на главную страницу

21 Апреля 2010 года

Армия и общество

Среда

Престиж военного образования

Андрей ГАВРИЛЕНКО, «Красная звезда». Фото автора.



Заместитель начальника Главного управления кадров Минобороны РФ (начальник 5-го управления (военного образования) ГУК Минобороны) Тамара Фральцова стала очередным гостем программы «Военный совет», которая выходит на радиостанции «Эхо Москвы» и телеканале «Звезда». Речь шла о военном образовании.


     - Тамара Анатольевна, какого рода военно-учебными заведениями вы ведаете? Сколько их сейчас, как они укрупняются?
     - В нашем ведении образовательные учреждения, которые реализуют программы всех уровней. Это программы допрофессиональной подготовки, профессиональной подготовки, среднего профессионального образования, начального профессионального образования. Это и учебные центры, и суворовские военные училища, и кадетские корпуса, и академии, видовые и родовые... Все то, что сегодня работает на кадровую составляющую наших Вооруженных Сил.
     - А что касается количества?
     - Система военного образования становится адекватной тому составу, который сегодня, как мы говорим, обозначен в новом облике Вооруженных Сил. Если когда-то армия состояла из более чем 4 миллионов человек, то сегодня мы приближаемся к миллиону. Такая поставлена задача. Поэтому оптимизируется и сеть военно-учебных заведений. Цифры эти ни для кого не секрет. Президент, выступая на итоговой коллегии Министерства обороны, четко их обозначил: у нас будет 10 военно-учебных заведений.
     Это будут военные учебно-научные центры, которые теперь становятся межвидовыми. Т.е. если раньше вузы у нас готовили кадры в интересах какого-то одного рода или вида Вооруженных Сил, то теперь они межвидовые и готовят специалистов в интересах всех Вооруженных Сил.
     Это непростая работа. Необходим внимательный, глубокий подход. Предстоит так реформировать военное образование и нашу сеть военно-учебных заведений, чтобы не потерять самого главного, не нарушить вообще подготовку наших Вооруженных Сил. Мы понимаем, что за каждым военно-учебным заведением, которое, скажем так, ликвидируется или закрывается, стоят судьбы людей, судьбы офицеров, преподавателей. Стоят научные школы. Поэтому мы очень внимательно к этому относимся. В этой работе участвуют главнокомандующие родами и видами войск, Генеральный штаб. То есть все, кто сегодня отвечает за эту составляющую и, в частности, за нашу национальную безопасность.
     - Всех волнует, как методически задумана эта реформа. Это ведь не просто взятое с потолка сокращение? По поступающим к нам на передачу вопросам видно, что сохраняется опасение...
     - Сегодня военно-учебные заведения - это я говорю для широкой аудитории, чтобы люди понимали - получают лицензию Министерства образования. В параметрах деятельности вуза должно быть 50% науки и 50% должна составлять образовательная, учебная деятельность. Такие показатели мы закладываем и в наши военно-учебные заведения.
     Это, конечно, непросто, потому что всегда возникает какая-то настороженность к новым подходам. Но эти изменения очень тщательно продуманы. Потому что каждый из нас понимает ту меру ответственности, которая возложена на систему военного образования.
     - Вы - человек, известный в системе образования, по сути, были региональным министром в свое время. Когда пришли в Министерство обороны и когда столкнулись с военным образованием, какие чисто человеческие и профессиональные ощущения у вас возникли? Что было в новинку, что казалось непривычным?
     - В системе гражданского образования сконцентрированы все вопросы, которые относятся именно к образованию. А что касается системы военного образования... Очень многое, что логично должно было бы быть в одном месте, раскидано по разным управлениям, структурам. Мне было не совсем понятно, почему у нас вуз приравнивался к воинской части. Это до сих пор у нас остается. Хотя задачи совершенно изменились. Потому что мы понимаем, в новом облике Вооруженных Сил у нас каждая воинская часть - это часть боевой готовности. Ее уже не нужно готовить, развертывать, там уже все подготовлено. И мы сегодня должны понимать, что вуз, где обучаются курсанты, скажем, с 1-го по 5-й курс, не может сразу выполнить задачу как воинская часть. Все-таки главная задача высших военно-образовательных учреждений - это научить. И научить не просто, скажем так, каким-то отвлеченным наукам. Но прежде всего научить так, чтобы выпускник, приходя в Вооруженные Силы, сразу мог выполнять поставленные ему задачи. Это в гражданском образовании, когда ты приходишь на производство после окончания вуза, тебе могут назначить определенного наставника, ты можешь постепенно входить в профессию. В армии все иначе. Мы знаем массу примеров, когда и молодые офицеры, и солдаты были вынуждены сразу, буквально «с колес» выполнять боевую задачу.
     - Именно поэтому военно-учебное заведение - это в какой-то степени воинская часть...
     - Конечно. Мы должны понимать, что это не гражданский вуз. И мы сегодня очень внимательно изучаем все наши планы, по которым обучаются курсанты, для того чтобы добиться разумного и оптимального сочетания теоретической части и практической составляющей. С точки зрения практической части сейчас делается очень многое для того, чтобы оснастить наши военно-учебные заведения тренажерной базой. Обучающие тренажеры становятся элементом методики обучения курсантов. Могу с гордостью сказать, что наши преподаватели сами создают великолепные электронные продукты, позволяющие обучать подопечных на самом высоком уровне.
     Вот сейчас проходит выставка «Армия и общество», и многие могут прийти, посмотреть наш раздел, который называется «Военное образование», и увидеть те медиапродукты, которые сделаны, выполнены нашими преподавателями военно-учебных заведений. Там представлены очень разные тренажеры. И для индивидуальных занятий, и для коллективного взаимодействия, поскольку сегодня в бою необходима не только высокая индивидуальная, личная подготовка, но и отличное взаимодействие, боевая слаженность. Представленные на выставке тренажеры показывают, как мы в учебном процессе обучаем курсантов. Затем, уже во время реальных войсковых и флотских стажировок, они показывают, чему их научили, закрепляют теоретические знания, которые приобрели в вузе.
     - А каково сейчас сочетание гражданских и военных преподавателей в военных учебных заведениях? Сколько оптимально должно быть военных, сколько гражданских? Чем больше требуется гражданских, тем больше надо увольнять военных? Довольно сложная ситуация...
     - Ситуация непростая. Любая ситуация, связанная с сокращением штатов, болезненна для любого человека. В каком бы ты статусе ни находился, в военном или в гражданском. Сегодня статистика, которую мы очень скрупулезно ежемесячно отслеживаем, показывает, что то сочетание военных и гражданских работников, которое было в вузах, пока остается на прежнем уровне.
     - А каково оно, это сочетание?
     - Это приблизительно 70 на 30. 70% военнослужащих и 30% гражданского персонала. Но я хочу обратить внимание на следующий момент. Гражданский персонал - это не значит, что человек никакого отношения к армейской составляющей не имеет. Сегодня те военнослужащие, которые в рамках реформы Вооруженных Сил уходят, как мы говорим, в отставку по возрасту или по определенным срокам, остаются преподавать в наших военно-учебных заведениях. Поэтому говорить о том, что человек военный или гражданский, значит касаться грани достаточно тонкой. В системе военного образования работают и служат очень грамотные люди. Преподавать должны в первую очередь специалисты, которые имеют и опыт боевых действий, и практические навыки службы в войсках. Поэтому сегодня, рассматривая кандидатов на должности преподавателей в военно-учебных заведениях, мы обязательно учитываем эти факторы. То есть потенциальный педагог в первую очередь должен понюхать, как говорится, пороха, посмотреть, что такое действительная жизнь в войсках. Тогда только он сможет воспитать настоящего офицера.
     - Но ведь могут быть и чисто гражданские преподаватели, которым нюхать порох и не обязательно.
     - Конечно.
     - И так всегда было. Преподаватели иностранных языков, например...
     - Мне не хотелось бы противопоставлять военных и гражданских людей. Потому что мы все решаем одну и ту же задачу, работая в своем учебном заведении. Правильнее было бы обратить внимание на квалификацию специалиста.
     Сегодня, прежде чем утвердить любую программу военно-образовательного учреждения, или, как мы называем это профессионально, «квалификационные требования», по любой военно-учетной специальности и по любой специализации, которую мы готовим в вузах, все они отрабатываются именно с представителями родов и видов войск Вооруженных Сил. То есть они определяют заказ, устанавливают, какой нужен им офицер, что он обязан знать.
     Кстати, по поводу лингвистической подготовки. Может, многие не знают, что в декабре прошлого года министр обороны РФ Анатолий Эдуардович Сердюков принял решение об увеличении объема лингвистической подготовки в военно-учебных заведениях. Сегодня у нас курсанты изучают иностранные языки не только на первом, втором, третьем курсах, как было традиционно, а в течение всего процесса обучения в военно-учебных заведениях и полного курса обучения в академиях - видовых и родовых. Наш выпускник должен владеть иностранным языком в обязательном порядке.
     - Изменилась система тестов, система экзаменов...
     - Изменилось очень многое. Это верно.
     - И уровень языковой подготовки, с которым он должен выпускаться?
     - Да. Мы создали единый Лингвистический центр на базе Военного университета, который отрабатывает стандарт лингвистического образования в Вооруженных Силах. В принципе эта идея, скажем так, для мира не нова. Она в чем-то нова для нас. Потому что в Европе есть, грубо говоря, языковой стандарт вооруженных сил НАТО, лингвистический стандарт. И представители всех стран, которые принимают участие в операциях, должны соответствовать именно таким стандартам.
     Та положительная динамика, которая сегодня проявляется в военном образовании, направлена на одно: из стен наших военно-учебных заведений должны выходить молодые офицеры, которые станут примером для всего гражданского общества.
     - Вот вы рассказали о языковой подготовке на базе Военного университета, а существуют ли в других дисциплинах разработки на базе какого-то ведущего центра, какого-то вуза?
     - Для этого сегодня и создаются военные учебно-научные центры, во главе которых стоят академии родов и видов Вооруженных Сил. Для этого и создаются системообразующие вузы. То есть головной вуз или головная академия берут на себя роль того учебного заведения, которое должно, систематизировав, внедрить во все остальные филиалы этих академий все самое лучшее. Чтобы не каждый изобретал себе что-то, выдумывал. Сегодня есть великолепные учебники. Например, по курсу выживаемости. Этот курс нужен всем. То есть не только одному роду или виду, он всем нужен. Сегодня есть великолепные курсы, которые касаются различных сил, по ядерной обстановке, к примеру, или военному искусству. Эти курсы нужны всем, независимо от того, в каком роде или виде войск служит офицер или для какого вида или рода войск готовится.
     - Кстати, далеко не все наши слушатели знают, что высшие военно-учебные заведения в своей массе давали, ну и сейчас, наверное, дают среднее военное образование. И высшее гражданское. Какие сейчас гражданские специальности в рамках высшего образования наиболее часто можно встретить в реформируемых военных вузах?
     - Вы задали очень серьезный вопрос. Полагаю, многие даже не понимают всей его глубины. Почему? Потому что сегодня высшее гражданское образование переходит на двухуровневую систему - бакалавриат и магистратуру, и специалитет. И здесь нам было очень важно сохранить наукоемкие военные специальности, которые важны и значимы. Мы там сохранили специалитет. К примеру, есть специальности, которые связаны с ядерным щитом нашей страны.
     Но это не говорит о том, что у нас нет бакалавриата. Оставаясь на специалитете, каждый наш офицер получает в том числе и гражданское образование. Это очень хороший элемент социальной защиты военнослужащего. Заканчивая службу в Вооруженных Силах, офицер может просто пройти курсы переподготовки. Мы в каждом нашем военно-учебном заведении уже второй год сохраняем систему переподготовки для увольняемых в запас офицеров. И поверьте, этот механизм очень четко отработан.
     Хочу обратить внимание и на то, насколько сложно учиться сегодня нашим курсантам в военно-учебных заведениях. Если специалист, который оканчивает гражданский вуз, образно говоря, изучает только КамАЗ, то наш курсант должен не только изучить КамАЗ, но и то, что стоит на нем, уметь применять эффективно все, что стоит на КамАЗе. Так можно оценить весь набор компетенций, которыми должен обладать после окончания высшего военно-учебного заведения его выпускник, приходя в современные Вооруженные Силы. И мы с полной ответственностью понимаем эту задачу и очень интенсивно работаем над тем, чтобы оптимизировать наши учебные программы, оптимизировать учебные курсы, изыскивать новые методики.
     - Мы затронули тему увольняемых в запас. Раньше была практика не просто увольнения, а распределения, направления в народное хозяйство...
     - Буквально год назад была принята социальная стратегия Вооруженных Сил. В ней есть целый раздел, касающийся увольняемых в запас. Там как раз предполагается взаимодействие с органами местного управления по помощи увольняемым в запас. Сегодня и министр обороны, и многие руководители интенсивно и плотно взаимодействуют с органами региональных и муниципальных ветвей власти для того, чтобы трудоустроить и увольняемых в запас. Но, обращаю внимание, это вопрос не одного дня. И все так вот быстро, сразу не решается. Нужно понимать те системные вещи, которые сегодня развиваются и по которым идет интенсивная работа. А это и взаимодействие с органами местной власти, и отработка программ для переобучения, для того чтобы активно внедриться в жизнь. Это и программа обеспечения жильем увольняемых военнослужащих.
     - Тамара Анатольевна, скоро лето, а там и новый учебный год. Сколько вы ожидаете в военно-учебных заведениях абитуриентов? Больше или меньше, чем в предыдущие годы?
     - Планы приема в военно-учебные заведения достаточно прозрачные, открытые. Численность приема четко соотносится с количественным параметром Вооруженных Сил - 150 тысяч офицеров. И конкурс в военно-учебные заведения достигает 7 человек на место. Такой конкурс позволяет отбирать и наиболее подготовленных, и наиболее мотивированных курсантов. Я разговаривала с преподавателями, которые обучают первокурсников. Они говорят: «Вы знаете, сегодня очень комфортно и очень удобно работать, потому что действительно пришли те, кто очень хочет служить в Вооруженных Силах».
     Не стоит забывать, что в наших военно-учебных заведениях очень хороший социальный пакет. Мы обеспечиваем и питанием, и проживанием. Мы обеспечиваем и трудоустройство наших выпускников. У нас будут проблемы в течение вот этих трех лет, мы эти проблемы видим и не скрываем. Потому что у нас число выпускников из высших военных учебных заведений будет превышать количество первичных военных должностей, на которые они могут прийти в Вооруженные Силы. Но опять-таки я бы не смотрела на это столь грустно. Мы знаем массу примеров, касающихся гражданского образования. Многие оканчивают вузы, за обучение платят деньги, и при этом никто не гарантирует им рабочих мест. А мы же за счет государства выучили, мы одевали, кормили, обеспечивали проезд, мы дали две профессии - одну военную, а вторую гражданскую. И, наверное, у армии есть право выбрать на имеющиеся первичные должности самых подготовленных молодых офицеров.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex