22 ноября 1944 года «Арнольд» доложил в Центр о прибытии группы в Берлин и начале подготовки к выполнению задания. После этого связь надолго оборвалась. Причина оказалась банально простой. Рация вышла из строя из-за того, что в трансформаторе произошло короткое замыкание. Но в Управлении предположили самое худшее и ускорили подготовку резервной группы - «Техников». Ее решили нацелить на Чехословакию, где, по разведывательным данным, в последнее время все чаще и чаще появлялся «Ворон» со своим штабом.
     23 января 1945 года разведчики оперативной группы «Техники» высадились на базу разведывательно-диверсионной резидентуры «Стар» в Словении. Здесь к ним присоединился опытный агент-боевик «Штурман». Несколько недель они провели на оперативной базе РДР в ожидании условного сигнала от разведчиков «Стар» - те пытались обнаружить след «Ворона» в Чехословакии. А тот в предчувствии близкого краха вскормившего его нацистского режима лихорадочно метался по Германии и Чехословакии. Последняя информация, поступившая в резидентуру, указывала на то, что он свил себе «гнездо» в Праге.
     20 февраля «Техники» покинули оперативную базу РДР «Стар», через два дня добрались до столицы Чехословакии и приступили к подготовке операции. Но ее, не успев начать, пришлось свернуть, так как «Ворон» спешно покинул свое «гнездо».
     Разведчики бросились за ним в погоню. До 20 апреля они продолжали вести свою охоту, но в той атмосфере хаоса, что захлестнул Германию, выйти на «Ворона» было равносильно тому, чтобы найти иголку в стоге сена. 21 апреля 1945 года «Техники» прекратили безрезультатный поиск изменника и вышли на соединение с частями наступающей Красной Армии.
     БОЛЕЕ УДАЧНО операция развивалась у оперативной группы «Арнольд». Ее разведчики после того, как легализовались в Берлине и отремонтировали радиостанцию, приступили к выполнению задания. Используя свои довоенные связи, быстро установили адреса, где чаще всего появлялся «Ворон», и организовали наблюдение за ним. Но своих сил для выполнения задачи им не хватало, и «Арнольд», рискнув, привлек дополнительно 8 человек из числа родственников и проверенных на подпольной работе товарищей.
     К середине ноября 1944 года разведчики уже располагали подробной информацией о маршрутах перемещения и режиме службы «Ворона». Наиболее часто он появлялся в двух домах на Кибицвегештрассе. Но дальше перед ними возникли серьезные трудности. В связи с тем, что дома находились под круглосуточной охраной, они не могли долго вести наблюдение, чтобы не попасть в поле ее зрения.
     Дважды сам «Арнольд» подвергался проверке документов, третьего раза могло и не быть, и здесь им помогла удача. Привлеченный к сотрудничеству на заключительном этапе операции чех Ф. Йошке, имевший связи среди высокопоставленных власовцев, вовремя сообщил ценную информацию. На 23 декабря намечалось выступление «Ворона» перед выпускниками пропагандистских курсов РОА в Даббендорфе.
     «Арнольд» решил больше не ждать, и операция перешла в решающую фазу. Ликвидацию изменника планировалось осуществить после завершения его выступления на выходе из здания. В ней были задействованы две группы. Первой, которой руководил Йошке, предстояло заложить взрывчатку в машину «Ворона» и привести ее в действие. В случае неудачи в дело вступала вторая группа во главе с «Арнольдом». Ему и еще трем разведчикам-боевикам предстояло обстрелять и забросать гранатами «Ворона» и его охрану на подъезде к дому.
     Наступило 23 декабря. Разведчики заняли исходные позиции. Группа Йошке, вооруженная пистолетами, ручными гранатами и взрывчаткой, поджидала «Ворона» в Даббендорфе. Вторая, которую возглавил «Арнольд», блокировала дом. Время шло, а «Ворон» так и не появился ни дома, ни на службе, и операцию пришлось отложить.
     На этот раз случай спас предателя от расплаты. В последний момент его выступление перед пропагандистами РОА было отменено и перенесено на следующий день. Но об этом разведчики узнали спустя сутки.
     В дальнейшем такой возможности им уже больше не представилось. В январе 1945 года Йошке призвали в «Фольксштурм» (ополченческие формирования Третьего рейха в последние месяцы Второй мировой войны. - Ред.), и с его уходом разведчики утратили источник информации, который позволял отслеживать перемещения «Ворона».
     * * *
     ДРУГАЯ АКЦИЯ возмездия, проводившаяся в отношении бывшего заслуженного артиста РСФСР, руководителя художественного театра им. Мочалова В. Блюменталя-Тамарина, была доведена до конца. До революции второсортный актер провинциального театра, он благополучно пережил лихолетье гражданской войны и благодаря связям среди вождей новой пролетарской культуры, а также нахрапистости и беспринципности быстро пробился в число приближенных к новой власти. Вскоре, обласканная самим наркомом просвещения А. Луначарским, «восходящая театральная звезда» получила причитающийся номенклатурный набор - от персонального секретаря до шикарной госдачи в подмосковной Истре. Перед ним уже замаячили лавры «гения» советской сцены, если бы не война.
     В октябре 1941 года, когда над Москвой нависла угроза захвата гитлеровскими войсками, Блюменталь-Тамарин трусливо бросил театр с актерами, затаился на казенной даче под Истрой и, дождавшись прихода фашистов, перешел на их сторону. Новые хозяева не спешили предоставить ему сцену берлинского театра и заставили отрабатывать «хлеб предателя».
     7 июля 1942 года хорошо знакомый советским вождям голос зазвучал в эфире. Новоиспеченный борец с большевизмом Блюменталь-Тамарин с «праведным» гневом обличал бывших своих покровителей. Вслед за этим в профашистских газетах одна за другой стали появляться статьи: «Блюменталь-Тамарин обличает палача Сталина», «То, что вы не знаете о Сталине» и многие другие.
     Это вызвало гнев Сталина. Не прошло и месяца, как 13 августа 1942 года нарком внутренних дел Берия разрешил Судоплатову и его подчиненным «проведение специального мероприятия в отношении Блюменталя-Тамарина».
     Операция по ликвидации предателя получила кодовое название «Ринг». Столь необычное ее название было связано с тем, что выполнение задания поручалось племяннику предателя - чемпиону Ленинграда по боксу, начальнику прожекторной станции отдельного прожекторного батальона 189-го зенитно-артиллерийского полка Ленинградского фронта сержанту Игорю Миклашевскому - оперативный псевдоним «Ударов».
     В этом решении руководства 4-го управления имелся определенный риск. В условиях 1942-го года, когда фашизм был еще необыкновенно силен, проведение акции подобного уровня в Берлине даже самыми подготовленными разведчиками-боевиками являлось делом практически невозможным. К тому времени 4-е управление еще не располагало надежными оперативными позициями в столице рейха. Кроме того, гитлеровские спецслужбы тщательно оберегали предателя. Его речи, звучавшие в эфире, значили для них немало. Под воздействием агитации не одна тысяча солдат Красной Армии и военнопленных пополнила ряды т.н. «Русской освободительной армии».
     Поэтому доступ в охраняемый гестапо днем и ночью особняк, где находился негодяй, мог получить только человек, пользующийся его полным доверием. И кто, как не племянник, «порвавший с Советами», был бы желанным гостем в таком доме? Вопрос заключался лишь в том, хватит ли у Миклашевского решимости в одиночку, за тысячи километров от Родины привести в исполнение решение военного трибунала, вынесшего в конце 1941 года предателю заочно смертный приговор.
     После ряда проверочных мероприятий, проведенных сотрудниками 4-го управления в отношении Миклашевского, все сомнения в его надежности отпали. В августе 1942 года «Ударов» был переброшен самолетом из Ленинграда в Москву. Здесь, на специальной базе 4-го Управления, в соответствии с планом, утвержденным заместителем наркома комиссаром госбезопасности 3-го ранга С. Кругловым, началась его подготовка к выполнению задания. После ее завершения 22 апреля 1943 года на одном из участков Западного фронта в районе деревни Борисовка Смоленской области «Ударов» под видом перебежчика перешел в расположение гитлеровских войск. На следующий день он подвергся долгим и изнурительным допросам.
     На снимке: Н.И. Эйтингон, заместитель начальника 4-го управления НКГБ СССР.
     (Окончание следует.)