«Дипломатам и экспертам России и США предстоит длительный серьезный диалог по проблемам противоракетной обороны после недавнего подписания в Праге Медведевым и Обамой Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений», - заявил в беседе с корреспондентом «Красной звезды» депутат Госдумы, бывший секретарь Совета Безопасности РФ академик РАН Андрей Кокошин.
     По его словам, эта тема неоднократно становилась предметом интенсивного, профессионального и весьма эмоционального обсуждения. По крайней мере с конца 1960-х годов, когда ее поднял на советско-американском саммите в Глассборо министр обороны США Роберт Макнамара. И, разумеется, эта тема глубоко и серьезно обсуждалась сторонами при подготовке Договора об ограничении систем ПРО 1972 года, который стал одним из очень важных образцов такого рода соглашений.
     Как отметил Кокошин, «очень серьезно и остро проблема ПРО обсуждалась в 1980-е годы. Прежде всего в связи с тем, что в этот период президент США Рональд Рейган предложил широкомасштабную программу научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ «Стратегическая оборонная инициатива». СОИ в перспективе предусматривала создание не только наземных, но и космических эшелонов противоракетной обороны США».
     Для нейтрализации такой программы с советской стороны были выработаны концепция и ряд конкретных военно-технических программ «асимметричного ответа», напомнил Кокошин. В конечном итоге в результате очень острой дискуссии между США и СССР в то время была подтверждена тесная связь между развитием противоракетного оружия и стратегических наступательных вооружений.
     От редакции. В 1980-е годы А.А. Кокошин был одним из основных разработчиков концепции и программ «асимметричного ответа» на «Стратегическую оборонную инициативу» президента США Рейгана, работая в «группе Велихова». В 1990-е годы, будучи первым заместителем министра обороны, затем секретарем Совета обороны и секретарем Совета Безопасности России, Кокошин курировал создание целого ряда систем вооружений, которые еще в 1980-е годы предполагалось создавать и модернизировать в рамках «асимметричного ответа» на программу СОИ. Среди них - межконтинентальная баллистическая ракета «Тополь-М» в мобильном и стационарном вариантах, крылатые ракеты большой дальности, различные возможные средства нейтрализации противоракетной обороны другой стороны.
     При администрации Билла Клинтона Россия и США, напомнил академик Кокошин, довольно активно вели переговоры по разграничению стратегической и нестратегической противоракетной обороны. Имелось в виду, что Договор по ПРО 1972 года подвергнется определенной модернизации, но в целом сохранит свою силу.
     Затем пришедшая на смену администрации Клинтона администрация Дж. Буша-младшего весьма радикально изменила американскую позицию по данному вопросу. Эта администрация, сказал Кокошин, «фактически отказалась от сколько-нибудь серьезного диалога с Россией по проблеме ПРО и в определенный момент вообще вышла из Договора по ПРО в одностороннем порядке, нанеся тем самым серьезный ущерб стратегической стабильности и российско-американским отношениям».
     Нынешняя администрация при подписании нового Договора о стратегических наступательных вооружениях пошла на признание взаимосвязи между наступательными и оборонительными стратегическими вооружениями.
     Российская сторона сделала одностороннее заявление по проблеме ПРО. И положения самого договора, и смысл российского одностороннего заявления, считает Кокошин, заставляют вести интенсивный диалог с Соединенными Штатами Америки. По его мнению, речь идет прежде всего «об усилиях США в области ПРО, о том, для каких задач создаются те или иные компоненты ПРО, как они могут повлиять на стратегическую стабильность в ее центральном звене, во взаимоотношениях между Россией и США в политико-военной сфере».
     Вести такой диалог, считает Андрей Кокошин, будет непросто. Особенно учитывая факт наличия в США мнения, что новый Договор о СНВ не только не мешает созданию американской системы противоракетной обороны, но, наоборот, снимает существовавшие ранее ограничения на этот счет. С таким утверждением выступил, в частности, в четверг в конгрессе глава пентагоновского агентства по ПРО генерал-лейтенант Патрик О’Райлли. По его словам, новое соглашение по сравнению с предыдущим Договором о СНВ ликвидирует ограничения, касающиеся разработки систем ПРО. Так, оно позволяет проявлять большую гибкость в том, что касается дальности полета испытываемых противоракет. «В прошлом испытания ограничивались
     1 тысячей км, - пояснил генерал. - Теперь мы будет испытывать наши перехватчики на мишенях, удаленных на 2 тысячи, 3 тысячи, 4 тысячи км. Новый договор это никак не ограничивает».
     О’Райлли также сообщил, что к 2015 году минобороны намеревается закупить 436 противоракет морского базирования «Стэндард-3» и оснастить ими 38 кораблей, а также приобрести 431 ракету для комплекса ПРО театра военных действий «Таад». Все эти перехватчики, сказал генерал-лейтенант, предполагается использовать «для отражения региональных ракетных угроз», в том числе для прикрытия противоракетным щитом Европы. Кроме того, в США в июне будут проведены первые полетные испытания новой двухступенчатой противоракеты. Такие ракеты шахтного базирования дополнят те 30 трехступенчатых противоракет, которыми Пентагон будет располагать к концу текущего года в штатах Аляска и Калифорния. «В случае трехступенчатой ракеты двигатели, чтобы разогнать ее, работают свыше 4 минут, - заявил представитель Пентагона. - То есть требуется определенное время, прежде чем она будет готова совершить перехват. Разгон двухступенчатой ракеты происходит гораздо быстрее. И если промахнется трехступенчатая ракета, то у нас будет еще возможность сбить боеголовку с помощью двухступенчатой». Пока Пентагон, отметил О’Райлли, лишь не определился, сколько может потребоваться новых перехватчиков и где их разместить.
     Для России, подчеркнул в связи с этим Андрей Кокошин, «наибольшую озабоченность вызывают вопросы развития потенциальных средств наземного, морского, воздушного и космического базирования, которые обладали бы способностью перехватывать стратегические ракеты межконтинентальной дальности и их боевые блоки». И если Россия почувствует угрозу национальной безопасности со стороны американской ПРО, то она согласно заявлению, сделанному ею при подписании нового Договора по СНВ, напомнил Андрей Кокошин, выйдет из этого соглашения.