Экзамен по военной истории
     Итак, летом 1981 г. выпускник Саратовского высшего военного командного училища внутренних войск МВД СССР им. Ф.Э. Дзержинского лейтенант Олег Луценко прибыл к новому месту службы - в отдельную орденов Ленина, Октябрьской Революции Краснознаменную мотострелковую дивизию особого назначения внутренних войск МВД СССР им. Ф.Э. Дзержинского. С момента создания ВЧК это соединение являлось основной военной силой этого ведомства, фактически первым спецназом в стране. Называлось оно автобронеотрядом ОСНАЗ ВЧК.
     В 80-е годы ОМСДОН входила в состав МВД, но в основном выполняла задачи Комитета государственной безопасности. Первый ее полк был предназначен для охраны объектов КГБ. Один из батальонов дивизии Дзержинского - отдельный мотострелковый батальон особого назначения охранял ЦК КПСС, где на КПП лицом к лицу стояли прапорщик госбезопасности и солдат внутренних войск этого батальона. Нередко эти солдаты затем становились прапорщиками КГБ и продолжали охранять ЦК. Интересно, что высочайший уровень воинской дисциплины обеспечивался в ОМСБОН не только скрупулезным отбором в него личного состава, но и тем, что в каждом взводе был заместитель командира взвода по политической части из числа сержантов. А 5-й полк имел основную задачу на особый период, содержание которой и сегодня за «семью печатями».
     Впрочем, лейтенант Луценко получил звезды не в захолустном училище - среди выпускников Саратовского ВВКУ ВВ МВД СССР генерал Башкин Г.Д. стал комендантом Кремля, генерал Лобанов В.Ф. был начальником штаба Пограничных войск КГБ СССР, 20 выпускников стали Героями Советского Союза. В общем, у Луценко не было особых причин чувствовать себя не в своей тарелке среди выстроившихся на плацу дивизии 120 выпускников-лейтенантов.
     Первым из дивизионного начальства к молодым офицерам подошел начальник политотдела. Он любил военную историю и поэтому каждому лейтенанту задавал вопросы на соответствующую тему. Олег стоял крайним и видел, как лицо начальника политотдела все больше мрачнело от далеко не блестящих познаний офицерского пополнения. Ну вот настал черед держать ответ и Луценко.
     «Какой у вас диплом?» - первым делом поинтересовался начпо.
     Когда Луценко назвал количество троек, начальник политотдела удивился, как этот лейтенант вообще мог получить распределение в дивизию им. Ф.Э. Дзержинского.
     «Ну, попали, так попали - разберемся, кто вас отбирал, - предупредил начпо. - Но если отличники и краснодипломники не могут ответить на вопросы, что задавать троечнику?»
     Однако троечник был готов отвечать.
     «Кто такой Ганнибал?» - спросил начпо.
     «Вы о каком Ганнибале хотите услышать - о карфагенском или о генерал-инженере арапе Петра Великого Ибрагиме Петровиче Ганнибале?» - уточнил лейтенант Луценко.
     Начпо удивился познаниям лейтенанта, а когда Луценко по его просьбе перечислил еще и всех четырех полных кавалеров офицерского ордена Георгия Победоносца, начальник политотдела построил всех лейтенантов буквой «П», вывел Луценко на середину и сказал: «Смотрите, вот это - Офицер!»
     На груди у лейтенанта Луценко был знак «За отличие в службе во внутренних войсках» 2-й степени. Начпо поинтересовался, за что наградили. Луценко доложил, что на войсковой стажировке задержал нарушителя, пытавшегося проникнуть на особо важный государственный объект.
     Начпо был искренне рад и, естественно, спросил у лейтенанта, где он желает служить.
     «Хочу служить командиром взвода в имеющейся в дивизии учебной роте специального назначения», - ответил Луценко, доложив, что прошел курс обучения по программе подразделений спецназа.
     Эту роту в момент создания назвали учебной только для того, чтобы повысить офицерские штатные категории на одну ступень. А так она была самой боевой и единственной ротой спецназа в дивизии.
     Однако, несмотря на благожелательность начальника политотдела, в эту роту Луценко не попал. Начпо через неделю ушел на повышение, а Олега назначили командиром мотострелкового взвода в 5-ю мотострелковую роту 5-го отдельного оперативного полка. Кадровик посоветовал не обижаться: мол, на капитанскую должность в УРСН есть кандидаты, уже послужившие командирами взводов в обычных подразделениях.
     В мотострелках с мечтою о спецназе
     Луценко стал мотострелком, однако обучать подчиненных начал, так сказать, со спецназовским уклоном. Солдатам спецназовские элементы, конечно, понравились, и они занимались под началом взводного с большим интересом. Во многом авторитет командира взвода обеспечивался еще и тем, что он служил по призыву, и бойцы сразу признали его своим. В общем, показатели Луценко почти сразу же стали отличными.
     Однако через некоторое время командир роты капитан Яков Бирюлькин попросил Олега прекратить реализовывать эту «бредовую идею» со спецназом. «Ты понимаешь, что у тебя маршальский жезл в солдатском ранце? - наставлял ротный Олега на верную карьерную дорогу. - Ты - отличный офицер, и тебя в любом случае ждет блестящее будущее. Так что перестраивайся: на твоей должности надо быть общевойсковиком, как и все. А я тебя в роте задерживать не буду. Как только появится вакантная вышестоящая должность, сразу же тебя буду рекомендовать на нее...»
     В дивизии им. Дзержинского текучести кадров не было. Офицеры по девять лет, а то и больше, служили командирами взводов, при этом не допуская в службе послаблений. Даже на должность командира учебного взвода рассматривали десятки кандидатур, а на беседу с командованием приводили трех человек сразу. А чтобы командованию легче было отсеять конкурентов, начальство пользовалось проверенным способом. К примеру, заместитель командира по артиллерии, беседуя с кандидатом на выдвижение, спрашивал того о ТТХ 152-мм гаубицы или других артиллерийских систем, зампотылу - сколько мяса положено солдату дивизии Дзержинского (эта норма превышала общевойсковую на 25 г.), сколько весит солдатская подушка и т.д. И если не знал офицер верного ответа, значит, не достоин выдвижения.
     Один из товарищей капитана Бирюлькина в то время служил начальником штаба той части, где была рота спецназа. Луценко об этом знал и попросил ротного помочь перевестись в спецназ. Командир роты просьбу Луценко учел и трижды ходил к начальнику штаба полка на беседу, но все места были заняты.
     И вот на четвертом месяце офицерской службы Луценко вдруг узнает, что вышел приказ командующего внутренними войсками о создании еще одной роты специального назначения в дивизии им. Дзержинского, причем именно в том полку, где он служил. Олега вызвал заместитель командир полка подполковник Николай Краварь и сказал: «Ты хотел попасть в роту спецназа в другой полк на капитанскую должность. В нашем полку в роте спецназа повышение должностных разрядов на одну ступень не предусматривается. Но ты докажи, что сможешь подготовить роту спецназа. Тебя учили - делай ее в полку».
     Доказательство
     Во вновь сформированную роту спецназа Луценко попал вместе со своим однокурсником лейтенантом Валерием Чернышовым. Кроме них, в этом полку дипломированных спецназовцев не было. Серьезный отбор личного состава (парней со спортивными разрядами по самбо, боксу, гимнастике и т.д.) проводился в УРСН. А в подчинение к Луценко попали обычные солдаты и сержанты. В их числе был лишь один перворазрядник, да и то по волейболу. Лейтенантам Луценко и Чернышову пришлось в этой роте начинать с нуля. Оба офицера были инициативны, амбициозны. И, засучив рукава, начали по-суворовски, взяв на вооружение известную всем аксиому: «Тяжело в ученье - легко в бою».
     Через два года в роте уже было 32 кандидата в мастера спорта только по борьбе. А взвод Луценко состоял из кандидатов в мастера спорта, трех мастеров спорта и только одного перворазрядника.
     «Инициативно, тактически грамотно действуют на полевых занятиях воины взвода, которым командует старший лейтенант Олег Владимирович Луценко, - сообщала в одном из февральских номеров за 1984 г. газета Московского военного округа «Красный воин». - Два года назад после окончания военного училища он принял взвод под свое начало. Немалого добился за это время офицер в воспитании и обучении подчиненных. Два года подряд его подчиненные... прочно удерживают звание отличного взвода. За безупречное выполнение служебных обязанностей офицер удостоен благодарности министра обороны СССР, награжден грамотой».
     - От министра обороны я получил благодарность за действия в ходе учений, которые проводились совместно с десантниками, - вспоминает Олег Владимирович. - Мой взвод тогда был в роли противодиверсионного подразделения, а парни из ВДВ - в роли диверсантов. И на участке, где мы стояли, никто из «голубых беретов» не прошел.
     Пять лет прослужил Луценко командиром взвода в этой роте. Взвод его все время был отличным, но в УРСН его по-прежнему не назначали. Хотя к тому времени в учебной роте специального назначения служило много офицеров - выходцев из подразделения, где по-прежнему всерьез и без послаблений обучал подчиненных сначала азам, а затем тонкостям спецназовского искусства взводный Луценко. В дембельских альбомах у солдат были такие стихи: «И учил Луценко диверсантов бить // С бэтээра прыгать, Родину любить». Начальство полагало, что в учебной роте и без него дела на высоте, а подразделение, где служил он, во многом на нем и держалось. И делало паузу в рассмотрении возможных вариантов повышения отличного офицера по службе. А тут вдобавок ко всему случился у Луценко развод.
     Торжество справедливости
     Это неприятное изменение семейного положения в те времена могло стать снайперским выстрелом в карьеру, ибо обеспечивало взыскание по партийной линии. И хотя все коммунисты парторганизации части, а их было около 200 человек, проголосовали за то, чтобы Луценко из партии не исключать, и даже дали ему характеристику, где было записано, что он является лучшим офицером полка, партийная комиссия решила иначе: исключить. А ведь детей в браке не было, и развод никак нельзя было интерпретировать как уход от ответственности за их воспитание.
     После исключения что бы хорошего он ни сделал - даже в патруле задержал вооруженного преступника, получив ранение, - начальник политотдела не соглашался с доводами других старших офицеров насчет перевода Луценко в учебную роту. Существовало правило, по которому в дивизии им. Дзержинского беспартийным места не было, и Луценко ждал совсем иного перевода. Куда? Прошел слух, что вроде бы на Север. Но командир полка взял на себя ответственность Луценко никуда не отправлять. И как только начальник политотдела перешел в административный отдел ЦК КПСС, Олега Владимировича снова приняли в партию и тут же назначили заместителем командира учебной роты специального назначения по специальной подготовке.
     ...С тем начпо суждено будет встретиться уже майору Луценко, кавалеру ордена «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени, награжденному также и медалью «За отличную службу по охране общественного порядка»... Кстати, Олег Владимирович стал первым младшим офицером дивизии им. Дзержинского, получившим орден не за Афганистан, а за участие в операциях по освобождению заложников и обезвреживание экстремистских банд.
     Здесь учат побеждать
     Заместителя командира УРСН по спецподготовке Сергея Ивановича Лысюка в 1986 г. назначают командиром роты, а Луценко - на эту особую должность, которую освободил Лысюк. Особую потому, что есть она только в спецназе. Она - для фанатов спецназа, способных день и ночь напролет совершенствовать спецназовскую теорию и практику и готовых это делать 25 часов в сутки.
     - Лысюк, конечно, уникальный человек, спецназовец № 1 в мире, за ним не угнаться, - убежден Олег Владимирович. - Сергей Иванович в совершенстве владеет приемами рукопашного боя, знает по спецназу антитеррора все, и у такого человека мне было непросто быть заместителем.
     У ротного не лежала душа к кабинетному бумаготворчеству, строевым смотрам и т.п., из чего тоже складываются обязанности ротного. И поэтому он зачастую вмешивался в дела заместителя. Иногда между командиром и заместителем разгорались споры, но до конфликтов не доходило. Во многом были похожи командир с замом, и, помогая друг другу, шли в одной упряжке к своим будущим большим и малым победам.
     Для этого постоянно придумывали что-то новое - в тактике действий, в оснащении, в методике занятий. К примеру, вся армия знает 40 мм сигнальную ракету и пользуется ею с одной целью. А Лысюк выдвинул идею использовать ее для усовершенствования «Скорпиона» - средства с шипами для остановки колесного транспорта. Так вот, с помощью реактивного двигателя от этой ракеты уже по проводам, а не вручную, в секунду разворачивали «Скорпион» на дороге.
     Огневая, тактико-специальная подготовка, рукопашный бой... От этих занятий спецназовцы почти не отвлекались на хозработы, которые в целом в Вооруженных Силах были очень распространены. В этом заслуга Лысюка и Луценко. Интенсивная боевая учеба - лучшее средство для укрепления воинской дисциплины. И в спецназе внутренних войск не было неуставных взаимоотношений, а солдаты не называли сержантов на «ты». Все было по уставу. При этом рядовые первого периода службы к хозработам не привлекались вообще и, проживая в одной казарме с другими взводами, занимались по отдельной усиленной программе.
     Особое внимание уделялось подготовке саперов, ибо ошибка сапера в боевой обстановке могла стать последней не только для него, но и для остальных участников спецоперации. У рядовых саперов Лысюк и Луценко даже в казарме проверял заточку ножа сапера, а если его вообще не оказывалось при солдате, то парня сразу же отправляли на 10-километровую дистанцию. При этом командиры всегда внимательно смотрели за действиями саперов во время подготовки хоть показных занятий, хоть реальной спецоперации - прозвонил ли он провода и т.д.
     Об уровне подготовки саперов спецназа внутренних войск говорит следующий факт. Когда в Сухумском изоляторе «Альфа» штурмовала микроавтобус с лидерами бунтовщиков, а «Витязь» с остальными альфовцами - само здание, то пиротехническую подготовку и здания, и автобуса делали саперы «Витязя». Отлично саперы сработали и при штурме Кизельского следственного изолятора в Пермской области.
     Помимо прочего, подразделению приходилось проводить массу показных занятий, в том числе для высоких зарубежных гостей: лидера коммунистов США Гесса Холла, брата Фиделя Кастро Рауля, австрийского канцлера Франца Враницкого... И спецназовцы им демонстрировали высший уровень рукопашного боя, со стрельбой в спортзале холостыми патронами, с прыжками через штыки. А если гостей вывозили в учебный центр (деревня Новая Московской обл.), то там, кроме уникального рукопашного боя, показывалось преодоление полосы препятствий со взрывами имитационных зарядов и тротиловых шашек вблизи от бегущих, затем осуществлялся штурм здания, самолета, автобуса.
     Еще одной особенностью службы было постоянное боевое дежурство на предмет чрезвычайных обстоятельств. Его возглавлял, как правило, командир роты или заместитель командира роты и один из командиров взводов или прапорщиков-инструкторов по спецподготовке. За боевое дежурство офицер должен был до пяти раз в ночь поднять свое подразделение по тревоге и провести тренировку с выходом на местность. Тут же стоял макет самолета, автобус, вышка, макет квартиры, где проводилась тренировка по освобождению заложников.
     Если во время дежурства случалось что-то серьезное, выходили по боевой тревоге очень быстро. Когда в ночь с 19 на 20 сентября 1986 г. поступил сигнал о захвате военнослужащими конвойного полка внутренних войск заложников в Уфе на воздушном судне, УРСН поднялась, вооружилась, взяла штурмовые лестницы и шесты, индивидуальные средства бронезащиты, спустилась с третьего этажа казармы, пробежала 500 м в автопарк, вывела 10 БТР (9 боевых и десятый резервный), загрузила 12 ящиков боекомплекта и через 7 минут (!) после объявления тревоги была готова покинуть пределы своей части.
     Знакомство с «Альфой»
     О том, что в системе КГБ СССР существует группа Зайцева, Луценко узнал еще курсантом.
     Долгое время у «Альфы» не было своего учебного центра, и ее личный состав тренировался в Ярославской области в учебном центре Пограничных войск и в учебном центре дивизии Дзержинского в деревне Новая. И там уже офицер Луценко увидел, как классно работают сотрудники «Альфы».
     Сначала альфовцы в общении держали дистанцию, но через некоторое время пошло сближение, а затем появились дружеские отношения. И роту спецназа, в которой служил Луценко, по инициативе руководства «Альфы» стали привлекать к выполнению различных совместных задач.
     - Вместе с «Альфой» мы летали на выполнение специальных задач, смотрели, как действовали сотрудники «Альфы», учились у них, реально оценивая, что мы можем и чего не умеем, - вспоминает Олег Владимирович. - Кстати, именно тогда я и узнал, что собой представляет и на что способна «Альфа».
     А через некоторое время «Витязь» стал кузницей кадров для «Альфы». По мнению Олега Владимировича (и не только его), «Витязь» остается одним из базовых подразделений для Управления «А» Центра специального назначения ФСБ России и сегодня.