(Окончание. Начало - в № 191.)
     «Всемирная революция 1968 года» добилась колоссального политического успеха, но в то же время стала колоссальным политическим провалом. Восстав подобно фениксу, она вспыхнула ярким пламенем по всему земному шару, а затем к середине 1970-х почти повсюду потухла. К чему же привел этот пожар? В сущности, достижения революции оказались немалыми. Центристский либерализм лишился своей роли господствующей мировой идеологии, отныне сводясь лишь к одной из множества идеологий. Движения «старых левых» потерпели крах в качестве проводников каких-либо фундаментальных изменений.
     Правые движения точно так же избавились от каких-либо привязок к центристскому либерализму. Воспользовавшись стагнацией мировой экономики и поражением «старых левых» (как и возглавляемых ими правительств), они предприняли контрнаступление, которое мы называем неолиберальной (а в действительности весьма консервативной) глобализацией. Главной задачей этого контрнаступления было ликвидировать все завоевания низших классов, сделанные во время кондратьевской фазы подъема. Правые стремились сократить все основные издержки производства, демонтировать государство социального обеспечения во всех его разновидностях и приостановить упадок всемирного американского могущества.
     Видимой кульминацией наступления правых стал 1989 год. Выход из-под контроля Советского Союза его восточноевропейских союзников и последующий распад самого СССР стали неожиданным триумфом правых сил мира. Еще одна иллюзия!
     Время пузырей
     Всемирное наступление правых увенчалось грандиозным успехом, но оно же стало грандиозным провалом. Накопление капитала с 1970-х годов обеспечивалось переходом от получения прибыли посредством производства к получению прибыли посредством финансовых манипуляций, которые было бы точнее назвать спекуляциями. Основной механизм этих спекуляций состоял в поощрении потребления посредством кредитования. По сути, именно это происходит в любой кондратьевской фазе спада.
     Однако новым на этот раз стал масштаб спекуляций и задолженности. За самой мощной фазой подъема из всех, какие наблюдались в истории капиталистической мироэкономики, последовала самая мощная спекулятивная мания. Пузыри спекуляций вспухали и лопались по всему миру - начиная от национального долга стран третьего мира и социалистического блока 1970-х и заканчивая «мусорными» облигациями крупных корпораций 1980-х, потребительской задолженностью 1990-х и внешним долгом американского правительства в эпоху Буша-младшего. Система шла от одного «пузыря» к другому. В настоящее время мир переживает последний «пузырь» - дотации банкам и массированную печать долларов.
     Кризис, в который погружается мир, продлится еще довольно долго и окажется весьма глубоким. Он разрушит последнюю жалкую опору относительной экономической стабильности – роль американского доллара как резервной валюты, гарантирующей сохранность сбережений. И когда это случится, главной проблемой всех властей мира - от США до Китая, от Франции до России и Бразилии, не говоря уже о более мелких странах, - станет необходимость уберечься от недовольства оказавшихся без работы трудящихся и средних слоев, которые лишатся своих накоплений и пенсий. В качестве средства пригасить народный гнев власти обращаются к печати денег и к протекционизму, выполняющим роль первой линии обороны.
     Подобные меры могут отсрочить те угрозы, которых опасаются власти, и ненадолго облегчить участь простых людей. Но в конечном счете они, скорее всего, лишь усугубят ситуацию. Система заходит в тупик, из которого миру будет очень трудно выбраться. Этот тупик находит выражение в виде все более и более диких колебаний, которые практически обессмыслят какие-либо краткосрочные прогнозы - как экономические, так и политические. А это, в свою очередь, лишь обострит всеобщие страхи и отчуждение простого народа.
     На планете уже тесно
     Куда же идет мир? Поскольку капитализм - это система, основной смысл которой состоит в бесконечном накоплении капитала, и поскольку капитал накапливается путем получения прибылей на рынке, ключевая проблема всех капиталистов сводится к тому, как производить продукцию по более низким ценам.
     Соответственно надо выяснить, из чего складываются издержки производства и чем определяются цены. По логике издержки производства распадаются на три статьи: затраты на персонал, издержки производственного процесса и налоги. С течением времени эти затраты составляют все большую часть реальных цен, за которые продается продукция. И это несмотря на непрерывные попытки капиталистов сокращать издержки и несмотря на непрерывные технологические и организационные усовершенствования.
     Затраты на персонал можно разделить на три категории - на относительно неквалифицированную рабочую силу, кадры среднего звена и управленческую верхушку. В фазе роста затраты на неквалифицированный труд обычно возрастают в результате тех или иных совместных действий трудящихся. Когда такие затраты становятся слишком высокими для предпринимателей, основным рецептом становится перенос производства в фазе спада в те области, где исторически сложился более низкий уровень зарплаты. Когда и там трудящиеся предпринимают аналогичные коллективные действия, производство переносится снова. Однако в мире уже не осталось мест, куда можно было бы переносить производство.
     Производственные издержки растут по аналогичным причинам. Усилия капиталистов в первую очередь направлены на то, чтобы переложить часть стоимости издержек на чужие плечи. Она возможна в отношении трех основных видов затрат - переработки токсичных отходов, возобновления ресурсов и строительства инфраструктуры.
     В XXI веке, с его дискуссиями об изменении климата, со всеобщим увлечением «натуральными продуктами» и массовым движением «зеленых», трудно поверить, что на протяжении пяти веков токсичные отходы почти всегда просто сливались в водоемы общего пользования, и это считалось совершенно нормальным. Теперь же таких свободных общественных владений почти не осталось. Вопросы здоровья и соответствующие расходы неожиданно превратились в настолько острую домашнюю проблему, что это не могло не вызвать решительной политической реакции в форме требований бороться за чистоту окружающей среды.
     Вторая проблема связана с возобновлением ресурсов. Она стала серьезной также лишь недавно, вследствие резкого роста населения во всем мире. Всех внезапно охватило беспокойство по поводу нехватки - нехватки энергоресурсов, воды, лесов, сельскохозяйственной продукции, рыбы и мяса...
     Третья проблема относится к инфраструктуре. Для того, чтобы выйти со своей продукцией на мировой рынок, требуются транспорт и связь, затраты на которые растут. По традиции предприниматели платили лишь малую часть реальных расходов на инфраструктуру.
     Результатом всего этого стало предъявление властям политического требования непосредственно взять на себя часть необходимых затрат на очистку отходов, возобновление ресурсов и дальнейшее расширение инфраструктуры. Чтобы сделать это, власти вынуждены поднимать налоги. Кроме того, не желая обанкротиться, они настаивают на том, чтобы предприниматели также прикладывали больше усилий к решению этих задач, что резко снижает прибыльность предприятий.
     Наконец, происходит рост налогообложения. Налоги взимаются властями различных уровней, а кроме того, существует «частное налогообложение» в виде коррупции и вымогательства со стороны организованной мафии. Масштабы «частного налогообложения» возрастают с увеличением размаха мировой экономической активности и усложнением структуры государственной бюрократии.
     Но основным импульсом для повышения налогов являлось влияние всемирных антисистемных движений на политическую культуру - что можно назвать демократизацией мировой политики. Народные движения выступают за гарантированное предоставление трех основных государственных услуг - образования, здравоохранения и пожизненного обеспечения доходов. За последние двести лет, с одной стороны, повысился уровень требуемых услуг, а с другой стороны, расширилась география тех мест, в которых предъявляются эти требования. Государство уже не в силах удовлетворить их в полной мере.
     Все эти три вида издержек производства за последние пятьсот лет стабильно возрастали, составляя все большую долю реальной отпускной цены на продукцию, хотя этот процесс шел скачкообразно. Нельзя ли просто поднять отпускную цену на продукцию, чтобы сохранить объемы реальной прибыли? Именно это пытались делать после 1970 года. Такое повышение происходило в виде роста цен, вызванного возросшим потреблением, которое, в свою очередь, обеспечивалось увеличением кредитования.
     Экономический крах, который мы сейчас на себе испытываем, вызван тем фактом, что гибкость спроса имеет свои пределы. Если все живут совершенно не по средствам, наступает момент, когда кому-то приходится остановиться...
     «Дух Давоса» или «дух Порту-Алегри»?
     В настоящее время мы находится на развилке системных процессов. Вопрос уже не в том, каким образом капиталистическая система сможет исцелить свои раны и возобновить наступление. Вопрос в том, что придет на смену этой системе. Какой же порядок вырастет из окружающего нас хаоса?
     Мы можем сделать «коллективный» выбор в пользу новой стабильной системы, которая несколькими своими основными чертами напоминает прежнюю систему - а именно, наличием иерархии, эксплуатации и поляризации. Несомненно, они могут принять самые разные формы, в том числе и более жесткие, чем в той капиталистической миросистеме, в которой мы живем. С другой стороны, мы можем выбрать радикально иную систему, никогда прежде не существовавшую - относительно демократическую и относительно эгалитарную.
     Я называю два эти варианта «духом Давоса» и «духом Порту-Алегри» (Давос - город в восточной Швейцарии, ставший в 1970-е годы местом проведения ежегодных встреч лидеров бизнеса и членов правительств различных стран; Порту-Алегри - город на юге Бразилии, где в качестве контрсаммита к ежегодно устраиваемому в роскошном курорте Давосе Всемирному экономическому форуму в 2001 году был проведен первый Всемирный социальный форум, положивший начало регулярному проведению встреч представителей социальных движений и неправительственных организаций, которые ищут альтернативу предлагаемой неолиберализмом модели глобализации.- Ред.). Но названия сами по себе не важны. Важно понимать, к каким возможным организационным стратегиям может прибегнуть та или иная сторона в этой решающей борьбе, которая в той или иной форме идет с момента «всемирной революции 1968 года» и, вероятно, завершится не раньше 2050 года.
     Следует отметить две важнейшие черты структурного кризиса. Колебания системы настолько велики, что нет почти никаких сил, способных вернуть ее в состояние равновесия. В длительный период «нормального» функционирования системы эти силы позволяли ограничить воздействие массовых социальных мобилизаций (так называемых «революций»). Но когда система далека от равновесия, происходит ровно противоположное. Даже небольшие социальные мобилизации влекут за собой очень серьезные последствия. В теории сложных систем это называется «эффектом бабочки».
     Вторая ключевая черта структурного кризиса состоит в том, что ни один из двух лагерей не имеет и не может иметь вертикальной структуры во главе с небольшой руководящей группой. Здесь нет и не может быть ни действующего исполнительного комитета правящего класса, ни политбюро угнетенных масс. Даже среди тех, кто понимает, что сейчас идет борьба за выбор новой системы, и принимает в ней участие, существует множество игроков, тянущих одеяло в разные стороны и неспособных скоординировать свои усилия.
     Начнем со стратегии лагеря, избравшего «дух Давоса». В этом лагере налицо глубокий раскол. Одну его часть составляют те, кто стремится построить крайне репрессивную систему, открыто пропагандирующую мировоззрение, которое прославляет роль опытных, скрытных, наделенных всевозможными привилегиями правителей и покорившихся им подданных. Они не только выступают за такой миропорядок, но и предлагают создать собственные вооруженные силы для сокрушения оппозиции.
     Вторая группа полагает, что путь к власти и привилегиям лежит через крайне меритократическую систему (меритократия - буквально «власть достойных» - принцип управления, согласно которому руководящие посты должны занимать наиболее способные люди, независимо от их социального положения. - Ред.). Эта группа призывает к фундаментальным переменам, заимствуя любые лозунги, порожденные антисистемными движениями - включая «зеленый» мир, мультикультурную утопию, но не желая отказываться от поляризации и неравенства.
     Что касается лагеря, избравшего «дух Порту-Алегри», то и там наблюдается аналогичный раскол. Есть в этом лагере те, кто выступает за максимально децентрализованный мир, в котором приоритет отдается рациональному распределению ресурсов, а не экономическому росту, и в котором возможны инновации, не сопровождаемые возникновением узких групп специалистов, неподконтрольных широкому обществу. Эта группа предлагает построить систему, всеобщий универсализм которой будет складываться из бесконечного сочетания крупиц мудрости, создаваемых людьми всевозможных культур.
     Вторая группа ориентировалась и продолжает ориентироваться на преобразования сверху, на кадры и специалистов, считающих, что они лучше прочих разбираются в обстановке. Отнюдь не желая децентрализации, эта группа отдает предпочтение мировому порядку, стремящемуся ко все большей скоординированности и интеграции. Она страшится реальных новшеств и не обладает достаточным терпением для того, чтобы построить истинно всеобщий и многогранный универсализм.
     Таким образом, можно прогнозировать не двустороннюю, а четырехстороннюю борьбу за создание новой системы, разворачивающуюся как между обеими большими лагерями, так и внутри каждого из них. Мы имеем запутанную ситуацию - запутанную в интеллектуальном, моральном и политическом плане. Результаты этой борьбы носят принципиально непредсказуемый и неясный характер. Можно лишь наметить основные направления.
     * * *
     В заключение своего выступления Иммануил Валлерстайн предупредил: «...Мы должны бежать, как от чумы, от идеи о том, что история на нашей стороне, что мы неизбежно придем к разумному и справедливому обществу в том или ином обличье. История не принимает ничьей стороны. Через сто лет наши потомки могут пожалеть обо всем, что мы сделали. Наши шансы на построение миросистемы, более предпочтительной, чем та, в которой мы живем, составляют в лучшем случае 50/50. Но 50/50 - это много. Мы должны поймать удачу за хвост...»
     Звучит, надо констатировать, пессимистично, без уверенности в возможность обретения человечеством пути в лучшее будущее - с преодолением социального и национального эгоизма. Выступление Валлерстайна, обращающее на себя внимание смелой и точной констатацией кризисного состояния стран «атлантического сообщества», в какой-то мере отражает состояние общественной мысли англосаксонской цивилизации, здравомыслящие представители которой пытаются определить контуры новой модели устойчивого общественного развития.
     На снимках: Основатель и бессменный руководитель Всемирного экономического форума профессор Клаус Шваб; Логотип Всемирного экономического форума.