СОБСТВЕННОРУЧНО написанные, изданные в авторской редакции «Записки...» позволяют судить об их создателе как о высокообразованном военном специалисте, интеллектуале с широким профессиональным и культурным кругозором, поставившем все дарованное ему природой и обретенное в течение жизни на службу высшим идеалам: «С юношеской поры мне пришло осознание, что ратное служение Родине - священный долг каждого ее гражданина, что есть святыни, которые ни с чем невозможно сравнить. Это Отечество, это сыновняя преданность земле, где ты родился, народу, который вскормил и взрастил тебя... Мое жизненное кредо - не служить вообще, а посвящать себя сознательной службе без остатка, до полного отрицания личного благополучия, безукоризненно исполнять свои обязанности, строго исполнять законы и уставные требования».
     Если же говорить о личных качествах автора, то на страницах книги мы видим человека долга - открытого, порядочного до щепетильности, принципиального до бескомпромиссности. В отличие от многих мемуаристов он не опасался «и помянуть старое». В качестве приложения в «Записках...» приводится факсимильная копия давнего письма, направленного одному крупному в то время военачальнику, где Михаил Никитович изложил свою, не во всем совпадающую с позицией адресата точку зрения о роли и месте штабов в процессе военного строительства. В левом верхнем углу - ремарка самого Терещенко: «Ответа не получил. Состоялась личная встреча на приеме в честь Великой Победы. Реакция - нуль».
     Требовательный к другим, Михаил Никитович не менее требователен был к себе. В книге вы не найдете и намека на самолюбование. Никаких тебе «я». О достоверности книги лично мне судить легко. С Михаилом Никитовичем мы были знакомы много лет. Было время, когда вместе работали в штабе Прибалтийского военного округа: он - начальником штаба, я - начальником оперативного управления.
     «Записки...» читаются легко, захватывают сразу, начиная с пролога. Прежде всего благодаря по-военному лаконичному и точному языку, свободному и не скованному словесными штампами литературному слогу.
     И еще эпиграфы, по которым можно судить о начитанности автора. Это надо же отыскать в многотомье Шиллера, Шекспира, Ленина, Исаковского, Лермонтова, Цицерона, Сухомлинского, в «Слове о полку Игореве» всего одну строфу, одну фразу, которая предельно точно отражала бы содержание, смысл, идею соответствующего раздела книги.
     ТАКОВА оболочка «Записок...» А что внутри? Продолжая мысль о необходимости и потребности служения Отечеству, Михаил Никитович писал: «Моя малая родина - станица Марьинская, что на Ставропольщине. Там протекали мое детство и юношеские годы в православной семье потомственных казаков Никиты и Евдокии».
     Общеизвестно, что человек как личность формируется в первые годы жизни. И хотя детству и отрочеству Михаил Никитович отвел в «Записках...» чуть более десятка страниц, но именно по их прочтении начинаешь понимать, откуда пошли корни его нынешнего мировоззрения, в котором органично сосуществуют, казалось бы, две крайние противоположности - православие и идеи социализма.
     Многое успело тогда отложиться в маленькой, но пытливой голове мальчика. Отголоски Гражданской войны, которую, еще не родившись, помнить он не мог, но в которой, знал по рассказам взрослых, двое его дядьев, Семен и Петр, бились по разные стороны баррикад не на жизнь, а на смерть - каждый за свою правду. Потом, уже на его глазах, «красный» Семен строил колхоз, а его «белый» брат Петр, раскулаченный, «долгие годы тянул в Сибири лямку каторжника, но когда настала лихая година - Великая Отечественная война, он встал в ряды защитников Родины и отважно сражался солдатом с немецко-фашистскими захватчиками».
     Как видим, ни идейные разногласия, ни расказачивание, ни раскулачивание, ни последовавший в 1933 году «голодомор», когда Терещенки выжили только благодаря золотым рукам отца-кузнеца, - ничто не смогло поколебать стержня, составляющего духовную сущность казачьего рода: верность Отечеству, постоянная готовность, «все распри позабыв», встать на его защиту.
     Самые главные страницы в биографию генерала Терещенко вписала, конечно, Великая Отечественная война, что с предельной полнотой отражено в «Записках...» Для Михаила Никитовича война началась в ноябре 1941 года, когда он, окончив по первому разряду Орджоникидзевское Краснознаменное военно-пехотное училище, принял под командование 5-ю стрелковую роту 1157-го стрелкового полка 351-й стрелковой дивизии. Вскоре он становится начальником разведки полка, заместителем командира батальона. И наконец начальником оперативного отделения - заместителем начальника штаба дивизии. Эту должность в военной биографии Михаила Никитовича можно считать знаковой: с нее-то и началось раскрытие в нем таланта штабного офицера.
     Не следует забывать, что генерал Терещенко был одним из наиболее компетентных штабных руководителей своего времени. Достаточно назвать несколько должностей, которые он занимал в годы его профессиональной зрелости и на заключительном этапе действительной военной службы: начальник штаба Прибалтийского и Белорусского военных округов, первый заместитель начальника штаба Объединенных вооруженных сил государств - участников Варшавского договора, начальник штаба, первый заместитель главнокомандующего войсками Западного стратегического направления.
     Аналитику по складу ума, историку и исследователю по призванию, Михаилу Никитовичу важно было показать, что на войне не бывает «малозначащих» должностей. Собственным примером он наглядно это продемонстрировал. На всеохватывающем полотне войны, которое генерал-полковник Терещенко нарисовал в своих «Записках...», капитан Терещенко выглядит не бессильной песчинкой, подхваченной безжалостным смерчем войны. Он был пусть и небольшим, но весьма существенным винтиком в сложном многоступенчатом военном механизме, насыщенном тысячами людей, пронизанных сложным сплетением взаимосвязей. Выпади он оттуда - и претворение не то что тактического, но даже оперативного замысла при определенном стечении обстоятельств могло дать сбой.
     Всю свою жизнь Михаил Никитович посвятил штабной работе. Но был в его службе период, который он считает одним из наиболее значимых, когда в середине 1950-х годов в течение трех лет ему выпало командовать в Туркестанском военном округе 191-м горнострелковым полком. тогда он на себе почувствовал, что бытовавшая формула «командир полка - основная фигура в армии» есть не что иное, как отражение тяжелейшей ноши, которую он взвалил себе на плечи. «Командование полком - это большая ответственность и важнейшая ступень в военной иерархии. Ко всему широкому кругу обязанностей добавлялись многие из тех, с которыми раньше мне не приходилось сталкиваться». «Полковая» глава в «Записках...» самая развернутая и наиболее живо написанная. Видим, что штабная работа не «засушила» его, не отдалила от людей. Достаточно одного примера, когда из-за чрезмерно строго наказанного солдата он решился на обострение отношений с комдивом.
     Всю книгу, к тому же довольно-таки объемную, не перескажешь. Чтобы иметь представление о том, кто такой генерал Терещенко, его «Записки...» надо прочитать. Особенно 5-ю их часть - «Миссия в Дамаск», отражающую деятельность Михаила Никитовича в качестве главного военного советника вооруженных сил - советника министра обороны Сирийской Арабской Республики. Дамасские страницы не только отражают сложный и ответственный труд военного советника. От них, написанных хорошим литературным языком, веет экзотикой. Здесь он проявил себя еще и как пытливый этнограф.
     Не хочется верить, что Михаила Никитовича нет с нами. Но сохранится вечная память о нем.