Ранним утром 30 ноября 1939 года советско-финляндская граница взорвалась артиллерийской канонадой, под прикрытием которой части Красной Армии перешли границу и развернули наступление в глубь финской территории. Так началась зимняя война с Финляндией, которая продолжалась три с половиной месяца и закончилась подписанием 13 марта 1940 г. мира на советских условиях. В памяти ее участников она осталась войной тяжелой, кровопролитной, многие события которой были труднообъяснимы, что вызвало неослабевающий до сих пор интерес к ее истории. Об этом свидетельствует и полемика в средствах массовой информации к 70-летию начала зимней войны, различные версии ее истории.
     Укажем в первую очередь на несостоятельность версии некоторых финских историков о советских планах оккупации Финляндии, ликвидации ее независимости и включении в состав СССР. Эта версия проявилась недавно и в российских публикациях. «Имеющиеся в распоряжении исследователей документы, – утверждает Л.П. Колодникова, – говорят, что советское руководство хотело (!) присоединить Финляндию в целом. В приказе уже с самого первого дня войны было четко сформулировано, когда взять Выборг, когда водрузить флаг над финским парламентом и когда выйти к шведской границе». Вслед за ней и также без указания источника другой отечественный историк констатирует, что «Советский Союз обеспечил себе свободу рук для захвата Финляндии».
     На сегодня неизвестен ни один документ, который бы указывал на принятие подобного политического решения о целях войны с Финляндией. Официальные заявления правительства, записи встреч и бесед
     М. Литвинова, В. Молотова с послами Германии, США, другие документы опровергают эту версию. Как один из малоизвестных примеров можно привести ответ В. Молотова на вопрос посла США в Москве Л. Штейнгардта об угрозе независимости Финляндии. Он 1 февраля 1940 г. пояснил американскому послу, что не хочет представить дело так, будто советское руководство опасалось нападения самой Финляндии, но «при развертывании европейской войны враждебная к СССР Финляндия могла бы стать опасным очагом войны». Он подчеркнул, что «в отношении независимости Финляндии у СССР не было и нет никаких претензий». Это подтверждают исследования ведущих российских знатоков наших отношений с Финляндией (Н.И. и В.Н. Барышниковых, В.С. Веригина, Н.Г. Донгарова, В.П. Петрова). Их разделяет и ряд известных финских историков (О. Вехвилайнен, Х. Сеппаля). Сторонились упомянутой версии и авторы совместного труда историков России и Финляндии «Зимняя война 1939-1940. Политическая история», который неоднократно переиздавался.
     Заостренное внимание к событиям зимней войны вызвано ее необычной предысторией, особенностями боевых действий и итогами. Феномен зимней войны заключается прежде всего в том, что обе стороны, каждая по-своему, стремились ее избежать.
     * * *
     В межвоенные годы отношения СССР и Финляндии не были однозначными. Противостояние сторон берет начало в Гражданской войне, которая охватила в 1918 году Финляндию после предоставления ей независимости правительством Советской России. Эта война, где были свои «белые» и свои «красные», закончилась в пользу «белых» в основном силами немецких войск, которые действовали на их стороне, что в последующем закрепило прогерманскую линию во внешней и военной политике Финляндии. Правительство в Хельсинки ориентировалось также на другие державы Запада и скандинавские страны.
     Но были и обнадеживающие времена. В 1932 году стороны заключили договор о ненападении, который по советской инициативе вскоре был продлен до 1945 года. Период 1937-1938 гг. можно назвать поиском невоенного компромисса на правительственном уровне. Большое значение имели приезд в Москву в 1937 году министра иностранных дел Финляндии Р. Холсти и его переговоры с советским правительством.
     Знакомство с документами того времени, и это важно для дальнейшего понимания событий, однозначно показывает, что СССР ставил своей целью достигнуть заключения между СССР и Финляндией пакта о взаимопомощи, укрепить на этой основе военную безопасность северо-западных границ и особенно Ленинграда, от которого до Финляндии было в то время 32 км. В Хельсинки политику СССР рассматривали преимущественно как враждебную с позиции угрозы «мировой революции» и в то же время велась пропаганда за «Великую Финляндию» с включением в нее советской Карелии. Часть финского истеблишмента склонялась к более сбалансированному курсу в политике по отношению к СССР.
     Впервые заключение пакта о взаимопомощи как конкретной политической цели просматривается в документах, именуемых «Дело 7 апреля». Их суть сводится к следующему. В этот день у И.В. Сталина состоялась продолжительная беседа с «легальным» руководителем советской внешней разведки в Финляндии Б.А. Рыбкиным, который под фамилией Ярцева значился вторым секретарем посольства СССР в Хельсинки. Основой для обсуждения явилась весьма квалифицированная справка, подготовленная резидентурой, о расстановке сил в правительстве Финляндии и перспективах отношений с этой страной. Сталин к предложению заключить с Финляндией договор о взаимопомощи добавил (в качестве аргумента для будущих переговоров): «Гарантировать невмешательство во внутренние дела Финляндии». Такого рода предложения не были единственными. НКВД настаивал на жестких действиях, но этот вариант отклонил Наркоминдел (М.М. Литвинов), и он в то время не прошел. Б.А. Рыбкин (посол В.К. Деревянский был временно отозван из Хельсинки) выполнил задание правительства. Он дважды вел переговоры с финскими лидерами, включая премьер-министра А. Каяндера, но финская сторона отклонила советские предложения. Переговоры тем не менее продолжались. Менялись их участники, но компромисс отдалялся.
     Летом 1939 года внимание советской стороны привлекла активизация германо-финских контактов по военной линии, особенно визит в июле начальника генерального штаба сухопутных войск генерала Ф. Гальдера. И хотя немецкие документы не указывают на достижение каких-то конкретных договоренностей, Гальдер в своем отчете сделал вывод, что финские военные являются «несомненно сторонниками Германии». Этот отчет, вероятно, не был известен в Москве, но факт демонстративного приема в Финляндии столь высокого немецкого военачальника, посещения им Карельского перешейка обострил и без того неспокойную обстановку в отношениях между двумя странами.
     С началом Второй мировой войны СССР, защищая подходы к своим северо-западным границам, предпринял ряд чрезвычайных мер, ныне осуждаемых некоторыми «правоведами». Используя договоренности с Германией по Секретному протоколу к советско-германскому пакту о ненападении, СССР в конце сентября – начале октября заключил соглашения с Латвией, Литвой, Эстонией и на их основе разместил в этих странах свои войска, располагая согласно разделу «сфер влияния» с Германией ультимативными средствами давления и на Финляндию.
     Последовал заключительный тур переговоров, которые с перерывом велись с 12 октября до 9 ноября. Советскую делегацию возглавлял И.В. Сталин, финскую – посол, будущий президент Финляндии Ю. Паасикиви. 14 октября после очередного отказа заключить договор, аналогичный тем, что были подписаны с прибалтийскими государствами, финской делегации была направлена Памятная записка. В ней фактически уже содержалось требование передать СССР ряд островов Финского залива, часть Карельского перешейка, полуострова Рыбачий и предоставить в аренду часть полуострова Ханко. В качестве компенсации Финляндии предлагалась вдвое большая территория в Восточной Карелии. «Поскольку Ленинград нельзя переместить, – говорил финской делегации Сталин, – мы просим, чтобы граница проходила на расстоянии 70 километров от Ленинграда... Мы просим 2700 кв. км и предлагаем взамен более 5500 кв. км».
     В «последний час» советская сторона ограничила свои требования, но сторонники твердой линии (среди них новый министр иностранных дел Э. Эркко) и давление западных держав завели переговоры в тупик. Тем временем стороны наращивали военные силы в приграничной полосе. Возросла напряженность на самой границе. 26 ноября последовал «инцидент в Майниле» – обстрел, как сообщило московское радио, советского населенного пункта финской артиллерией. Кем и с чьей санкции совершен этот обстрел – сейчас сказать трудно, так как инцидент совместными усилиями не рассматривался.
     30 ноября было опубликовано заявление Советского правительства, в котором говорилось, что принимаемые в отношении Финляндии вынужденные меры являются ответом на враждебную политику правительства этой страны и направлены на обеспечение безопасности Ленинграда. Неожиданностью было сообщение о создании «народного правительства» Финляндии во главе с видным деятелем финской компартии и Коминтерна О.В. Куусиненом. 1 декабря это правительство, местом пребывания которого стал финский пограничный поселок Терийоки, призвало финский народ приветствовать Красную Армию как свою освободительницу.
     Днем позже советское правительство подписало с правительством Куусинена договор о дружбе и взаимопомощи. Согласно конфиденциальному протоколу к договору предусматривалась передача СССР в аренду п-ва Ханко и размещение там до 15 тыс. советских войск. Этот договор также означал, что советское правительство отказывалось от каких-либо контактов с законным правительством в Хельсинки. Забегая вперед, отметим, что акция с правительством Куусинена окончилась неудачей, оно не нашло поддержки у населения Финляндии. В качестве контрмеры в Хельсинки обсуждался вопрос о формировании «русского альтернативного правительства» во главе с А. Керенским или Л. Троцким, но решили не рисковать.
     На снимках: подразделения 7-й армии в Карелии, декабрь 1939 г.; красноармейцы в окопе.
     (Окончание следует).