- Сергей Михайлович, как вы оцениваете факт успешного завершения работы над новым договором по СНВ?
     - Думаю, что это событие имеет очень большое значение с политической и военной точки зрения. Прежде всего, подписание нового договора о сокращении наступательных вооружений между Россией и США означает признание провала попытки Вашингтона установить однополярный мир. Ведь после развала Советского Союза в США восторжествовали представления, что Америка - единственная сверхдержава, не имеющая равных по силам соперников, и поэтому контроль над вооружениями не нужен. Администрация Джорджа Буша открыто придерживалась такого курса, выйдя в одностороннем порядке из Договора по ПРО и заявив, что она не пойдет на новые соглашения о контроле над вооружениями.
     Сегодня Америка соглашается на подписание договора с Россией. Это означает, что режим контроля над вооружениями, сложившийся в годы «холодной войны», когда существовала биполярная система с примерным равенством сил, и закрепленный договорами ОСВ/СНВ/ПРО, не оказался «на свалке истории», как об этом в свое время заявляли американцы. Теперь режим контроля над вооружениями получает «второе дыхание», и это положительно отражается на международной обстановке.
     - Что, на ваш взгляд, подтолкнуло новую американскую администрацию к занятию более активной позиции в вопросах контроля над вооружениями? Многие говорят, что США перегрузились военными проблемами в Ираке и Афганистане и им нужна поддержка России. Или Вашингтоном движут иные соображения?
     - Действительно, попытка консолидировать однополярный мир привела к перенапряжению сил даже такой мощной державы, как Соединенные Штаты. Вашингтон надолго увяз в дорогостоящих войнах в Ираке и Афганистане, а американская экономика столкнулась с самым тяжелым кризисом за последние десятилетия, возник колоссальный дефицит государственного бюджета. И в этих условиях руководство США вынуждено осуществлять стратегическую перегруппировку, стремясь привести цели своей внешней политики в соответствие с возможностями. Это не означает, что Соединенные Штаты отказываются от идеи лидерства, но Обама фактически открыто признает наличие многополярного мира.
     В российско-американских отношениях остается много противоречий и расхождений, но новый договор по СНВ свидетельствует о том, что мы можем сотрудничать и наши с американцами интересы в ряде ключевых вопросов международной безопасности совпадают. В чем-то мы расходимся, но тем не менее новой «холодной войны» не будет.
     - Но ведь режим контроля над вооружениями не ограничивается одним этим договором...
     - Я с вами согласен. Напомню, что режим контроля над вооружениями держался на пяти столпах. Это Договор по ПРО, Договор по СНВ, Договор о ракетах средней и малой дальности (РСМД), Договор об обычных вооруженных силах в Европе и Договор о нераспространении. И практически все эти соглашения в последнее время или перестали действовать, или оказались под угрозой срыва. Я думаю, что заключение нового российско-американского договора о СНВ даст возможность укрепить режим нераспространения. Думаю, что в этих условиях будет продолжать действовать и Договор о РСМД. Возможны попытки воссоздать режим контроля над обычными вооружениями в Европе, хотя здесь есть большие трудности. Недавно Россия выступила с предложениями, как выйти из этого тупика. Известны и наши предложения о создании новой системы общеевропейской безопасности.
     Что касается Договора по ПРО, то вряд ли его удастся реанимировать. Однако я полагаю, что после заключения нового договора по СНВ начнутся российско-американские переговоры о сотрудничестве в сфере региональной ПРО, направленной против ракет средней дальности, которых ни у нас, ни у США нет. Они были уничтожены по Договору о РСМД. Это позволило бы в определенной степени ограничить перспективы развертывания американцами глобальной системы ПРО, способной угрожать надежности функционирования системы ядерного сдерживания России, и создать определенную предсказуемость в отношении того, что США будут делать в сфере ПРО в дальнейшем, а мы - вместе с ними или самостоятельно.
     В многополярном мире встает и задача вовлечения в разоруженческие процессы других стран. Думаю, что на следующем этапе Россия и США совместно предпримут попытку втянуть в процесс сокращения ядерных вооружений другие государства - и Китай, и Англию, и Францию, и Индию, и Пакистан, и даже Израиль.
     - Сейчас в нашем российском научно-экспертном сообществе наблюдаются подчас различные взгляды на новый договор. Существуют две противоположные точки зрения. Одна из них - базовая: в принципе мы идем правильным путем, ограничивая и сокращая вооружения. И вторая заключается в том, что США, втягивая Россию в процесс разоружения, выдавливают ее на обочину мирового развития, потому что Россия только с ядерным оружием является державой, а без него она ничего собой не представляет. И в этом плане нам новый договор не нужен, и лучше оставить все как есть.
     - Действительно, и у нас, и в Америке далеко не все проявляют энтузиазм в отношении нового договора. Я считаю, что с точки зрения жизненно важных интересов безопасности России договор, несомненно, укрепляет наши позиции. Приведу следующие аргументы.
     Во-первых, установленные новым договором потолки фактически не принуждают нас сокращать ныне имеющиеся в нашем распоряжении стратегические наступательные силы в отличие, скажем, от предыдущих договоров, которые запрещали или ограничивали тяжелые ракеты, мобильные ракеты. Эти ограничения исчезли, и договор позволяет нам производить модернизацию наших стратегических сил, поскольку старое советское вооружение давно уже отслужило свой срок. Поэтому мы можем согласно нашим планам разворачивать новые МБР с разделяющимися головными частями, что раньше было запрещено, и системы морского базирования. Сокращаться придется только Соединенным Штатам, пусть не очень сильно, но сокращаться.
     Второй довод состоит в том, что США согласились на ограничение количества носителей стратегических ядерных вооружений. При Джордже Буше они категорически отказывались это делать, и в Договоре о стратегических наступательных потенциалах (СНП) 2002 года речь шла только о развернутых боеголовках, причем не определялось, что это такое. Первоначально американские предложения, я имею в виду администрацию Обамы, состояли в том, чтобы установить потолок в 1.100 носителей. У них носителей сейчас около 1.200 по правилам СНВ-1. Мы предлагали 500. В итоге сошлись на 800 (в том числе 700 развернутых пусковых установок). Это больше, чем нам хотелось бы, но меньше того превосходства, которым бы обладали США в противном случае.
     В-третьих, договор не затрагивает тактические ядерные вооружения - важную часть ядерного баланса. Особенно если учесть резкое изменение в соотношении обычных сил в пользу США и НАТО, наличие у нас тактических ядерных вооружений в большем количестве, чем у американцев и других стран НАТО, в какой-то степени компенсирует дисбаланс в обычных вооружениях.
     В-четвертых, облегчен режим проверки. Некоторые вещи, которые носили односторонний характер, взять ту же инспекцию на заводе в городе Воткинске, где мы, как известно, производим новые ракеты, в то время как американцы свой завод по производству МБР закрыли, были вообще сняты. Кроме того, упрощена и вся процедура инспекций.
     В-пятых, в преамбуле нового договора содержится положение о взаимозависимости между стратегической обороной и стратегическим наступлением. В какой-то степени это компенсирует отсутствие Договора по ПРО. Учитывая те решения, которые приняла в прошлом году администрация Обамы, а именно - замораживание стратегической ПРО (на уровне 30 перехватчиков Джи-Би-Ай) и упор на развитие региональной ПРО, можно с уверенностью говорить, что до конца десятилетия у американцев не будет такой ПРО, которая будет способна нам угрожать. Во всяком случае, если США будут наращивать ПРО в угрожающих для безопасности России масштабах, мы сможем выйти из договора. Думаю, что при подписании договора Россия сделает соответствующее одностороннее заявление на этот счет.
     В-шестых, договор рассчитан на 10 лет. Это значит, что до конца десятилетия стратегическая стабильность будет сохраняться. Будет существовать примерное равенство стратегических наступательных вооружений. Даже в том случае, если власть в Вашингтоне через несколько лет переменится и к руководству страной придут самые горячие сторонники ПРО, им понадобится время, чтобы наверстать упущенное.
     В-седьмых, «перезагрузка» российско-американских отношений, которая выглядела как просто лозунг, начинает приобретать реальные черты, и мы можем рассчитывать на сотрудничество двух наших стран по целому ряду других направлений. Это касается и вопросов международной безопасности, и развития двусторонних экономических отношений. Хотя я и не ожидаю здесь быстрого чуда, но рано или поздно пресловутая поправка Джексона - Вэника должна быть отменена.
     И, наконец, может быть, самое важное. Сегодня мы находимся на шестом месте в мире по размерам валового внутреннего продукта, и вряд ли в обозримом будущем Россия поднимется выше в мировой иерархии. Мы уступаем целому ряду других держав и по размерам экономики, и по численности населения. И тот факт, что Америка заключает договор по СНВ с нами и только с нами, а не с Китаем, не с Индией, не с европейцами, укрепляет положение нашей страны в мире, показывает, что Россия является одним из важнейших центров силы на международной арене, хотя в экономическом плане мы и отстаем.
     Наоборот, если бы США отказались от заключения нового договора, то это можно бы было истолковать, что Америка больше не считается с Россией, «вытирает о нас ноги». И это был бы дурной пример для других.
     - Сергей Михайлович, получается, что новый договор по СНВ несет России большие преимущества, чем США. Но мне как-то сомнительно, чтобы Америка сделала нам такой подарок. Ведь и в политике «бесплатный сыр бывает только в мышеловке»...
     - Это я говорил о достоинствах. Но у нового договора есть и недостатки. Во-первых, баланс сил не ограничивается только стратегическими ядерными вооружениями. По другим компонентам баланса, которые новый договор не затрагивает, Соединенные Штаты вместе со своими союзниками по НАТО продолжают сохранять и даже укреплять свое превосходство. Достаточно сказать, что Америка господствует на море, в то время как наш океанский флот практически прекратил свое существование.
     Во-вторых, договор не ограничивает высокоточные обычные вооружения, которые развиваются быстрыми темпами. А здесь Америка опережает и нас, и весь остальной мир. Эти вооружения в дальнейшем все больше будут сказываться на стратегическом балансе, поскольку, например, системы, предназначенные для программы «Быстрого глобального удара», над которой усиленно работают в США, в будущем могут угрожать и нашим стратегическим объектам.
     В-третьих, у США сохраняется больший возвратный потенциал, чем у нас. Дело в том, что наши стратегические ракеты будут загружены чуть ли не под завязку. Возможность нарастить количество боеголовок будет ограничена, так как наши тяжелые ракеты, способные нести большое количество боеголовок, придется из-за старения снимать с вооружения. Американцы же, видимо, будут иметь не менее 1.500-2.000 боеголовок в резерве, и их превосходство по возвратному потенциалу сохранится, хотя оно и не будет таким большим, как по Договору по СНП.
     Соединенные Штаты продолжают работы по созданию противоракетной обороны. И хотя, повторяю, до конца десятилетия у них не будет крупномасштабной стратегической ПРО, но через 15-20 лет ситуация может осложниться, если мы не примем соответствующие контрмеры.
     Ну и, наконец, третьи ядерные страны пока не являются участниками переговорного процесса. Но они в многополярном мире также играют заметную роль в меняющемся балансе сил на международной арене.
     Но США, как и Россия, заинтересованы в ненаращивании ядерных сил другими державами и в укреплении режима нераспространения. Поэтому Вашингтон и пошел на договоренность с Москвой на условиях взаимного компромисса.
     - Договор по СНВ вступит в силу после его ратификации парламентами двух стран. Однако, как известно, позиции Барака Обамы в конгрессе сегодня не столь убедительны, как это было при его избрании президентом. И многие уже говорят, что ему придется столкнуться с большими трудностями при ратификации этого соглашения...
     - Никогда нельзя считать хозяина Белого дома «слабаком». Бараку Обаме достался в наследство тяжелейший системный кризис экономической, внешней и военной политики США. Но, несмотря на отчаянное сопротивление республиканцев, ему в последние недели удалось перехватить инициативу на американской внутриполитической арене. Возобновился экономический рост. Президенту все-таки удалось продавить через конгресс реформу здравоохранения. Еще одной политической победой Обамы стал новый договор по СНВ.
     Но ему действительно придется серьезно побороться в конгрессе за этот договор. Для его ратификации потребуется квалифицированное большинство - то есть голоса 67 из 100 сенаторов. Если допустить, что все сенаторы-демократы проголосуют за договор, то потребуется как минимум еще 8 голосов сенаторов-республиканцев. В республиканской партии есть крайне правое крыло, известное своими русофобскими настроениями в плане возобновить «сдерживание России», которое не приняло новый договор, обвинив Обаму чуть ли не в измене американским национальным интересам.
     Эти критики имеют определенное влияние, с которым и предстоит побороться Бараку Обаме. И я уверен, что ему удастся это сделать. Нельзя смешивать неудовлетворенность нынешним состоянием нашей страны и ее местом в мировой иерархии с вопросами, которые может решать новый договор по СНВ. Он решает целый ряд важных проблем, но далеко не все.