В последнее время в России жанр документального кино становится популярным. Это кино уже можно увидеть в кинотеатрах, все чаще и на телеканалах демонстрируются «фильмы о реальном». Есть даже отдельные кинофестивали, посвященные именно документальному кино. Хотя отечественных лент показывают не так уж и много, потому что перестройка прошлась катком не только по экономике, но и изрядно порушила культурную, образовательную почву фундамента страны. Документальное кино – понятие многослойное, имеет много направлений: научное, учебное, даже политическое. К нему можно отнести в том числе и разнообразные реалити-шоу. Зритель любопытен, и наступает время, когда вместо цунами захлестнувших экраны сериалов о героях с выдуманными судьбами интереснее вдумчиво приобщиться к загадкам мироздания, к истории через препарирование неких «секретных материалов». Успех, например, популярных проектов британской BBC известен.
     Подобная кинодокументалистика из области «в мире животных» лежит на поверхности. И пользуется несомненным спросом. Для просвещения общества она просто необходима. Но вот чего документалисты, в том числе и телевизионные, мало касаются в своих творческих изысканиях, так это «вечных» вопросов, на которые как раз и можно попытаться найти ответ через показ на экране реалий бытия, отраженных видением жизни самим режиссером. Что такое война? А понятие «мир»? Кто мы и зачем живем? В таком кино не может быть прямой «трансляции». Даже документальные кадры строятся здесь под определенную идею. И, о чем стали забывать, такое кино способно даже формировать почву для идеологии. То есть иметь значительное духовное, воспитательное значение. Только вот смотреть такие фильмы тяжело. В них показаны не «глянцевые» герои, и у историй их жития-бытия обычно совсем не карамельно-сказочное завершение. Но что поделаешь, если у жизни такие разные цвета. И есть в ней и черный, и белый, и серый, и алый. Обычные цвета беды и войны...
     Недавно в «Доме русского зарубежья имени Александра Солженицына» в Москве состоялся показ нового фильма режиссера Вадима Цаликова «Цхинвал. Послесловие». Он принадлежит как раз к такой, «неудобной» документалистике.
     Работы Цаликова не раз побеждали на международных и отечественных кинофестивалях, получали престижные премии французских телеканалов на фестивале российского кино в Онфлере. Его фильм «Граждане Беслана» вошел в десятку лучших российских документальных фильмов 2006 года. И работа над ним была, по признанию Вадима, самой сложной. Об этом и других фильмах Цаликова, рассказывающих о трагедии в Беслане, разговор отдельный. Кроме него, пожалуй, никто с такой болью и с такой любовью к людям не сумел показать те страшные события, еще недавно казавшиеся невозможными в нашей стране. Для него, осетина по национальности, уроженца Пятигорска, Беслан на самом деле поделил жизнь на «до» и «после». С 2005 года работы Цаликова определяет особая пронзительность. Кто-то может подумать, что снимать документальное кино легко. Но это ведь не простая передача жизни какого-нибудь «застеколья». И не удобная возможность распоряжаться простым отображением чужой жизни.
     О событиях в Южной Осетии в августе 2008 года снято немало документальных сюжетов. Цаликов работал над своей «Цхинвальской притчей» буквально по следам той войны. С первого взгляда фильм кажется затянутым прямым репортажем из очередной «горячей точки». Основные съемки – в Цхинвале. У трех жительниц разрушенного, еще недавно цветущего города как бы берется интервью. Почему только у женщин, ясно из эпиграфа к фильму: «Воистину только женщина может узнать весь ужас войны». И они, словно некая надежная опора жизни на фоне кровавой августовской хроники – с разрывами снарядов, ракетами, попадающими в жилые дома, снайперами, берущими на мушку женщин, детей, стариков... С одной стороны, Цаликов передает живые эмоции, свойственные конкретному моменту, с другой – он по-репортерски отстранен, даже в страшных реалиях непосредственно военных действий. Нет, скорее – сдержан. И эта кажущаяся холодность наиболее честно передает страх жизни перед нелепостью возможной смерти. В фильме говорится и о бытовой стороне войны: у людей отняты атрибуты мирной жизни. Дом, вещи... Вот кукла, которую так жалко видеть в разрушенной снарядом комнате, что сжимается сердце, слезы наворачиваются на глаза. Где ее маленькая хозяюшка? Господи, хоть бы осталась жива!
     Вот остатки пианино с обгоревшими струнами, иссеченные пулями и осколками стены...
     Не вещи загублены войной, а словно судьбы человеческие. И смотрится это уже не просто документальной съемкой с места событий. Это особая документалистика памяти и души, где все – на контрасте. И слезы от страшных потерь близких людей совсем рядом с радостью признания собственной независимости. С флагами, развевающимися на каждом углу, – Южной Осетии и России. Снова – вместе, снова – рядом. Пространство картины расширяется до масштабов притчи. И таким образом фильм становится не просто документальным рассказом о конкретной «горячей точке», а в том числе – о войне в целом. И о невозможности жить без мира. И показанные в работах Цаликова люди – именно «документальное» тому подтверждение.
     ...Когда жители одного из домов в Цхинвале вернулись к родному очагу, из его уцелевшей стены выглядывал неразорвавшийся снаряд.
     Как обезвредить его? Как обезопасить людей от того, чтобы костер войны не вспыхнул с новой агрессией?
     Новой работой «Цхинвал. Послесловие» Цаликов и попытался ответить на эти вопросы. В фильме снова звучит речь жителей попавшего в беду города. Но в их голосах уже можно услышать светлую мелодию весны. Дожди уже смыли копоть с обгоревших стен, на месте пепелищ – новые дома. И гордость Цхинвала – некогда великолепный театр с уникальной акустикой, разрушенный еще в предыдущей войне за независимость, должен тоже ожить. По крайней мере его актеры, в свое время получившие образование в одном из лучших театральных вузов России и успевшие показать свой талант в родных стенах, уже репетируют новый спектакль. Они только недавно смыли следы пороховой гари с лиц, сдали оружие, которым защищали родную землю. Пусть теперь атрибутами их творческой жизни снова станут грим и сценические декорации.
     Видно, что корневая система народа осталась жива. Значит, расти и цвести вечному древу Жизни! И Цаликов своими документальными фильмами это талантливо подтверждает.