на главную страницу

2 Июня 2010 года

Страна и мир

Среда

Англосаксы и мир

Сергей ПЕЧУРОВ, доктор военных наук.



«Перезагрузка» российско-американских отношений набирает темп. Однако насколько этот процесс необратим? Этот вопрос возникает непроизвольно, когда наблюдаешь за действиями определенных сил США. Например, как группа сенаторов-республиканцев пытается блокировать вступление в силу российско-американского соглашения в области мирного атома, требуя неких уступок со стороны нашей страны. Или когда при обсуждении в конгрессе нового соглашения по стратегическим наступательным вооружениям, который, по сути, является первой проверкой жизнеспособности «перезагрузки», раздаются заявления, что в нем нет необходимости, так как США обладают подавляющим преимуществом над Россией. За всем этим, несомненно, стоит культивируемый уже не одно столетие тезис об «англосаксонской исключительности», «превосходстве» англосаксов над другими народами, в том числе и русским.

     
Начало положили юты


     Он появился еще в V—VIII веках. Уже тогда элита вторгшихся на территорию нынешней Англии германских племен, сначала немногочисленных ютов, а затем орд англов и особенно саксов, стремились затвердить свои верховенствующие позиции над противостоявшими захватчикам кельтскими племенами, находившимися на приблизительно одинаковом уровне развития с агрессорами. Юты быстро растворились среди более многочисленных племен англов и саксов, которые с тех пор, памятуя об их почти полной идентичности, в научных источниках именуют как единую германскую племенную общность - «англосаксы», а иногда и просто как «саксы», либо, на шотландский манер, «сассенахи». Забегая вперед, подчеркнем, что в последующем захватчики сами себя стали называть «англичанами», поскольку именно представители знатного рода англов возглавили переселенцев. И лишь в более поздние времена, когда на повестку дня был поставлен вопрос о национально-расовом доминировании, различного рода толкователи идей национализма стали вновь называть выходцев с Британских островов по преимуществу англосаксами.
     Как считает социолог Стюарт Анерсон, систематизированной и окончательно утвердившейся концепция об «англосаксонской исключительности» стала в Англии в XVI веке. Именно в это время активизировались сторонники разрыва с римско-католической церковью, которые выдвинули тезис о «чистоте религиозных институтов» Англии. В конце XVI - начале XVII веков ярые приверженцы идеи придания парламенту страны расширительных законодательных и исполнительных функций в ущерб королевской власти «вдруг» вспомнили об исторических корнях англосаксонской системы правления. Речь шла о записях обычного права у англосаксов в VII—IX веках, которые были действительно оригинальны, без всякого римского влияния. К концу же XVIII века в Англии стала популярной легенда о том, что в стране так называемые институты свободы своими корнями уходили в «демократизм» племенного управления англосаксов.
     Весьма влиятельный в те годы социолог из Колумбийского университета (США) Франклин Х. Гиддингс и многие его последователи считали главной особенностью англосаксонской расы, делающей ее уникальной, «беззаветную любовь к свободе», якобы всегда отличавшую население и выходцев с Британских островов. Гиддингс писал о том, что, «несмотря на личную независимость англосакса, он требовал порядка в обществе... Одновременно для него был характерен и здоровый авантюризм. Он был человеком действия, энергии, сильной воли, обладал упорством в достижении цели. Жажда в покорении новых земель и преодолении новых вызовов вывела в V веке англосаксов из лесов Северной Германии на берега Британии, а через века позвала в Америку, Африку, Азию, на острова Тихого океана». Известный в те же годы британский писатель-историк да к тому же влиятельный масон Вальтер Бесант подчеркивал: «...мы - народ, который, где бы ни жил, не изменит своим жизненным принципам и, более того, заставит окружающие его народы жить по своим устоям».
     По правде говоря, в этих словах была известная истина. За 15 лет, в период между 1885 и 1900 гг., территория Британской империи увеличилась на треть. К началу ХХ века одна пятая часть планеты управлялась из Лондона. Британская империя была в четыре раза больше Римской в период ее расцвета и в сорок раз больше Германской. Королева Виктория была одним из величайших монархов в истории, управляла более чем одной четвертью человечества. Германская, Французская и Российская империи, вместе взятые, по численности населения заметно уступали Британской. Ни одна колония или «зависимая» территория в мире не могли сравниться по площади и уровню жизни населения с управляемыми «белыми» англосаксами Канадой, Австралией, Новой Зеландией и Южной Африкой.
     Другой пример той поры - те же США. В рамках западноцивилизационного пространства страна занимала по размерам территории и численности населения второе после России место. Она имела самую густую сеть железных и автомобильных дорог. США вполне успешно конкурировали на мировых рынках, поставляя наиболее стратегически важные товары: пшеницу, уголь, железо, сталь. Производимый в стране совокупный продукт превышал британский и германский вместе взятые. Американцы за одно столетие покорили континент, разгромили в 1898 году своего главного конкурента - Испанию, завладели стратегически важными островными территориями в Карибском бассейне и в зоне Тихого океана.
     Причем в качестве подтверждения своей исключительности на повестку дня был выдвинут тезис о том, что именно англосаксонская раса дала миру примеры «защищенных индивидуальных прав» и «конституционного правления». Влиятельный американский сенатор Генри Кэбот Лодж откровенно заявил о том, что «должна быть расовая причина тому, что только в англоговорящих государствах успех неизменно сопутствует избираемым правительствам».
     
С расовым оттенком

     Такая самоуверенность, снобизм англосаксов, граничащие с самовлюбленностью, естественным образом не могли не подвигнуть их на миссионерскую деятельность, чтобы поделиться своим «превосходством» с «менее счастливыми расами». Примечательно, что упоминавшийся исследователь Стюарт Анерсон без обиняков пишет о том, что «Концепция национальной миссии» вообще в крови «англосаксонской расы». Так, по его мнению, убеждение в своем праве на «осчастливливание» других характерно для англичан со времен Оливера Кромвеля, известного деятеля английской буржуазной революции XVII века, по сути ставившей своей целью силовое освобождение страны и соседних народов от остатков феодализма. Выходцы из Англии привнесли укоренившиеся у них идеи «одаривания счастьем других» и в Новый Свет. Наиболее ярким представителем данной концепции, облеченной в своеобразную философию, был некий богослов Джон Уинтроп, внушавший переселенцам идею своеобразного Пакта с Богом, якобы наделившего их правом «распространения добра» в колонизируемых землях.
     Широко обсуждавшиеся в определенных кругах Англии тезисы о «присущих изначально англосаксам свободах» были перенесены колонистами в Америку. Многие лидеры борцов за независимость объединенных британских колоний в Северной Америке, естественно, были заражены данными идеями. Прежде всего это относилось к автору проекта Декларации независимости и в последующем президенту США Томасу Джефферсону, который, помимо прочего, выступал в поддержку «позитивного примера» отделения церкви от государства. Ему же принадлежала идея о помещении на Большую (государственную) печать США образов героев англо-саксонского эпоса братьев Хенгисту и Хорсу, приглашенных вместе с их соплеменниками в V веке вождем одного из кельтских племен (бриттов) в нынешнюю Англию для помощи в защите от других претендентов на местную власть.
     Примечательно, что в период, охватывавший годы накануне Гражданской войны в США (1861—1865 гг.), в ее ходе и вплоть до 90-х годов XIX века в стране в целом превалировала идеология англосаксонского превосходства, основанная не на подчеркивании национально-расовых достоинств населявших в своем большинстве Северную Америку выходцев с Британских островов, а на их «глубокой вере в дееспособность институтов свободы», ради чего, мол, они и переселились в Новый Свет, сбежав от деспотических режимов Европы. В этой связи к британскому национализму американцы отнеслись с некоторой долей снисходительности, как к «анахронизму упаднической монархической нации».
     Однако после провозглашения независимости США в 1776 году, сопровождавшегося ожесточенной войной с Великобританией, сначала в правящих кругах нового государства, а затем и в обывательской среде концепция «англосаксонских свобод» все более четко начала приобретать расовый оттенок. Так, уже в конце тридцатых годов XIX века в печатном органе одной из ведущих политических партий США (Демократической) появился многозначащий тезис о том, что «настоятельной обязанностью англосаксонской расы является установление и поддержание такого порядка, при котором наивысшими целями являются права, свобода, ментальные и моральные ценности индивида».
     Вслед за исторической, относительно безвредной подпиткой постепенно развивавшегося национализма англосаксов концепция об их «расовом превосходстве» получила мощное, т.н. научно-естественное обоснование вследствие опубликования фундаментального труда английского естествоиспытателя Чарльза Дарвина (1809—1882 гг.) «Происхождение видов путем естественного отбора или Сохранение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь» и, самое главное, его интерпретаций и толкований значительным количеством ученых практически во всех областях знаний, связанных с развитием человеческой природы как таковой.
     Дарвин, убедительно продемонстрировавший, что главным движущим фактором эволюции является естественный отбор, спровоцировал теоретиков расовой сегрегации на «научное» доказательство превосходства одних рас над другими. Теоретики расизма, таким образом, формально включили в дарвинскую теорию человеческие расы и сделали их предметом борьбы за существование, как и породы в мире животных.
     Интересен, но мало обсуждаем тот факт, что Дарвин объективно сам поверил в то, что «менее приспособленные» к существованию человеческие расы должны уступить место более развитым в силу тех же законов естественного отбора. Более того, он искренне считал, что англосаксонская раса и ее североамериканская ветвь есть сверхраса. В одной из своих поздних работ он писал, что есть истина в том, что ошеломляющий прогресс США и менталитет населяющего эту страну народа является подтверждением законов отбора.
     Последователи Дарвина и Спенсера в разных странах Европы, а также в Северной Америке применяли теорию эволюции к объяснению соперничества государств, наций и рас на международной арене. Так, например, крупный британский экономист, социолог и политический аналитик Вальтер Бэйджхот в опубликованной в 1872 году работе «Психика и политика» предложил теорию истории, организованной вокруг принципа естественного отбора. Он подчеркивал, что богатые и мощные нации являются таковыми, поскольку они совершенны. Другой авторитетный британский же социолог Бенджамин Кидд в 1894 году опубликовал работу «Социальная эволюция», которая, как считается, стала наиболее солидным вкладом в адаптацию дарвинизма к международным отношениям. В своем труде, выдержавшем только в США десять изданий и распространенном в Великобритании миллионным тиражом, Б. Кидд доказывал, что человеческие общества являются органическими по природе и подвержены тем же самым биологическим законам, что и животные. Регулятором же соперничества рас, по его мнению, является война. Более того, Киддом была предложена своеобразная классификация рас, где в качестве критерия выделялась их «эффективность». Так, к «социально неэффективным» он относил различные цветные расы: черную, желтую, красную, коричневую... Социально эффективной, по его мнению, является только белая раса, в рамках которой лидирующее положение занимает англосаксонская.
     
«Научная» база концепции

     Весьма существенным фактом в этот период, с точки зрения подпитки теорий превосходства англосаксонской расы, стало подключение к данному процессу клерикалов. Особое место в теологическом обосновании исключительности англосаксов занимали труды представителя одной из протестантских церквей США пастора Джошуа Стронга. В отличие от многих священнослужителей он не находил в дарвинизме чего-либо существенного, противоречащего протестантской теологии. В своих главных теоретических трудах «Наша страна» и «Наша эпоха», и поныне весьма популярных среди рядовых и продвинутых читателей и специалистов по обе стороны Атлантики, Дж.Стронг пытался совместить дарвинизм и христианскую религию, утверждая, что «последние достижения науки, объясняющие неизбежность триумфа передовых рас, являются не чем иным, как откровением плана Бога по обеспечению прогресса человечества». При этом он утверждал, что «англосаксонская раса, в частности ее американская ветвь, является проводником Божьего промысла на Земле». Однако в отличие от многих теоретиков расового соперничества Стронг как истинный теолог не считал войну обязательным инструментом торжества англосаксов. По его мнению, своих целей англосаксы могут добиться и мирным путем.
     Начиная с 70-х гг. XIX века свет увидела целая серия трудов, прежде всего британских историков и философов, посвященных данной проблеме и нашедших широкий отклик по обе стороны Атлантики. В этой связи следует выделить труд Чарльза У.Дилка «Величавее Британии» (1868). Считавшийся радикальным либералом, Дилк предрекал в нем времена, когда «Америка наконец займется экспансией». Он откровенно писал о том, что «саксоны завоюют Африку, Китай, Японию и Латинскую Америку... другие же т.н. великие державы будут низведены до уровня пигмеев».
     Резкий всплеск иммигрантского потока в США, главным образом из бедных стран Южной и Восточной Европы, в 90-е годы XIX века явился вторым фактором, стимулировавшим рост англосаксонского национализма. В консервативной среде американского общества начался ропот, который постепенно перерос в открытые протесты с требованием упорядочивания иммигрантского потока.
     Один из ведущих в то время американских историков Джеймс К. Хосмер, подыгрывая националистическим настроениям элиты США, в одном из своих популярных трудов открыто указывал на тот факт, что «демократические и либеральные основы американского общества не могут быть обеспечены без доминирования англосаксов».
     Вторая половина XIX века и особенно рубеж веков были отмечены формированием нового направления в англоязычной литературе, в котором доминирующую роль начали играть писатели-националисты. Среди известных литераторов той поры, безусловно, выделялся британский прозаик, поэт и философ Джозеф Редъярд Киплинг (1865—1936), внесший значительный вклад в пропаганду «англосаксонской исключительности». Это был, безусловно, талантливый литератор, в своих произведениях, переведенных на многие языки мира, воспевавший культ сильных мужчин, облеченных Проведением на выполнение «цивилизационной» миссии белой (подразумевалось англосаксонской) расы. При этом отношение Киплинга к американцам было далеко не однозначным. Он порой публично в негативных тонах отзывался о «вульгарности, материализме и вообще отсутствии культуры как таковой в США». Однако американцы пропускали данную критику, что называется, мимо ушей, ибо считали, что она конструктивна, поскольку исходит из уст одного с ними по крови и менталитету представителя англосаксонской расы.
     Влиянием националистических философских изысканий Киплинга были, естественно, заражены и многие американские писатели, например такие известные, как Джек Лондон (1876—1916) и Фрэнк Норрис (1870—1902). Оба эти, безусловно, способные литераторы были хорошо знакомы с сутью распространенных в те годы расовых теорий и под тем или иным соусом воспевали их в своих произведениях, которые были весьма популярны как в англосаксонских, так и других странах мира. Например, в известном и в нашей стране произведении Джека Лондона «Дочь снегов» один из героев, которому явно симпатизирует автор, восклицает: «Мы не Боги, но избранные Природой Люди, мы Англы и Саксы, норманны и викинги, а Земля принадлежит нам по наследству. Давайте поднимемся и пойдем вперед!» В произведениях писателя положительные герои всегда были типичными англосаксами, как их себе представлял националистически настроенный обыватель: высокорослые блондины с голубыми глазами.
     Таким образом, на рубеже столетий под концепцию англосаксонской исключительности была подведена солидная «научная» база, что обусловило ее активное, поступательное продвижение по пути националистической, расистской идеологии, так или иначе ощущаемой и в настоящее время.

     (Окончание следует.)
     



Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex