- Как бы вы охарактеризовали основную проблему, касающуюся сегодня финансового обеспечения? Скажем так: какая из проблем самая болезненная?
     - По количеству обращений граждан – а мы получаем их очень много – можно судить о состоянии общей социальной атмосферы, в том числе и в войсках, и в обществе. Наибольшее количество писем, которые мы сейчас получаем, касается военных пенсионеров.
     Ситуация сложилась такая, что мы вошли в 2010 год со средней пенсией военного пенсионера практически на уровне трудовой пенсии. Если же вернуться к 2001 году, то она была 3 раза больше. Сегодня я не стану размышлять, хорошо это или плохо. Но то, что военная пенсия сравнялась с трудовой, на наш взгляд и взгляд руководства Вооруженных Сил, неправильно. Поэтому мы пытаемся это каким-то образом сейчас исправить и дать определенную надежду военным пенсионерам, что нынешнее положение будет улучшаться.
     - Военные пенсионеры – это ведь не только пожилые, но и относительно молодые люди. Можно ли сегодня говорить о неких контурах пенсионной реформы в части касающейся военных пенсионеров? И планируется ли повышение пенсий военных пенсионеров?
     - Вы затронули очень важный вопрос – сегодня даже достаточно молодые люди думают о своей пенсии. Но, к сожалению, в настоящее время имеется одна совершенно не отрегулированная пенсионным законодательством проблема. Ведь если военнослужащий, отдав армии или флоту определенный срок, не дослужился до права на пенсию, то он уходит в новую жизнь без соответствующих накоплений. И только начав работать в народном хозяйстве или в каких-то других структурах, приобретает возможность пополнять накопительную часть своей пенсии.
     Сегодня законодательство отрегулировало вопрос по срочникам: год солдат служит, а за него государство, пенсионный фонд пополняют накопления. По тем же, кто на контрактной службе, этот вопрос не решен. Поэтому мы сегодня с Министерством социального развития занимаемся этим. И депутаты нам помогают активно.
     А что касается перспектив... Поскольку законодательство связывает пенсию с окладами денежного содержания, а индексация денежного содержания в бюджете на 2010 год не предусмотрена, то мы будем заниматься вопросом о том, чтобы правительство по итогам исполнения бюджета за полугодие, как это и предусмотрено в правительственных документах, приняло решение об индексации в меру инфляции в 2010 году. Поэтому ждем итогов полугодия, исполнения федерального бюджета...
     К 1 января 2012 года планируется реформировать денежное довольствие. У нас сегодня структура денежного довольствия военнослужащего такая, что оклад и выплаты за звание – это, как максимум, 30%. А 70% – это доплаты и разного рода выплаты – компенсационные, поощрительные и так далее... Задача реформы состоит в том, чтобы оклад занимал более половины суммы довольствия. А стимулирующие компенсационные выплаты – остальную часть. Поэтому если окладная часть возрастает, то соответственно увеличивается размер пенсии, которая от нее исчисляется... У нас 2,5 миллиона военных пенсионеров. И если мы предполагаем, что оклады военнослужащих у нас должны увеличиться в 3 раза, то, соответственно, прямая пропорция говорит о том, что бюджетные расходы на пенсии должны тоже увеличиться в 3 раза. Но это очень большие расходы для государства, для него они стали бы непосильной ношей. Поэтому мы пытаемся найти такое решение, чтобы пенсионер выиграл, и выиграл значительно, но это была бы не прямая пропорция. Для этого требуется уточнение законодательства о пенсионном обеспечении.
     - Вы имеете в виду общее законодательство?
     - Да.
     - Но это тоже немалая работа. Ведь это как раз те законы, которые продвигаются не очень быстро, в отличие от некоторых других...
     - У нас задача-максимум – сделать законодательный пакет, где одновременно бы предусматривались изменения закона о статусе военнослужащих и нашего пенсионного закона. И более того, военная организация – это не только Вооруженные Силы. Сегодня у нас есть много войск, воинских формирований, где проходят службу другие военнослужащие, не только Минобороны. И они тоже подпадают под закон о статусе. Это и ФСБ, и другие органы безопасности. Кроме того, у нас есть огромный правоохранительный блок. В 2002 году, когда проводилась военная реформа, были выравнены подходы к окладам, знаниям соответствующего правоохранительного блока и военного блока. Поэтому сегодня задача такова: «войти всем вместе» в реформу. А это потребует изменения не только законодательства о статусе военнослужащих, но и закона о милиции и всех законов об органах безопасности, законов о службе внешней разведки...
     - Но ведь все эти ведомства находятся на разных стадиях и в разной динамике своего нынешнего реформирования. И действовать в области законодательства надо, видимо, опережающими темпами?
     - Мы тоже об этом думали. Поэтому у нас первоначальная конструкция была экспериментальной. Мы получили одобрение Президента, что с 1 января 2012 года экспериментом входим в новую систему. Я являюсь руководителем рабочей группы по этой теме, и сегодня в рамках этой группы мне лично очень сложно убедить коллег, что все должны пойти тем же путем, по которому идут Вооруженные Силы...
     Мы первыми оптимизируемся и сокращаемся. Причем в ряде случаев, как вы сами понимаете, при сокращениях возникают определенные проблемы. Но, в принципе, я считаю: мы делаем все очень правильно. Сокращение структурно выстроено.
     Мы знаем, что принят закон о милиции. Там сегодня тоже пошли на реформу, очень крупную. У них предусмотрено сокращение на 20%. И если темпы требуют единого подхода, значит, и им надо работать быстрее.
     - А как с 1 января 2012 года будут финансово выглядеть Вооруженные Силы? Как будет оплачиваться труд и служба разных уровней? Как, в чем конкретно это будет выражаться?
     - Как я уже говорила, окладная часть – это как минимум 50%, потом идут стимулирующие, компенсационные выплаты. Причем в оклады мы предполагаем включить надбавку за особые условия службы, имея в виду, что у нас уже начинается дифференциация окладов у соответствующих командиров. Если ты командир роты в Сухопутных войсках, то уже в окладе необходимо учитывать эту особенность. Это такая вилочная система.
     Что касается параметров, на которые мы должны выйти, то есть соответствующее поручение Президента – оно обозначило для нас эти параметры. От сегодняшнего уровня мы должны в среднем повысить денежное довольствие в 3 раза. Это как раз те стартовые условия, из которых мы исходим.
     - А сколько это в деньгах?
     - Президент в послании сказал: командир взвода должен получать 50 тысяч.
     - Это как бы своеобразный ориентир?
     - Да. Поэтому у нас сегодня строится иерархическая окладная структура. И от командира взвода мы и будем шагать вверх и вниз. И, соответственно, у нас сегодня есть потолок для заместителя министра и контрактника-солдата. Границы, в рамках которых мы и будем выстраивать систему.
     - При этом имеются такие прорывные участки, полностью новые, экспериментальные, где уже совсем новые люди. Мы довольно много говорили, например, о новых сержантах. Ведь это же совершенно новая, структурно важная фигура... В новой армии. А старые сержанты? Они будут столько же получать, сколько новоиспеченные выпускники сержантских учебных заведений?
     - Вы правильно сказали, хорошо это или плохо, но появилось деление на новых и старых. Да, новые сержанты сейчас начали учиться, и к их подготовке высочайшие требования. В том числе и по физподготовке, и по общему уровню знаний. Поэтому сержант-выпускник новой формации будет получать больше.
     - Потому что он по-другому подготовлен...
     - Конечно. Потому что труд, а воинская обязанность – это тоже труд, должен оплачиваться соответствующе.
     У нас серьезно изменились требования и к нашим учебным заведениям. Они сегодня тоже проходят стадию реформирования. В том числе самого учебного процесса. Изменяются требования к курсантам, к тем, кто поступает учиться. Поступить будет нелегко, а учиться тем более...
     И всем, кто по состоянию на 1 января 2012 года будет числиться в Вооруженных Силах, будут предоставлены новые условия службы и денежного довольствия.
     Новый смысл получат и надбавки за классность. В Советском Союзе этот стимул, как известно, использовался в более широких масштабах, чем в российской армии. Потому что классность сейчас не признается основным показателем, по которому военнослужащий получает какую-то весомую добавку к своему денежному довольствию. Мы предполагаем, что классность станет тем коэффициентом или доплатой, выплатой, которая будет ведущей в этой оставшейся части.
     - Еще хотелось бы остановиться на новшестве, появившемся некоторое время назад... Речь о 400-м приказе...
     - Мы совершенствуем эту систему. Что хотелось бы отметить? Нас поняли уже на этапе нашей идеи, то есть в бюджете выделили нам 25 миллиардов рублей на эту цель. Значит, заведомо было понимание, что это элемент положительный. Я с этим согласна.
     Принцип состязательности среди военнослужащих никто не отменял. А лучший офицер должен и получать больше. Я пришла в Министерство обороны в апреле прошлого года. И вот до апреля мое восприятие этого приказа было одним, а после апреля – другим. Потому что когда ты погружаешься в действительные процессы и оцениваешь влияние на людей этой выплаты, ты начинаешь понимать, что каждый отстающий при разной оплате труда захочет быть передовиком. Это справедливо и в отношении офицеров.
     В этом году мы пошли дальше, учитывая мнения, высказываемые в разных социальных слоях. Мы пошли на расширение – дополнительные выплаты получают уже лучшие подразделения. И эта система себя не только оправдывает, она становится популярной. Милиция тоже пошла по нашему пути с прошлого года. У них немного другая система, но в ее основе лежит та же идея.
     - Реформы – вещь затратная. А как ударил по планам кризис?
     - Реформы всегда затратны – это аксиома. И понимая то, что они затратны, я бы хотела обратить ваше внимание на то, что Министерство обороны на кардинальную реформу, которую проводит, средств не получало и не запрашивало...
     - Дополнительных средств?
     - Ни по одному критерию дополнительных средств федерального бюджета мы не получали, за исключением жилья для военнослужащих. В прошлом году мы получили дополнительные средства на обеспечение жильем военнослужащих – на те же 45 тысяч квартир. А по остальным направлениям – нет. А тут и социальные выплаты, и переезды семей, а не только воинские перевозки, передислокация войск и формирований. Я обращаю на это особое внимание: в военном ведомстве без дополнительных ресурсов обошлись.
     А теперь по финансовому кризису. Да, Вооруженные Силы, как и вся страна, испытывали на себе негативное влияние финансового кризиса. Бюджет 2009 года, который был сформирован, утвержден, принят и по которому уже были определены цели и задачи, был в апреле уменьшен на 125 миллиардов рублей. Сумма для нас – не выдаю секретов – это процентов 10 наших общих расходов, включая социальные пенсии. Ну, много это или мало, 125 миллиардов для масштабов страны – это, наверное, не очень много, а для нас эта цифра была критичной. Объясняю почему.
     Что такое Вооруженные Силы? Это огромный блок социальных расходов – заработная плата и пенсии 40%. Уменьшить их невозможно. Тем более, что Президент наказал: «Социальные выплаты обеспечить полностью». Туда же попадают выплаты на детские сады военнослужащим, компенсационные выплаты, на проезды в отпуска. Мы должны это обязательство выполнить, сокращать тут что-либо нельзя.
     Идет следующий блок, 40% тоже – это закупки вооружений и военной техники, госпрограмма вооружений. Да, мы пошли на то, чтобы из этих 125 миллиардов часть средств на эти расходы сократить. Что мы видим? Оборонная промышленность недовольна: снимаются заказы. Мы постарались сократить расходы на коммунальные платежи, затраты на капитальный, текущий ремонт. Да, мы вышли на начало года с определенной задолженностью перед нашими энергоснабжающими, водоснабжающими и другими организациями. Но в 2010 году будем еще более жестко подходить и к структуре расходов, и к исполнению своих обязательств.
     - Оптимизация финансов и вообще прохождения финансов по всем Вооруженным Силам – это одна из основ реформы...
     - В этом году наши сложности были удвоены. Вы знаете, что приняты поправки в закон об обороне и наконец-то правовой вопрос разрулили. Воинские части – это юридические лица.
     - Наконец-то это случилось.
     - Да. Наконец-то это случилось. Что такое придание статуса юридического лица? Вы же знаете, это полная процедура перерегистрации, перерегистрации в казначействе. Вот этой работой мы занимались в течение всего конца 2009 года, и сейчас к 1 января 2010 года – здесь нам федеральное казначейство очень серьезно помогло и налоговая служба тоже – мы вышли к тому, что у нас практически все воинские части зарегистрированы в новом качестве.
     - Это дисциплинирует командиров как хозяйственников?
     - Безусловно. Еще и потому, что мы не просто присваивали статус юридических лиц воинским частям, мы одновременно их оптимизировали. Это было связано как с новым обликом, так и с новым построением финансовой вертикали. Для специалистов могу сказать, что количество распорядителей бюджетных средств – есть такое понятие – у нас сегодня по воинскому звену 42, а было больше сотни.
     - Что это дает?
     - Это делает вертикаль прохождения финансовых ресурсов прозрачной. Она не растекается на 5 тысяч получателей. Мы добиваемся, чтобы у нас получателей было 1,5 тысячи. А это огромная финансовая работа. Организационная. Здесь нам очень серьезно помогали финансисты в войсках, в округах. И мы считаем, что сейчас идет как бы настройка этой системы. Первый квартал покажет, что получилось, но в дальнейшем, я думаю, машина заработает эффективно.
     - А есть примеры, скажем так, неадекватных запросов на дополнительное финансирование? Условно говоря, склады забиты чем-то, а просят новую технику, новое оборудование, вооружения? Вот именно с хозяйственной точки зрения: что из себя наши командиры на местах представляют? Всегда ли считают государственную копейку?
     - Как у заместителя министра, у меня, конечно, большое информационное поле. Сейчас все формализовано уже таким образом, что командир не просто просит. Он вправе попросить, но ему скажут: «Где обоснование?» И вот тут-то начинается...
     - То есть подготовка командира как бизнесмена уже начинается?
     - Да, да.
     - А что касается стоимости военных заказов, насколько правильно они рассчитываются?
     - Вопрос очень сложный. Могу сказать, что у промышленности ментальность осталась практически такой же, какой была лет 5-7 назад. А у военных она уже продвинулась на шаг вперед. Потому что затраты считаются во всей стране одинаково, будь это изготовление стола либо изготовление сложной техники. Методология одна – это прежде всего правильный учет затрат на производство, зарплаты, материалы, амортизация и так далее. Но вот когда завод дает нам эту смету, основной головной изготовитель, с которым взаимодействует заказчик, включает туда все затраты своей кооперации – это тысяча с лишним предприятий. Его взаимодействие с кооперацией на тот момент, ну мягко говоря, оставляет желать лучшего. И в силу этого его доказательная база, на мой взгляд, не всегда убедительна.
     - То есть дополнительные расходы порой пытаются повесить на военных?
     - Естественно. И кроме того, есть объективный фактор, который сегодня удорожает наши заказы. Это, конечно, содержание мобмощностей. Это прямые накладные расходы на военные заказы.
     Вот сейчас наша служба вооружений, наше управление госзаказа – это внутренние наши структуры – ведут очень серьезную работу с промышленностью. Вы знаете, председатель правительства проводит серию совещаний на военных предприятиях именно по вопросам ценообразования на ту или иную продукцию. И после столь серьезной работы, взаимной с промышленностью, я думаю, продвижение вперед будет.
     - А существует ли конкуренция, борьба за военные заказы?
     - На уровне головного исполнителя конкуренция незначительная. Почему? Потому что у нас сегодня не так много предприятий, которые способны выполнить сложные заказы. Вы же понимаете, что новые образцы диктуют новые требования к изготовителю. И в этой связи правительство в конце прошлого года утвердило нам перечень единственных исполнителей по ряду номенклатурных позиций. То есть нам нет смысла тратить по 2-3 месяца на проведение конкурсов, потому что сегодня мы понимаем, что только один завод делает эту продукцию.
     Но вот что касается кооперации, то мне кажется, именно этим звеном промышленности сейчас надо заниматься более плотно. Потому что это уже поле без нас, это поле их – выбрать себе ту кооперацию, которая обеспечит конечный образец таким, какого требует военные. А сегодня требования военных очень высокие.
     - Вера Ергешевна, у нас завершается передача. Нам очень важно понять, с чем мы подойдем к 1 января 2012 года? Наступит этот день, и что? Мы проснемся с другими Вооруженными Силами?
     - С другими людьми в Вооруженных Силах. Все оставшееся время до 2012 года должна идти работа по приданию нового облика армии и флоту. И тут несколько составляющих.
     У нас 5 признаков нового облика, из них пятый – это социальное обеспечение военнослужащих и обеспечение их жильем. А первый – это создание частей постоянной готовности полностью укомплектованных по штату военного времени. Поэтому для реализации этих 5 признаков требуется период до 2012 года. Вот тогда, в 2012 году, офицер проснется и будет понимать, что пятая задача решена: у него новый социальный облик, включающий новый социальный статус.
     И офицеры будут к этому готовы. Потому что система премирования, вот этого 400-го приказа – она развивается не только вглубь, она вширь идет. Она увеличивает количество офицеров, которые уже к тому времени будут получать приличные деньги...