В начале нынешнего десятилетия падение престижа военной службы, недостаточное финансирование потребностей армии, нерешенность социально-бытовых проблем – как кадровых военнослужащих, так и военных пенсионеров – вызвали ухудшение морально-психологического состояния личного состава вооруженных сил Югославии. Нельзя утверждать, что руководство страны не предпринимало ничего для улучшения условий жизни и службы защитников отечества. В то же время нельзя назвать эти попытки успешными.
     В 2000 году в городе Нови Сад и некоторых других населенных пунктах Центральной Сербии началось строительство квартир для военнослужащих. Средства были получены за счет продажи земель министерства обороны в частное владение (на проданных землях можно построить 10 тыс. особняков). Вырученных средств хватило, однако, только на постройку 769 квартир в столичном пригороде, которые достались в основном старшим офицерам центрального аппарата министерства обороны и генерального штаба. Обновленные списки очередников показали, что количество бесквартирных военнослужащих возросло – по состоянию на апрель 2001 года в югославской армии насчитывалось более 20 тысяч бесквартирных военнослужащих, еще пять с половиной тысяч человек стояли в очереди на улучшение жилищных условий.
     В конце 2001 года правительство страны приняло федеральную программу строительства жилья для военнослужащих на 2001–2005 годы. Необходимые средства планировалось получить за счет продажи высвобождающегося военного имущества или обмена объектов военной инфраструктуры на квартиры для военнослужащих в жилом фонде. Но поступивший доход от продажи имущества не оправдал надежд – выручили около 50 млн. динар (менее одного миллиона долларов США).
     Надо отметить, что новые власти на местах после отстранения от власти Слободана Милошевича сориентировалось очень быстро. Так, в октябре 2002 года возник конфликт между местными исполнительными властями и армейским командованием по поводу использования крупнейшего полигона «Пасульянски Ливаде» в Центральной Сербии. Этот полигон площадью более 16 тыс. га – единственный, где было возможно проведение бригадных учений с боевой стрельбой штатными снарядами. Формально эта территория была передана в аренду министерству обороны еще в 1972 году сроком на 30 лет.
     Представители местных властей, как по сигналу, заговорили о том, что нет больше ни СФРЮ, ни Югославской народной армии, а земли эти отныне принадлежат пяти местным муниципалитетам и потому полигон должен быть закрыт. Но если полигон так уж необходим военным, то пусть они за него платят, причем местным властям, да еще компенсируют ущерб, нанесенный экологии. Командование Белградского корпуса обвинили в том, что многолетние интенсивные стрельбы и учения превратили полигон в «лунный пейзаж, нашпигованный неразорвавшимися боеприпасами».
     Генерал-полковник Момчило Момчилович, начальник главного управления боевой подготовки генерального штаба, пытался отстоять государственную позицию. Он заявил, что полигон является собственностью государства, а министерство обороны готово сократить, насколько возможно, используемую площадь и построить несколько военных городков, где появятся 5 000 новых рабочих мест для местного населения. Претензии же мэров Момчилович охарактеризовал как «весьма агрессивную антиармейскую кампанию, организованную не без участия определенных сил из-за рубежа». Сказано это было, как вскоре выяснилось, опрометчиво, без учета новых политических реалий, ибо летом 2003 года генерала освободили от занимаемой должности и уволили в отставку.
     Вопрос о судьбе недвижимости, которой располагали вооруженные силы, оказался в центре внимания политиков и стоящих за ними бизнес-структур. В то время в журнале «Сведок» появилась статья, автор которой отмечал, что «армия должна действовать строго в рамках закона и не должна иметь права принятия решений в отношении каких-либо объектов, особенно что касается использования территорий населенных пунктов, туристических зон и плодородных земель». Приводились сведения, согласно которым в распоряжении югославских военных находилось «более 3.000 зданий и объектов, которые им совершенно не нужны».
     Одновременно резко обострилась проблема поддержания жизненного уровня семей военнослужащих. Лояльные армии эксперты указывали, что «государство не уважает им же утвержденные законы и правила». Например, согласно действовавшим в то время нормам уровень денежного довольствия военнослужащего должен в 3-5 раз превышать зарплату гражданского служащего соответствующего ранга, на практике же он не дотягивал до прожиточного минимума. Денежное довольствие офицера в звании полковника с выслугой более 25 лет лишь с 1 апреля 2003 года было увеличено всего на 10 процентов (командир бригады стал получать в месяц примерно 16 тыс. динар, т.е. около 300 долларов США).
     Военачальники доказывали, что в странах, сопоставимых с Югославией по ВВП и численности вооруженных сил, расходы на одного военнослужащего значительно выше: в Бельгии – в 16 раз, Венгрии – в 10, Хорватии – в 6, Болгарии – в 3 раза. Даже бывшая югославская республика Македония тратит на одного военнослужащего вдвое больше.
     В ноябре 2002 года армейский еженедельник «Войско» поместил передовицу, в которой отмечалось: «Когда 5 октября 2001 года власть в стране перешла к демократам, многие военнослужащие, в первую очередь те, кто способствовал этому всеми силами, полагали, что это приведет к улучшению положения в стране и в их жизни». Президент ассоциации военных пенсионеров генерал-майор в отставке Миленко Глигорович в интервью белградскому еженедельнику «Блиц» заявил (декабрь 2002 г.), что 66 процентов военных пенсионеров получают пенсию ниже прожиточного минимума, 10 процентов бывших военнослужащих не имеют возможности питаться три раза в день.
     Доведенные до отчаяния ветераны стали обращаться с судебными исками к министерству обороны. В качестве контрмеры власти ликвидировали институт военной юстиции, а для рассмотрения «специфических дел» в состав гражданских судов ввели группы военных юристов. Последствия такой политики не заставили себя ждать.
     Опрос, проведенный Союзом студентов Сербии среди 900 студентов четырех основных университетов республики, показал, что около 75 процентов из них предпочитают альтернативную службу или готовы «просто откупиться». Среди основных мотивов неприятия военной службы молодые люди назвали «потерянное даром время» (28 процентов), плохие бытовые условия (19,9 процента), неуставные взаимоотношения (17,8 процента) и большую продолжительность службы по призыву (8,3 процента).
     При анонимном опросе, проведенном одной из неправительственных организаций в мае 2003 года в Черногории, выяснилось: более 67 процентов выпускников школ сумели избежать учета в военкоматах, 59,8 процента опрошенных считают военную службу бесполезным занятием, 47,8 процента респондентов убеждены, что службу по призыву необходимо отменить, а 38,4 процента полагают, что государство вовсе не нуждается в армии. 30,4 процента молодых людей изъявили готовность добровольно пойти в армию только в случае войны, и лишь 9 процентов выразили желание поступить на военную службу в мирное время, но главным образом «из-за любви к оружию».
     С сентября 2002 года срок службы по призыву был сокращен с 12 до 9 месяцев (альтернативной службы – с 15 до 13 месяцев). Одновременно призывникам из Сербии и Черногории предоставили право служить на территории своих республик.
     Эти решения создали большие трудности в организации обучения и боевой подготовки войск, поскольку учебные центры по одним воинским специальностям находились в Сербии, а по другим – в Черногории. Кроме того, если ранее обучение молодых солдат проводилось в три этапа (три месяца – базовая военная подготовка, два – изучение конкретной воинской специальности и месяц – слаживание подразделений), после чего они прибывали в боевые части подготовленными специалистами и служили полгода, то теперь призыв необходимо было осуществлять четыре раза в год. При том что период обучения сократился до четырех месяцев (пехотинцев – до трех), а срок собственно военной службы – до пяти.
     В результате слаживание подразделений в звене «рота – батальон» было практически сорвано, в 2003 году не было проведено ни одного батальонного тактического учения с боевой стрельбой. Штабы бригад занимались боевой подготовкой по утвержденному плану, но на картах.
     Заметно снизилось качество призывного контингента. Почти четверть новобранцев были не в состоянии выполнить нормы по физической подготовке, треть – неграмотны, свыше 10 процентов при анонимном опросе признались, что регулярно употребляют наркотики.
     При подведении итогов за 2002 учебный год руководство военной академии, основного военно-учебного заведения Сербии и Черногории, отметило, что ключевой проблемой является отбор кандидатов на обучение. В связи с резким падением престижа военной службы количество желающих стать офицерами заметно снизилось, а уровень их базовой подготовки не соответствовал предъявляемым требованиям. Попытки сохранить критерии отбора в ходе вступительных экзаменов на «минимально приемлемом уровне» привели к недобору 50 процентов слушателей. В результате профессорско-преподавательский состав вынужден был тратить время на восполнение пробелов в знаниях обучаемых в рамках программы средней школы.
     На снимке: Здания министерства обороны и генштаба в Белграде после обстрела крылатыми ракетами, весна 1999 г.