ЖИВУЩИЙ в США мыслитель Линдон Ларуш известен своими неординарными взглядами в области экономики и культуры. Им разработана оригинальная концепция европейской истории, которая дает отчасти представление о «движущих пружинах» исторического процесса со времен Византийской империи и роли Венеции в судьбе Европы. Для творчества Ларуша характерно осознание взаимосвязи событий в сфере культуры, экономики и политики. Такой подход позволил ему подойти к истории как процессу, а не простой последовательности событий.
     В концепции Ларуша, как отмечал в свое время в «Красной звезде» Андрей Кобяков, «особое место уделяется столкновению двух моделей мироустройства. Согласно взглядам Ларуша идеальным воплощением общественного устройства, позволяющим во всей полноте и гармонии раскрыть потенциал развития каждого человека и человечества в целом, является национальное государство с подлинно республиканской формой власти. Исторически национальным государствам противостоят империи, основанные на олигархической власти. Паразитический характер последних определяет их стремление к разрушению национальных государств с целью дальнейшего разграбления и эксплуатации».
     По мнению Ларуша, роковую роль в европейской истории сыграла Венеция с ее моделью олигархической империи, практикующей дипломатию, направленную на стравливание своих геополитических противников. Эта модель, перенесенная в Англию и Нидерланды, была дополнена мальтузианской концепцией народонаселения, оправдывавшей истребление целых народов борьбой за ресурсы для «избранных» государств.
     Возвышение небольшого по территории и численности населения города-государства на севере нынешней Италии стало возможным благодаря упадку Византийской империи. В XIII-XIV веках Венеция превратилась в центр европейских финансов и первой ввела в международную практику кредитование других стран, что позволило ей вмешиваться в их внешнюю и внутреннюю политику.
     НО ВСЕ НАЧАЛОСЬ, по мысли Ларуша, значительно раньше - во времена после падения династии Ахеменидов (Ахемениды - династия царей Древней Персии, 558-330 гг. до н. э.; прекратила существование под ударами войска Александра Македонского. - Ред.) и усиления имперского Рима после второй Пунической войны. Римляне «не смогли противостоять сословию всадников, объединившихся у власти в результате второй Пунической войны. Эти люди вернулись с войны с огромной добычей, награбленной за границей. Они разрушили сельскохозяйственную систему Италии широким применением рабского труда».
     Именно тогда континентальная Европа как в средиземноморском регионе, так и за его пределами постепенно перешла под негласный контроль финансовых структур, идущих своими корнями еще дальше, чем Рим, - в период всплеска ростовщичества после разрушения системы землепользования древнего Шумера. Из века в век эти клановые структуры накапливали финансовые средства. Ларуш выводит события европейской истории именно из истории Древней Месопотамии, культуру которой он называет «порочной изначально».
     «Представители власти, могущественные семейства, - говорил Ларуш, - смотрели на людей, как на человеческий скот, который выращивают и забивают, как охотники истребляют диких животных. Это принцип, получивший название «олигархического принципа». Идея олигархии состоит в том, что немногие низводят остальное человечество до положения скота, стада и озабочены только сохранением этого положения, сохранением олигархической системы».
     Затрагивая тему олигархии, американский исследователь высказал мнение, что ее могущество заключается в контроле над «центральной банковской системой». Эта система, заявлял он, «есть не более чем лавочка финансистов в венецианском стиле: богатые семейства вокруг банков, контролирующие банки. Это семейные банковские интересы, и они управляют банковскими системами различных стран».
     Для историков, исследующих Средневековье, в общем-то не секрет, что Венеция, ставшая оплотом ростовщичества и работорговли в Средиземноморье, явилась во многом виновником гибели Византии. Подстрекаемые и финансируемые венецианскими ростовщиками, которые вскоре превратились во владельцев первых банковских домов, отряды западноевропейских рыцарей (так называемые крестоносцы) в начале XIII века - 1204 г. - разграбили Константинополь, навсегда подорвав силы империи.
     В Средневековье были и силы, противившиеся «венецианской игре». Ларуш считает, что Европу XV века спасли, хотя и временно, «такие фигуры, как великий гений кардинал Николай Кузанский, установивший принцип современной суверенной нации-государства и заложивший основы современной науки». Влияние идей этого кардинала привело к появлению первых в Европе наций-государств - Франции при Людовике XI и Англии при Генрихе VII. Тогда-то, считает американский исследователь, и произошло становление современной европейской цивилизации.
     Не меньшее значение имело то, что Папа Пий II и Николай Кузанский отстаивали представление о человеке как образе и подобии Божьем, имеющем потенциально Божественные способности. Эти идеи противоречили экономическим интересам Венеции, получающей огромные прибыли от работорговли: как можно христианам, к каковым относили себя венецианские аристократические кланы, торговать людьми, если они суть образы Господни.
     И тогда венецианцы перенесли борьбу в сферу идей. Выпускник Падуанского университета кардинал Гаспаро Контарини, опираясь на сомнительные (в этом вопросе) взгляды философа Аристотеля, утверждал, что люди от рождения делятся на рабов и господ. Это было весьма кстати для оправдания олигархического строя в Венеции. По утверждению авторов книги «Третий проект» М. Калашникова и С. Кугушева, именно Контарини стал основателем влиятельного среди венецианской знати общества «Спиритуали» и основоположником так называемой черной аристократии Венеции (the Venetian Black Nobility). В борьбе с Папой Римским и первыми централизованными государствами Европы венецианцы поддержали раскол в католической церкви и способствовали появлению протестантизма. В конечном счете ими двигали финансовые интересы.
     ЕВРОПА в 1492 - 1648 годах оказалась в состоянии кровопролитных религиозных войн. Идея суверенных наций-государств, одобренная Флорентийским собором (1438 - 1439 гг.), была в значительной степени отброшена. Из этих военных конфликтов венецианские кланы вышла окрепшими. Они обрели силовую опору в лице протестантской власти, которой удалось закрепиться в прибрежных районах северного побережья Европы (прежде всего в Англии и Нидерландах).
     К этому времени территория Венеции уже не могла выполнять роль надежного плацдарма для продолжения привычного бизнеса (в Средиземном море стали господствовать захватившие Константинополь турки), а награбленные за многие века сокровища, как верно подметил российский исследователь Д.Ш. Халидов, «требовали нового убежища и нового «поля» деятельности. Надо было создать новый плацдарм для реализации своих далеко идущих замыслов. «Операция» внедрения с помощью таких фигур, как Паоло Сарпи, весьма одаренного монаха и представителя венецианского олигархического клана Джовани в Англии была осуществлена блестяще».
     Личность Паоло Сарпи (1552-1623 гг.) занимает особое место в «тайной истории» Европы. Он появился на европейской политической сцене в конце XVI века, когда в Венеции шла борьба между старыми и молодыми аристократическими домами. «Младовенецианцы» выступали за ликвидацию института папства и боролись против его оплота - правящей в Священной Римской империи германской нации династии Габсбургов, усматривая в их консерватизме главное препятствие накоплению олигархического капитала.
     Этот политический курс получил поддержку в Англии в конце XVI века. Сказалось влияние венецианских денег и «советников», устремившихся в туманный Альбион после падения Константинополя в 1492 году. Исследователи отмечают, что английская элита, подталкиваемая венецианскими эмиссарами, с жестокостью, не имевшей прецедентов в истории, занялась индустриализацией экономик и в поисках «быстрых денег» для развития промышленности поставила дело пиратства на государственную основу.
     Линдон Ларуш так оценивал роль Паоло Сарпи в формировании политики Великобритании в XVII веке: «Паоло Сарпи был фактическим феодальным властителем Венеции (правильнее было бы сказать, идейным властителем умов. - И.П.), которая к тому времени завершала длившийся столетиями период своего доминирования над Европой в качестве имперской морской державы. Именно эта «венецианская модель», которую Сарпи превратил в своего рода образец для подражания, под его непосредственным влиянием была принята Англией и Голландией в течение семнадцатого столетия. Построенные по «венецианской модели» англо-голландские варианты имперских морских держав, возглавляемых рантье и финансовой олигархией, были именно той формой олигархической власти, в условиях и под руководством которой произошло почти всемирное распространение либерализма в том виде, в каком мы наблюдаем этот феномен сегодня».
     В самой Великобритании некоторые исследователи считают, что именно школа Сарпи отняла у англичан «мысль и душу» и страна стала бастионом Новой эпохи (New Age).
     ДЛЯ ПОНИМАНИЯ «тайной истории» Европы важна статья Джеральда Роуза «Захват власти в Англии Венецией», в которой автор сообщил ряд закулисных подробностей событий конца XVI века. «1583 год в истории Венеции ознаменовался борьбой между Джовани (молодые дома) и Векки (старые дома). Победили радикалы. Джовани понимали, что могуществу Венеции приходит конец, что как военная держава она утрачивает свое значение. Для Джовани единственным способом защиты Венеции была отчаянная попытка одновременно уничтожить и папство, и Габсбургов, отдав Германию на откуп протестантам с помощью Франции.
     Векки просто хотели контролировать папство и оставаться внутри «нейтрализованной» католической церкви. Джовани не согласны. Они устраивали протестантское восстание и, кажется, готовы даже уничтожить само христианство. Дальнейший план заключался в перемещении части финансовых накоплений из обширных запасов кладовых церкви Святого Марка в кальвинистскую Голландскую республику и Англию. <...> Джовани сознательно выращивали свою фракцию в английской аристократии. Англия должна была контролироваться полностью. При этом короли, однако, были ненадежны: они стремились вести себя независимо от стратегических замыслов венецианцев. Поэтому Джовани больше рассчитывали не на королей, а на контролируемый протестантами купеческий класс. Об этом недвусмысленно говорит создание Венецианской компании лордом Лестером (Роберт Дадли, первый граф Лестер,1532-1588 гг. - И.П.). Лестер был спонсором пуританского движения в Англии.
     Это ему Венеция пожаловала некоторые торговые маршруты. В 1581 году под контролем Венеции была создана также Турецкая торговая компания. Эти две компании в дальнейшем сливаются в одну - Левантийскую, на базе которой в 1600 году возникает печально известная Ост-Индская компания. Ее первый управляющий Томас Смайт изучал юриспруденцию в Падуе. Создавая богатый купеческий класс, Венеция одновременно создает рычаг давления на короля, подрывая его авторитет и влияние. В так называемый период Английской республики Англию захватывают радикальные протестантские секты».
     У короля Генриха VIII (1491-1547 гг.), решившегося на учреждение собственной церкви, не подотчетной Папе Римскому, в советниках подвизался богатый венецианец Франческо Зорзи, обладатель огромного состояния, что позволило ему создать нечто вроде венецианской партии при дворе. Основные события, приведшие к фактическому порабощению Английского королевства венецианскими ростовщиками, происходили втайне от населения с 1540 по 1620 год. Пройдет еще 80 лет (с 1540 г.) «до полного утверждения в Англии «венецианской партии», - пишет Дж. Роуз, - но «интеллектуальная империя» воцаряется здесь необратимо. Сарпи создает розенкрейцеровский культ, синкретическую религию, из которой возникает масонство. Когда этот процесс завершен, Англия становится оплотом язычества, оплотом ростовщичества и работорговли».
     Новые хозяева жизни - венецианские эмиссары и их наследники - создали в Англии первый в мире государственный банк (частный по сути), монополизировав право на эмиссию денег. Главным «архитектором» банка стал лидер «венецианской партии» Чарльз Монтегю. В результате «венецианский» Лондон шаг за шагом начал вытеснять с мировой арены своих главных конкурентов - королевские дома Испании и Франции, став законодателем новых правил игры в финансово-экономической жизни.
     Именно тогда два процесса - легализация (и легитимизация) ростовщического процента и секуляризация (вытеснение христианских институтов на общественную периферию) - стали, как подчеркивает Д.Ш. Халидов, «ключевыми факторами мирового развития, трагические последствия которой мы осмысливаем только теперь». Ростовщик Шейлок (персонаж из «Венецианского купца» У. Шекспира. - Ред.), по сути, изгой в приличном обществе, становился постепенно подлинным хозяином положения в Европе.
     РЕШАЮЩУЮ роль в утверждении «венецианской партии» на севере Европы сыграли раскол католицизма, возникновение и упрочение позиций протестантских общин. Восстания в Голландии и Англии (1688 г.), как полагают многие исследователи, были инициированы и профинансированы именно венецианскими кланами. Триумф протестантизма в этих государствах позволил легализовать ростовщический процент, что дало толчок для бурного роста финансового капитала и биржевых спекуляций.
     Наша справка. В Ветхом завете нет однозначного мнения относительно использования ссудного процента. «Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого... иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост...» (Второзаконие, 23:20-21); «Если брат твой обеднеет и придет в упадок у тебя, то поддержи его, пришелец ли он или поселенец, чтобы он жил с тобой. Не бери от него роста и прибыли... серебра не давай ему твоего в рост...» (Левит, 25:35-37). В пророчествах Иехезкеля (18:11-13) ростовщичество названо тягчайшим преступлением, таким как воровство, прелюбодеяние, убийство и т. п., заслуживающим смертной казни.
     Очевидно, запрет на дачу в рост строго не соблюдался в Древнем мире. Папирусы из Элефантины свидетельствуют о том, что в V веке до н. э. дача денег в рост друг другу была вполне обычным явлением. В раннем Средневековье ростовщичество было одним из распространенных занятий среди горожан.
     Христианская церковь в 1179 г. (при Папе Римском Александре III. - Ред.) постановила, что взимание процента на ссуду запрещено Священным Писанием и что все христианские ростовщики будут наказаны отлучением от церкви. Так как каноническое право не распространялось на приверженцев других вероисповеданий, ростовщичество стало в Западной и Центральной Европе преимущественно занятием выходцев из Палестины. Но ростовщичеством в это время занимались и европейцы, особенно ломбардцы и каталонцы.
     Справедливости ради надо отметить, что сами «отцы» протестантизма в своей борьбе с католическими иерархами, видимо, руководствовались наилучшими побуждениями - стремлением добиться строго следования духу библейских норм, от которых, по их мнению, отступили католические институты. Но известно, куда бывает вымощена дорога благими намерениями...
     Искусные интриги «венецианской партии», опирающиеся на ее финансовые возможности, не позволили католическим иерархам задушить Реформацию «в зародыше», используя силовой потенциал Габсбургов. Венецианцы в лице Гаспаро Контарини стремились манипулировать обеими конфликтующими сторонами, чтобы не допустить их примирения. Их цель, писал Дж. Роуз, состояла в провоцировании «серии войн, топящих наследие кардинала Николая Кузанского и Папы Пия II в море крови. Кульминация - Тридцатилетняя война (1618-1648 гг. - Ред.), в ходе которой численность населения Европы катастрофически падает». Благодаря легализации ростовщичества и обретению права на эмиссию денег несколько десятков кланов в Европе (процветающих до сих пор) сумели скопить огромные финансовые состояния, что позволило им обрести реальную власть, «покупая монархов» и наказывая строптивых правителей войнами.
     Конечно, злоключения Европы связаны не только с венецианской аристократией, и у появления протестантизма было несколько причин. Вот как видит ситуацию российский экономист Михаил Хазин. В XVI веке, указывает он, «случилась экономическая катастрофа всеевропейского масштаба: завоз колоссального количества золота из Нового Света разрушил систему денежного обращения в Европе, построенную именно на золоте. Особенно сильно это ударило по северу континента с его и без того не самыми высокими урожаями, и встал вопрос о физическом выживании колоссального количества населения на очень большой территории. В частности, необходимо было найти резервы для перестройки местной системы хозяйствования и придумать новую экономическую систему, обеспечивающую выживание населения.
     Ресурс был найден - богатства, накопленные католическими монастырями, найден был и повод их получить - одна из многочисленных христианских ересей, возникающих и затухающих на протяжении веков, получила мощный источник для развития, и началась Реформация.
     Найден был и механизм экономического развития - использование ссудного капитала. Именно в этот момент появился капитализм. При этом нужно отметить, что до того почти полторы тысячи лет ссудный процент, ростовщичество, достаточно слабо использовался в экономической жизни. Да, его использовали для финансирования войн, иногда аристократия для повышения уровня своей жизни, но внутрь производящей экономики он встроен не был. При этом сами ростовщики (во всяком случае, публичные) были людьми презираемыми и находились на достаточно низких ступенях общественной иерархии. Собственно, иначе и быть не могло, поскольку ссудный процент запрещен в рамках библейской системы ценностей...
     Даже те чисто торговые страны - такие как Венеция, Генуя, города Ганзейского союза, - которые формально применяли ссудный процент до XVI века, на практике использовали его исключительно в торговых операциях, грубо говоря, как страховой взнос. Производство там было чисто цеховым, как и во всей остальной Европе.
     Отметим, что в исходных тезисах Мартина Лютера запрет на ростовщичество еще содержался, но затем в рамках разработки новой экономической практики он был прочно забыт. Настолько прочно, что в современной западной традиции профессия банкира представляется как достойная и уважаемая людьми...
     Использование кредита резко ускорило рост европейской цивилизации. И за пару сотен лет глубокая провинция евразийского материка - провинция не только географическая, но и экономическая, политическая, культурная - совершила колоссальный рывок и стала мировым лидером, каковым является до сих пор».
     Тайный передел власти в Новое время сопровождался ее «идеологическим прикрытием», в ходе которого предпринимались многочисленные фальсификации европейской истории, в том числе Древней Греции и Древнего Рима. И это закономерно, ведь историю пишут победители.

     

---

     Гаспаро КОНТАРИНИ.
     Лорд ЛЕСТЕР.
     Мартин ЛЮТЕР.
     ПИЙ II.