В армию автор «Тихого Дона» запросился сразу, как только услышал о нападении фашистской Германии на Советский Союз. Вот строки телеграммы, датированной 23 июня 1941 года, которую Михаил Александрович (к тому времени он уже был депутатом Верховного Совета, академиком, лауреатом Сталинской премии) отправил на имя наркома обороны СССР Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко:
     «Дорогой товарищ Тимошенко! Прошу зачислить в фонд обороны СССР присужденную мне Сталинскую премию I степени. По Вашему зову в любой момент готов стать в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии и до последней капли крови защищать социалистическую Родину... Полковой комиссар запаса РККА писатель Михаил Шолохов».
     Через день полковой комиссар запаса Шолохов - воинское звание было присвоено писателю приказом Наркомата обороны СССР еще в апреле 1939 года - выступит перед новобранцами станицы Вешенской, уходящими на фронт, с таким напутствием:
     «Со времен татарского ига русский народ никогда не был побежденным, и в этой отечественной войне он непременно выйдет победителем... Мы ждем от вас сообщений только о победе. Донское казачество всегда было в передовых рядах защитников священных рубежей родной страны. Вы продолжите славные боевые традиции предков и будете бить врага так, как ваши прадеды бивали Наполеона, как отцы громили кайзеровские войска».
     А потом в строй позовут и его. Где-то в середине июля станет известно, что подписан приказ о призыве Михаила Александровича в кадры РККА и назначении его специальным корреспондентом «Красной звезды».
     Конечно, в редакции были рады такому пополнению, хотя, как признавался Давид Иосифович Ортенберг, возглавлявший в то время газету, там даже не рассчитывали «заполучить» Шолохова, поскольку тот уже сотрудничал с «Правдой». Кстати, в связи с этим стоит заметить, что и во время войны между газетами, в том числе центральными, шло нешуточное соревнование за право первой публикации произведений таких мастеров слова, как Михаил Шолохов, Илья Эренбург, Николай Тихонов, Константин Симонов и других.
     Показателен, например, такой эпизод. В 1943 году Шолохов начал публиковать главы своего нового (к сожалению, так и не законченного) романа «Они сражались за Родину». Первой 5 мая, в день большевистской печати, отрывок из него поместила газета «Правда». На следующий день к публикации отрывков приступает «Красная звезда». Но она уже печатает строк на 150 больше, чем «Правда». Из номера в номер картина повторяется - отрывки из романа «Они сражались за Родину» в «Красной звезде» печатаются с отставанием на день, но каждый хотя бы на несколько строк больше, чем в «Правде». Соревнование продолжалось до тех пор, пока «Звездочка» не догнала старшую «сестру».
     Однако вернемся в июль сорок первого. Итак, в Вешенскую на имя писателя летит телеграмма из «Красной звезды» с просьбой срочно прибыть «к месту нового назначения», а заодно и привезти очерк о жизни казачьих колхозов в дни войны. Несмотря на то, что до появления приказа о назначении разговора об этом с ним не было, Шолохов не заставляет себя ждать. Более того, он появляется в редакции, что называется, при полном боевом: на нем летняя защитного цвета, гимнастерка, бриджи, сапоги, пояс с командирской бляхой и пистолет. Прямо-таки не писатель, а боевой командир.
     Впрочем, ничего удивительного тут нет. Военного лиха новоиспеченный краснозвездовец хватил сполна, еще будучи совсем подростком. Вот строки из автобиографии Михаила Шолохова, написанной в 1931 году:
     «Во время Гражданской войны был на Дону. С 1920 года служил и мыкался по донской земле. Долго был продработником. Гонялся за бандами, властвовавшими на Дону до 1922 года, и банды гонялись за нами. Все шло как положено. Приходилось бывать в разных переплетах, но за нынешними днями это забывается».
     Позже писатель так и говорил о себе: «Я... родился из Гражданской войны на Дону». Конечно же, и сейчас не мог он, 36-летний полковой комиссар, призванный из запаса, предстать перед коллективом главной военной газеты страны иначе как в воинском облачении.
     Потом, уже в звании полковника, которое ему присвоят в 1941 году, он будет участвовать в боях под Смоленском и под Ростовом, делить с бойцами тяготы суровых дней битвы за Сталинград. «Хожу по окопам, - писал Михаил Александрович, - присматриваюсь, учусь, изучаю солдатскую жизнь, бывальщину. А потом напишу, обязательно напишу и про защитников Сталинграда, и про молитву «Ни шагу назад». И он написал. Как известно, роман «Они сражались за Родину», отрывки из которого публиковались в «Красной звезде» и других изданиях в 1943 - 1944 и 1949 - 1954 годах, был начат сразу после Сталинградской битвы.
     Да, за время войны спецкор «Красной звезды» полковник Шолохов успеет побывать на пяти фронтах и дойдет до самых границ Германии. Но все это будет потом. А пока...
     31 июля 1941 года, буквально на второй день после прибытия Михаила Александровича в редакцию, в газете появляется его очерк «В казачьих колхозах». Казалось бы, очень даже мирный заголовок. Но что внутри!
     Вот колхозник Василий Солдатов, выполняющий по две нормы, увидев писателя, спускается со скирды, выжимает мокрую от пота рубашку и говорит: «Враг у нас жестокий и упорный, потому и мы работаем жестоко и упорно. А норма - что ж... Норму надо тут перевыполнять, а вот пойдем на фронт, там уже будем бить врагов без нормы». Тут тебе и трезвая оценка вражеской силы, и железная уверенность в том, что она будет бита.
     Или взять здесь же приведенный писателем монолог 83-летнего старика Исая Марковича Евлантьева, охраняющего колхозное гумно:
     - Дед мой с Наполеоном воевал и мне, мальчонке, бывало, рассказывал. Перед тем как войной на нас идтить, собрал Наполеон ясным днем в чистом поле своих мюратов и генералов и говорит: «Думаю Россию покорять. Что вы на это скажете, господа генералы?» А те в один голос: «Никак невозможно, ваше императорское величество, держава дюже серьезная, не покорим». Наполеон на небо указывает, спрашивает: «Видите в небе звезду?» - «Нет, - говорят, - не видим, днем их невозможно узрить». - «А я, - говорит, - вижу. Она нам победу предсказывает». И с тем тронул на нас свое войско. В широкие ворота вошел, а выходил через узкие, насилушки проскочил. И провожали его наши до самой парижской столицы. Думаю своим стариковским умом, что такая же глупая звезда и этому германскому начальнику привиделась, и как к выходу его наладят - узкие ему будут ворота сделаны, ох, узкие!
     Эта параллель между Наполеоном и Гитлером, мудро прочерченная Шолоховым в его первом военном очерке, станет хрестоматийной и не раз потом будет использована в нашей печати. Особенно хорошо просматривается она в творчестве известного художника Бориса Ефимова, карикатуры антифашистской направленности которого регулярно печатались в годы войны на страницах «Красной звезды» и других газет.
     Первые же фронтовые впечатления Михаила Шолохова связаны с его поездкой на Западный фронт в августе - сентябре 1941 года. В качестве спецкора «Красной звезды» он вместе с Александром Фадеевым, Евгением Петровым и Александром Карповым (ответственным секретарем газеты) побывал под Духовщиной в войсках 19-й армии, которой командовал генерал-лейтенант Иван Степанович Конев.
     Вспоминая ту их фронтовую поездку, Конев писал потом в мемуарах: «Наша встреча в эти тяжелые дни была, как я считаю, полезной и для меня, и для них. Для них она была полезна тем, что они увидели кусочек войны, а для меня тем, что я почувствовал: страна правильно понимает, как нелегко нам приходится, и вот лучшие ее писатели приходят к нам, солдатам, идут на передовую, в боевые порядки. Не скрою, в те дни для меня это было большой моральной поддержкой. Писатели обещали написать о своих встречах с воинами 19-й армии».
     Речь идет о днях, когда Ставка Верховного Главнокомандования предприняла попытку организовать контрнаступление против группировок врага, глубоко вклинившихся в нашу оборону на Смоленско-Московском направлении. В наступление были брошены три армии Западного фронта и две армии Резервного фронта, развернувшиеся от истоков Западной Двины до Ярцева.
     Более успешно действовала именно 19-я армия, и пока Шолохов накапливал материал для очерков, работавшие там корреспонденты «Красной звезды» буквально заполонили газету заметками об успехах Конева. Вот их заголовки: «Успешные бои частей командира Конева», «Новые боевые успехи частей командира Конева», «Части командира Конева продолжают развивать успех», «Славные коневцы разгромили вражескую дивизию»...
     Вроде бы все было правильно. Главком Западного стратегического направления Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко и член Военного совета Н.А. Булганин даже издали специальный приказ, который заканчивался призывом: «Товарищи! Следуйте примеру 19-й армии! Смелее и решительнее развивайте наступление!» Но...
     Пришло время писателям возвращаться в Москву. «Каждый из нас, - писал Шолхов, - думает о своем, но все мы покидаем этот лес с одной твердой верой: какие бы тяжелые испытания ни пришлось перенести нашей Родине, она непобедима». Этой верой дышал и его очерк, в котором он, естественно, не забыл упомянуть Конева. Очерк получился довольно обстоятельным. Рассказывая о боевых действиях армии, Шолохов постарался передать атмосферу тех дней, когда советские войска в ходе первых наступательных операций приобретали боевой опыт, который сыграет потом решающую роль в битве за Москву.
     И тут случилось непредвиденное. 28 августа, когда очерк, переданный по военному проводу, уже стоял на газетной полосе, в кабинете ответственного редактора зазвонил кремлевский телефон. Сталин произнес лишь одну фразу: «Довольно печатать о Коневе».
     Оказалось, что авторы заметок об успехах «командира Конева» несколько переборщили. Иностранные корреспонденты, ссылаясь на «Красную звезду», вовсю раздули эту частную операцию. Дескать, Красная Армия перешла в генеральное наступление, немецкая армия отступает и т. д. А в то время наши войска оставили Новгород, Таллин, Гомель...
     На следующий день после звонка Верховного очерк Шолохова под заголовком «На Смоленском направлении» был все же напечатан. Но все, что касалось «частей командира Конева», пришлось опустить. Газета, конечно, и дальше освещала боевые действия 19-й армии, которая вместе с другими армиями продолжала наносить удары по вражеской группировке, рвавшейся к Москве, но о «частях командира Конева» больше не упоминалось.
     В своей книге «Время не властно» Д.И. Ортенберг рассказал о реакции писателя на этот «редакционный произвол»:
     «Вернувшись в Москву, Шолохов вошел ко мне с газетой, где был опубликован его пострадавший при сокращении материал, и, не скрывая огорчения, сказал:
     - А я пообещал Коневу, что напишу о его армии.
     Я объяснил создавшуюся ситуацию».
     Между тем и Конев долго помнил об обещании Шолохова. Спустя много лет после войны, будучи уже Маршалом Советского Союза, он рассказал об этом в своих мемуарах и высказал сожаление, что намерение писателя осталось неосуществленным. Правда, по словам Ортенберга, во время одной из своих встреч с маршалом он объяснил ему, что «Шолохов в том не повинен».
     А тем временем Шолохову, поскольку оказалось, что привезенные им очерки с места событий газете не нужны, пришлось пристраивать их в другое место. Сохранившиеся в архивах Совинформбюро три его очерка - «По пути к фронту», «Первые встречи», «Люди Красной Армии» - впервые были опубликованы в 78-м томе Литературного наследства в 1966 году.
     Вскоре после возвращения писателя из командировки на Западный фронт редакция получила сообщение о подлом злодеянии гитлеровских вояк под Ельней. Когда во время ожесточенного боя наша часть перешла в наступление, фашисты выгнали женщин и детей из сел и заслонили ими свои окопы, продолжая вести огонь.
     - Мы показали Шолохову это сообщение, - вспоминал редактор «Красной звезды». - Я увидел, как запылало его лицо, помню его гневный возглас: «Гнусность!» В очередном номере газеты появилась статья, которая так и называлась - «Гнусность».
     Вот лишь один абзац из этого небольшого по размеру, но огромного по силе выражения ненависти к фашизму выступления писателя:
     «Это сделали солдаты гитлеровской армии, о мужестве и благородстве которой распинается фашистское радио. Гнилостным, омерзительным запахом разложения разит от такого «благородства». И невольно думаешь: если уцелеют гитлеровские солдаты, совершившие под Ельней этот позорный поступок, как не стыдно будет им потом смотреть в глаза своим матерям, женам и сестрам?»
     Тема любви и ненависти, ставшая ключевой для Шолохова во время войны, с особой силой прозвучит в его рассказе «Наука ненависти», опубликованном в «Красной звезде» 23 июня 1942 года (днем раньше его напечатала «Правда»). Устами своего героя - тридцатидвухлетнего лейтенанта Герасимова, пережившего муки фашистского плена, но оставшегося несломленным, он скажет:
     «...И воевать научились по-настоящему, и ненавидеть, и любить. На таком оселке, как война, все чувства отлично оттачиваются. Казалось бы, любовь и ненависть никак нельзя поставить рядышком; знаете, как это говорится: «В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань», - а вот у нас они впряжены и здорово тянут! Тяжко я ненавижу фашистов за все, что они причинили моей Родине и мне лично, и в то же время всем сердцем люблю свой народ и не хочу, чтобы ему пришлось страдать под фашистским игом. Вот это-то и заставляет меня, да и всех нас, драться с таким ожесточением, именно эти два чувства, воплощенные в действие, и приведут к нам победу. И если любовь к Родине хранится у нас в сердцах и будет храниться до тех пор, пока эти сердца бьются, то ненависть всегда мы носим на кончиках штыков...»
     В этом своем выступлении, занявшем целую газетную страницу, писатель впервые обращается к теме немецкого плена. Во второй раз он вернется к ней уже после войны - в потрясающем рассказе «Судьба человека».
     Надо сказать, что выступления Михаила Александровича в «Красной звезде» не были частыми. И вообще газетное дело давалось ему нелегко. «Особенно остро я ощутил это, - признавался он биографам, - во время Отечественной войны. По характеру не могу скоро писать. Никакой я не газетчик. Нет хлесткой фразы, нет оперативности, что так необходимо для мобильной газетной работы».
     Но как бы там ни было, именно работа в газете, и он признавал это, давала писателю возможность накопить тот правдивый материал, который был необходим для художественного осмысления человека на войне. В 1967 году, выступая на IV съезде советских писателей, лауреат Нобелевской премии Михаил Шолохов говорил: «Неспроста Политуправление Советской Армии держит нас в запасе первой очереди. И если Отчизна будет в опасности, мы снова наденем шинели и снова пойдем в ряды нашей родной армии...»
     Кто знает, может быть, перед тем как подняться на трибуну, автор «Тихого Дона» вспомнил и свои краснозвездовские будни?