Бесценный подарок

---

    Послесловие к празднику
    65 лет - по общепринятым критериям дата вроде бы и не круглая. Но я не припомню ни одного даже «круглого» юбилея Победы, чтобы отмечался он с такой торжественной приподнятостью, с решением стольких социальных проблем, как в этом году. Руководство страны, весь наш народ сделали нам, ветеранам, бесценный подарок. Как ни горько осознавать, но «круглого» 70-летия многие из нас просто не дождались бы. Так что спасибо за праздник.
    Мне 94 года. Но чем дальше от войны, тем меньше вероятности не то что встретиться с однополчанами, но хотя бы узнать, кто из них жив и где они, тем острее всплывают в памяти воспоминания о боях-пожарищах, о друзьях-товарищах. Служил у меня в артбатарее смелый разведчик москвич ефрейтор Михаил Васильевич Ермачков, 1916 года рождения, кавалер ордена Красной Звезды. По совместительству был моим ординарцем и не раз спасал меня от гибели.
    Еще у нас в 191-м Нарвском стрелковом полку была Аня Сапогова. Совсем девчонка, лет 17–18, не больше. К нам она попала из блокадного Ленинграда. Имела боевые награды. В батарее была и связисткой, и санитаркой, могла, если вынуждала обстановка, поработать и за фельдшера. До сих пор казню себя, как в самом конце войны послал ее на огневую позицию. И надо же, когда шла от командного пункта, наступила на противопехотную мину... После госпиталя к нам она уже не вернулась.
    Пройдя через бои под Смоленском, где чудом удалось выйти из окружения, через Карельский и Ленинградский фронты, 9 Мая я встретил в Прибалтике. Был в числе тех, кто принимал капитуляцию фашистских войск в Курляндии. Сдавшееся на милость победителей немецкое командование, после того как с формальностями было покончено, пригласило офицеров-парламентеров к столу. Возглавлявший нас полковник-танкист не решился воспользоваться гостеприимством поверженного противника, хотя майоры, капитаны, лейтенанты старались переубедить его: что тут такого, мы же победители! Не вдаваясь в подробности, скажу по секрету: с вчерашними врагами нашу Победу мы все-таки отметили. Перед собой мы увидели людей, подавленный вид которых говорил сам за себя: наконец-то все кончилось. Кое у кого из немцев на лицах появлялись улыбки. Конечно, не от радости за нас, а потому что остались живы. А это не так уж и мало.
 ||  Миргасим КАСИМОВ, кавалер ордена Красного Знамени и других орденов и медалей.
  Азнакаево, Республика Татарстан.



Мне часто снятся те ребята...

---

    О былом
    Срочную я служил с 1960 по 1963 год в танковом полку 2-й гвардейской Таманской мотострелковой дивизии. Командовал полком Герой Советского Союза гвардии полковник Михаил Данилович Саначёв. Своим батей мы очень гордились, ни у кого такого не было. Не поверите, но мне и доныне снятся сны, будто я в своей родной автороте. И просыпаться не хочется.
    Жилой военный городок обычно называют зимними квартирами. Так вот на дивизионных учениях, которые обычно проводились в январе-феврале, «зимними квартирами» по полмесяца нам служили учебные поля. Колесила дивизия по Тульской, Калужской, Горьковской, Рязанской областям то по железной дороге, то своим ходом. Спали в палатках на лапнике. Но самыми теплыми, скажу вам, были дома, что мы, словно эскимосы, строили из снежных кирпичей.
    Учения мы любили именно за то, что обстановка там была неформальная - застегнута у тебя верхняя пуговка на гимнастерке или нет, а по существу, за то, что там, в поле, можно было проверить себя, попробовать на что ты способен. Нам, ремонтникам, очень часто доводилось отставать от колонны, чтобы вернуть в строй неисправную машину. Однажды за двое суток нас замело снегом, все, что было с собой, съели. Но духом не пали, даже шутили: «Хотя бы «противник» вышел на нас, да сдаться бы за буханку хлеба». Вот так с шутками-прибаутками отремонтировали машину и догнали своих.
    На базе Таманской дивизии проводилось много показных учений, в том числе и для иностранных политических и военных деятелей. На одном из таких учений отличилась наша рота, и все мы получили благодарность от министра обороны ГДР генерала армии Гейнца Гофмана. Но самый большой наш успех - это «атомный взрыв», устроенный на Алабинском полигоне для Никиты Хрущева и Фиделя Кастро. Целую неделю мы возили на 2-е положение (в 15 км от полка) взрывчатку, солярку. Когда все это ахнуло, «гриб» получился лучше, чем на картинке. А в казармах из окон повылетали стекла. И снова благодарность.
    Вот такая у меня армейская ностальгия...
 ||  Владимир ЗАКРОЕВ.
  Ершичи, Смоленская область.



Вместе растим патриотов

---

    Благодарность
    Уважаемая редакция! Администрация лицея № 180 и совет Музея боевой славы 30-й гвардейской шестиорденоносной мотострелковой дивизии выражают искреннюю благодарность ветерану дивизии, корреспонденту газеты «Красная звезда» полковнику запаса Сергею Князькову за активное участие в героико-патриотическом воспитании учащихся. Приезд Сергея Анатольевича к нам, подарки музею, встречи с детьми - все это оставило глубокий след в памяти лицеистов.
    Наша искренняя благодарность еще одному сотруднику «Красной звезды» полковнику в отставке Геннадию Мирановичу за переданный музею сборник стихов. Считаем, что творческое сотрудничество с вашей газетой послужит залогом успешного воспитания юных патриотов России.
 ||  Т. КОСТЕРИНА, директор лицея,
  Т. БАРСКОВА, директор Музея боевой славы,
  заслуженный учитель России.
  Нижний Новгород.



Нуждались в улучшении жилья, теперь – нет

---

    Квартирный вопрос
    Мой муж подполковник Сергей Алексеевич Кулаков прослужил в Вооруженных Силах 30 лет. В 2005 году, за три года до увольнения, мы собрали все документы для получения государственного жилищного сертификата и передали их в жилищную группу Бикинской КЭЧ. ГЖС поступил лишь через несколько месяцев, когда цены на жилплощадь в Хабаровске резко выросли, а номинальная стоимость сертификата в сравнении с ними была столь мизерна, что мы вынуждены были отказаться.
    В 2006 году сертификат подорожал, и мы снова принялись за оформление документов. Собрали и передали в ту же жилгруппу КЭЧ. Прошло 4 года, документы, как нам сообщили, до сих пор находятся в Хабаровске в Дальневосточном квартирно-эксплуатационном управлении (территориальном) и никуда не отправлялись.
    Если вначале ответом на наши запросы было молчание, то теперь нам заявляют, что ГЖС нам не положен, так как мы обеспечены жильем, по площади соответствующим установленным нормативам. Но это не наше жилье, и оно не может быть нашим, так как мы живем в закрытом военном городке. И как это так: в 2005 году нашу семью признавали нуждающейся в улучшении жилищных условий, а сейчас - нет?
    Я обращалась в различные органы власти, но все мои обращения направляются для рассмотрения в ту инстанцию, на которую я жалуюсь!
 ||  Галина КУЛАКОВА.
  Бикин, Хабаровский край.



А ремонт-то когда начнут?

---

    Нам отвечают
    12 марта под заголовком «Кто вспомнит о Вирге?» было опубликовано письмо 82-летней М. Тумаковой, вдовы участника Великой Отечественной войны, труженицы тыла (в 15 лет точила снаряды для «катюш»), инвалида 1-й группы (ампутирована нога). Живет она, по ее собственному выражению, в пензенской глуши вместе с дочерью, инвалидом с детства, в доме, где «нижние венцы, полы прогнили, дыры насквозь. Потолок на кухне падает, поставили подпорку, чтобы не убило дочь. Уличные рамы сгнили, открыть их нельзя: выпадают наружу. Электропроводка тоже сгнила, однажды было возгорание».
    На публикацию ответила заместитель председателя правительства Пензенской области Е. Столярова. 16 февраля, говорится в ответе, жилое помещение, принадлежащее М. Тумаковой, обследовала межведомственная комиссия при администрации Нижнеломовского района и признала его пригодным для проживания, так как процент износа как самого жилого помещения, так и основных конструктивных элементов гораздо ниже предела, позволяющего сделать вывод о непригодности дома для проживания.
    Комиссия, обратите внимание, работала за месяц до публикации. Практика же показывает, что любые эксперты, если они расследуют факты, изложенные в выступлении газеты, относятся к выполнению задания с предельной осторожностью: иначе как бы не пришлось отвечать. Тут же «пресса не давила», и комиссия, как видно, руководствовалась исключительно «экономической целесообразностью».
    Признав дом пригодным для проживания, единственное, что сделала комиссия - это «включила данное строение в список домовладений для проведения в них капитального ремонта». Только дождется ли Мария Григорьевна этого светлого часа?