На пути к победе
     О ГРЮНВАЛЬДСКОЙ БИТВЕ за границей написано много книг. К сожалению, до недавнего времени вклад белорусов в эту победу принижался. Одна из самых значительных побед Средневековья «разобрана» на части и «приватизирована» поляками, современными литовцами... Тем не менее достаточно внимательного изучения даже чужих версий описания битвы, чтобы сделать вывод о том, что вклад предков нынешних белорусов в победу был решающим.
     Обо всем по порядку. В 1392 году Витовт, находившийся тогда в Тевтонском ордене (Витовт в ходе борьбы за власть с двоюродным братом Ягайло был вынужден дважды скрываться во владениях Тевтонского ордена:
     1382-1384 гг.; 1389-1392 гг. – Ред.), и Ягайло (он же король Владислав II) тайно встретились в Острове под Лидой. Была достигнута договоренность о том, что Витовт вернется и займет престол Великого княжества Литовского.
     Реакция ордена не заставила себя ждать – тевтонские рыцари совершили поход на Новогрудок и сильно разрушили замок. С этого времени возобновляется кровопролитная борьба Великого княжества Литовского (ВКЛ) и Польши против Тевтонского ордена. Камнем преткновения в отношениях ВКЛ и ордена был вопрос о Жемайтии. Этот небольшой участок побережья отделял тевтонов от Ливонского ордена. Кроме того, у самих жемайтийских племен была сильна воля к независимости. Многочисленные восстания жамойтов, не принявших христианства, жестоко подавлялись «цивилизованными» соседями. Витовт начал использовать жамойтов в борьбе против ордена (жамойты, или жемайты, жямайты – население исторической области Жемайтия. – Ред.).
     В 1398 году Жемайтия в очередной раз была «отдана» Витовтом Тевтонскому ордену. Специфика события такова, что эта и другие передачи осуществлялись только на бумаге. Несмотря на многочисленные средневековые договоры, заочно передававшие предков современных литовцев – жамойтов под юрисдикцию то одного, то другого государства, они не хотели быть ни под властью ВКЛ, ни под Тевтонским и Ливонским орденами.
     Жемайтийские вожди вели ожесточенную борьбу за сохранение своей независимости и зачастую были не в курсе, к какому государству они «приписаны». В отличие от прямолинейной завоевательной тактики тевтонов Витовт вел свою политику по присоединению Жемайтии намного тоньше.
     Юридическая передача спорной земли снимала с него и возлагала на тевтонов обязанность крестить язычников – жамойтов. После юридического оформления власти над Жемайтией Папа Римский требовал от тевтонов быстрее отчитаться об успехе в деле крещения язычников. Рыцари форсировали события, начинали силой проводить массовые крещения, а в результате получали очередное восстание и вынуждены были отступать на орденские земли.
     Тевтоны снова и снова пытались завоевать землю, давно числившуюся по европейским картам за ними. Непрерывная борьба ослабляла и рыцарей, и жамойтов. Тайно присылаемые Витовтом к язычникам деньги и военные инструкторы обеспечивали неспокойную жизнь тевтонов, а при очередном восстании жамойтов Витовт присоединял к ВКЛ их земли уже как защитник от тевтонской агрессии.
     В конце 1400 года под угрозой расправы жемайтийские вожди были вынуждены дать тевтонам заложников. В январе 1401 года в Мальборке было устроено показательное крещение пленников, но уже в марте началось восстание в Жемайтии. Витовт поддержал его, и оно продолжалось вплоть до 1404 года.
     ОТНОШЕНИЯ Тевтонского ордена с Польшей в конце XIV века тоже нельзя назвать теплыми. В 1392 году тевтоны выкупили у польского князя Владислава Опольчика (по-немецки фон Опельн) Добжынскую землю. Поляки были не готовы к войне и уступили. В 1402 году тевтоны выкупили еще одну область – Новую Марку и часть польских земель оказались отрезанными от основной территории королевства. С избранием магистром ордена Ульриха фон Юнгингена – сторонника активной и жесткой политики, отношения тевтонов с Польшей стали стремительно ухудшаться.
     В январе 1408 года в Ковно (современный Каунас) для решения территориальных споров приехали Ягайло (Великий князь Литовский, ставший королем Польши в 1386 г. – Ред.) и Ульрих фон Юнгинген. Посредником между орденом и Польшей выбрали Витовта. Ягайло требовал возвращения земель. Магистр отложил решение до 24 июня, позже передал дело на суд Витовта, а сам продолжил выкупать земли у местных польских князей. Стало ясно, что договориться невозможно.
     Осенью 1408 года в Жемайтии полным ходом шла подготовка к очередному восстанию против Тевтонского ордена. Тевтонский наместник и комтуры (комтурство – минимальная административная единица в составе рыцарского ордена – состояло из одного замка и непосредственно прилегающих к нему территорий и возглавлялось комтуром. – Ред.) с тревогой сообщали в Мальборк, что Жемайтию «вдоль и поперек проходят литвины, русины и татары, часто одетые купцами, и подбивают население к восстанию».
     В декабре 1408 года в Новогрудке состоялась встреча Витовта и Ягайло. Был составлен план войны с орденом, предусматривавший сокрытие союза ВКЛ с Польшей как можно более длительное время. Стороны договорились о том, что будут имитировать подготовку к войне друг с другом. Если нашим современникам союз белорусов и поляков против тевтонов кажется естественным, то тогда такое решение было возможно только для достижения конкретных политических целей. Отец Витовта – Кейстут воевал и с орденом, и с поляками, а позже был убит по приказу Ягайло.
     Возможно, на решение Витовта о союзе с Ягайло, убийцей отца, повлияла жажда мести за его сыновей, отравленных в ордене Конрадом Валленродом. Хотя главным противником тевтонов были поляки, возможно, именно из-за кровной вражды Витовта с кланом Валленродов в Грюнвальдской битве сражение между хоругвями ВКЛ и рыцарями Фридриха Валленрода проходило с особой жестокостью.
     Кроме подготовки своего войска и жемайтийских повстанцев, Витовт присылал деньги Ягайло для закупки вооружений для польского войска и оплаты наемников. По иронии судьбы, швейцарские отряды наемников оказались и на стороне тевтонов, и на стороне союзников.
     Магистр Тевтонского ордена Ульрих фон Юнгинген особое внимание уделял развитию артиллерии. Отлитую в 1408 году мальборкскими литейщиками огромную пушку, названную «Бешеная Грета», применительно к тому времени можно назвать стратегическим вооружением. Ее ствол при транспортировке разбирался на две части, а каждое ядро перевозилось на отдельной телеге. В поход брался боезапас из четырнадцати ядер. В отличие от декоративной «Царь-пушки» «Бешеная Грета» была создана для боевого применения и во время захвата замков в Новой Марке показала свою эффективность.
     В «Справочнике необходимых знаний» (Москва, 2000) приведены следующие данные об этом орудии: вес – 16 тонн, калибр – 680 мм. В польских источниках указывается вес пушки – 14.250 кг и вес ядра – около полутонны. Известно, что ее ствол весил 231 центнер, а свинцовые ядра – 9 центнеров (средневековый центнер значительно отличался от современного метрического и в разное время колебался от 50 до 65 кг). Можно себе представить, как гарнизон крепости, ожидавший многонедельную осаду, был ошеломлен, когда после нескольких выстрелов в стене образовывался пролом, через который тевтоны врывались в замок.
     ОДНОВРЕМЕННО шла интенсивная идеологическая подготовка к войне. Тевтоны традиционно пользовались поддержкой при европейских дворах, поэтому ограничивались заявлениями о святости своей борьбы с язычниками. В свою очередь Ягайло отвечал, что тевтоны не закончили крещение племен пруссов на территории ордена, а уже берутся за Польшу и Литву.
     Европу заполонили письменные жалобы жамойтов на беспредел, творимый тевтонами. Так как жемайтийские князья были неграмотными, можно предположить, что эти письма появлялись, скорее всего, в канцеляриях правителей Польши и ВКЛ. Щедрые финансовые вознаграждения убеждали западных послов в достоверности этих посланий.
     Западноевропейские государства заняли в отношении конфликта выжидательную позицию, что, собственно, и было нужно Витовту и Ягайло. Понадеявшись на традиционную поддержку западноевропейских правителей, тевтоны проиграли информационную войну еще до начала боевых действий.
     Ливонский филиал Тевтонского ордена соблазнился предоставленными Витовтом льготами в торговле с Полоцком. С ливонским ландмаршалом фон Хевельманом Витовт наладил хорошие отношения. Кроме того, союзники Витовта псковичи и новгородцы были готовы в любой момент ударить по Риге. В целом собственные интересы для ливонцев оказались выше общего орденского дела, а присланную на Грюнвальд одну хоругвь можно считать скорее моральной поддержкой.
     Венгерский король получил от тевтонов огромную сумму денег – 300 тысяч дукатов за участие в войне на стороне ордена. Тем не менее Венгрия не торопилась вступить в бой, но рассчитывала на участие в разделе захваченных территорий.
     В воздухе витал дух войны. Нервы у правителей были натянуты, словно струны. Весной 1409 года ко двору Витовта с целью выяснения того, чьей стороны будет придерживаться Витовт в борьбе Ордена и Польши, прибыл тевтонский посол – бранденбургский комтур Марквард фон Зальцбах. Выведенный из себя обтекаемыми ответами Витовта, комтур допустил в разговоре с литвинами высказывание о том, что «Великий князь уже трижды обманул орден, а теперь собирается сделать то же самое».
     Витовт прекратил переговоры и потребовал от магистра Ульриха фон Юнгингена объяснений, уполномочен ли его посол на такие высказывания. Магистр не терял надежды на войну между ВКЛ и Польшей и вынужден был извиниться. Голова фон Зальцбаха пока осталась на месте.
     31 мая 1409 года в Жемайтии «неожиданно» началось восстание против Тевтонского ордена. Витовт делал вид, что находившийся в качестве военного советника у жемайтийских вождей его посланец Румбольд Валимунтович совершенно ни при чем.
     На переговорах с польскими послами Ульрих фон Юнгинген добивался ответа на вопрос, будет ли Польша поддерживать жемайтийских повстанцев и Литву? В запале спора архиепископ из Гнезно Михаил Куровски сказал, что, если орден нападет на Литву, Польша вступит в Пруссию. Магистр поблагодарил архиепископа за прямоту и сказал, что удар, приготовленный против Литвы, теперь будет направлен на Польшу. Началась «Великая война» 1409–1411 годов.
     НА ПЕВЫХ ПОРАХ удача была на стороне ордена. Поляки еще только начинали мобилизацию, и тевтонам удалось глубоко вклиниться в их территорию. К октябрю поляки оправились от первого удара и им удалось вернуть часть своих земель. С орденом было заключено перемирие. Было решено передать рассмотрение территориального спора между Польшей и Тевтонским орденом на суд чешского короля Вацлава.
     К этому времени Витовт при поддержке жемайтийских племен занял Мемель (современную Клайпеду). Тевтоны пока не ввязывались в широкомасштабные боевые действия против армии ВКЛ.
     Приговор чешского короля, полностью вставшего на сторону тевтонов, был оглашен в Праге 15 февраля 1410 года. Тевтонские посланцы еще до суда привезли Вацлаву Чешскому 60 тысяч флоринов «за дружественное посредничество». Когда его приговор стал оглашаться по-немецки, поляки все поняли и в знак протеста покинули Прагу. Никто не сомневался, что продолжение войны неизбежно.
     В вербное воскресенье 16 марта 1410 года тевтоны устроили провокацию – напали на Волковыск. Витовт ограничился минимальными ответными шагами. В это время по его приказу в Беловежской пуще продолжали делать запасы для дальнего похода: сотни бочек солонины и других продуктов питания, заготавливались плавсредства, бревна и разборные конструкции для двух понтонных мостов. До 24 июня еще продолжалось перемирие с тевтонами, но армии уже двигались навстречу друг другу. Перемирие было продлено до 4 июля. К этому времени армии Витовта и Ягайло уже объединились и 9 июля перешли границу Тевтонского ордена.
     Состав сторон
     ИСТОРИКИ критично оценивают оборонительную стратегию войны, избранную Ульрихом фон Юнгингеном. Возможно, решение дать бой на орденской территории было продиктовано стремлением побудить западноевропейские страны оказать поддержку тевтонам, выставив поляков и литвинов в роли агрессора. 12 июля на марше к Витовту и Ягайло пришло известие о вступлении Венгрии в войну на стороне Ордена. Чтобы не подрывать боевого духа, войскам было решено пока об этом не сообщать.
     Почему Грюнвальдская битва произошла именно на этом поле, а не на соседнем или где-то совсем в другом месте? Анализ событий выявляет высочайший профессионализм воюющих сторон, поэтому роль случайностей здесь минимальная. До начала кампании 1410 года поляки несколько раз концентрировали войска у разных участков орденской границы, из-за чего тевтоны были вынуждены держать значительные силы на разных направлениях предполагаемых ударов.
     Части тевтонской армии перекрывали несколько дорог, ведущих в столицу – Мальборк. При попытке союзников пойти по бездорожью, тевтоны, несомненно, по дорогам догнали бы их. Четко сработавшая «войсковая разведка» ордена определила предполагаемое место перехода союзников через реку Дрвенцу – брод у Кужетника. На противоположном берегу орденские саперы построили палисады и артиллерийские позиции. Но это стало известно союзникам, и они изменили маршрут.
     Литвины и поляки обошли реку стороной. По дороге был взят и разграблен город Дубровно. Что поделаешь, Средневековье... В летописях Великого княжества Литовского Грюнвальдская битва именовалась Дубровенской – по названию ближайшего к полю города.
     Разведка доложила магистру Ульриху фон Юнгингену о новом направлении движения союзников, и он занял позицию, имея сзади себя Грюнвальд, а впереди – озеро Лубень. Ягайло обошел озеро слева, Витовт – справа, и после соединения союзники встретили тевтонов.
     На месте будущей битвы орденские войска оказались раньше союзников, и это время они не теряли напрасно. Выбранная Ульрихом фон Юнгингеном позиция на гребне холмов между деревнями Танненберг (ныне – Стенбарк) и Людвигсдорф (Лодвигово) имела ряд преимуществ.
     За счет деревень искусственно удлинялась линия фронта. Чтобы окружить тевтонов с флангов, белорусам и полякам пришлось бы под градом стрел и пушечных ядер ломать ноги своим коням среди деревенских огородов и заборов.
     Союзники, кроме того, были поставлены в такое положение, что не могли позволить себе роскошь построиться только на ширину тевтонской армии, так как при обходе любой из деревень с фланга орденская конница оказывалась бы у них в тылу.
     Перед тевтонским войском тайно были выкопаны так называемые «волчьи ямы», на дне которых были вбиты заточенные колья, а сверху все было накрыто жердями и замаскировано дерном. Согласно замыслу тевтонов конные литвины и поляки должны были провалиться в них во время атаки. Вытягивать их из ям пришлось бы под огнем тевтонской артиллерии, и начало битвы могло стать ее концом.
     Расположив свои войска на гребне холмов, магистр вынуждал союзников атаковать, поднимаясь в гору. При этом тевтонские резервы, расположенные за холмами для союзников были бы до определенного момента не видны.
     При фланговом окружении первой линии тевтонов союзники сами оказывались бы между передовыми полками ордена и резервными, расположенными в деревне Грюнвальд.
     Наступила ночь перед битвой. Дождь сменился ливнем и бурей. Во времена Средневековья гадание перед битвой считалось нормальным явлением даже для крестоносцев. У жесткого и решительного Ульриха фон Юнгингена от неожиданности предсказанной волхвами смерти даже появились слезы.
     Из книги Игоря Литвина «Затерянный мир, или Малоизвестные страницы белорусской истории».
     (Продолжение следует.)