Ради рекламы можно, конечно, назвать американские ВМС и «силой добра». Однако история их применения убедительно свидетельствует об обратном. ВМС давно уже стали большой дубинкой Вашингтона, предназначенной для установления контроля США над важнейшими океанскими и морскими артериями планеты, достижения мирового господства. Почитаемый в правящих кругах США один из теоретиков военно-морской экспансии адмирал Альфред Мэхэн еще на рубеже XIX и XX веков без излишней дипломатии заявлял: «Нации должны бороться одна с другой за свое существование, и если Соединенные Штаты не будут достаточно сильны в этой борьбе, они погибнут... Поэтому есть только один практический выход для США: создание сильного военно-морского флота, захват новых баз для него и новых колоний, открытие силой отдаленных рынков и вступление в борьбу с великими державами за владычество над миром».
     Современные сторонники Мэхэна рассматривают превосходство в Мировом океане в качестве главного фактора обеспечения интересов США. По их мнению, военно-морские силы гибки и универсальны в применении, независимы от юрисдикции иностранных государств при создании и усилении военных группировок США в кризисных регионах. Обладая эффективным и разнообразным вооружением, они способны внести решающий вклад в достижение целей современных и будущих конфликтов. Действуя в составе объединенных и коалиционных группировок, корабли ВМС являются силами первого эшелона, устанавливая явно свое присутствие задолго до развязывания военных действий, демонстрируя политическую решимость и постоянную готовность вмешаться в возникающие кризисы. При этом с каждым новым военным конфликтом расширялся круг задач, возлагаемых на военно-морские силы.
     В 90-х годах ХХ века был принят ряд новых концептуальных документов, определяющих роль, задачи и принципы применения ВМС. К этим документам относились «Вперед... с моря» (1994), «Оперативный маневр с моря» (1996), «Вперед... с моря. Оперативная концепция ВМС» (1997), «Вперед... с моря: в любое время, в любом месте» (1998). В соответствии с этими концепциями командование американских ВМС приступило к преобразованию их в «экспедиционные силы», предназначенные для действий в передовых районах по урегулированию кризисов, разрешению региональных конфликтов силой оружия совместно с сухопутными войсками, ВВС или самостоятельно. Были созданы оперативные формирования ВМС, меньшие по численности привлекаемых сил и средств, но более универсальные. Применение ВМС США было переориентировано с ведения операций «на море» на операции и боевые действия, проводящиеся «с моря против берега» и в глубине территории противника.
     В 2002 году, с учетом положений новой стратегии национальной безопасности, выдвинутой администрацией Дж. Буша, руководством ВМС США был разработан и утвержден концептуальный документ «Морская мощь-21», согласно которому военно-морские силы должны быть интегрированы в глобальные объединенные операции «против региональных и транснациональных угроз». В этих целях предполагалось расширить боевые возможности и повысить эффективность ударных сил ВМС; достигнуть информационного превосходства; совершенствовать пути решения задач контроля морского пространства, осуществлять стратегическое сдерживание, обеспечить безопасность стратегических морских перевозок и передовое присутствие в районах, затрагивающих национальные интересы США.
     В «Морской мощи-21» выдвигается принцип сетевой организации сил. Данный принцип предполагает создание с применением современных информационных технологий эффективной интегрированной архитектуры управления широко рассредоточенными силами и средствами ВМС как составной части объединенных оперативных формирований ВС США.
     Задачи реформирования военно-морских сил планировалось решить путем наращивания и интеграции всех их боевых и обеспечивающих возможностей в «единую сеть сил», что, по взглядам американского командования, позволит эффективно реализовать взаимосвязанные оперативные концепции ВМС: «удар с моря» (нанесение массированного, продолжительного удара высокоточными средствами), «морской щит» (осуществление глобальной обороны, гарантирующей безопасность своим силам) и «морское базирование» (обеспечение оперативной независимости группировок ВС США).
     В «Морской мощи-21» руководство ВМС выдвинуло и «глобальную концепцию боевых действий», суть которой состоит в гибком и согласованном использовании глобально рассредоточенной беспрецедентной морской мощи. Согласно этой концепции, авианосные ударные группы (АУГ) останутся ядром ударной мощи и обеспечат широкий спектр оперативных возможностей флота. Экспедиционные ударные группы (ЭУГ), состоящие из боевых амфибийно-десантных групп, ударных надводных кораблей и подводных лодок, также будут обеспечивать «морской удар». Группы надводных кораблей ПРО/ПВО будут обеспечивать безопасность союзников и объединенных сил в прибрежных зонах. Модернизированные ПЛАРБ типа «Огайо» будут применять крылатые ракеты и использоваться для высадки подразделений сил специальных операций (ССО). Силы и средства тылового обеспечения - для поддержи действий формирований, рассредоточенных по всему Мировому океану.
     «Глобальная концепция боевых действий» направлена на повышение ударной мощи, гибкости сил и быстроты реагирования на кризисные ситуации по всему миру. Реализация концепции, по оценке командования ВМС США, предполагает наличие в составе военно-морских сил 375 кораблей, что позволит сформировать 12 авианосных ударных групп, 12 экспедиционных ударных групп, большое количество групп надводных кораблей ПРО/ПВО и подводных лодок с управляемыми ракетами на борту.
     В соответствии с концепцией командованием ВМС был намечен ряд мероприятий, направленных на дальнейшее развитие информационной инфраструктуры, воздушных, надводных, подводных, минно-тральных и противолодочных сил, а также сил морского базирования, снабжения и обеспечения повседневной и боевой деятельности военно-морских сил.
     Командование ВМС разработало и реализовало несколько инициатив, направленных на повышение оперативной готовности сил флота и морской пехоты. К 2006 году ВМС США увеличили количество готовых к оперативному применению ударных групп с 19 до 36. Изменен оперативный цикл подготовки кораблей и других подразделений ВМС к боевому применению в целях увеличения средней продолжительности их нахождения в состоянии полной боевой готовности. Этот план обеспечивает немедленное развертывание шести из 11 авианосных ударных групп, а еще двух АУГ - в течение 90 суток. Кроме того, сроки оперативной готовности были увеличены дополнительно на 33% за счет проведения ротации экипажей.
     ВМС США ускоренными темпами создают корабль LCS, предназначенный для ведения боевых действий в прибрежных районах. В свою очередь береговая охрана обновляет свой корабельный состав для обеспечения возможности действовать в морских зонах и взаимодействовать с ВМС при проведении совместных операций.
     В 2003 году начались работы по переоборудованию четырех ПЛАРБ в носители крылатых ракет морского базирования (ПЛАРК). Предусматривалось, что каждая из этих субмарин сможет нести на борту более 150 КРМБ «Томагавк». К настоящему времени ввод их в состав флота завершился.
     По данным, опубликованным в зарубежной печати, тридцатилетняя кораблестроительная программа ВМС, представленная конгрессу в феврале 2006 года, планировала иметь к 2020 году в составе ВМС 313 боевых кораблей и вспомогательных судов. В том числе 251 боевого корабля, из которых 14 ПЛАРБ, четыре ПЛАРК, 48 ПЛА, 11 АВМА, 174 надводных корабля (19 крейсеров УРО нового типа CG(X), 62 эсминца УРО типа «О. Берк», семь эсминцев УРО нового типа «Зумволт», 31 десантный корабль, 55 кораблей прибрежной зоны (проекта LCS), а также 12 перспективных судов заблаговременного складирования оружия и военной техники типа MPF(F) и 50 вспомогательных судов различного назначения.
     В своих планах командование ВМС исходило из того, что для сдерживания потенциальных противников должно быть обеспечено постоянное присутствие в трех районах мира (Средиземное море, Индийский океан и западная часть Тихого океана) по одной авианосной ударной группе и при необходимости быстрое увеличение их количества. Для этого, по оценкам американских специалистов, в боевом составе флота необходимо иметь как минимум 11 ударных авианосцев.
     В соответствии с требованиями министерства обороны США состав амфибийных сил ВМС должен обеспечить одновременную транспортировку ударных эшелонов двух экспедиционных бригад морской пехоты в районы боевого предназначения, их высадку на побережье в условиях противодействия со стороны противника и боевые действия. Для этого считается необходимым иметь как минимум 30 десантных кораблей различных типов, в том числе 10 УДК, на борту которых обеспечивалось бы базирование авиационной группы авиации морской пехоты, 10 ДВКД и 10 ДТД. По оценке специалистов, имеющиеся в настоящее время в составе надводных сил десантные корабли способны в условиях мирного времени обеспечить пребывание экспедиционных ударных формирований морской пехоты в трех передовых районах, где развернуты группировки ВМС США.
     Планируется, что силы и средства ВМС и береговой охраны будут полностью интегрированы друг с другом. При этом они будут подчинены единой сетевой системе управления. Действовать объединенные ВМС смогут даже на мелководье в прибрежных зонах и в речных акваториях.
     В перспективе военно-морские силы, по взглядам американского военного руководства, будут способны наносить удары на большую глубину и обеспечивать противовоздушную и противоракетную оборону на гораздо больших, чем в настоящее время, дистанциях. ВМС будущего будут располагать возможностями по нанесению ударов обычными (неядерными) средствами на глобальные дальности в кратчайшие сроки. Подводные силы флота, включающие и подводные необитаемые, автономно действующие системы, за счет обеспечения большей скрытности и продолжительности действий и повышения живучести смогут затруднить усилия противника по планированию своих боевых действий. Объединенные ВМС смогут гибко использовать оперативные возможности морского базирования для нейтрализации политических усилий других стран, направленных на ограничение доступа Соединенных Штатов в различные районы, а также для противодействия асимметричным угрозам.
     Новейшие суда-склады с более широкими возможностями базирования обеспечат поддержку самым различным операциям объединенных формирований ВС США. Силы специальных операций будут использовать плавучие базы-платформы, создающие гибкие условия для проведения специальных операций по всему миру в течение более продолжительных промежутков времени. Масштабы присутствия сил флота в Тихом океане возрастут, исходя из глобальных изменений в развитии мировой торговли и транспортной инфраструктуры. Соответственно командование ВМС планирует скорректировать схему обеспечения передового присутствия и базирования, с тем чтобы постоянно иметь в зоне Тихого океана как минимум шесть боеготовых авианосцев и 60% подводных лодок, обеспечивающих для США соответствующие возможности контроля ситуации и сдерживания противника.
     Для достижения объединенными военно-морскими силами намеченных параметров и развития уже достигнутых результатов министерство обороны планирует реализовать следующие меры:
     - увеличить общую численность корабельного состава ВМС, обеспечив возможность формирования 11 ударных авианосных групп, при оптимальном сочетании интересов модернизации сил флота и сохранения стабильности кораблестроительной промышленности США;
     - ускорить закупки кораблей LCS, предназначенных для ведения боевых действий в прибрежных зонах;
     - приобрести первые восемь судов-складов в интересах создания будущей системы заблаговременного складирования на море для повышения способностей ВС США действовать в районах с ограниченным доступом;
     - не позднее чем к 2012 году восстановить темпы производства атомных подводных лодок до двух единиц в год, одновременно доведя среднюю стоимость ПЛА до 2,0 млрд. долларов.
     В развитие этих положений началась разработка новых перспективных концепций ВМС США. С 17 октября 2007 года строительство и применение флота, морской пехоты и береговой охраны США осуществляется на основе «Единой стратегии для морской мощи XXI века». По содержанию эту стратегию вряд ли можно назвать новой: в качестве главной задачи на морях провозглашается защита территории США и американских интересов за рубежом. Для этого Соединенные Штаты будут по-прежнему использовать свои ВМС для демонстрации военной мощи и давления на те государства, политика которых не устраивает Вашингтон.
     В документе подтверждается, что мощь крупнейших в мире ВМС будет концентрироваться там, «где высока напряженность или где мы хотим продемонстрировать нашим друзьям и союзникам нашу приверженность безопасности», «эффективная боевая мощь будет постоянно присутствовать в западной части Тихого океана и районе Персидского залива, чтобы защитить наши жизненно важные интересы, заверить наших друзей... и сдержать потенциальных противников», - говорится, в частности, в документе. «Мы считаем, что предотвращение войн так же важно, как и победа в войнах», - заявляют авторы новой стратегии, в которой помимо необходимости дальнейшего укрепления ВМС США декларируется приверженность идее международного сотрудничества в целях поддержания мира.
     Некоторые коррективы в текущие и долгосрочные планы Пентагона по строительству и организации применения ВМС могут быть внесены с изданием ожидаемых в следующем году документов, определяющих военную политику новой американской администрации: нового «Всестороннего обзора состояния и перспектив развития ВС США» и новой «Стратегии национальной безопасности США». Однако эти коррективы вряд ли будут кардинальными. Это, в частности, подтверждает недавнее заявление начальника штаба ВМС адмирала Г.Роугхэда, сделанное им на встрече с представителями военной промышленности, проходившей в Национальном пресс-клубе 15 сентября 2009 года, на которой он выразил свою абсолютную уверенность, что долгосрочные планы наращивания численности боевых кораблей не могут пострадать и она в перспективе составит не менее 313 единиц.
     Таким образом, взгляды военно-политического руководства США на роль ВМС за последние столетия существенно не изменились. Реализация действующей морской стратегии должна повысить роль флота в «силовом» обеспечении американской внешней политики и способствовать закреплению за Соединенными Штатами глобального политического и военного лидерства.