Преемником широко известного ранее (да и теперь) Военного института иностранных языков стал Факультет иностранных языков и зарубежной военной информации, организационно входящий в состав Военного университета. В этом месяце факультету суждено отмечать 70-летие своего прародителя.
     Питомцев института знают во всем мире. Они сражались на фронтах Второй мировой войны, работали с военнопленными, вели политическую работу среди войск и населения противника. В послевоенный период выпускники уникального вуза трудились в странах Дальнего и Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки, Европы. Они прекрасно себя зарекомендовали в серии ближневосточных и африканских военных конфликтов, в Афганистане, на Балканах, в «горячих точках» на постсоветском пространстве.
     Многие выпускники института проявили свои незаурядные способности по лингвистическому обеспечению переговоров на самом высоком уровне. Их кропотливую работу ценили на международных саммитах, конференциях, всевозможных выставках и ярмарках вооружений, в ходе разрешения юридически каверзных ситуаций. Огромный вклад виияковцы вносили в работу по обеспечению связей групп войск в Восточной Европе с местными властями и общественными организациями. Некоторых переводчиков в Германии, Венгрии, Польше, Чехии, Словакии до сего времени вспоминают добрым словом.
     Среди виияковцев есть известные дипломаты, переводчики, ученые, писатели, журналисты, депутаты Государственной Думы и конечно же представители силовых ведомств, удел которых служить во славу державы без права на славу.
     Особой благодарности в связи с отмеченным выше, конечно, заслуживают преподаватели иностранных языков. Да что там благодарности - их любили и любят, их вспоминают как родителей, как кумиров и богов. В таких случаях больше всего боишься того, что при перечислении конкретных имен кого-то забудешь. Это было бы несправедливо. Назвать же всех невозможно уже потому, что на каждой кафедре были свои корифеи. Улетают годы и десятилетия, а эти милые люди все так же стоят перед глазами, напоминая о своих привычках, жестах, предпочтениях.
     Мир живет в океане информации. Огромный ее пласт составляет военная тематика. Это безбрежная материя военной мысли, оборонных связей, вооружений, боевой техники. Первыми с ней имеют дело люди, владеющие иностранными языками и на профессиональном уровне обеспечивающие контакты самого разного свойства.
     Контакты. Об их разнообразии, между прочим, разговор может быть особый. В боевой обстановке стороны ведь тоже «контактируют», причем весьма интенсивно, изобретательно. В английском языке есть коротенькое, но емкое выражение: to canalize the enemy. Русскоязычный эквивалент вмещает в себя целых восемь лексических единиц: вынуждать противника продвигаться в невыгодном для него направлении. О чем идет речь, наш читатель хорошо понимает. Всякая победа (тактическая, оперативная, стратегическая) первоначально собирается по крупицам знаний о противостоящей стороне. Эту победу просчитывают, вычисляют, выстраивают на бумаге, насыщают ловушками, именуемыми военной хитростью. Чем больше в «портфеле» добротной информации о противнике и его намерениях, тем меньше требуется солдатской крови для реализации замысла боя, кампании. Чем хитрее замысел, тем меньше используется огня и металла.
     Не углубляясь в дальние века, а просматривая лишь ход событий на главных театрах Второй мировой войны, мы можем легко убедиться, что все знаменитые фронтальные прорывы и результативные операции готовились в тиши штабных кабинетов, куда поставлялась тщательно проверенная и систематизированная информация. Оглушительный успех японцев, потопивших в 1941 году целый американский флот, базировался не только на качественных разведданных о дислокации боевых кораблей, не только на хорошо организованном взаимодействии сил авиации по времени и задачам, но и на отменном знании психологии американцев, явно недооценивших возможности противника.
     Триумфальная наступательная операция в Белоруссии в 1944 году, по оценкам как наших, так и немецких военных историков, была в первую очередь следствием победы в тихой информационной войне, выигранной советским командованием. Нет спору, что в конечном счете все решали хорошо оснащенные к тому времени войска, получившие боевой опыт командиры, выносливые и неприхотливые солдаты.
     Тем не менее прелюдией к успеху был накопленный в штабных структурах материал, собирателями которого выступали офицеры особого профиля, знающие, что такое досье и как с ним следует обращаться. Без их незаметной кропотливой работы не смогли бы состояться верные решения в оперативно-стратегических эшелонах. О полководческом предвидении и тонкой военной интуиции написано немало и в основном справедливо. Однако переоценивать роль способностей полководцев все же не стоит. Секунда озарения одного ума всегда имела под собой часы, сутки, недели черновой накопительной и оценочной работы коллектива профессионалов.
     В наше время никого не надо убеждать в первичности информационно-аналитической работы по отношению ко всему прочему. Это - банальная истина. Ни для кого не секрет, что не только ведущие корпорации, банки, исследовательские центры, но также создатели новых видов вооружений являются таковыми в первую очередь потому, что сумели поднять на высший уровень первооснову своего дела - добывание и систематизацию профильных знаний. Глобальная многонациональная машина выискивания научных и технических данных работает бесперебойно. В результате идеи и затеи часто летят впереди своих воплощений и по другую сторону соперничества вдруг рождают близнецов моделей, еще не запущенных в родном отечестве в серийное производство.
     Спустившись пониже, на полигонную сермягу, мы убеждаемся в том же. С чего начинает излагать решение на бой командир взвода? Это четко прописано в боевом уставе - со сведений о противнике. С того же начинает работу командир роты, батальона, полка и так далее. Чем крупнее штаб, тем более широкую и разнообразную базу данных о противнике он собирает и систематизирует. В оперативно-стратегическом звене к оценочным материалам о потенциале противостоящей группировки добавляется известная сумма сведений о территории, экономике, национальной и социальной структуре населения, политических партиях и т.д. Чем достовернее эти данные, тем выгоднее их можно использовать в интересах своих войск. И наоборот, информационный вакуум, приблизительность представлений об особенностях данного театра военных действий затрудняет командованию выполнение стоящих задач. За примерами далеко ходить не надо. Афганистан стал для всех (а не только для США и НАТО) поучительным примером.
     Однако вернемся к альма-матер и подчеркнем еще раз, что за годы своего существования она подготовила большой отряд офицеров, использовать которых с одинаковым успехом можно было в самых разных структурах.
     В том числе, конечно, в широкой журналистской среде, где выпускников факультета знают, ценят, уважают. Средства массовой информации для многих из них стали второй основной сферой приложения знаний и опыта. Разумеется, неслучайно. Работа со словом, с текстом, новостными лентами - неотъемлемая часть повседневного труда специалистов, занятых обработкой печатного и электронного потока зарубежной военной информации. Поэтому переход на оперативную работу в газету, журнал, на радио, телевидение, как правило, не связан с особой переквалификацией.
     Кстати, на факультете существует предмет, называемый специальной журналистикой. Так что курсантов обучают не только основам работы над текстами вообще (обзорами, статьями, комментариями), но и над материалами, предназначенными для потребления иностранной аудиторией.
     Между тем жизнь-то идет дальше, внося подчас кардинальные поправки в стиль (точнее даже, образ) работы «старателей» информационных полей. Плоды научно-технической революции оказали непосредственное воздействие на производительность труда специалистов нашего профиля. Компьютер и пальчиковые хранители информации заменили пыльные стеллажи, хотя и от накопленных в печатном виде томов отказываться пока рано. В них сосредоточен опыт прежних поколений.
     Когда приходишь на родной факультет, не можешь не порадоваться произошедшим переменам. Материально-техническая база ушла далеко-далеко вперед от своей прародительницы 1970-х годов. Случилось это, разумеется, не само по себе. За всем стоят пытливый ум и вдохновенный труд конкретных людей, ревностно следящих за тем, что происходит вокруг. Они-то, эти беспокойные души, и не позволяют своей «конторе» безнадежно состариться среди архаичных турникетов и стендов, а постоянно ее омолаживают, придавая современный вид. Иным коллегам, все эти хлопоты поначалу кажутся пустопорожней суетой, бесполезной тратой сил и времени. Но вот у всех на глазах «утопическая» затея воплощается в реально действующую конструкцию, экономящую эти самые силы и время, и скепсис общественной ячейки уступает место одобрительным междометиям.
     Впрочем, особо вникать во внутренние проблемы факультета сегодня не хочется. Не юбилейное это дело. При всех утратах и упущениях, при всех трудностях роста в нашу бурную эпоху перемен факультет старается держать марку. Его профессорско-преподавательский состав - это мозговой трест, обеспечивающий подготовку офицерских кадров особого профиля. Это подвижники! Жизнь показала, насколько оптимально языковая подготовка на факультете сочетается с преподаванием других предметов. Так что традиции ВИИЯ сохраняются и преумножаются. Спасибо за это всему коллективу от тех, кто дорожит званием виияковца.
     

     Ну и строки из песенки Жени Торсукова:
     

     Когда в Лефортово въезжаешь,
     трамвай вдоль Яузы идет.
     Его маршрут ты четко знаешь,
     он к альма-матер подвезет.
     Кондуктор скажет для прикола:
     «Выходим. Слева разведшкола».
     Здесь остановочка моя.
     Привет тебе, родной ВИИЯ!