Роман открыл папку, в которой лежали обычные листки бумаги формата А4 с перепечатанными наставлениями Хаттаба под названием «Как нейтрализовать и сломать военную тактику врага и разнообразить и совершенствовать нашу тактику».
     - Надоело учиться, - Роман посмотрел на Артема.
     - А что делать? - с трудом сдерживая зевоту, ответил Сибиряк. - Конечно, лучше Зверя послушать, а здесь этот еще орет...
     «Основная проблема в командирах, их умении организовать четкую военную операцию, где врагу наносят ощутимый удар при минимальных потерях среди моджахедов. Наши командиры, наоборот, чуть ли не гордятся тем, что в их группе много шахидов и много раненых. Они не задают себе вопрос, как и по чьей вине это случилось. Мы все должны будем ответить перед Аллахом за это. Неудачные военные операции с большими потерями ломают дух моджахедов, и они начинают сомневаться в командирах.
     По сравнению с первой войной федералы изменили свою тактику: они старались использовать большое количество бронетехники. Федералы постарались учесть свои промахи в прошлой войне. Сегодня они взяли на вооружение другую тактику ведения войны, используя следующую схему: везде выдвигается и используется пехота - как основная сила, а бронетехника - как вспомогательная; быстрая высадка десанта и спецназа с вертолетов в места предполагаемого нахождения моджахедов, проческа местности при поддержке вертолетов; внезапные облавы, налеты силами ОМОНа и спецназа на населенные пункты по адресным наводкам своих осведомителей. Эти группы быстро реагируют на любые слухи и информацию о нахождении моджахедов. Вопреки прежней тактике федералы выдвигают свои отряды ночью и делают засады возле баз моджахедов и на дорогах их передвижения или же окружают дом и выжидают до утра.
     Роман и Артем чувствовали себя на диване лишними, когда вокруг бурлила работа, суетились неизвестные люди, что-то решали, звонили по телефону, спорили и ругались, дежурный кого-то звал, кричал в трубку, что-то записывал и распечатывал.
     «Сегодня мы предлагаем такую схему нейтрализации этой тактики: снабдим каждого полевого командира противопехотными минами, пришлем инструктора, чтобы обучил моджахедов минированию...»
     Вдруг в модуле погасли все лампочки и в наступившей тишине что-то тревожно запикало. Дежурный охнул от того, что не сохранил файл в компьютере, схватив рацию, устало закричал:
     - «Дизель» - «Беркуту». «Света» ушла! «Дизель» - «Беркуту». «Света» ушла! Прием!
     Роман ткнул локтем Артема:
     - Пошли на воздух.
     В рации раздалось:
     - «Беркут», «Света» придет через полчаса. «Дизель»!
     - Виталий, заводи «козла» (дизель-генератор). Солярку в баке проверь! - из темного модуля кричал дежурный.
     - Пока есть там, - Виталий как опытный помощник дежурного прокричал в ответ, включая небольшой дизель-генератор, стоящий рядом с модулем, от которого воздух наполнился запахом несгоревшей солярки, дымом и громким стрекотом, а помещение - неярким светом. - Я еще принесу горючки, а то на ночь может не хватить.
     Роман и Артем с облегчением вернулись в сумрачный модуль, где было немного тише.
     «Мы вышлем каждому полевому командиру несколько ракет «Игла» с инструкцией по их применению. Каждый полевой командир должен приобрести стволы к КПВТ, ДШК и сделать простые ружья, производящие хотя бы один выстрел. Необходимо иметь запас патронов к ним, а также 7,62-мм БЗТ для устройства засад на маршруте пролета вертолетов. Пулеметы можно прятать в месте засады, чтобы сменяющиеся моджахеды не тащили с собой большой груз.
     После того как мы предупредили мунафиков-чеченцев, сотрудничающих с федералами, и по решению Шариатского суда стали их казнить, мы существенно сломали программу федералов, но полностью эту проблему не решили. Следующим этапом нам необходимо любыми способами стравить мунафиков с федеральными спецслужбами. Например, купить старый, заброшенный дом или гараж, сделать там склад с различным военным имуществом, заминировать его, а затем сделать утечку информации через мунафиков. Другой вариант: по рации и в записках использовать имена мунафиков, чтобы федералы перестали им доверять. Можно подбрасывать в их дворы и дома компрометирующие вещи, патроны, гранаты, форму и т.д.».
     - Ну, как там «четвертая»? - в комнату заглянул Гранит.
     - Не получается пока.
     - Так вызывай, - зло прорычал полковник. - Если прорежется, пусть срочно отзывает своих людей, понял? Пусть лучше свяжется со мной. Вызывай.
     - «Орел четыре», ответь «Беркуту», прием... - хрипел дежурный.
     «В ряде случаев федералы используют беспечность моджахедов и слабую тактику слежения за противником. Мало незаметно стеречь улицу или переулок - федералы могут обойти незаметно охраняемую улицу, если догадываются, что она под наблюдением. Моджахедам необходимо постоянно наблюдать за базами противника и вовремя оповещать своих. Много раз нас заставали врасплох, и, кроме как отстреливаться из автоматов, никакого сопротивления не было, самые удачные варианты, когда успевали убить одного-двух врагов. Известно, когда в один день шесть моджахедов стали шахидами. Это очень беспечная тактика. Поэтому на окраинах сел должно быть постоянное наблюдение».
     - «Глухой» - «Чуду», «Глухой» - «Чуду», прием, - раздалось странное по рации.
     - «Глухой» на связи.
     - Через пять минут будь в гараже, прием.
     - Пять.
     Этот язык переговоров по открытой рации рассмешил Артема.
     - Вот, блин, позывные так позывные.
     - У нас еще «Царь» есть, - улыбнулся вернувшийся Виталий.
     «Мы обеспечим командиров необходимым количеством раций, необходимо также внедрить тактику минирования на ночь подступов к базам, а утром мины убирать. Иметь каждому командиру приборы ночного видения.
     Теперь рассмотрим вопрос об усовершенствовании и усилении своей военной тактики. Для ведения партизанской войны необходимы небольшие мобильные группы, хорошо подготовленные и обученные для ведения этой войны. На этот период наша тактика - это ведение минной войны, которая обескровливает и обессиливает врага, перед тем как нанести ему сильный решающий удар.
     Сегодня мы должны наносить мощные удары, стараясь избежать больших потерь среди своих. Большая просьба к командирам, чтобы в течение суток произвести не менее пяти выстрелов из снайперской винтовки или подствольников по постам федералов, особенно в месяц рамазан. Обстрелы надо производить в разное время суток с разных направлений, чтобы постоянно держать врага в напряжении. Зимняя инициатива должна быть за нами. Снег - естественная маскировка. Вертолет в зимнее время летит низко. Необходимо делать засаду по маршрутам их следования. После выстрела можно протоптать следы в стороны домов мунафиков. Нужно не только минировать и взрывать их административные здания, но и сжигать их».
     - «Орел четыре», ответь «Беркуту», прием... - «Четвертый», как принимаешь?.. Я тебя на троечку - перейдем на мой канал, как понял? Переходим... «Орел четыре», ответь «Беркуту»... На тройку, - вдруг дежурный зажал трубку в руке и, отвернув голову, закричал: - Виталий, Граниту доложи, что четвертая прорезалась. - И уже в трубку: - Подожди минуту Гранита. Как у вас дела?.. Хорошо, подожди.
     В комнату вбежал Гранит и сел за стол дежурного.
     - «Орел четыре», я Гранит, как принимаешь? - голос Гранита звучал твердо и четко. - Тангенту (клавишу на телефонной трубке) нажимай сильней, командира ко мне, как понял, прием? И уже для дежурного произнес: - Новенький сидит, надо его срочно учить.
     - «Гриф» на связи, прием.
     - «Гриф», Гранит на связи, как принимаешь? Прием.
     - На троечку, прием.
     - Отзови людей, там уже работают. Жди гостей к пятнадцати. Обсуди операцию. Как понял? Прием.
     - Пятерочка. Отзываю людей. Жду к пятнадцати. Прием.
     - Конец связи.
     - Конец связи.
     Витавшее в модуле напряжение спало, дежурный с облегчением встал от стола, доставая сигарету: - Витое, посиди, пока я курю.
     «Мы должны быть готовы к войне с кяфирами на сотни лет, поэтому после смерти командира в группе не должно быть склок и неразберихи. Каждый командир должен иметь в группе не менее двух заместителей, которые посвящены в его планы и ориентируются в обстановке. О них должен знать военный амир. Если командир станет шахидом, группа должна работать так же четко, как и до этого».
     Неожиданно лампы дневного накаливания замигали, и в модуле стало светло. Виталий вскочил выключить дизель-генератор, и через минуту наступила тишина. Роман перевернул листок и увидел следующую инструкцию: «Вот накропал, сволочь. У них тоже хватает начальников-бюрократов, которые приказы пишут. Если у них действительно есть ПЗРК «Игла», то жалко летунов». Он прислушался к отчетливому рокоту вертолетов.
     - Слушай, достали они кричать, пойдем на вертолеты посмотрим? - Роман обратился к Артему.
     - А бумаги куда?
     - Да с собой, здесь все свои.
     На взлетной полосе среди сухой травы стояли вертолеты, грозные в воздухе, а теперь, с поникшими винтами, они как бы извинялись за свою беспомощность. Взобравшись на земляной бруствер, Роман заметил в начале взлетной полосы, откуда доносился рокот двигателей, крокодилистого Ми-24 вместе с беременным Ми-8, которые, медленно покачиваясь, поднялись с земли и на высоте десяти метров, наклонив носы, приняли вид грозных птиц. Через минуту, не набирая высоту, по низкой дуге обходя базу, они плавно и в то же время стремительно ушли в расщелины гор. Роману вдруг мучительно захотелось узнать: куда они летят? что случилось? кто попал в беду или где обнаружены боевики?.. «Хорошо, что это наши вертолеты», - эта мысль добавила Роману оптимизма.
     «Говорят,
     мы бяки-буки...»
     Лампочка резервного освещения, неуверенно моргая, с трудом освещала лица собравшихся в палатке командира оперативных сотрудников. За столом, накрытым цветастой клеенкой с оставшимися после ужина хлебными крошками и пятнами жира, сидели «старожилы», а вновь прибывшие оперативники разместились рядом, на кроватях. Позднее совещание проходило под рокот дизель-генератора в сумерках, в которых легко было спрятаться в тени впереди сидящего. После рубки в футбол с «вованами» у Романа болели разбитые ноги, и он с улыбкой вспомнил забитый им гол: «Экстремальные условия и такая же игра. А если с «тяжелыми» сразиться? Да они нас в ворота коленками затолкают».
     - Доложите информацию по обстановке, - серьезный голос Кэпа вернул Романа в реальность.
     Командир сидел за столом в майке, с взлохмаченной бородой и в темноте был похож на Карабаса-Барабаса. Рядом сидевший не менее грозного и бандитского вида Доцент с удивительно не соответствующим внешнему облику тоном профессионально четко доложил:
     - В процессе выставления контрольно-пропускного пункта отработаны методы проверки документов. Выявлены конкретные признаки причастности к пособничеству боевикам со стороны торговки Луизы Хасуевой, адрес известен.
     Роман еле сдерживал улыбку от сходства Кэпа и Доцента с разбойниками «Бременских музыкантов». Он живо представил себе, как они в палаточном сумраке поют песню: «Говорят, мы бяки-буки...», а худосочный очкарик Шмель высоко подвывает.
     - Конкретно, - командир был чем-то недоволен, и в голосе звучали стальные нотки.
     - Товары длительного хранения, «сникерсы», крупа, консервы. Много целлофановой пленки.
     - Давай за крупу ее задержим, - на лице командира не дрогнул ни один мускул.
     - Да не едят столько «сникерсов» местные. Конфеты, в конце концов, есть, - раздраженно резюмировал Доцент. - И потом, на огородах теплиц нет, куда столько пленки?
     - Почувствовала?
     - Да вроде нет.
     - Посоветуйся с новыми операми и завтра — предложения.
     - Есть.
     Романа удивило, чем приходится заниматься органам безопасности в Чечне - искать «сникерсы» и палатки у торговок, шнырить...
     - Что у тебя? - командир посмотрел на Берию.
     - Хасана надо брать, есть информация, что является членом джамаата.
     - От кого информация?
     - От Шарипова.
     - Так я и знал, - Кэп откинулся на кровати и принял гневный облик Карабаса-Барабаса с длинной плеткой в руках, свистящей над головами беспомощных кукол. - Ты третий опер,кому этот хрен сливает информацию на Хасана. Ты изучил, к каким тейпам они принадлежат? Что молчишь? - Кэп выглядел раздраженным. - А я тебе доложу, не ты мне, как должно быть, а я тебе докладываю, что Шарипов является кровником этого Хасана и всеми путями пытается с ним расправиться.
     Он и ментов, и кадыровцев подпрягал. Ты третий уже опер,который ведется на эту заведомо ложную информацию... Запомните все! - его голос стал стальным. - Для чего вы здесь? Защищать конституционный порядок! Поэтому не втягивайтесь в межклановые разборки. Расследовать хищения, кражи и прочую мелочь должны милиционеры. Наше дело защитить действующую власть от банд и террористов. Ясно? Кто забыл - изучайте закон о Федеральной службе безопасности! Концентрируйтесь на главном.
     Карабас-Барабас выговорился, спрятал плетку и снова превратился в знакомого Николаича. Присутствующие боялись пошевелиться и вызвать тем самым скрип лавок и пружин на кроватях.
     - При проверке паспортного режима в Атагах мне не понравился порядок организации передвижения и захода в дом.
     Вот куда ты, Хип-хоп, полез? Ты где? - Николаич с трудом нашел в темноте за спинами Дениса. - И правильно тебя матом «тяжелый» послал. Не твое это дело - в окна заглядывать и в дверь лезть. Зверь, проведи тренировку.
     - Есть.
     Командир на минуту задумался, высматривая Каспия и Людвига. - Вот вы где, - он удовлетворенно хмыкнул. - Ваши впечатления?
     - В доме по адресу Южная, 2 количество спальных мест не соответствует количеству реально проживающих, - уверенным голосом доложил Михаил.
     - В соседнем доме злые хозяева какие-то, - добавил Каспий.
     - Ну, это не преступление, астраханский, что тебя молоком не напоили. У них двое сыновей погибли в первую и во вторую, - перебил его командир.
     - И что теперь, мириться с ними, что ли? - не понял Каспий.
     - Будешь мириться! - твердо отрезал командир, и невидимая плетка опасно просвистела над головами. - Если хочешь работать, придется преодолеть все, что здесь нагажено до нас. Это всех касается...
     Он еще раз строго осмотрел присутствующих.
     - Про кровати - нормально. Следующий раз схроны ищите. В третьем доме мне не понравилась кладка новая в сарае, - он что-то записал у себя в тетрадке, а на лице у негоРоман читал одну мысль, терзающую его как червь: «Не то все это, не то».
     - Хизри, у тебя все нормально?
     - Так точно, командир, от Гранита указание я докладывал, - Хизри расплылся в улыбке, - бензин заправил, «Урал» отремонтируем теперь. Продукты... только тушенки мало дали.
     - Плохо. Доцент, Хизри и Берия, натаскивайте новых. Пора по-настоящему работать в Шатое. Оттуда новое письмо Масхадова распространяют. Можете прослушать, кто хочет... Завтра группа во главе с Доцентом в составе Сибиряка, Волжанина,Каспия и Сома направляется на обследование заброшенных домов на западной окраине села Улус-Керт. С вами идут «вованы» с саперами и «тяжелые». Старший - Лом. Я с остальными продолжу проверки в Атагах. Хизри, приготовь пару мешков с мукой.
     - Мало муки, Николаич.
     - Не жмись, один мешок муки, второй - крупы. Выход семь тридцать. Сейчас отбой. Касается новых: спиртные напитки - исключение, и оно уже состоялось. Пора работать по-настоящему. Будем считать, что вы уже втянулись.
     Взоры оперов, не решавшихся войти в душную палатку и ложиться в тесные кровати, притягивало сказочно красивое ночное небо. Огромное, черное, звездное, местами подсвеченное горящими факелами газовых и нефтяных вышек. По этим факелам можно определять месторасположение и ориентироваться на местности. Свечение теплое, оранжевое, мутное. Вечерние туманы задерживают рассеивание света и создают шапки над фонарями, которые взрываются в вышине ракетами.
     Роман вспомнил, как в Мурманске зимой в полярной ночи при такой же высокой влажности свет принимает причудливые формы, вытягиваясь в высоченные столбы. От небольших уличных фонарей он взмывает высоко к небу и теряется среди звезд. Оглянешься вокруг - везде столбы света, словно нити, на которых повисла Земля.
     - А зачем Николаич с собой мешки муки берет? - спросил Артем у Берии.
     - Он знает, кому продуктов не хватает, вот и помогает одиноким старикам, сиротам... И его все знают...
     Воцарилась странная пауза. Новые не переставали удивляться. Этому не учили. Этого нет в телевизорах. Зачем помогать врагам? Это несовместимо с общим мением. Может, поэтому тех, кто здесь побывал, тянет назад? Они хлебнут лжи, политики, интриг и назад, туда, где все по-настоящему, где от человека зависит многое.
     - А почему зама Доцентом зовут? - Михаил затянулся сигаретой.
     - Так он реальный кандидат наук, - по лицу Берии и тону голоса было не разобрать - шутит ли он?
     - Это каких? - удивился Михаил.
     - Географических...
     «Поразительное несоответствие внешнего облика зама со стандартным представлением об ученых! - Роман был поражен нелогичностью нахождения человека с ученой степенью на войне. - Здоровенный, с чувством юмора и мужицкой хитринкой Доцент никак не был похож на зашоренного, худосочного очкарика-ученого. Тем более, как он попал в ФСБ, да еще и в Чечню? Понятно, что мало преподавателям в институтах платят, но какая связь между наукой и оперативной деятельностью?»
     - Откуда у командирской кошки такое странное имя Буська?
     - Бюйсанна - по-чеченски «ночь», - Берия встал. - Она хоть и светлая, но ночами где-то шляется. А получилось просто Буська.
     Берия сходил в палатку и вынес кастрюлю с остатками ужина. На короткий свист неизвестно откуда возникла мотавшая хвостом Валентина Григорьевна, а следом за ней, не спеша и с достоинством - Буська.
     - Мужики, вот вам мой совет, если Григорьевна спряталась под ящики или черт знает куда, значит, артиллеристы начали заряжать и скоро будут землю трясти, - Берия высыпал макароны с тушенкой в валявшуюся возле входа грязную и помятую алюминиевую миску, а остатки, отдельно для кошки, - на клочок промасленной бумаги, вырванной им из ящика с патронами.
     Собака захватывала еду, звучно клацая челюстями, чавкая, оглядываясь на кошку, которая, степенно полизывая, выбирала мясо. Облизнувшись, она с вопросительной надеждой посмотрела на людей, надеясь на молоко или рыбу.
     - Братва, вам тушняк не надоел еще? - вздохнул начштаба Шмель. - После такого ужина надо в «домике Желтого» ночевать.
     - А почему туалет называют «домик Желтого»? - поинтересовался Денис.
     - Да был у нас тут Желтый такой. Легенда, блин, - немного заикающийся начштаба Шмель сплюнул под ноги. Он суетливо чесался в разных местах и пытался заглянуть собеседнику в глаза. Произнося слова, Шмель закидывал голову, словно помогая им вылететь с его языка.
     - Он туалет построил, что ли?
     - Да нет, он однажды, вот так же после ужина, тушняка объелся и решил сходить - осуществить бомбометание в толчкхой-мартане... кхы-кхы-кхы.
     - В туалет, что ли?
     - Ну да, ну да, а артиллеристов с «саушками», ну самоходными установками, к нам только подогнали. Информация была,что в лесу банда скрылась. Ну, соседи-артиллеристы что-то задумали бабахнуть раненько. Кхы-кхы-кхы. Спать-то всем хочется. А Желтый-то не знал, и за Григорьевной не следил. Кхы-кхы-кхы.
     - Помогли они ему?
     - Ну да, как бабахнут... Туалет аж наклонился, и крышу на хрен снесло. Представляешь, что там с Желтым стало?
     От общего хохота из соседней палатки выскочил Сом и, увидев веселую компанию, медленно побрел к ним, доставая сигарету.
     - Ну, Желтый пулей вылетел с голой задницей. Он после месяц в кусты ходил, пока не укрепил толчок на тросах. Мы уж хотели желтым цветом его покрасить, да лень краску искать, - Шмель был доволен, что нашел благодарных слушателей. Он еще долго с видом опытного воина, прошедшего и огонь, и воду, торопливо заикаясь, рассказывал разные байки про жизнь на базе.
     В беспроглядной ночи ютилось ощущение страха и одиночества. Не видно даже земли под ногами, будто паришь в черноте. Только редкие отблески света мельчайшими бликами отражались на темном слонике, висящем над головой. Роман поправил подушку: «Как там дома? Надо бы позвонить завтра. Ладно, пора спать, завтра не учебный выход - увижу реальную жизнь и работу. Если завтра вернемся... да брось ты... Доски надо положить на пружины кровати, как в студенчестве, а то спина уже болит».
     Крест
     Группа на трех машинах и БТРе двигалась в загадочное село Улус-Керт по когда-то асфальтированной трассе, проложенной вдоль реки Аргун. После села Дуба-Юрт дорога превратилась в грунтовую и нырнула в ущелье, склоны которого, покрытые густым лесом, обступили горстку людей с обеих сторон, заслонив солнце и оставив от неба небольшой сектор. Роман разглядывал величественные горы: «Врут журналюги, никто через них не пройдет, а если пройдет, то и воевать не сможет. Приперли бандитов к стене».
     Посмотрев на сидящего рядом Доцента, он с улыбкой вспомнил о традиции в третьей группе перед выходом на мероприятие образовывать круг, обхватив друг друга за плечи, и, наклонив головы в центр этого круга, кричать вместе: «Третья всех порвет!» Он лелеял в себе и боялся спугнуть возникшие при этом чувства уверенности и братства.
     Текущий справа Аргун превратился в стремительную и холодную реку. «У нас деревья тянутся прямые, под ними или светлый песок, или глина, покрытые опавшей листвой. А под этими что? Сколько там свинца? А может, там люди следят за нами? Въезжаем, и чувство такое, что отдаемся, как девочки, - Роман посмотрел на водителя. - Спокоен. Привык или настолько смелый?» Напряжение волнами отдавало в голову до помутнения. Зверь уверенно на скорости вел машину по ущелью вдоль левого склона, покрытого густой ярко-зеленой растительностью. Справа то появлялась, то пропадала река. Проезжая села, Роман вглядывался в хмурые лица чеченцев, которые настороженно следили за двигающейся бронетехникой, и пытался понять: «Что их разделяет с ним? Неужели с ними он должен воевать? Как они поступят, если он придет к ним без оружия? Неужели тупо убьют?»
     - Зверь, от «бэтэра» далеко не уезжай, - Доцент казался расслабленным.
     - От него оторвешься, он сам нас уделает. У него скорость более ста километров, и до кочек ему, как до лампочки, а на этом «козле» что сможешь? Он сам, наверное, думает, почему мы так медленно тащимся?
     - Может, его раньше пустить? - заискивающе спросил Сом и передернул затвор у автомата.
     Доцент посмотрел на него, опасаясь непроизвольного выстрела:
     - Если его, переднего, подобьют, нам крандец, а так мы на скорости уйдем. А ты с автоматом поосторожнее, верни предохранитель.
     - А если нас...
     - А если нас... Ну, он хотя бы отстреляется и наши трупы заберет... Бандиты не дураки, им главное «бэтэр» подорвать, а нас и автоматом можно.
     Роман с Артемом переглянулись: «Как просто люди говорят о смерти...» Лица новых были сосредоточенные, а Сом казался испуганным.
     - Лом, ответь Доценту, прием.
     - На связи, прием.
     - Подъезжаем к мосту. Прием.
     - Пять. Конец связи.
     - Приготовиться. Никуда не лезть, внимательно смотреть по сторонам, - Доцент пристально рассматривал улицы села, в которое въехала колонна.
     В наступившей тишине глухо и мягко защелкали затворы. Роману понравился этот солидный звук. В первое мгновение затвор туго сопротивляется, но затем становится легким и плавным, а при обратном ходе стремительно засылает в ствол грязно-золотистый патрон вместе с уверенностью, которая передается человеку легкой дрожью по всему телу.
     Проскочив через мост и село, машина выехала на окраину, примыкавшую к лесному массиву. «Вот и все, понеслась», - пульсировало в висках Романа, руки запотели. Немного мутило. Он старался себя успокоить, но сконцентрироваться не удавалось.
     - Рассредоточиться в радиусе двадцати метров, - сухо приказал Лом. - «Бэтэр» поставь в конце улицы. Сапер где?
     Элита, - так он обычно обращался к сотрудникам ФСБ, при этом звучало это уважительно, с оттенком доброй иронии и признания руководящей роли. - Ну что? Как обычно? Понеслась!
     К полуразрушенному ветхому дому, стоящему в конце улицы за ветхим забором, группа подходила, аккуратно высматривая проволочки, доски, коробки и все, что могло быть признаком взрывного устройства. Двор густо зарос бурьяном и кустарником, сквозь которые проглядывалась еле заметная тропа. В окнах дома не было стекол, и только с западной стороны два оконных проема были забиты старым рубероидом.
     Новые оперативники остались в оцеплении и наблюдали, как омоновцы с саперами осторожно, шаг за шагом продвигались во двор дома.
     - Доцент, пусть твои со стороны леса посмотрят, здесь тропа уходит, - Лом стоял посреди двора и вертел маленькой рыжей головой.
     - Добро. Волжанин, Сибиряк, возьмите сапера у «вованов» и со стороны леса обследуйте аккуратно.
     - Есть, - голос Артема звучал пугающе героически. - Надо было бурята-следопыта брать.
     - Да ладно, пошли, разберемся, - Романа понемногу отпускал страх, и его тянуло участвовать в работе вместе со всеми.
     - Нашел! - крикнул сапер. - Осторожно, над дверью «эргэдэшка».
     Дом действительно использовался в качестве ночлега около месяца назад. Роман сделал вывод по черному плесневелому налету на досках крыльца и заросшей тропе. Об этом он сказал Доценту. Тот внимательно посмотрел на него и крикнул:
     - Сапер, ты сможешь сказать, когда установлена растяжка?
     - Недели три-четыре назад.
     - Ну ты продуман, блин, Волжанин. Так, сфотографируй все здесь с сапером. Посмотрите, как в доме комната обустроена. Пожалуй, в непогоду точно прятаться бандиты будут. Надо на карте учесть.
     Роман удивился: «Сколько заминировано всего. А где дети играют? Мы в детстве больше всего любили лазить по заброшенным сараям и подвалам. А здесь это смертельно опасно. Ну ладно поля и леса, даже в селах дома минируют».
     После второго двора он успокоился и чувствовал себя намного увереннее. «Свежий воздух, хорошая погода. Ничего сложного: копаться в мусоре, разглядывать сараи, чердаки и комнаты легче, чем шпиона поймать. Главное - не расслабляться. Внимание и только внимание. Скоро привыкну разглядывать землю, перед тем как ботинок опустить».
     - Сибиряк, Волжанин, Каспий, сейчас проведем быстрый опрос жителей прилегающих домов. Лом, другой конец улицы заблокируй. Начнем с крайнего. Твои готовы?
     - Как пионеры.
     Через минуту маленький, квадратный спецназовец, с флегматичным выражением лица и позывным Кувалда, постучав по крепким воротам, крикнул:
     - Де дика хулда хан! (добрый день). Есть кто-нибудь дома?
     - Кто? - дверь отворила пожилая женщина в черном платье и с таким же платком, из-под которого пробивались плохо уложенные седые волосы.
     Из-за спины выглянул черный малец, плюнул Кувалде на камуфляж и стремительно убежал. Женщина отвернулась и что-то закричала на чеченском ему вслед. Спецназовец, не в силах сдержаться, отошел в сторону, вытирая лопухом штанину и тихо матерясь.
     - В этих домах живет кто-нибудь? - спросил Доцент.
     - Нет, нет, - поспешила ответить старуха. - Как там жить?
     - А хозяева где?
     - Уехали все давно, - говорила она с сильным акцентом, с трудом подбирая простые слова.
     - А куда? Мич?
     - Не знаю, может, в Баку, а может, в Россию. Я не знаю.
     Через час, наслушавшись ответов типа «Ничего здесь нет», «Никто не тревожит», «Все спокойно», группа снялась. «Вот и все, - подумал с облегчением Роман, - первый выход прошел нормально. Кроме опасности ничего сложного нет. Только опасность для жизни... Наверное, привыкну». Подъезжая к мосту, Зверь, улыбаясь, спросил:
     - Наблюдателей заметили?
     - Каких? - встрепенулся Сом.
     - Как въезжали, в крайнем доме старик сидел и сразу в дом убежал. А провожал нас уже молодой парень. Думаю, на пленку заснял. Проверить бы, а, Доцент?
     - Поздно уже, за дорогой смотри.
     Через мост проходили осторожно, как инженерная разведка, внимательно проверив обочины прилегающей дороги и сам мост. Дорога назад была страшнее. Зверь уже не улыбался, стараясь проехать быстрее опасные участки.
     - Не люблю я это Аргунское ущелье - дорога всего одна. Захотят грохнуть - в два счета грохнут... Скоро будем проезжать место, где два года назад нашу колонну накрыли боевики. «Бэтэр» до сих пор там лежит...
     Действительно, за поворотом на обочине, уткнувшись в кювет, лежал развороченный и обожженный корпус бронетранспортера с открытыми или оторванными взрывом люками. Напротив, на возвышении, стоял высокий деревянный крест. В УАЗе ребята сняли каски.
     - Когда мы этот крест поставили, ночью бандиты его выдернули и утащили в овраг, - голос у Берии звучал жестко и зло.
     - Тогда мы на следующий день его восстановили и заминировали «на неизвлекаемость», то есть чуть тронешь и взорвется.
     - И что, не трогают? - спросил Михаил.
     - Жить-то всем хочется.
     - А кто напал, поймали? - испуганно пропищал Сом.
     — Кого поймали, кого убили, - Берия иронично посмотрел на него.
     — У бандитов по большому счету один конец.
     Впоследствии Сома старались никуда не брать, загружая хозяйственными делами. Приказы приказами, но рисковать тем, что он в критической ситуации сорвется и начнет, испугавшись, в истерике палить куда попало и своих заденет, командир не хотел.
     Ахмад
     От селения Юкерч-Келой тропа, проложенная сквозь густые заросли кустарника, круто поднимается вдоль высохшего русла небольшой реки на гребень древнего хребта, усыпанного крупными желтыми камнями и заросшего сочной травой. Хребет тянется с юга на север вдоль реки Шароаргун. Взойдя на гребень, можно наблюдать за красивой рекой, протекающей по извилистому ущелью. Когда-то здесь паслись стада коров и работала молочная ферма.
     На заросшем травой и кустами гребне Супьян сбросил на траву тяжелый рюкзак с автоматом и сел, прислонившись к молодому дереву. Он не устал и не поранил ногу, просто ему до боли хотелось взобраться, как в детстве, на самую высокую гору, расположенную на юге и глядеть часами на долину реки, на свое село, наблюдать за низкими облаками, проплывающими мимо, освещенными уходящим солнцем. В такие минуты он ощущал себя орлом. Раньше, лет десять назад, ему казалось, что жизнь удивительно прекрасна. Он планировал поступить в Грозненский нефтяной институт и работать, как его отец, на буровой, недалеко от родного села, хотел жениться и построить свой дом.

     (Продолжение следует.)