В ноябре 1944 года в Генеральном штабе и Ставке ВГК началась работа над планом зимне-весенней кампании 1945 года. Перед Красной Армией ставилась решающая задача – окончательно сокрушить фашистскую Германию и победоносно завершить Великую Отечественную войну. Широкомасштабные наступательные операции планировались на всех стратегических направлениях.
     Одной из наиболее значительных операций на завершающем этапе войны стала Восточно-Прусская наступательная операция. Ее цель заключалась в том, чтобы отсечь войска группы армий «Центр», оборонявшиеся в Восточной Пруссии (с 26 ноября 1944 года – группа армий «Север»), от остальных немецких армий, прижать к морю, расчленить и уничтожить по частям.
     Выполнение задачи возлагалось на войска трех советских фронтов. На первом этапе силами 2-го и 3-го Белорусских фронтов должны были быть нанесены концентрические удары с целью отсечения и изоляции группы армий «Север» от основных сил немецкой армии. На втором этапе осуществлялось рассечение группировки, ее окружение и уничтожение. Эту задачу предстояло выполнить 1-му Прибалтийскому и 3-му Белорусскому фронтам.
     12 января 1945 года немецкая оборона была взломана. К 18 января в местах главных ударов позиции противника оказались смяты. 24 января К. Рокоссовский, командовавший одним из фронтов, получил приказ Ставки сконцентрировать основные силы для наступления в Северную Германию и не позднее 2 февраля овладеть Эльбингом и Торном, отрезать противнику пути отхода на Одер и продвигаться в Померанию.
     Одновременно началась и Висло-Одерская операция. Ошеломляющего успеха добился проводивший ее 1-й Белорусский фронт. 31 января его передовые части форсировали Одер и захватили обширный плацдарм в районе Кинитц – Гросс – Ноейндорф – Рефельд. До Берлина оставалось пройти всего 70 километров. Казалось, еще две-три недели наступления в таком темпе – и война будет закончена.
     2-й и 3-й Белорусские фронты рассекли группу армий «Север» на три части. 4 дивизии противника были прижаты к морю на Земландском полуострове; 5 дивизий с войсками крепостного гарнизона были заблокированы в Кенигсберге; до 20 дивизий 4-й немецкой армии оказались в окружении юго-западнее Кенигсберга. С выходом 2-го Белорусского фронта к заливу Фришес-Хафф вся восточно-прусская группировка была отрезана от главных сил вермахта. Дело оставалось за ликвидацией этих изолированных друг от друга «котлов».
     Однако окруженные немецкие войска опирались на сеть мощных укрепленных районов. К тому же, поскольку части Красной Армии методично сжимали кольцо окружения, плотность оборонительных порядков противника возрастала, соответственно усиливалось его сопротивление. Наши войска увязли в немецкой обороне.
     Основные силы 2-го Белорусского фронта оказались скованы боями с немецкой группировкой, окруженной к югу от Кенигсберга. Возникла угроза нанесения немцами удара по растянутому правому флангу 1-го Белорусского фронта из Восточной Померании.
     Жуков запросил Москву: что делать? Идти на Берлин или нет? Но Сталин был поглощен подготовкой к Ялтинской конференции, куда и отбыл. Конкретных указаний от него не поступало.
     Временно исполнявший обязанности начальника Генерального штаба А.М. Василевский принимал меры для ускорения действий фронта в направлении Померании. Вместе с тем план Восточно-Прусской операции требовал скорейшей ликвидации окруженных немецких группировок, на чем настаивал и Верховный. Василевскому было ясно, что силами одного только 3-го Белорусского фронта эту задачу не решить.
     А обстановка тем временем развивалась. Войска 2-го Белорусского фронта приступили к штурму позиций, занимаемых самой крупной из окруженных группировок – хейльсбергской. 1-й Прибалтийский фронт штурмовал Кенигсберг и Земланд.
     А.М. Василевский вспоминал: «Ликвидация хейльсбергской группировки проходила в исключительно тяжелых условиях. Укрепленный район имел свыше 900 оборонительных сооружений, противотанковые и противопехотные заграждения. С упорством обреченных, цепляясь за каждый рубеж, за каждое укрепление, гитлеровцы стремились задержать наше продвижение вперед».
     В боях против хейльсбергской группировки наши войска завязли. Не достигли поставленной цели и силы 1-го Прибалтийского фронта на кенигсбергском и земландском направлениях.
     В Ставке сообразили, что не следует распылять силы на двух участках сразу, а лучше последовательно громить всей мощью сначала одну немецкую группировку, затем другую. Поэтому генерал армии Баграмян (1-й Прибалтийский фронт) получил приказ перейти к обороне под Кенигсбергом, сосредоточив основные усилия против более слабой земландской группировки. Директива Ставки содержала приказ уничтожить противника на Земланде к исходу 27 февраля. Баграмян планировал начать наступление 20 февраля.
     Но немцы преподнесли неожиданный сюрприз. Пополнив оперативную группу «Земланд» войсками, переброшенными по морю из Курляндии, они нанесли внезапный удар с целью деблокирования кенигсбергской группировки. Удар последовал во встречном направлении. Застигнутые врасплох советские войска были смяты.
     В довершение всех бед из-под маленького восточно-прусского городка Мельзак пришло сообщение о гибели командующего 3-м Белорусским фронтом генерала армии И.Д. Черняховского. Утром 18 февраля он выехал на левый фланг фронта, чтобы проверить подготовку частей, и был тяжело ранен осколком разорвавшегося снаряда. Спасти его не удалось. Он был самым молодым генералом армии (38 лет!) за всю историю Советской Армии, одним их самых доблестных и талантливых военачальников, кого выдвинула война. Прославился в боях на Курской дуге и на Украине, фактически освобождал от врага всю Прибалтику...
     Потеря такого сильного командующего усугубляла и без того непростую обстановку в Восточной Пруссии. Командование фронтом принял маршал Василевский, но с его прибытием коренного перелома не произошло. Ликвидация немецких войск затягивалась.
     Неблагоприятное развитие обстановки в Восточной Пруссии не могло не сказаться на действиях наших войск на берлинском направлении. Так и не дождавшись подхода частей 2-го Белорусского фронта, Жуков решил приостановить дальнейшее продвижение на Берлин. Вместо штурма столицы рейха 1-й Белорусский фронт перенацеливался на север – на Восточную Померанию. Дело в том, что угроза возможного удара со стороны группы армий «Висла» сильно нервировала советское командование. Рокоссовский смог выделить для наступления на Померанию только две армии – 65-ю и 70-ю. За первые десять дней они продвинулись всего на 60–70 километров. Южнее Штаргарда немцы предприняли контрудар и вынудили войска 2-го Белорусского фронта отступить на 12 километров.
     1 марта главные силы 1-го Белорусского фронта приступили к проведению превентивной Восточно-Померанской операции с ударами на Кезлин и Кольберг. Тем временем войска Рокоссовского получили в подкрепление свежую 19-ю армию, и темп продвижения заметно вырос. Но и в Померании немцы оказывали ожесточенное сопротивление. Бои опять вступили в затяжную стадию.
     Задачу разгрома восточно-померанской группировки противника удалось решить только к концу марта. После чего требовалось некоторое время для приведения в порядок и пополнения измотанных, обескровленных войск. Наступление на Берлин вновь было отложено (оно началось в середине апреля).
     С 22 февраля до 12 марта шла подготовка операции против хейльсбергской группировки. Ожесточенные бои шли в течение почти трех недель. Наконец хейльсбергский укрепленный район пал. Советские войска взяли в плен 46 тысяч солдат и офицеров противника.
     6 апреля 1945 года пришел черед Кенигсберга. Этот город представлял собой настоящую цитадель. Помимо старинных, сохранивших прежнюю прочность крепостных стен и фортов немцы возвели вокруг Кенигсберга дополнительные фортификационные сооружения. Нашим войскам предстоял кровавый штурм. 8 апреля, после двухдневных ожесточенных боев на подступах к городу, штурмовые части Красной Армии вплотную подошли к стенам крепости. Василевский направил коменданту Кенигсберга генералу Лашу предложение о капитуляции. Но немцы решили драться.
     Утром 9 апреля начался общий штурм Кенигсберга. Кровопролитные, невероятно жестокие бои продолжались четверо суток. Невзирая на тяжелые потери, наши войска упорно продвигались вглубь. В итоге Кенигсберг был взят, в плен сдались 92 тысячи солдат и офицеров противника.
     После падения Кенигсберга в Восточной Пруссии остался последний очаг сопротивления – земландская группировка. 11 апреля А.М. Василевский также обратился к немецкому командованию с предложением прекратить бессмысленное сопротивление. Но ультиматум остался без ответа, и утром 13 апреля 3-й Белорусский фронт перешел в наступление. Против 8 немецких дивизий, сжатых на узком пятачке Земландского полуострова, действовали войска пяти советских армий – 2-й и 11-й гвардейских, 5-й, 39-й и 43-й. Но, несмотря на перевес в силах, сломить сопротивление немцев сразу не удалось. Кровопролитная борьба шла за каждый клочок земли. Только к исходу 25 апреля наши войска овладели Пиллау – последним немецким опорным пунктом на Земланде.
     Советское командование планировало завершить Восточно-Прусскую операцию в начале февраля 1945 года, Берлинскую – в конце февраля. Такие сроки указаны в оперативных документах Генштаба и директивах Ставки. Но в действительности, как мы знаем, война закончилась на два месяца позже.
     Нашими маршалами действительно признается, что возможность взятия Берлина существовала уже в феврале 1945 года. В то же время на вопрос, почему столица фашистской Германии не была взята тогда, каждый из них отвечает по-своему. Так, по мнению С.М. Штеменко, Прибалтика являлась стратегическим плацдармом в тылу наших войск, немецкий удар оттуда представлял большую опасность, поскольку немцы могли вывести свою группировку в Восточную Пруссию. В свою очередь, по оценкам А.М. Василевского, угроза удара исходила не от курляндской, а от восточно-прусской группировки противника. А вот Г.К. Жуков полагал, что удар по наступающим на Берлин войскам 1-го Белорусского фронта могла нанести группа армий «Висла» из Восточной Померании.
     Восточно-Прусская стратегическая операция продолжалась 103 дня и была самой длительной операцией последнего года войны.
     Советские войска понесли тяжелые потери. Уже к концу января в стрелковых дивизиях из 6–6,5 тысячи солдат и офицеров осталось по 2,5–3,5 тысячи. Еще больше было потеряно при уничтожении окруженных группировок фашистов. Общие потери советских фронтов и флота с 13 января по 25 апреля 1945 года составили 126,5 тысячи солдат и офицеров погибшими и пропавшими без вести, более 458 тысяч ранеными. При этом пополнения почти не поступало. Значительные силы передавались на Берлинское направление, которое в кампании 1945 года было главным.
     В то же время нашими войсками были полностью уничтожены 25 германских дивизий, а еще 12 дивизий потеряли от 50 до 70 процентов своего численного состава. Были захвачены более 220 тысяч солдат и офицеров вермахта, 15 тысяч орудий и минометов, 1.442 танка и штурмовых орудия, 363 боевых самолета. Потеря крупных сил и важной в военно-экономическом отношении области ускорила поражение Германии.
     На снимке: оборонительная башня Дона, над которой был поднят флаг Победы в Кенигсберге.