Взгляд из Вашингтона


     2009 год отмечен вспышкой пиратской активности в акватории Аденского залива. Только у восточного побережья Сомали зарегистрировано 43 нападения на торговые суда, в то время как таких случаев за весь прошлый год было 19, говорит статистика Международного морского бюро (IMB). Всего же в заливе атакам подверглось 71 судно. Но только 17 из них пиратам удалось реально захватить, и за них они уже либо получили выкуп, либо ведут переговоры на эту тему. «Некоторое снижение числа захваченных судов частично объясняется увеличением международного военно-морского присутствия в этом регионе», - считает директор IMB Потенгал Мукундан. - Тем не менее, по его словам, рост общего числа нападений говорит о том, что «пиратские группировки не сильно стеснены этим присутствием и наращивают количество своих операций для достижения более высокой доходности своих атак». Глава IMB встревожен также тем, что участились обстрелы пиратами проходящих кораблей - было уже 54 случая, на полтора десятка больше, чем за весь 2008 г. Мукундан считает, что эти цифры указывают «на растущее стремление пиратов применять силу огня для достижения своих целей».
     Словом, ситуация серьезная. Меры по нейтрализации пиратской активности, предпринятые международным сообществом в целом и самостоятельно отдельными странами, пока должной отдачи не принесли. И не столько из-за их ограниченного масштаба, сколько из-за того, как полагают эксперты, что «решение проблемы сомалийского морского пиратства напрямую зависит от положения дел на сомалийской суше».
     ДОЛГОЕ время морское пиратство ассоциировалось прежде всего с Малаккским проливом и прилегающими островами Юго-Восточной Азии. В этом мое поколение кинозрителей глубоко убедил блокбастер Станислава Говорухина «Пираты ХХ века» с Николаем Еременко и Петром Вельяминовым в главных ролях (1979 г.). К середине 1990-х годов все, однако, поменялось. И причиной тому - крах в Сомали в 1991 году режима диктатора Сиада Барре, памятного своими пламенными речами на съездах КПСС в Москве. С падением СССР Сомали - одна из беднейших стран Африки - погрузилась в пучину клановых разборок и гражданских войн. В итоге она утратила государственность как таковую. В стране нет центрального правительства и вооруженных сил, нет полиции, других органов правопорядка и судов. Сомали распалась на четыре региональных образования, где какое-то подобие власти осуществляют в соответствии с силой традиций и особенно с силой своих вооруженных формирований клановые вожди. Они же стали и «крестными отцами» пиратских банд.
     Дело в том, что в стране, лишенной каких-либо естественных ресурсов, главным богатством всегда было море. Вдоль береговой линии, самой длинной в Африке - 2.600 км, местные рыбаки вылавливали тысячи тонн превосходного тунца, макрели, креветок и омаров. Как только рухнули государственные устои, в беспризорные территориальные воды Сомали устремились промысловые суда частных компаний из Европы и Азии, включая такие удаленные страны, как Южная Корея. Мало того, что они занимались незаконным промыслом, они еще и обижали местных рыбаков. Типичную историю рассказывает живущий сейчас в столице Кении Найроби сомалиец Али, сам ставший пиратом в 2004 году после нескольких стычек с браконьерами.
     «Мы обычно ставили наши сети ночью и утром возвращались к ним, чтобы собрать добычу. Однажды мы увидели, как большой траулер забрал и наш улов, и наши сети. Когда мы попытались вернуть хотя бы снасти, нас облили горячей водой, лодку утопили». Добравшись до берега, Али и его друзья перед следующим выходом в море запаслись оружием. Сначала автоматами АК-47, потом и гранатометами. «Наш план заключался в том, чтобы атаковать суда, ведущие незаконный лов. Мы брали выкуп за ущерб рыбным запасам и на лечение раненых товарищей. Всего мы захватили 16 судов».
     И Али, и многие другие начинали, как Робин Гуды. Они объединялись и называли себя «береговой охраной». Они утверждали, что им «за державу обидно» и что они позаботятся о территориальной целостности и о порядке в территориальных водах Сомали, пока в стране не появится правительство.
     Тем не менее очень скоро идеалы сменились логикой элементарной наживы. «Вид толстых долларовых пачек кружил головы и быстро наводил на другие мысли, - объясняет плодовитый французский автор политических триллеров Жерар де Вилье в своем последнем романе «Пираты!». - Из кустарного производства пиратство превратилось в развитую индустрию. И все более и более прибыльную». Особенно успешно пошло новое дело, когда к нему подключились клановые авторитеты. Они помогали бандам прошедшими боевую закалку бойцами и оружием, оснащали их современными катерами и навигационным оборудованием, обеспечивали прикрытие на земле, получая за это свою долю.
     Объектами нападений постепенно стали не только рыбацкие суда. Грабежу подверглись суда ООН, доставлявшие продовольствие голодающим беженцам в сомалийские лагеря. Впрочем, под это дело тоже подводились моральные резоны. Мол, если не заберут груз «честные» пираты, то он достанется «бесчестным» полевым командирам. Какой-то смысл поначалу в этом был. Командиры вооруженных формирований действительно присвоили немалую часть гуманитарной помощи, поступавшей в Сомали в 1990-х годах. Но это давно уже в прошлом. Али говорит, что он решил завязать с пиратством, когда увидел, что «оно стало грязным делом - неразумно оставлять без куска хлеба голодающих земляков». Пришедшая ему на смену молодежь менее щепетильна - она не выдумывает мотивов и прямо говорит, что ее интересуют только деньги.
     Так, хотя и постепенно, тем не менее быстро сомалийское пиратство обрело черты бизнеса, криминального по международным нормам, но вполне приемлемого, по мнению самих участников пиратских бригад и даже части остающегося в стране населения. С ростом технической оснащенности он принимает все более угрожающие масштабы.
     «Нынче мы наблюдаем, что пираты получили возможность действовать вдали от берегов, иногда на расстоянии до 500 миль от побережья, - говорит аналитик из американского исследовательского центра «Рэнд корпорэйшн» Питер Чок. - Это означает, что опасность распространилась на значительную часть международных вод. Пираты также продемонстрировали свои способности нападать на очень большие суда, научились транспортировать их в безопасные зоны и получать все большие выкупы, связанные с размером судна. То есть ныне сумма выкупа достигает 5 миллионов долларов, хотя ранее она не превышала 400-500 тысяч долларов».
     Ныне в Сомали никто не «зарабатывает», если так можно выразиться, столько, сколько пираты. В прошлом году, по разным оценкам, они вытащили из судовладельцев от 80 до 150 млн. долл. Сами участники акций оставляют себе 30 процентов выкупа. 20 процентов - это доля «крестных отцов». Еще 30 процентов - перетекают в карманы местных чиновников в клановых образованиях. Оставшаяся пятая часть инвестируется в расширение дела, т.е. закупки более современного оружия и амуниции, быстроходных катеров, горючего, еды, сигарет. Лондонский консультант по безопасности Криспиан Касс обращает внимание на то, что в последние месяцы пираты у сомалийских берегов совершили несколько ночных нападений. По его мнению, это указывает на то, что, возможно, они обзавелись приборами ночного видения и освоились с ними.
     МНОГИХ экспертов удивляет чрезвычайная осведомленность пиратов о судах, выбранных в качестве целей. Капитаны захваченных судов (например, греческого «Титана», турецкого «Караголя» или испанского траулера «Фелипе Руано») рассказывают, что пираты знают все - от планировки корабля до порта прибытия и от характера груза до национального состава экипажей. Испанская радиостанция Cadena SER недавно родила сенсацию утверждением, что в ее распоряжении имеется документ одной из европейских разведок, согласно которому пираты имеют своих осведомителей в Лондоне. Те контактируют по спутниковому телефону с командными центрами в Сомали, где решается, на какие корабли нападать, и снабжают их сведениями о названиях кораблей, грузах на их борту, расписании движения и курсах судов. Флаг судна также имеет значение при выборе целей. Например, атакам сравнительно редко подвергаются британские суда. Эксперты объясняют это тем, что пираты не хотят привлекать повышенное внимание английской полиции к своим источникам информации в Лондоне.
     По некоторым оценкам, в Сомали имеется не менее 5 главных пиратских группировок, объединяющих более тысячи вооруженных людей. В своем большинстве это молодые мужчины между 20 - 35 годами, уроженцы северо-восточной части Сомали, больше известной теперь по имени Пунтленд. Состав пиратских банд можно поделить на три основные категории: «мозги» - местные рыбаки, знающие море и имеющие опыт управления судами, «мускулы» - бывшие члены клановых милиций, имеющие опыт боевых действий и навыки обращения со всевозможным оружием, и «техники» - специалисты, умеющие пользоваться современным оборудованием, например GPS.
     Эти молодцы образовали особую касту в истерзанной войнами и раздорами стране. Они носят черные ковбойские шляпы, курят дорогие сигареты, ездят в «джипах» и «лендроверах», живут в комфортабельных домах с кондиционерами. Они завидные женихи и легко получают в жены самых красивых девушек, поскольку без труда способны внести полагающийся калым в 20, 30 или даже 50 тысяч долларов. Главари банд могут за удачный год прирастить свой капитал на 2-3 млн. долл., которые стало модно вкладывать в недвижимость в соседней Кении. Посещавшие кенийское побережье западные журналисты отмечают, что многомиллионные виллы растут там как грибы и что сомалийцам не составляет труда надбавить к цене полмиллиона, чтобы власти Кении не задавали лишних вопросов. 43-летний Абдулахи Салад, сам баловавшийся пиратством, так определяет разницу во внешности пиратов и тысяч рядовых сомалийцев: «пираты не выглядят истощенными и худыми, у них лоснящиеся от хорошего питания лица с улыбками счастья и удовольствия».
     Отсюда понятно, что у пиратов нет никаких проблем с пополнением своих рядов, когда это нужно. Тысячи молодых сомалийцев, находящихся в отчаянном положении, без работы, без будущего, готовы стать под знамя «Веселого Роджера». Тем более что выросли они без всякого образования и часто имея одно-единственное знание на этой земле - умение обращаться с АК-47. Быть пиратом легко еще и потому, что с выбранного ими объекта не последует ответный огонь. Международные законы запрещают гражданским судам иметь на борту оружие. В последнее время обсуждались предложения использовать вооруженную охрану или даже военных для защиты торговых судов. Однако к единому мнению экспертам прийти не удается. Питер Чок, в частности, видит в реализации этой идеи появление новых сложностей.
     «Пираты часто атакуют торговые суда в территориальных водах, - говорит он, - непонятно, как государства отнесутся к появлению вооруженных наемников в принадлежащей им морской зоне. Другой аспект: если пираты будут знать, что при абордаже им придется иметь дело с вооруженными наемниками, они будут действовать с большей жестокостью и применять более мощное оружие. Они могут сперва открывать огонь на поражение и только потом брать судно приступом, вместо того чтобы действовать угрозами».
     ПАРАДОКСАЛЬНА и еще одна вещь: даже с теми пиратами, которые захвачены, непонятно, что можно сделать. Согласно закону их полагалось бы передать стране, гражданами которой они являются, чтобы они там предстали перед судом. Но в Сомали царит беззаконие, нет нормально функционирующего правительства, нет судов. Нет законов и в нейтральных водах, которые не контролируются ни одной конкретной страной, - а это огромные пространства. Поэтому пойманных с поличным преступников военные корабли, подержав на борту два-три дня, просто высаживают у ближайшего сомалийского берега, и они, отделавшись легким испугом, возвращаются к своим дружкам. Исключением был инцидент, когда американские спецназовцы 12 апреля освободили капитана судна «Маерск Алабама» Ричарда Филипса. Попавший в плен несовершеннолетний пират Абдул Вали Муз доставлен в США и предстанет перед американским судом по обвинению в покушении на жизнь американского гражданина.
     Международному сообществу пока не удается остановиться на каком-то эффективном общем плане борьбы с пиратством. С редким единодушием были одобрены меры военного отпора пиратским нападениям, и в акватории Аденского залива было значительно увеличено количество военных кораблей Соединенных Штатов, Франции, Великобритании, Португалии, Японии, Южной Кореи, образовавших «группы специального назначения 150 и 151». Расширили зону патрулирования ВМС Индии и Китая. Свои корабли направляла сюда также Россия. Все признают большую символическую важность этих совместных действий и даже некоторую практическую пользу. Но по большому счету военный ответ сильно ограничен все тем же международным законодательством и самим характером проблемы, с которой приходится иметь дело - малый размер судов, трудность отличить мирных рыбаков, вооруженных для самообороны, от тех же пиратов и т.д. и т.п.
     До сих пор это все-таки выглядит как пальба из пушек по воробьям. Безграничные водные просторы и число судов в водах Восточной Африки означают, указывает «Уолл-стрит джорнэл», что «военные корабли редко оказываются в нужном месте в нужное время». Кроме того, вся эта международная армада в значительной мере дезорганизована в своих благородных усилиях. «Надо создать единый координационный центр, которым бы управляли военные - американские, французские или какие-то другие европейские, - который бы отвечал за все военные силы в этом регионе, - заявляет Гордан Ван Хук, директор по инновациям и развитию морской транспортной компании Maersk Line. - Торговые суда могли бы связываться с этим центром во время прохождения опасного района». На сегодняшний день европейская флотилия управляется из Норвуда (Великобритания), за тысячи миль от акватории. Американская «объединенная тактическая группа 150», которая проводит антитеррористические операции, подчинена командованию 5-го флота США со штабом на Бахрейне, и угрозы пиратов - для нее задача второстепенная.
     «Торговым судам, проходящим этот район, - добавляет Ван Хук, - рекомендуется в случае нужды связываться с командным пунктом британского ВМФ в Дубае. В итоге капитаны не знают, к кому обращаться за помощью». Евросоюз создал «Центр безопасности мореходства - Африканский Рог», который также базируется в Норвуде. У них превосходный интернет-сайт с последними фото подозрительных судов, описанием алгоритмов действий пиратов, перечнем защитных мер, которыми должны обеспокоиться судовладельцы.
     Но все это только подходы к решению проблемы. Возможно, некоторая пассивность как судовладельцев и страховых компаний, так и государств объясняется тем, что масштаб деятельности сомалийских пиратов все-таки мизерен по сравнению с общим числом судов, ежегодно проходящих через Аденский залив - от 22 до 25 тысяч. Вдобавок сомалийские пираты при всей своей агрессивности стараются избегать убийства членов захваченных экипажей. Они предпочитают иметь здоровых заложников, оценивая каждого в несколько тысяч долларов выкупа.
     Все может резко измениться, указывают отдельные эксперты, если будет документально доказана связь между пиратами и исламскими террористами, также действующими в Сомали. Жерар де Вилье как раз настаивает в своем триллере о пиратах, что такая связь возникнет неизбежно. Тогда международному сообществу не останется ничего другого, как вплотную приступить к применению самых решительных и настойчивых мер. Но в любом случае ключом к успеху не станут действия на воде. В этом эксперты и политики практически единодушны.
     «До сих пор мы боремся с последствиями, а не с причинами пиратства, - подчеркивает Питер Чок из «Рэнд корпорейшн». - Что действительно нужно делать - это искать пути уничтожения пиратства на суше. Главная сложность заключается в отсутствии разведывательной информации и наземного присутствия в Сомали. Чтобы уменьшить число пиратских атак в регионе, требуется приложить больше усилий для восстановления основ нормальной жизни и правления в этой стране».