15 августа
«Месяц упорных боев под Смоленском» - так называется опубликованная в этом номере статья генерал-лейтенанта А.И. Еременко, заместителя командующего Западным фронтом. Это было первое выступление военачальника столь высокого ранга в газете. Можно подумать, что это работа журналистов, помогавших автору готовить, литературно оттачивать материал. На деле все обстояло иначе. Андрей Еременко по просьбе редакции написал статью сам. Он, между прочим, всегда испытывал тяготение к литературному творчеству и позднее, находясь после тяжелого ранения на лечении в госпитале, сочинил целую поэму. Она находилась в редакции, но из-за художественных недостатков печатать ее не стали.
Бои под Смоленском, о которых рассказывал А.И. Еременко, имели огромное значение для срыва гитлеровских планов блицкрига, подготовки к обороне Москвы. Автор вспоминает о встречах на боевых позициях с сыном легендарного В.И. Чапаева капитаном Александром Чапаевым, с сыном А.Я. Пархоменко старшим лейтенантом Константином Пархоменко (оба впоследствии стали генералами), с сыном И.В. Сталина старшим лейтенантом Яковом Джугашвили (он, проявив мужество и стойкость, погибнет в плену).
«И как бы ни были жестоки эти бои, какие бы коварные приемы ни предпринимал враг, мы твердо знаем, что победа будет за нами». Так заканчивает статью генерал-лейтенант А.И. Еременко, и под этими словами тогда был готов подписаться любой из военачальников.
28 августа
На первой странице - небольшая корреспонденция «На подступах к Одессе», подписанная
Константином Симоновым. Симонов породнился с «Красной звездой» еще до войны, когда в качестве поэта был приглашен в «Героическую красноармейскую», выпускавшуюся для участников боев на Халхин-Голе. Перед Отечественной войной он окончил двухмесячные курсы при Военной академии имени М.В. Фрунзе и годичные курсы военных корреспондентов при Военно-политической академии имени В.И. Ленина. Выпуск на этих курсах состоялся 16 июня, за неделю до нападения гитлеровцев на нашу страну.
К.М. Симонова в звании военного интенданта 2-го ранга (такие звания присваивали беспартийным) направили по распределению в газету одной из армий Западного фронта. «Красная звезда» его разыскала и сумела перевести в свой штат. Начав работу в центральной военной газете по привычке стихотворением, он тут же переключился на прозу. Писал корреспонденции, очерки, рассказы, в одном из номеров напечатал даже свои снимки. Словом, был одним из самых безотказных и оперативных работников газеты. Известность, писательская слава ждали его впереди.
1941 г. СЕНТЯБРЬ.
Сентябрь ознаменовался нашим первым значительным, хотя и не стратегическим успехом. На завершающем этапе Смоленского сражения 24-я армия Резервного фронта под командованием генерала К.И. Ракутина (он погиб спустя месяц и посмертно, в 1990 году, удостоен звания Героя Советского Союза) и общим руководством Г.К. Жукова провела под Ельней наступательную операцию против гитлеровцев, перешедших к обороне, и нанесла им поражение.
8 сентября немецко-фашистские войска овладели Шлиссельбургом. Началась 900-дневная блокада Ленинграда.
С 29 сентября по 1 октября в Москве проходила конференция представителей СССР, Великобритании и США, в результате которой был подписан протокол о взаимных военных поставках.
10 сентября
Вся вторая страница номера посвящена нашему первому крупному успеху в войне - наступательной операции советских войск под Ельней. Тогда удалось прорвать сильную оборону противника, разгромить его группировку и освободить значительную по размерам территорию. Участвовавшие в операции войска проявили исключительную доблесть и мужество. Под Ельней родилась советская гвардия. К сожалению, рассказать об этом факте «Красная звезда» не имела возможности до середины ноября.
В очерке «Два тарана» Лев Славин возвращается к подвигу Героя Советского Союза Петра Харитонова, приводит слова летчика о том, что ощущал он, направляя самолет на таран: «Жаль мне машину, но я подумал: у меня истребитель и я один, а у врага гибнет бомбардировщик с экипажем в четыре человека. Счет все-таки в мою пользу».
Лев Славин имел звание прапорщика еще в старой русской армии. Был в составе краснозвездовской бригады на Халхин-Голе. С началом Отечественной войны попал в «Известия», но упросил начальника ГлавПУРа перевести его спецкором в «Красную звезду». Много месяцев работал в осажденном, голодном и холодном Ленинграде, там между корреспонденциями написал повесть «Два бойца», по которой в 1943 году был поставлен популярный фильм с Борисом Андреевым и Марком Бернесом в главных ролях (сценарий готовил другой краснозвездовец, Евгений Габрилович).
Был Лев Славин с нашими бойцами при штурме Ельни, позднее радовался освобождению родной Одессы, в боевых порядках войск шел дорогами Польши, в составе 1-го Белорусского фронта дошагал до Берлина. Оттуда отправил в редакцию венчающий военное лихолетье очерк «Последние дни фашистской империи». Свою военную судьбу Лев Исаевич считал благосклонной к нему и счастливой.
1941 г. ОКТЯБРЬ.
Выиграв битву под Киевом, захватив 19 сентября столицу Украины, Гитлер вновь обратился к плану захвата Москвы. Главные силы группы армий «Центр» перешли в наступление 2 октября. В районе Вязьмы и южнее Брянска им удалось окружить четыре наши общевойсковые армии - 19-ю, 20-ю, 24-ю и 32-ю. Вырваться из окружения и выйти на можайскую линию обороны удалось лишь части войск.
Крайне неблагоприятно складывались события на юге. 16 октября после 73-дневной обороны пришлось оставить Одессу. На следующий день враг оккупировал Таганрог, 21-го - взял Сталино (Донецк), 24-го - Белгород, 25-го - Харьков.
В октябре гитлеровцы осадили Севастополь, героическая оборона которого длилась 250 дней.
1 октября
Полковой комиссар Петр Павленко в рубрике «Герои Отечественной войны» рассказывает о командире полка Груздеве. Павленко еще до войны, став литератором, особое внимание уделял оборонной теме. Боевую закалку получил на Карельском перешейке. С первых дней Отечественной войны он в «Красной звезде». Начинал с очерка «Николай Гастелло» и в дальнейшем из своих многочисленных командировок в войска слал главным образом рассказы о людях. Петр Андреевич обладал удивительным талантом находить истинных героев в боевом охранении, залитом дождем окопе, в блиндаже, танке и рисовать их портреты скупыми, но очень точными красками.
Павленко дорожил военной формой, носил ее с достоинством. В нем трудно было угадать писателя. Его чаще принимали за ученого, профессора военной академии, приехавшего на фронт для обобщения боевого опыта. Он умел расположить к себе человека и выведать у него самое сокровенное - то, что придавало всем его очеркам достоверность и особую глубину.
В номере печатается присланное из действующей армии
Сергеем Михалковым стихотворение «Письмо». Едко высмеивает гитлеровцев в публикации «Уроки русского языка» Илья Эренбург. «В Берлине, - пишет он, - открыты краткосрочные курсы русского языка: какие-то ловкачи обещают научить немцев в сто уроков русскому языку. На курсах русский язык своеобразен. Имя существительное? Курица, староста, реквизиция, порка, виселица. Глаголы? Брать, пытать, расстрелять, закопать. Настоящему же русскому языку, - заканчивает статью писатель, - немцев учат наши артиллеристы, танкисты, летчики. Учат и научат».
Это был последний номер «Красной звезды», подготовленный на Малой Дмитровке, 16. Трехэтажное здание, где располагалась редакция газеты, получило повреждения от разорвавшейся поблизости немецкой авиабомбы, и работать в нем стало опасно. Краснозвездовцев разместили в громадном здании Центрального театра Красной Армии. Рабочими кабинетами журналистов стали пустующие гримерные актеров и актрис.
7 октября
На первой странице впервые в периодической печати того времени опубликованы снимки из партизанского отряда. Подпись под ними гласит: «Фотокорреспондент «Красной звезды» товарищ М.П. по заданию редакции перешел линию фронта. Через несколько дней, идя по болотам, лесам, добрался до Н-ского партизанского отряда и сумел переслать оттуда первую серию фотографий».
Товарищем М.П. редакция называла своего фотокорреспондента старшего политрука Сергея Лоскутова. Лоскутов был человеком с боевой закалкой, воевал в Гражданскую, боролся с басмачами в должности комиссара автоброневого и саперного отрядов.
К партизанам он попросился сам и линию обороны гитлеровцев пересек с помощью разведчиков Северо-Западного фронта. В отряде, называвшем себя «Гроза фашистов», Лоскутов провел сорок дней и ночей. Вернувшись не без приключений в Москву, он в ноябре (начиная с номера за 5-е число) опубликовал свои дневниковые записки «У партизан», сопровождая их снимками. В записках много выразительных деталей:
«Ох, болота, болота! Долго буду их помнить. Есть болота с кочками и клюквой, болота губчатые, покрытые мхом, как губкой. Здесь еще можно идти. Но есть болота гиблые, которые на картах обозначаются непроходимыми. На таком болоте все под тобой качается, словно студень. Через каждые два-три шага - ямы. Они называются «окнами».
«Мы продолжали лежать, хорошо скрытые деревьями от немцев, которые чистили оружие, переодевались, умывались... Если бы немцы внимательно наблюдали за местностью, то, несомненно, обнаружили бы нас: над нами все время кружились три сороки. Скверные птицы! Если вьется сорока в воздухе, стрекочет - знай: в лесу люди!»
12 октября
Именно в середине октября у многих зародилось сомнение, удастся ли отстоять Москву. Большинство учреждений к тому времени покинуло опустевшую столицу. На улицах ветер разносил пепел сожженных документов.
«Крепче отпор врагу!» - призывала «Красная звезда» в своей передовой. «Выстоять!» - взывал к соотечественникам И. Эренбург. «Враг наступает, - писал он. - Враг грозит Москве. У нас должна быть одна только мысль - выстоять. Они наступают, потому что им хочется грабить и разорять. Мы обороняемся, потому что мы хотим жить».
В номере - карикатура
Бориса Ефимова, без которого фронтовую «Красную звезду» представить невозможно. Были случаи, когда тему очередного сатирического рисунка ему подсказывал сам Верховный Главнокомандующий.
В тот октябрьский день отвечавший за противовоздушную оборону Москвы генерал М.С. Громадин прислал в редакцию снимок Центрального театра Красной Армии, в котором трудились краснозвездовцы, сделанный с самолета, и предложение немедленно театр покинуть. Здание, имевшее сверху вид огромной пятиконечной звезды, было едва ли не самой притягательной целью в столице.
1941 г. НОЯБРЬ.
Ноябрь удивил и вдохновил всю страну военным парадом на Красной площади, который, несмотря ни на что, состоялся.
Немецко-фашистские войска, выйдя на подступы к Москве, окончательно выдохлись. Для непосредственного штурма города им не хватало тех самых батальонов, которые были выбиты Красной Армией под Брестом, Смоленском, Тулой. Гитлер полагал, что и Красная Армия находится в таком же состоянии. Однако это было заблуждением. Командование Западного фронта готовило контрнаступление, план которого был представлен в Ставку в последний ноябрьский день.
В ноябре в Архангельск прибыл из Англии первый морской караван под кодовым название PQ-1. На десяти транспортных судах он, кроме прочего, доставил 50 британских истребителей «Харрикейн» и 250 американских танков. Эти танки - МЗ «Генерал Ли/Грант» и МЗА1 «Генерал Стюарт», по воспоминаниям фронтовиков, поражали внушительными размерами, изумительной отделкой боевого отделения, комфортными условиями обитания для экипажа, но были мало приспособленными к бою.
К моменту нашего контрнаступления под Москвой по ленд-лизу было получено 420 танков и 256 самолетов. Негусто. Но обрастающие легендами Т-34 в те дни Сталин распределял лично и поштучно: из-за перебазирования заводов на восток боевой техники остро не хватало.
7 ноября
Праздничный номер... Это только кажется, что обилие официальных материалов облегчает работу над ним. Ведь собственные публикации также должны представлять собой нечто заметное, стоящее, значимое.
Доклад И.В. Сталина на торжественном собрании занял три страницы. Вычитывая его, в дежурной смене краснозвездовцев особое внимание обратили на то, что председатель Государственного Комитета Обороны использовал один из трофейных документов, опубликованных ранее «Красной звездой». Это была «Памятка германского солдата», найденная у убитого лейтенанта Густава Цигеля из Франкфурта-на-Майне. Наставление звучало чудовищно: «У тебя нет сердца и нервов, но тебе они не нужны. Уничтожь в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского, советского, не останавливайся, если перед тобой старик или женщина, девочка или мальчик, - убивай, этим самым спасешь себя от гибели, обеспечишь будущее твоей семьи и прославишься навеки».
Сталин прокомментировал это так: «Немецкие захватчики хотят иметь истребительную войну с народами СССР. Что ж, если немцы хотят иметь истребительную войну, они ее получат».
Никто в день выхода номера не предполагал, что редакцию ждет суровое испытание. Аккредитованные в Москве зарубежные корреспонденты усомнились, что «Памятка германского солдата» существует в действительности, и потребовали предъявить ее оригинал. Начальник Главного политуправления А.С. Щербаков поинтересовался, есть ли он в редакции. Оригинала не было: спецкор газеты передал документ из политотдела 4-й армии Волховского фронта по телеграфу. Как на беду, в 7-м отделении политотдела армии «Памятку» уже сожгли. По просьбе «Красной звезды» документ начали искать не только на Волховском, но и на Ленинградском фронте. И на третьи сутки нашли. Не в одном, а в нескольких экземплярах. Честь газеты была спасена.
На четвертой странице номера - статья Алексея Толстого «Родина», написанная в величавом былинно-эпическом стиле. Суть ее выражают просторечные слова: «Мы сдюжим!»
Илья Эренбург обращается со страниц газеты не только к соотечественникам. «За себя сражается Москва, - пишет он, - за себя, за Россию и за вас, далекие братья, за человечество, за весь мир».
С 16 октября редакцию «Красной звезды» приютила «Правда», уступившая ей весь четвертый этаж. Ответственный редактор «Правды» П.Н. Поспелов обычно направлял кого-то из своих заместителей в верстальный цех, чтобы выяснить, кто из писателей выступает в завтрашнем номере военной газеты. Заметные статьи предлагал напечатать одновременно и в «Красной звезде», и в «Правде». Отказать было трудно. Так, чтобы отстоять свои приоритеты, краснозвездовцы статью Алексея Толстого замаскировали заголовком «Совершенствовать приемы самоокапывания». Название «Родина» появилось, когда газета ушла под пресс.
9 ноября
По воспоминаниям ветеранов-краснозвездовцев, все гадали, расходясь во мнениях, состоится ли торжественное заседание, посвященное 24-й годовщине Октября. В отношении же военного парада сомнений не было. О каком параде могла идти речь, когда враг стоял в десятках километров от Москвы, от Красной площади.
О том, что парад готовится, знали очень и очень немногие. Войскам МВО, привлекаемым к нему, сообщили, что москвичи хотят увидеть защитников столицы на строевом смотре, который намечено было провести в районе Крымского моста, поэтому надо подготовиться и показать себя в строю, на марше.
До половины десятого вечера 6 ноября на Красной площади о предстоящем параде ничто не напоминало. Она была разукрашена, декорирована глубокой ночью. А в восемь утра, как это было в предшествовавшие войне годы, по выбеленной снегом брусчатке пошли войска. Командовал парадом генерал-лейтенант П.А. Артемьев, принимал его маршал С.М. Буденный.
По окончании парада для большинства его участников путь лежал не в казармы, а на фронт, который был совсем рядом. Напутствием им звучали слова Верховного Главнокомандующего: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ великих предков - Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова!»
Посвятив весь номер историческому параду, в редакции задумались: оправдаются ли полные оптимизма прогнозы Сталина о том, что гитлеровская Германия вот-вот рухнет под тяжестью ее преступлений. Верилось в это с трудом.
12 ноября
В этот день в «Красной звезде» впервые прозвучало слово «гвардия». Первые гвардейские дивизии, как известно, родились в Красной Армии под Ельней. Приказ наркома обороны СССР о преобразовании 100-й, 127-й, 153-й и 167-й стрелковых дивизий соответственно в 1-ю, 2-ю, 3-ю и 4-ю гвардейские был подписан И.В. Сталиным и Б.М. Шапошниковым еще 18 сентября 1941 года. В «Красной звезде» знали об этом приказе и держали на первой полосе место для его публикации. Но приказ в редакцию так и не поступил. Когда ответственный редактор на следующий день поинтересовался у Б.М. Шапошникова, в чем причина, начальник Генштаба попросил перезвонить через полчаса. И при повторном звонке с огорчением объяснил: «Рассылать приказ в войска и публиковать не будем. Не время, голубчик, не время!»
Да, ситуация на фронтах в те дни постоянно менялась, и отнюдь не в нашу пользу. Приготовленную в редакции передовую «Наша гвардия» пришлось отложить до лучших дней.
И вот наконец пришли времена, когда о советской гвардии можно было сказать уже вслух. В номере опубликован приказ наркома обороны Союза ССР № 337 «О переименовании 4-й танковой бригады в 1-ю гвардейскую танковую бригаду».
Перед этим «Красная звезда» неоднократно рассказывала о мастерских действиях танкистов под командованием генерал-майора танковых войск М.Е. Катукова. В бригаде, в частности, плодотворно работал
Евгений Габрилович. Из всех писателей, призванных в «Красную звезду», он, как считают, был самым штатским. Тем не менее, когда в одной из командировок эмка Габриловича была изрешечена очередью «мессершмитта», он не покинул обездвиженную машину, пока ее не отбуксировали в тыл. Поскольку именно Габрилович познакомил читателей «Красной звезды» с катуковцами, ему и поручили доставить в бригаду пачку газет с дорогим для танкистов приказом.
Что же касается дивизий, удостоенных звания гвардейских ранее, то официальное сообщение об этом газета напечатала в последующих номерах.
28 ноября
Публикуя в этом номере передовую «Завещание 28 павших героев», «Красная звезда» не предполагала, что факт, ставший ее основой, обретет историческое звучание, что о нем будут помнить спустя многие десятилетия.
Номером раньше, 27 ноября, о подвиге горстки героев-панфиловцев рассказал Василий Коротеев. До войны он работал в «Комсомольской правде», куда пришел с поста секретаря Сталинградского обкома комсомола. В первые дни войны он был призван в ряды армии и направлен в «Красную звезду». В обзорной статье В. Коротеева, посвященной гвардейской стрелковой дивизии имени И.В. Панфилова, бой у Дубосекова упоминался лишь как показательный, яркий эпизод.
По просьбе редакции в Главном политуправлении нашли донесение о неравном противостоянии 28 гвардейцев и немецких танков. Было решено посвятить беспримерному подвигу передовую. Александр Кривицкий придал ей форму предсмертного завещания героев.
В мирные дни никто из журналистов не взялся бы за статью при таком минимуме сведений, почти полном отсутствии имен и деталей. Но, как вспоминали позже Ортенберг и Кривицкий, в момент, когда гитлеровцы видели Москву в бинокли, нужно было рассказывать не только о том, как мы воюем, но и как надо воевать. Рассказывать без промедления, не завтра - сегодня. «Завещание 28 павших героев» именно так и было воспринято на всех фронтах. Пожалуй, не было роты, батареи, эскадрона, где бы его не читали вслух.
Весной будущего, 1942 года, когда врага оттеснили от рубежей, которые ценой жизни защищали панфиловцы, Николай Тихонов опубликует в «Красной звезде» посвященную им поэму. В ней были строки:
Нет, героев не сбить на колени,
Во весь рост они стали окрест,
Чтоб остался в сердцах поколений
Дубосекова темный разъезд.
Во весь рост стоят герои-панфиловцы у Дубосекова и сегодня. Высеченные из камня.
30 ноября
В дни, когда под Москвой продолжались тяжелейшие бои, была достигнута значительная победа на юге: 9-я и 56-я армии выбили гитлеровцев из Ростова-на-Дону. Впервые в истории войны удалось освободить столь крупный город. Это событие придало особый колорит номеру. На видном месте - поздравление Сталина главнокомандующему Юго-Западным направлением маршалу С.K. Тимошенко и командующему Южным фронтом генерал-полковнику Я.Т. Черевиченко. Пройдет еще немало времени, будет пережито немало потрясений, пролито крови, прежде чем такие поздравления станут традиционными и будут печататься чуть ли не в каждом номере газеты.
«Выморозить их!» - призывает сражающихся у стен столицы красноармейцев Илья Эренбург. «Они считали убитых и раненых, - едко констатирует писатель. - Им придется теперь считать и замерших». И продолжает: «Мы будем немцев бить под Москвой, англичане - в Африке. Им будет и холодно, и жарко».
Дело в том, что в те ноябрьские дни Британия активизировала свои действия против немецко-итальянских войск в Африке. Об этом в номере обстоятельно рассказано в публикации «Английское наступление в Ливии», проиллюстрированной картой.
О том, как наши летчики на Крайнем Севере взаимодействуют с английскими, в статье «Общий язык» рассказывает Константин Симонов.
1941 г. ДЕКАБРЬ
5 декабря закончился оборонительный этап битвы под Москвой. Рано утром в этот день перешли в наступление войска Калининского фронта, а на следующий - Западного и Юго-Западного (на елецко-ливенском участке). 8 декабря Гитлер директивой № 39 перевел германскую армию на оборонительные действия. Но было поздно. Наши соединения прорвали фронт. 12 декабря был освобожден Солнечногорск, 15-го - Клин. На тульском направлении немцы были выбиты из Михайлова, Венева, Сталиногорска, Епифани. Враг был отброшен на запад на 100-350 километров и понес чувствительные потери. Операция «Тайфун» по захвату русской столицы завершилась крахом. Гитлер в бешенстве отстранил от занимаемых должностей 35 высших военных чинов, и в их числе Браухича, Бока, Гудериана, Штрауса.
7 декабря
Газета публикует поэму К. Симонова «Сын артиллериста», которую автор только что привез с Северного фронта. Константин Михайлович с некоторым удивлением воспринял готовность редакции отдать под поэму почти полполосы, он не переоценивал художественных достоинств своего сочинения. Но поэма была тепло воспринята читателями и вызвала целый поток писем. Спрашивали, жив ли Ленька - главный герой баллады. Ленька между тем имел в жизни реального прототипа, который выжил и стал позднее офицером артиллерии. Правда, все это прояснилось спустя годы после победы.
В номере с очерком «Убийство Екатерины Пшенцовой» перед читателями выступает
Федор Панферов. Автор «Брусков» не смог в указанный предписанием срок прибыть во фронтовую газету, куда получил назначение с началом войны, и направил Сталину письмо с объяснением, на его взгляд, уважительных причин. Тот переправил письмо в партколлегию (так тогда называли парткомиссии) с резолюцией: «Разобраться». Понимая, что его ждет, Федор Иванович поспешил за спасением в «Красную звезду», искренне поведал о сложившейся ситуации и в тот же день отправился на фронт в качестве сотрудника газеты. После публикации очерка «Убийство Екатерины Пшенцовой» в редакции зазвонил «кремлевский» телефон. «Панферова печатайте», - прозвучал знакомый каждому глуховатый голос.
Военинженер 1 ранга Павел Яковлевич Федрови, побывавший в Лондоне, Глазго, Бирмингеме, Манчестере, начинает в номере публикацию заметок «Англия в дни войны», которая завершится 21 декабря. О союзниках-англичанах в сорок первом «Красная звезда» писала довольно много и тепло.
13 декабря
Это, пожалуй, по-своему знаменательный, самый значительный номер «Красной звезды» сорок первого года. В нем публикуется долгожданное сообщение Совинформбюро о поражении немецких войск на подступах Москвы, провале немецкого плана окружения и взятия нашей столицы.
Контрнаступление советских войск, как известно, началось 5-6 декабря. Но «Красную звезду» предостерегли: сообщать об этом до особого разрешения не следует, лучше в эти дни сосредоточить внимание на отдаленных от Москвы фронтах. И вот наконец о победе у стен столицы пришла пора рассказать.
Газета публикует портреты военачальников, особо отличившихся в Московской битве. В центре, крупно - командующий Западным фронтом генерал армии Г.К. Жуков. «Красная звезда» печатала его портрет еще в номере за 21 октября. Тогда в редакцию неожиданно позвонил Сталин и распорядился поместить в готовящемся номере портрет Г.К. Жукова. Затем уточнил: «На второй странице». Что стояло за этим указанием, останется загадкой навсегда. То ли Верховный Главнокомандующий хотел показать, что конфликт, из-за которого Жукова освободили от должности начальника Генштаба, исчерпан, то ли ему публикацией снимка хотелось показать армии и народу, что оборона столицы вверена человеку с характером. То ли заранее назвать военачальника, на которого можно будет возложить ответственность за все возможные неудачи. Г.К. Жуков, проявив волю и мастерство, надежды оправдал.
Рядом с Жуковым помещены портреты командующих армиями: 30-й - генерал-майора Д.Д. Лелюшенко, 1-й ударной - генерал-лейтенанта В.И. Кузнецова, 20-й - генерал-майора А.А. Власова, 16-й - генерал-лейтенанта К.К. Рокоссовского, 5-й - генерал-лейтенанта артиллерии Л.А. Говорова, 50-й - генерал-лейтенанта И.В. Болдина, 10-й - генерал-лейтенанта Ф.И. Голикова и командира 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майора П.А. Белова.
Как видим, среди отличившихся в декабре сорок первого под Москвой был и генерал Власов, который позднее добровольно сдался в плен врагу, активно сотрудничал с гитлеровцами и после победы был казнен как изменник.
В номере публикуется стихотворение
Алексея Суркова «Расплата». Поэт только что перешел в «Красную звезду» из фронтовой газеты и не расставался с ней до победы.
Над названием газеты «Красная звезда» в этом номере помещен новый девиз: «Смерть немецким оккупантам!» С прежним - «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» - газета рассталась 11 декабря.
(Продолжение следует.)
Фотокорреспондент «Звездочки» Сергей ЛОСКУТОВ в сентябре 1941 г. попросился за линию фронта, к партизанам.
Наедине с газетой.
