- Сегодня целый ряд ученых, разного рода художники, публицисты, профессионалы и любители дружно взялись разрабатывать тему конца света: очередного промежуточного или уже окончательного. Газеты бесконечно трактуют календарь индейцев майя. Голливуд выбросил на рынок целый ворох фильмов-катастроф. Тот же «2012», наверное, не последний. Да и вы не раз обращались к данной теме в своих произведениях. В этом смысле новый роман Юрия Козлова – это дань моде, культурной тенденции или попытка на новом уровне ощущений и знаний философски осмыслить действительно надвигающуюся катастрофу?
     - Трудно сказать. Ситуация «конца времен» многогранна, стереоскопична. Она характеризуется не только тем, что человек видит и ощущает повсеместную мерзость запустения, но и тем, чего он принципиально не видит и не ощущает. Мы существуем в мире параллельных реальностей. В одной бьют ключом инновации, строится Сколково, страна развивается и крепнет. В другой – спивается, вымирает, разлагается и дурно пахнет. И люди – в зависимости от своего возраста, материального положения и так далее – челночат внутри и между этими реальностями.
     

     «Государство пока единственный способ более или менее осмысленного существования людей».
     

     Очевидный признак «конца времен» – невозможность различить добро и зло, стремление следовать готовым моделям поведения, разрыв человеческих связей на уровне общества, семьи, коллектива. Повсеместный уход в «сети», кстати, из этой серии. Сеть – это своего рода антигосударство. Почти всегда сеть враждебна государству. Между тем государство пока единственный гарант более или менее осмысленного существования людей. Невидимая всеобщая война против государственности как таковой – вот самый очевидный признак «конца времен», по крайней мере тех времен, которые можно считать цивилизованными.
     «На угрюмых лицах спивающихся советских работяг, подобно прогорклому жиру на сковородке, чадил, догорал сворачиваемый с лица земли, как негодное покрывало, незавершенный социальный проект. Еще летали в космос корабли, перекрывались реки, возводились ГЭС, укладывались железнодорожные пути, запускались километровые сборочные линии, но СССР был обречен, потому что никто не хотел его защищать. Едва страна, восемьдесят лет исправно душившая своих граждан, ослабила хватку, граждане мгновенно придушили ее. Память о невинных загубленных душах перевесила на невидимых весах бесплатную медицину, образование и всеобщее трудоустройство. Закон, как та самая змея, вцепился в собственный хвост, превратившись в беззаконие. СССР душили не за загубленные души, но за отсутствие модных товаров, очереди за колбасой, тупые партсобрания, трудный выезд за границу, гонения на диссидентов и цензуру» (Ю. Козлов «Почтовая рыба»).
     - В «Почтовой рыбе» первым этапом гибели ныне существующего человеческого сообщества называется самоуничтожение цивилизации альтернативой, которой был СССР. Вы всесторонне исследуете в романе внутренние, духовные причины события вселенского масштаба – его еще справедливо называют главной геополитической катастрофой ХХ века. Хотя многие, если вспомнить, с реинкарнацией России предрекали ей роль спасителя цивилизации. И что же?
     - Да, СССР, несмотря на все его недостатки, был альтернативным проектом. Его не стало, и цивилизация сделала шаг назад – в сторону более жестокой эксплуатации человека и природы, в сторону насилия как способа приведения к повиновению несогласных. Сегодня мир как будто вернулся во времена расцвета Древнего Рима, когда военная мощь и произвольно трактуемое право решали все. Но все империи рано или поздно разрушаются.
     «Исчезновение альтернативы, а СССР, как ни крути, был альтернативой остальному миру в смысле разветвления, придания разнообразия Промыслу Божьему, было предвестием конца времен... Мир столь очевидно и осмысленно двигался к концу, что простые радости, такие, к примеру, как бутылка водки, интересный собеседник, хорошая книга, сговорчивая и веселая девчонка, путешествие в какую-нибудь страну, езда на машине по хорошей дороге становились сверхрадостями, поскольку были из утерянного мира нормальной жизни» (Ю. Козлов «Почтовая рыба»).
     Что будет дальше? Мир или разбредется по «национальным квартирам», и это будет не худший вариант, или же в нем установится власть со смещенным центром власти. Мир будет приведен к «единому знаменателю», когда все будут смотреть одни и те же фильмы, читать одни и те же «бестселлеры», участвовать в одних и тех же ток-шоу, питаться одними и теми же продуктами. Но при этом кто-то будет жить в свое удовольствие, а у подчинившегося большинства не будет ничего, кроме тяжелого труда и ранней смерти... Ясно, что страна, стремящаяся выполнить миссию спасителя цивилизации, не должна из всех социально-экономических систем – феодализма, капитализма, монархии, социализма, демократии, деспотии – синтезировать в себе самое худшее, так сказать, вселенский «отстой».
     

     «Сегодня мир как будто вернулся во времена расцвета Древнего Рима, когда военная мощь и произвольно трактуемое право решали все».
     

     «Глобализация была закономерной и естественной попыткой ответственных умов остановить развивающуюся посредством революций и превращения человека сначала в зверя, а затем в лагерную, рыночную и прочую пыль историю. Ее следовало поставить под контроль, для чего было необходимо выстроить и отладить систему прогнозирования ближайшего будущего. С помощью этой системы можно было приступить к управлению историей. Человеческую природу надлежало «зафиксировать» в некоем срединном положении – между добром и злом, свободой и несвободой, верой и атеизмом, истиной и ложью, искусством и массовой культурой. Только в этом случае можно было удержать человека от периодического превращения в зверя, равно как и от неуместного, нарушающего логику процесса, порыва к добродетели и справедливости. Задача новой машины управления заключалась в искусственном понижении градуса смирения человечества, недопущении чреватых глобальными потрясениями эксцессов» (Ю. Козлов «Почтовая рыба»).
     - В этом смысле глобализация – это ступенька к гибели или к спасению цивилизации?
     - Глобализация – это когда кто-то решает за тебя, как тебе жить. Почему-то мне не кажется, что невидимые вожди глобализации думают о том, как сделать счастливыми всех людей на Земле. Они думают о чем-то другом, только вот о чем именно, почему-то никто не знает.
     - В вашей книге армия отождествляется с неким внешним обручем, скреплявшим СССР. Это универсальная роль армии в мире? И какая армия нужна современной России?
     - Так оно и было. Не случайно же первым общественным институтом, на который ополчились «прорабы перестройки», была именно армия. Но она уже несла на себе «печать» смирения и безволия. Армия не смогла, не захотела, не сумела взять на себя ответственность за судьбу СССР. Поэтому она получила в 1990-е годы то, что получила... Сегодня военная мысль движется в сторону «умных» технологий, наносящих противнику невероятный ущерб без участия в бою «живой силы». Мы сильно отстали от ведущих стран в этой области. А важно обладать способностью победить в «бесконтактной» войне «умных» технологий. Пока наш гарант – ядерное оружие.
     

     «СССР, несмотря на все свои недостатки, был альтернативным проектом».
     

     «Советская власть последних лет своего существования создала военную машину, которая до скончания времен могла защищать ее от внешних угроз, но не создала машины, управляющей сознанием подданных. Вернее, не пожелала или не захотела вовремя ее модернизировать, ополчившись вместо этого на компьютеры и множительную технику. А может, пожелала и захотела, но эта задача была проигнорирована нюхнувшими иной – витринной западной – жизни исполнителями, которым надоели немощные, но вредные старики – члены Политбюро, тупо зациклившиеся на развитом социализме... СССР погубил вирус старости, превративший в труху систему государственного управления. Отрицательный естественный отбор тянул наверх не лучших, но худших, не мудрых, но посредственных. Старость властителей и предательство исполнителей погубили альтернативную, как сейчас писали, цивилизацию. У нее не оказалось ни одного защитника, готового отдать за нее жизнь. Никто не захотел погибать, защищая СССР. В последние дни существования страна осталась без героев, а значит, она отжила свое» (Ю. Козлов «Почтовая рыба»).
     - И все-таки насколько неизбежна гибель, скажем осторожнее, нынешней цивилизации? И какова в этом роль Бога?
     - В Священном писании этот вопрос рассмотрен досконально. Церковь приуготовляет паству к концу света. Спасутся, с ее точки зрения, немногие. Бог устал от безрассудства и безумия человечества. Но Он бесконечно добр к людям, а потому всегда оставляет им шанс и свободу принятия решений. Пока принимаемые человечеством решения не оставляют человечеству шансов.
     «Почему гибнут цивилизации? Когда есть силы что-то сделать, нет понимания, что надо сделать. Когда приходит понимание, не остается сил. Сила – величина обратно пропорциональная пониманию, а степень понимания – величина обратно пропорциональная оставшемуся времени. Момент наивысшей точки понимания приходится на нижнюю точку истечения времени. Как сейчас. Все понимают, что мир идет к концу, но никто не хочет его защищать, как в свое время никто не защищал Советский Союз, а еще раньше Византию, а еще раньше Рим» (Ю. Козлов «Почтовая рыба»).
     - Много внимания в романе уделено также состоянию русского языка и литературы, роли писателей в крахе СССР. Вопрос к главному редактору «Роман-газеты»: что представляет собой современная российская литература?
     - Ее, к сожалению, нет. Нет литературного процесса. Нет читательского сообщества. Профессия писателя опущена «ниже плинтуса». Сегодня писателем объявляется любой графоман и безумец, заведший себе страничку в ЖЖ. Литература ушла в подполье, в пространство духовного подвига. Чем может руководствоваться, сочиняя роман, писатель, зная, что никто его не прочитает, не опубликует и не оценит? Издательства сегодня не только не печатают «некоммерческую» литературу, но даже ее не рассматривают. Писатель бесконечно одинок и никому не нужен в современной российской действительности. Но литература, пока жив язык, не может окончательно умереть. В России еще остались хорошие писатели, которых никто не знает.
     

     «В России еще остались хорошие писатели, которых никто не знает».
     

     «Перманентная катастрофа – естественное состояние цивилизации и, следовательно, человеческой души... Рыбин понял, что главное событие, выпавшее на его век, проехавшее чугунным колесом (истории) по его жизни, – конец советской империи, изменивший не только политическую карту мира, но и человеческие отношения на одной шестой части этого мира. Это были отношения конца времен, то есть будущего. В советской империи старикам назначали пенсию, на которую те могли жить, освобождали от платы за коммунальные услуги. В новой России освобожденных не от коммунальных платежей, но от пенсий стариков убивали, чтобы завладеть их квартирами. В советской империи беспризорных детей помещали в детские дома, где их пусть не очень хорошо, но кормили, не по последней моде, но одевали. В новой России беспризорных детей продавали в притоны или расчленяли на органы. Не менее скорбную трансформацию претерпели отношения людей в семье, на работе и даже между полами» (Ю. Козлов. «Почтовая рыба»).
     - Что увидят читатели в ближайших номерах «Роман-газеты»?
     - «Роман-газета» печатает лучшее из того, что выходит из-под пера российских писателей. В этом году мы напечатали роман «Виртуоз» Александра Проханова, исследование «Ты так сурово жил» Алексея Варламова о судьбе Михаила Булгакова, прозу Романа Сенчина, исторические хроники Георгия Чулкова «Императоры». В планах на будущее произведения Юлия Квицинского, Аркадия Макарова – прекрасного писателя из Воронежа, Германа Сайдуллаева, молодого, безвременно погибшего Егора Молданова, биографическая проза Зинаиды Гиппиус, другие интересные произведения. «Роман-газета», на мой взгляд, – одна из последних «светящихся точек» на горизонте русской литературы. Мы будем делать все, чтобы она не погасла.