на главную страницу

8 Мая 2010 года

ПОБЕДА, ПАМЯТЬ, ДОЛГ

Суббота

ПОСЛЕДНИЙ ЗАЛП ЛЕЙТЕНАНТА ЛЮТИКОВА

Геннадий МИРАНОВИЧ, «Красная звезда».



Недавно группа российских ветеранов, совершавших поездку по странам Восточной Европы, организованную Национальной ассоциацией объединений офицеров запаса Вооруженных Сил «Мегапир», побывала на кладбище Керепеши в Будапеште, где находится центральный мемориал советским воинам, павшим в боях за освобождение Венгрии во время Великой Отечественной войны. Среди тех, чью память почтили минутой молчания фронтовики из России и их венгерские друзья, был и гвардии лейтенант Евгений Кузьмич Лютиков, подвиг которого потрясает воображение и спустя 65 лет.


     Это случилось в октябре 1944-го, спустя три года после того, как он, первокурсник Московского энергетического института, попал на фронт. К тому времени в послужном списке командира батареи 66-го гвардейского минометного полка лейтенанта Евгения Лютикова уже значились сражения на западной границе, где он принял первый бой, и под Ельней, под Москвой и на Курской дуге, на Украине и в Румынии. Грудь 23-летнего мастера реактивных залпов (на вооружении батареи были знаменитые «катюши») украшали ордена Красной Звезды и Отечественной войны II степени. И вот впереди – Венгрия...
     Впрочем, наверное, лучше всего этот отрезок его боевого пути, представлявший собой восхождение к вершинам мужества, просматривается в письмах Евгения к родителям – Кузьме Макаровичу и Ольге Георгиевне. Вот строки из этих писем, которые он, судя по датам, писал чуть ли не каждый день:
     «13/9 1944 г. ...Вплотную подошли к венгерской Трансильвании, к городу Турда... Немцы подожгли его, и мы часа через два будем в нем. Сейчас до него два километра.
     15/9. ...Горы высокие, обрывистые, оборонять их легко, гораздо тяжелей взять... Стреляем понемногу, наша пехота забирается наверх, мы пока внизу. Турда горит. Чья она, трудно сказать...
     16/9. ...Два или три дня назад мы собирались въехать в Турду, но и по сей день стоим перед ней. Горный хребет преграждает путь. На этот хребет и так трудно было бы влезть, а тут еще пулеметы, по два на метр, артиллерия... Бои идут жестокие... «Мессеры» летают над головами... И подумать только, что до конца этих гор еще по меньшей мере 80 – 100 километров... Но все равно, любой ценой, а мы возьмем эти горы, пойдем вперед до Будапешта, до Берлина...
     17/9. ...Четвертый день на том же месте. Свирепствует авиация. Эти последние дни – самые трудные...
     18/9. ...Стоим под этой трижды проклятой Турдой... Авиация свирепствует...
     22/9. ...Пишу на концертной площадке. Думаем, что после концерта удастся поехать вслед за зрителями...
     Девушки мои пели хорошо, хотя во время боев их внешность немного изменилась. Некоторым «мессеры» физиономии попортили, другим ноги поперебивали, а у одной «юнкерс» ухитрился юбку разорвать. Но сейчас пока юбка залатана, физиономии выправлены, только страшнее стали они, злее стали мы – их кавалеры. Ну пока, мои дорогие. Кажется, требуют еще одну песенку...»

     После этого «концерта» под городом Турдой «катюши» лейтенанта Лютикова споют еще не одну «песенку» фашистам. Многие километры трудных дорог останутся позади. Но впереди у гвардейцев были новые испытания.
     Второго октября Евгений написал родителям:
     «Обо мне беспокоиться не надо. Письма долго будут ходить с перерывами. И, быть может, скоро наступит такое время, что в течение 15 – 20 дней я вообще не смогу писать, вернее, отправлять письма, потому что нам поручается одна очень интересная и серьезная задача, связанная с отрывом от баз снабжения и почт...»
     А шесть дней спустя он примет свой последний бой.
     ...Конно-механизированной группе генерала Плиева, в состав которой входила и батарея лейтенанта Лютикова, предстояло прорваться в тыл врага и, сокрушая его арьергарды, способствовать продвижению других соединений 2-го Украинского фронта. Сломав оборону противника на Дебреценском направлении, группа сумела за три дня боев продвинуться вперед до ста километров и создала угрозу окружения его крупной группировки. Много раз «катюши» под командованием Лютикова заводили свою «песню», расчищая путь нашим славным кавалеристам и пехотинцам. Но враг отчаянно сопротивлялся на промежуточных рубежах.
     Утром 8 октября командир дивизиона «катюш» поставил Лютикову новую задачу: выдвинуться в район деревни Бихор Удвари и огнем батареи обеспечить продвижение наших подразделений. Гвардейцы были на марше, когда на них вдруг устремились два самоходных орудия и пехота врага. С огородов почти в упор ударила артиллерийская батарея. Оказалось, гитлеровцы устроили в деревне засаду.
     Батарея с ходу вступила в бой. Первыми же залпами были уничтожены два орудия противника, прижата к земле пехота. Но слишком неравными были силы. Гитлеровцам удалось вывести из строя одну установку, затем другую. Лютиков был ранен, но продолжал руководить боем. Когда снарядов осталось на один залп, он решил ударить по наседавшим фашистам прямой наводкой. Еще раз осмотрев близлежащую местность, офицер приказал водителю выехать к опушке рощи и, не выключая двигателя, поставить машину задними колесами на бугор. Таким образом направляющие нацеливались прямо в упор.
     Заметив этот маневр, фашисты открыли по машине ураганный огонь. Но командир боевой установки Александр Красильников все же успел включить рубильник. Это был последний залп батареи лейтенанта Лютикова. Через некоторое время крупным осколком снаряда ему оторвало левую руку. Бойцы перетянули плечо жгутом, наскоро наложили повязку. Командир остался на поле боя. Теперь гвардейцы разили врага огнем стрелкового оружия и гранатами. Однако силы их таяли с каждой минутой. Получив третье ранение – на этот раз в голову, – Лютиков потерял сознание. Попытавшийся оттащить его в безопасное место боец был тут же сражен пулеметной очередью. Когда лейтенант пришел в себя, вокруг уже были фашисты. Он еще успел выпустить последнюю очередь из автомата убитого бойца, затем схватил противотанковую гранату и, когда фашисты приблизились вплотную, зубами выдернул предохранительную чеку...
     Так закончил свой боевой путь юный лейтенант, мечтавший когда-то стать покорителем вершин. Он родился в 1921 году в городе Пугачеве Пугачевского района Саратовской области. Вместе с родителями переехал в Москву, где окончил среднюю школу. В школьные годы Женя Лютиков был членом совета географического общества «Компас», в состав которого входили академик О.Ю. Шмидт, писатель К.Г. Паустовский и другие известные люди. В его резюме, как сказали бы сегодня, значилось: «Женя Лютиков – Москва. Отличник. Участвовал в экскурсии по горному хребту – Заилийскому Ала-Тау». В 1936 году в одном из номеров журнала «Пионер», юнкором которого был начинающий путешественник, напечатан его рассказ о восхождении на эту гору. А в марте 1964 года журнал рассказал о подвиге лейтенанта Лютикова на венгерской земле, за который Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
     Сегодня у подножия памятника Герою на кладбище Керепеши в Будапеште лежат свежие цветы. Не забыт он и в Москве. Имя Евгения Лютикова носит 205-я средняя школа, где он учился, на здании Московского энергетического института установлена мемориальная доска в его честь. Есть его имя и в списке Героев в Центральном музее Великой Отечественной войны на Поклонной горе. А снимок, на котором он, уже кавалер ордена Красной Звезды, запечатлен с родителями, принес в редакцию его племянник Лютиков Евгений Леонидович. Значит, жива память.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex