(Продолжение. Начало в № 208.)
     31 июля
     Сколь благоприятно ни складывалась бы для нас ситуация в главной битве сорок третьего года - на Курской дуге, страна не вправе была забывать: Ленинград все еще в блокаде, ленинградцам все еще труднее, чем кому-либо. Николай Тихонов по установившейся традиции в последний день месяца публикует обзор «Ленинград в июле». В нем есть и такие строки:
     «- Объясните мне, - спросил я одного знакомого ленинградца, - когда мы в свое время читали в рассказах Хемингуэя описание обстрелов Мадрида, вы говорили, что ваше сердце сжималось от ужаса, а почему сейчас вы почти равнодушны... Что мы, окаменели, что ли?
     - Мы не окаменели - мы втянулись, - ответил он спокойно». Да, Ленинград-страдалец, Ленинград-герой втянулся, привык к тому, к чему обычные смертные люди привыкнуть не могут, не должны. Это был необычный город. Другого такого на земле не было и не будет.
     1943г. Август
     Август в сердцах советских людей остался месяцем первых победных салютов. 5 августа войска Брянского фронта при содействии с флангов войск Западного и Центрального фронтов освободили Орел. В тот же день войска Степного фронта выбили врага из Белгорода. Вечером 5 августа в столице в честь победителей прозвучал артиллерийский салют, московское небо расцветили фейерверки.
     23 августа наши войска освободили Харьков, теперь уже навсегда. В последний летний месяц советское командование привело в наступательное движение всю действующую армию на обширном фронте в 1.500 километров. Гитлер отдал приказ о строительстве так называемого Восточного вала - оборонительного рубежа от Балтийского до Черного моря.
     1 августа
     Газета обстоятельно информирует читателей о развитии ситуации под Орлом, юго-западнее Ворошиловграда. Гитлеровцы окончательно утратили наступательные возможности, израсходовали резервы, на подготовку которых ушел не один месяц. Становилось ясно: обозначился перелом не только в стратегически важном, главном сражении года, но и в войне.
     В этот день исполнилось 30 лет с начала Первой мировой войны. Этой дате посвящена публикация генерал-майора М. Галактионова, об удивительной судьбе которого уже шла речь. Материал, как это было в те времена, обращен не к историческим событиям, а к переживаемому мировым сообществом дню. Красной нитью его пронизывает мысль о том, что для усмирения агрессора, утверждения приемлемого для всех международного правопорядка необходимы объединение усилий многих государств, верность союзническим обязательствам, боевая солидарность.
     В очерке «Упорство» Евгений Габрилович рассказывает о типичном для того периода офицере Красной Армии - командире саперной роты Илье Матвеевиче Соломкове. В прошлом архитектор, старший лейтенант Соломков ради выполнения боевой задачи готов жертвовать здоровьем и жизнью. После ранения он управляет подразделением с носилок и, пока не наведена переправа, не позволяет эвакуировать себя в тыл.
     А. Твардовский публикует стихотворение «Дорога», как всегда, очень лиричное:
     И третье лето фронтовое
     Текло по сторонам шоссе
     Глухою, пыльною травою,
     Забывшей думать о косе.
     Если в предыдущих номерах «Красная звезда» подробно, часто с приложением карт, рассказывала об успехах союзников - англичан и американцев на севере Африки, в Тихом океане, то теперь она показывает их действия в Италии.
     В те дни в разгаре была сицилийская десантная операция. Правда, она не шла ни в какое сравнение с Курской битвой. Освобождение Сицилии от немецко-фашистских войск, которым из-за медлительности наших союзников удалось эвакуироваться с острова через Мессинский пролив, обошлось англичанам и американцам потерей менее десяти тысяч убитыми и пропавшими без вести. На советско-германском фронте за все приходилось платить гораздо большей кровью. Под Орлом и Курском, а не на Сицилии, решалась судьба третьего рейха.
     Этот номер «Красной звезды» подписал уже новый ответственный редактор - генерал-майор Н.А. Таленский, ранее известный читателям газеты по выступлениям на военно-исторические и военно-оперативные темы, доктор военных наук, профессор. Николай Александрович обладал опытом службы в крупных штабах, в том числе в Генеральном. A.M. Василевский однажды заметил, что публикации Таленского можно было заранее снабжать знаком качества. С военной точки зрения они были безупречны.
     Генерал-майор Д.И. Ортенберг, прежний ответственный редактор, много сделавший для становления «Красной звезды» как флагмана военной печати фронтовой поры, получил назначение на должность начальника политотдела 38-й армии. На фронте он был ранен, награжден орденами Красного Знамени, Отечественной войны I степени и Богдана Хмельницкого II степени. Давид Иосифович крепко подружился с командующим армией К.С. Москаленко, ставшим после войны Маршалом Советского Союза. Ортенбергу, завершившему действительную военную службу на посту начальника политуправления Московского округа ПВО, была суждена долгая жизнь. Патриарх военной журналистики совсем немного не дожил до ста лет.
     8 августа
     В номере Николай Тихонов публикует статью «Сержанты Красной Армии». Современному читателю покажется непонятным: почему писателя эта тема заинтересовала? Хотя воинское звание сержант в Красной Армии введено в 1940 году, понятие «сержантский состав» вошло в обиход уже в ходе войны параллельно с понятием «офицерский состав». «Красная звезда» много материалов посвящала офицерскому корпусу, личности офицера, как человека, наделенного большими правами, а еще большими обязанностями и ответственностью. Николай Тихонов полагал, и вполне справедливо, что и младшие командиры, сержантский, а на флоте старшинский состав, как и офицеры, должны постоянно пополнять свои знания, расти в политическом и военном отношении, совершенствоваться нравственно. От качества сержантского состава, самой многочисленной категории командиров и начальников, во многом зависит боеспособность армии. Мысли, высказанные Тихоновым в августе сорок третьего, актуальны, справедливы и сегодня.
     «Содом и Гоморра (картины из быта Германии 1943 г.)» - это первый отрывок из большой обзорной статьи И. Эренбурга, законченной в номере за 26 августа. Илья Григорьевич многочисленными примерами убеждает читателей, что Германии уже никогда не выкарабкаться из глубочайшего кризиса. Там призывают на службу хромых, не к каждому станку могут поставить хотя бы ученика, продлили рабочий день до 18 часов, включая воскресенье. А в свободное от работы время немцам остается лишь молиться о чудесном избавлении от кары небесной. «Не помогут заклинания в Германии, - пишет Эренбург. - Приближается время, когда Содом и Гоморра ответят за свои неисчислимые грехи».
     27 августа
     И при новом редакторе «Красная звезда» сохраняла свои литературные традиции.
     В номере публикуется большое стихотворение Демьяна Бедного «Орлята», которое автор назвал героической повестью. Оно о подростке Фролке, который нашел свое место в борьбе с врагом и встретил наших разведчиков на оккупированной территории уже как бывалый подпольщик и герой.
     «Условие существования» - это очерк Василия Ильенкова, чрезвычайно динамичный, полный внутреннего напряжения. Сюжет прост: москвичу инженер-капитану Николаю Петровичу Широкову предстоит разминировать мельницу в только что освобожденном поселке. Но найти заряд, искусно заложенный немцами, трудно: кажется, что часовой механизм тикает повсюду. О самочувствии офицера Ильенков пишет так: «Иногда ему казалось, что он сам превратился в мину замедленного действия и вот-вот мозг его, напряженный до предела, взорвется, не выдержав этого монотонного тиканья...» Фугас Широков все-таки нашел и, обезвредив его, словно провалился в забытье, так и уснул у отверстия, выдолбленного в стене, с перерезанной проволокой в руке, весь в известковой пыли...
     Трагическую историю раскрывает в очерке «Ребенок», присланном из Харькова, Е. Габрилович. Гитлеровцы оставили в городе множество взрывных устройств, замаскированных под какие-то карманные вещи, предметы быта, детские игрушки. Семилетний Андрюша Рыбалко, сын учительницы, вернувшийся с мамой в освобожденный Харьков, нашел яркий паровозик, взял его в руки и... «Пусть же взрослые, которые бьются с врагом в суровых битвах этого лета, помнят о крови русского мальчика из Харькова, убитого немцами в день, когда он, счастливый, вернулся в родной дом», - взывает писатель.
     Надо ли говорить, что такого рода публикации значили для читателя гораздо больше, чем обычная информация о развитии событий на разных участках фронта, оперативные сводки и даже поздравительные приказы Верховного Главнокомандующего, которых становилось все больше.
     29 августа
     Практически весь номер посвящен героям боев за Харьков. На его страницах имена украинских писателей Павла Тычины, Максима Рыльского, Юрия Яновского.
     «Нельзя считать, - делится мыслями с читателями Алексей Толстой, - что немецкая армия стала уж так слаба к своему третьему летнему наступлению. Нет, она ненамного стала слабее. У них были приготовлены новинки, разные «фердинанды», «тигры», модернизированные истребители и другая пакость... Итак, произошла проверка на деле. Бешеный натиск решающего всю судьбу войны немецкого наступления был подобен удару кулаком о каменную стену. Немезида, по-русски - судьба, сложила из трех пальцев дулю Гитлеру под самый нос: «Выкуси-ка!» Немцам пришлось перейти к обороне, затем - без передышки - к отступлению... контратакуя, контратакуя, контратакуя, потерять Харьков. Черт возьми!»
     А последние строки писателя звучат так: «В основе всего этого лежат русский талант, русская отвага и разбуженная русская ярость. Горд и храбр русский человек. Слава ему. Слава освободителю Харькова!»
     Нашим союзническим отношениям с французским народом, признанию Советским Правительством Французского Комитета Национального Освобождения как представителя интересов республики и руководителя народа посвящает статью И. Эренбург. Он приводит слова из французского журнала «Ан рут», принадлежащие Рене Буасоку: «День победы русских будет для нас великим днем. Не только потому, что он вернет Франции ее былую мощь, но и потому, что он будет заслуженной славой великого народа, который вел войну, не скупясь на мужество, и который в отношении к нам соблюдал безупречную корректность». «Красная Армия - одна против Германии - наступает, - заканчивает статью Эренбург. - Не только за свободу Киева сражаются наши герои, но и за свободу Парижа. Не чернилами - кровью написано признание: Франция - наш союзник и друг».
     На четвертой странице, рядом с публикацией Эренбурга, напечатан большой очерк Александра Авдеенко «Боевое крещение». Перед войной Авдеенко написал роман «Я люблю», который с интересом восприняли читатели, особенно молодые, и благожелательно критики. Затем но сценарию начинающего писателя сняли фильм «Закон жизни». И его тоже начали было хвалить, пока из ЦК не последовала противоположная оценка: фильм вреден. Огонь обрушили только на сценариста. «Клевета на советскую студенческую молодежь», «гнилая философия распущенности», «мораль фильма ложна, а сам фильм является насквозь фальшивым», - это строки из статьи, опубликованной «Правдой». Написана она была по указанию Сталина. Затем на совещании с участием президиума Союза писателей Сталин сказал: «Что за писатель! Не имеет ни своего голоса, ни стиля... Неискренний человек не может быть хорошим писателем. По-моему, Авдеенко пишет не о том, что думает и чувствует. Он не понимает, не любит советскую власть. Авдеенко - человек в маске, вражеское охвостье».
     После этой убийственной аттестации Александра Авдеенко исключили из партии, Союза писателей и внесли в списки авторов, запрещенных к публикации.
     С началом войны Авдеенко не сразу удалось прорваться и в армию, ему, как политически неблагонадежному, отказывали в призыве. Каким-то чудом Александр Остапович попал на офицерские курсы минометчиков и затем в звании младшего лейтенанта воевал в составе 131-й стрелковой дивизии Ленинградского фронта. Проявил себя толковым, знающим командиром взвода.
     В «Красную звезду» Авдеенко прислал очерк «Искупление кровью» - об офицере, разжалованном за провинность в рядовые и направленном в штрафной батальон. В очерке шла речь о переживаниях, близких самому автору. Но как его напечатать? Отправили через Поскребышева записку Сталину. Вскоре тот позвонил: «Можете печатать. Авдеенко искупил свою вину».
     Так началось сотрудничество опального писателя с «Красной звездой». Вскоре он стал ее штатным сотрудником и с удостоверением корреспондента-краснозвездовца и в звании капитана, довольно часто публикуя очерки и репортажи, дошел до Берлина и Праги.
     1943г. Сентябрь, октябрь.
     В сентябре войска Центрального фронта, развивая наступление, с ходу форсировали реку Сейм. 9 сентября был оснобожден Бахмач, 15-го - Нежин, 21-го - Чернигов. Красная Армия на плечах противника вышла к Днепру. Теснили врага и войска Воронежского, Степного фронтов. 2 сентября немцев выбили из Сум, 23-го - из Полтавы. Успешно развивалось наступление Южного и Юго-Западного фронтов. К концу сентября левобережье Днепра на участке в 760 километров было очищено от противника.
     Развить успех удалось в октябре, особенно на южноукраинских направлениях - Криворожском и Кировоградском. 25 октября были взяты Днепропетровск и Днепродзержинск. Но дальше продвижение застопорилось, фронт застыл на реке Молочной, где немцы создали непробиваемую оборону. В боях у Приазовья наши мобильные танковые и кавалерийские соединения овладели Мелитополем и принудили врага спешно отвести войска за Днепр у его нижнего течения. Создались условия для блокирования крымской группировки немцев.
     В октябре был очищен от противника Таманский полуостров: гитлеровцы бежали в Крым, где стояла немецкая 17-я армия.
     Война вступала в новую фазу: начиналось неотвратимое изгнание оккупантов с советской земли. Ставка ВГК четко обозначила этот исторический рубеж переименованием фронтов. 20 октября на базе других были образованы четыре Украинских, Белорусский и два Прибалтийских фронта.
     1 сентября
     В этот день исполнилось ровно четыре года со дня начала Второй мировой войны. Что произошло с экономикой сражающихся государств за это время? Корреспондент отдела пропаганды «Красной звезды» подполковник Лев Гатовский, пересыпая статью цифрами, убеждает читателей: страны антигитлеровской коалиции, Советский Союз способны сегодня дать армии столько вооружения и техники, сколько потребует обстановка, а вот военное производство в Германии будет и дальше неуклонно сокращаться.
     Имело резон и такое суждение автора: наши союзники упускают весьма выгодный момент для открытия второго фронта непосредственно на европейском континенте. Лучшие соединения вермахта, уже изрядно потрепанные, увязли на советской территории, и не стоит дожидаться, когда Красная Армия загонит их под Берлин. Правда, уточняет Гатовский, наша армия, верная союзническому долгу, не собирается теснить врага на запад, она предпочитает его окружение и разгром еще на советской земле.
     Гатовский пришел в «Красную звезду» как экономический обозреватель с преподавательской должности. Ныне имя Льва Марковича легко найти в энциклопедиях. После войны он был директором Института экономики Академии наук СССР, с 1960 года - членом-корреспондентом АН СССР, а с 1991 года - РАН.
     9 октября
     В номере напечатана статья полковника Викентия Дермана «Некоторые вопросы обучения и воспитания войск». Выше мы рассказывали о том, какой популярностью среди фронтовых авиаторов пользовались публикации краснозвездовца Николая Денисова. С таким же интересом сухопутчики воспринимали статьи корреспондента газеты Дермана. В архиве редакции хранятся письма от командиров дивизий, командующих армиями с просьбой печатать их чаще.
     Еще в 1931 году батальон, которым командовал капитан Дерман, стал победителем всеармейских стрелковых состязаний, которые проводились по инициативе «Красной звезды». Именной пистолет комбату тогда вручал ответственный редактор газеты. Потом майор Викентий Дерман командовал стрелковым полком, служил в штабе Ленинградского военного округа и периодически готовил корреспонденции для центральной военной газеты, хотя переходить в штат ее сотрудников не хотел. Война застала подполковника Дермана преподавателем тактики на курсах «Выстрел». С началом боевых действий он согласился с тем, что принесет большую пользу как хорошо знающий военное дело сотрудник газеты и был направлен корреспондентом «Красной звезды» в Ленинградский военный округ. «Обходы и охваты», «Оборона немцев в окружении», «Маневр в ходе боя», «Командир и его штаб» - эти и многие другие публикации Викентия Ивановича Дермана всегда находили внимательного и благодарного читателя, такого же, как сам автор, военного профессионала.
     Фронтовики, и в первую очередь киевляне, родной город которых все еще находился в руках противника, конечно же, не могли не прочитать публикацию Натана Рыбака «Труханов остров». Автор довоенных романов «Пушки жерлами на восток», «Киев», «Днепр», «Ошибка Оноре де Бальзака» самим названием статьи волновал сердца многих: остров на Днепре напротив Дарницы был любимым местом летнего отдыха киевлян. Что там сейчас? Когда наконец красавец-город будет освобожден от врага?
     17 октября
     В этом номере опубликован трогательный рассказ Михаила Пришвина о детях, которых в начале войны удалось эвакуировать из Ленинграда под Москву. Их разместили вблизи древнего Переславля-Залесского в усадьбе Ботик у Плещеева озера.
     Матери этих детей, рассказывает писатель, погибли во время блокады Ленинграда. Спасенные дети «были очень истощены, косточки да мешочки, но наша простая и сильная природа пришла им на помощь, и к тому времени, когда запел соловей, детишки оправились, забегали, запели, защебетали».
     А дальше Пришвин посвящает несколько строк генералу «при больших орденах», который наведался в детский дом. Он привез целую коробку конфет, дети их мгновенно расхватали - и в рот.
     В этой суете только один мальчик - Ваня, прежде чем отправить угощение в рот, чинно, с поклоном поблагодарил гостя. Его-то генерал и увел к маме - директору, а затем увез на своей машине. На днях с Дальнего Востока Ваня прислал открыточку, в которой называет генерала папой.
     А дальше следуют буквально застенографированные писателем наивные рассуждения подростков о том, почему же именно Ваня больше других приглянулся генералу...
     Читаешь и думаешь: очень и очень немногие на фронте имели возможность перечитать написанное Пришвиным внимательно, неспешно, радуясь удачно найденным словам. Но если даже красноармеец пробежал очерк глазами по диагонали, не сомневаюсь, что у него от этого все равно потеплело на душе.
     21 октября
     «Красная звезда» в сорок третьем много внимания уделяла формированию традиций офицерского корпуса Красной Армии. Ведь еще совсем недавно, перед самой войной упор делался на то, что командир рабоче-крестьянского происхождения ничего полезного, поучительного для себя в старой русской армии найти не может, что он руководитель совсем иной формации, призванный смотреть в будущее, а не оглядываться на презренное прошлое.
     Сама жизнь, война отвергли такое мировосприятие. Можно сказать даже так: в сорок третьем, после введения погон, более строгого и четкого деления армии и флота на офицерский, сержантский и рядовой состав было немало сделано для осмысления самого понятия «офицер».
     В номере за 21 октября Александр Кривицкий начал публикацию серии статей под общим заголовком «Традиции русского офицерства». О многом говорят уже их названия: 1. От Петра до Суворова, 2. «Наставление господам офицерам в день сражения» (24 октября), 3. Закон дисциплины и обаяние офицера (27 октября), 4. Офицер вне службы (3 ноября).
     Прошли десятилетия, а то, что говорилось в военное время, нисколько не устарело, злободневно, актуально и в ХХI веке.
     1943г. Ноябрь, декабрь.
     Ноябрь - это прежде всего освобождение Киева. Столица Украины была очищена от противника 6 ноября. На следующий день войска 1-го Украинского фронта захватили Фастов, а 12 ноября Житомир и, ожидая подкреплений, перешли к обороне. Гитлеровцы предприняли отчаянную попытку отбросить Красную Армию за Днепр. Завязались ожесточенные двухнедельные бои. Немцам удалось отбить Житомир, но в Киев их больше не пустили.
     В декабре сорок третьего немцы предприняли последнюю попытку прорваться в Киев и восстановить линию обороны по Днепру. Но к тому времени к украинской столице из резерва ВГК была переброшена 1-я гвардейская армия. Напряженные бои длились с 6 по 22 декабря и заметных успехов гитлеровцам не принесли. 24 декабря войска 1-го Украинского фронта перешли в наступление и к новому году вернули утраченную территорию. Вновь был освобожден Житомир (31 декабря), очищены от врага Новоград-Волынский, Бердичев, Белая Церковь. Наши войска овладели за Днепром огромным районом и до середины января 1944 года продолжали, преследуя противника, его расширять.
     20 ноября
     Старейшина советских писателей Александр Серафимович, которому было уже восемьдесят, рассказывает в номере о том, что происходило и происходит на родном ему Дону.
     Пронзительный материал из освобожденного Киева «Бабий Яр» прислали А. Авдеенко и П. Олендер. Это было первое сообщение в нашей печати о массовых казнях в оккупированной гитлеровцами украинской столице.
     Есть в номере редкая для «Красной звезды» корреспонденция о подвиге одного из военных журналистов - Сергея Борзенко. Майор Борзенко, высадившись 1 ноября 1943 года на Керченский полуостров в составе первого десантного отряда, участвовал вместе с десантниками в отражении 17-19 атак врага в сутки. Заменив погибшего командира, он не только умело и твердо управлял подразделением, но и ежесуточно отправлял в свою газету оперативные материалы. Борзенко было присвоено звание Героя Советского Союза.
     Наверное, тут уместно сказать, что И. Сталин не поощрял награждение газетчиков боевыми орденами, поскольку, мол, не они главные действующие лица боев и сражений. Об этом знали единицы, но именно в то время, 16 ноября 1943 года, он, как нарком обороны, издал приказ № 00142, которым предписывалось отобрать ордена и медали у работников газеты 1-го Прибалтийского фронта «Вперед на врага!» и указать командующему фронтом генералу армии А.И. Еременко на необоснованность награждения.
     28 ноября
     Алексея Маресьева, воевавшего на истребителе без обеих ног, открыл корреспондент «Правды» Борис Полевой. Летом сорок третьего он познакомился с героем-летчиком в авиаполку под Орлом, записал его детальный рассказ и подготовил для своей газеты целую полосу. Но она опубликована не была.
     П.Н. Поспелов, редактор «Правды», решил предварительно познакомить с очерком Сталина, и тот прямо на газетной странице начертал свое мнение: пусть материал пока полежит, а Полевой когда-нибудь напишет о Маресьеве книгу. Сейчас же Геббельс закричит на весь мир, будто в России истощены резервы и в бой бросают стариков и инвалидов.
     Корреспондент «Красной звезды» Василий Ильенков, оправившийся после тяжелого ранения на Калининском фронте, встретился с Маресьевым позже Полевого, в конце ноября сорок третьего в Сокольниках. Зная участь очерка коллеги из «Правды», он избрал форму рассказа, озаглавив его «Воля». Этот рассказ и напечатан в номере за 28 ноября. Героя Ильенков назвал Алексеем Петрусьевым. Вот диалог из рассказа, прямо навеянный замечаниями Сталина:
     «- Случай небывалый в нашей практике, - сказал председатель врачебной комиссии, смущенно потирая руки. - Инструкция говорит ясно на этот счет... Мы не можем даже обсуждать вашу просьбу...
     - Тем более что у нас достаточно летчиков и нет никакой нужды нарушать существующее положение, - присоединился представитель военной авиации.
     - Но здесь дело не в том, что вы не нуждаетесь во мне, а в том, что я нуждаюсь в авиации. Жить я могу только как летчик...»
     Самое важное, что диалог этот Ильенковым, автором вышедшего перед войной романа «Ведущая ось», не был придуман в угоду Сталину. Все именно так обстояло в действительности. Истина не нуждалась в художественном домысле.
     На снимках: Михаил Шолохов любил вникать в детали, до тонкостей разбираться в том, о чем предстояло писать; Смоленщина: Александр Твардовский на пепелище родной деревни Загорье.
     (Продолжение следует.)