ТЕМА


     Чеченский лидер не первый, кто поставил вопрос об отказе именоваться президентом. К примеру, в 2002 году Мурат Зязиков, вступив на высшую в Ингушетии должность, заявил, что ему «режет слух», когда к нему обращаются, называя президентом. В 2004 году, выступая на пресс-конференции в Москве, он еще раз вернулся к этому вопросу, призвав превратить «локальных президентов» в глав республик. Аналогичную мысль высказывал нынешний лидер Северной Осетии Таймураз Мамсуров. Еще пять лет назад, возглавляя парламент республики, он иронически говорил, что в стране, мол, много работы, но это не означает, что все должны работать президентами. Переименовать свою президентскую должность в «главу республики» намеревался лидер Калмыкии Кирсан Илюмжинов. Во всяком случае так он себя стал называть на официальном сайте Республики Калмыкия.
     Почему приведенные факты не возымели в стране большого общественного резонанса? Возможно, потому, что «резонировать» их в тот или иной момент не сочла нужным Москва, полагая, что для исправления «президентского уклона» не доставало необходимых условий. Как говорится, не созрела ситуация, при которой, к примеру, в Казани и Уфе сидели маститые авторитеты федерального масштаба - Шаймиев и Рахимов. Сейчас положение изменилось. К тому же инициатива принадлежит лидеру «боевой» республики, прошедшей через огонь, воду и медные трубы.
     Президентство - тема особая, прямо затрагивающа+я такой важный для России фактор, как централизация государственной власти. В свое время благодаря щедрости Бориса Ельцина региональные элиты нахватали столько суверенитета, столько властных полномочий, что у них возникло, может быть, вполне естественное желание оформить все это соответствующим статусом. В результате в президентскую парадигму внедрилась семантическая несуразица. Действительно, абсолютно незачем плодить президентов, в стране должен быть один президент. К тому же такие слова, как губернатор или глава администрации, ясно отражают и без того высокое положение и характер деятельности руководителя регионального масштаба.
     Судя по прессе, с такой постановкой вопроса незамедлительно согласились многие коллеги Кадырова в регионах. Стало быть, не все потеряно у нас в том, что касается чувства меры. Хотя выявились и противники смены вывесок. Кое-кто продолжает считать, что нет нужды переписывать региональные конституции. Хотя, замечу, конституция, основной закон, в России должна быть только одна.
     Как бы то ни было, назревший вопрос об унификации названий высших должностных лиц субъектов Федерации ставится на повестку дня. Думается, что на этом упорядочение общефедеральных форм и правил не остановится. Ведь существуют и другие аномалии. В частности, весьма остро стоит вопрос о необходимости упрощать, удешевлять структуры исполнительной власти. Все расширяющаяся «галактика» всевозможных региональных министерств, департаментов, управлений, агентств, служб, представительств впечатляет своими размерами. В бесконечных коридорах региональной и местной власти неискушенный рядовой труженик и вечный искатель правды безнадежно теряется. Он в них чужой, хотя именно на отчисления из его трудовых доходов живет и здравствует вся эта руководящая и направляющая махина.
     Громоздкие чиновничьи аппараты явно не стоят выделяемых для их содержания бюджетных средств. Между верхним эшелоном вертикали власти и исполнителями на местах хорошо устроилась малоподвижная (хотя и говорливая) прослойка обеспечения исполнения правительственных проектов. Умных разговоров много, но где результат? Оправдывает ли рядовой чиновник-посредник свою огромную (в представлениях миллионов рядовых тружеников) зарплату? Заработал ли он «сказочную» пенсию? На эти вопросы ответов нет, хотя их непрерывно задают в самых разных аудиториях, они настойчиво звучат в эфире.
     Бессмысленное, в угоду тщеславия, клонирование поста «президент» никак не укрепляет силу государственной власти. Сверкающие символы общественного положения - это детская болезнь российской демократии. Бурный рост численности академиков, министров, титулованных особ, обладателей разного рода почетных званий и негосударственных орденов не только не свидетельствует о повышении уровня научных достижений, хозяйственного управления и в целом развития гражданского общества, но даже наоборот, говорит о падении качества, обесценивании всех этих понятий. Ничего особо удивительного в такой регрессии нет, поскольку увлечение формой в ущерб содержанию на выходе всегда давало нечто, отливающее фальшивой новизной.