Обелиск в Манькове

     Вот какое письмо прислал в редакцию полковник запаса Валентин Васильевич Кухтин, много лет отдавший восстановлению фамилий военнослужащих, похороненных в братских и одиночных могилах на территории Чертковского района Ростовской области:
     В селе Маньково, что на севере Ростовской области, на центральной площади рядом с великолепной церковью, построенной в XIX веке, сооружен мемориал павшим в годы Великой Отечественной войны. В центре мемориала, обсаженного елями, высится памятник из розового гранита. На нем портрет военного корреспондента «Красной звезды» батальонного комиссара Евгения Петровича Петрова (Катаева). На стеле выбиты слова: «Писатель Е. Петров (Катаев) погиб на боевом посту в годы Великой Отечественной войны. 30 ХI – 1903 г. – 2 VII – 1942 г.».
     Имя Евгения Петрова широко известно. Это он в предвоеннные годы вместе с Ильей Ильфом написал популярные романы «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок». Это он вместе с другом сотворил Остапа Бендера, литературного героя, имя которого стало нарицательным. Евгений Петров, подлинная фамилия которого Катаев, – автор сценариев ряда фильмов, известных огромной аудитории. Среди них «Музыкальная история», «Антон Иванович сердится». Кинолента «Воздушный извозчик» была снята по сценарию Петрова уже после его гибели – в 1943 году.
     Евгений Петров попросился в командировку в Севастополь, как об этом рассказал в своих воспоминаниях ответственный редактор «Красной звезды» тех лет Давид Ортенберг, когда дни города-героя были уже сочтены. Евгений Петрович, обитавший в столичной гостинице «Москва», узнал там от жены и детей адмирала Ивана Исакова, что в Севастополь из Новороссийска еще будет прорываться лидер «Ташкент». Писатель, корреспондент центральной военной газеты решил вопользоваться этой возможностью и побывать в городе, геройски выдержавшем многомесячную блокаду.
     С предписанием «Красной звезды» батальонный комиссар Петров через штаб фронта, который дислоцировался в Краснодаре, пробился-таки на корабль.
     На лидере «Ташкент», как вспоминал его командир В.Н. Ерошенко, в тот момент еще капитан 3 ранга, Евгений Петрович постоянно находился на капитанском мостике. Для истории сохранился снимок, на котором Петров и Ерошенко рядом. «Он отлучался лишь для того, чтобы помочь раненым или чтобы продолжить работу над очерком «Прорыв блокады», – писал В.Н. Ерошенко после войны уже в звании контр-адмирала. В своей книге «Лидер «Ташкент» он посвятил необычному пассажиру – Евгению Петрову отдельную главу.
     Кстати, Адмирал Флота Советского Союза И. Исаков тоже оставил потомкам книгу «Воспоминания об Ильфе и Петрове».
     Из Севастополя Петров передал в «Красную звезду» очерк «Севастополь держится». Понимая, что город через считаные дни придется оставить, Евгений Петрович закончил материал так:
     «Когда моряков-черноморцев спрашивают, можно ли удержать Севастополь, они хмуро отвечают:
     - Ничего, держимся!
     Они не говорят: «Пока держимся». И они не говорят: «Мы удержимся». Здесь слов на ветер не кидают и не любят испытывать судьбу. Это моряки, которые во время предельно сильного шторма на море никогда не говорят о том, погибнут ли или спасутся. Они просто отстаивают свой корабль всей силой своего умения и мужества».
     В Москву Евгений Петров возвращался на самолете Ли-2 (ПС-84, Дуглас), переоборудованном в десантный. В числе одиннадцати попутчиков был и писатель Аркадий Алексеевич Первенцев, издавший перед войной роман «Кочубей».
     Летели на минимальной высоте, опасаясь атак вражеских истребителей. За хутором Гусево недалеко от села Кутейниково самолет неожиданно потерял высоту, задел возвышенность и разбился.
     Погибли пилот и штурман, а из пассажиров – только Евгений Петров. У остальных оказались тяжелые травмы, но, получив помощь в больнице на хуторе Филипповский, они выжили.
     Санитарка Антонина Дудина вспоминала: «Врачи сделали все, что смогли. Накладывали швы, шины на переломы, проводили операции. На теле Петрова не было видимых повреждений, кроме несовместимого с жизнью пролома височной кости».
     Как полагали попутчики, Евгения Петровича погубило то, что во время полета он встал со своего места.
     Петрова похоронили в центре Манькова. Похоронили с воинскими почестями, оркестром. В похоронах участвовал брат Петрова Валентин Петрович Катаев, тоже писатель, известный книгами «Волны черного моря», «Сын полка», «Я сын трудового народа». Но через несколько суток в село вошли гитлеровцы. Они сравняли с землей могильные холмики, разрушили арку и по этому святому месту проложили дорогу.
     19 декабря 1942 года Маньково освободили. Селяне восстановили могилы. Над захоронением Евгения Петрова поставили фанерный памятник. А осенью 1952 года, через десять лет после гибели писателя и публициста, на этом месте был поставлен высокий и красивый памятник из розового гранита. По воспоминаниям жителей Манькова на открытие памятника приезжали московские писатели Александр Твардовский, Самуил Маршак, Николай Грибачев. Среди донских писателей был Анатолий Калинин. Приезжали также Валентин Катаев и сын Евгения Петрова Петр.
     Были выступления писателей в школе, встречи в клубе, избе-читальне.
     Наведывались писатели в Маньково, к месту вечного упокоения талантливого литератора, и позднее. Но с 70-х годов прошлого века в село не приезжал никто. Не было никого из писательского отряда и в год, когда отмечалось столетие Евгения Петрова (Катаева).
     И еще. До сих пор остаются безымянными могилы пилота и штурмана самолета, погибших вместе с Петровым. Многолетние попытки установить их имена не дают результата.
     В чистом поле у дороги
     В том же июле 1942 года в редакцию «Красной звезды» с Южного фронта проступило такое донесение:
     «Ответственному редактору «Красной звезды» дивизионному комиссару Д. Ортенбергу.
     Доношу, что сегодня, 10 июня 1942 года, трагически погиб корреспондент «Красной звезды» старший политрук Вилкомир. В этот день бригада корреспондентов находилась в Новочеркасске. Ожидался переезд командного пункта фронта за Дон. Имея несколько свободных часов, Вилкомир решил съездить в 103-й штурмовой авиаполк, находящийся в 1 километре от Новочеркасска, получить там информацию о боевых действиях летчиков. Я согласился и сказал, чтобы он не задерживался, ибо мы должны уехать с командным пунктом. С Вилкомиром уехал фотокорреспондент Левшин. Через несколько часов он вернулся и дрожащим голосом сообщил о гибели Вилкомира.
     Я сейчас же отправился в полк, на аэродром, где выяснил, что Вилкомир, узнав о предстоящем вылете группы самолетов, попросил разрешения у командира полка подполковника Мироненко полететь на боевое задание. Командир отказал. Отказ последовал и со стороны военкома полка старшего батальонного комиссара Немтинова.
     Вилкомир обратился тогда к находившемуся на аэродроме командиру 216-й истребительной дивизии генерал-майору Шевченко. Генерал сначала отказал в просьбе Вилкомира. Тот настойчиво продолжал просить разрешения на полет. Наконец генерал дал разрешение, и Вилкомир сел на ведущую машину, которую пилотировал опытный, лучший в полку летчик старший лейтенант Маслов...
     С боевого задания вернулись все самолеты, кроме одного, на котором полетел Вилкомир. Невернувшийся самолет, будучи подбитым, упал на территории, занятой немцами, в 3 км. южнее станции Ермаковская (15-10 км южнее станицы Тацинская).
     О том, как Вилкомир просился на самолет и как погиб вместе с летчиком, мне рассказали очевидцы – летчики лейтенант Малышенко и младшие лейтенанты Коваленко и Журавлев.
     Прилагаю официальное сообщение командира 103 ШАП от 19.7.42 г.
     Врид начальника корреспондентской группы «Красной звезды» М. Черных».
     Леон, или, как его называли в редакции, Леонид Вилкомир и до этого летал с авиаторами на боевые задания. Вот строки из его очерка «На пикирующем бомбардировщике»:
     «Майор Сандалов разрешил мне летать на его самолете в качестве второго стрелка... Закончена подвеска бомб... Рядом со мной стрелок-радист Бурзяев. Он заряжает хвостовой пулемет, а я сажусь к бортовому. По радиотелефону мы связаны с носовой частью корабля, где сидят летчик и штурман. По указанию Сандалова я перевожу рычажок аккумулятора... Сопровождающие нас истребители то и дело входят в облака – проверить, не скрываются ли там враги... Снизившись, мы стали расстреливать фашистов из пулеметов...»
     Имя Вилкомира (как и имя Евгения Петрова) высечено среди других на мраморной плите в вестибюле редакции. Все эти годы считалось, что могилы у краснозвездовца нет: самолет врезался в землю с пике.
     И вдруг мы получаем сообщение от командира автономного поискового отряда «Поиск» севера Ростовской области Александра Павленко о том, что такая могила есть.
     Оказывается, штурмовик Ил-2, на котором летели старший лейтенант Тимофей Маслов и старший политрук Леон Вилкомир, получив сильные повреждения от зенитного огня, упал на оккупированной противником территории так, что местные жители смогли извлечь тела погибших, похоронить их и сберечь документы.
     До 1948 года старший лейтенант Маслов Тимофей Кириллович числился без вести пропавшим с июля 1942 года. А в это время на общей с Вилкомиром могиле в донской степи значилась его фамилия.
     В редакцию переслали официальный документ, составленный на стандартизированном учетном бланке еще в прошлом веке и подписанный представителем Минобороны СССР – начальником 4-го отделения Тацинского райвоенкомата майором Ищенко и представителем местных властей – секретарем Ермаковского сельсовета Зубновой. Он свидетельствует: Маслов и Вилкомир похоронены в поле у дороги, ведущей через Нижний Кольцов в Тацинский. На бланк наклеен снимок очень ухоженной могилы с высокой стелой и именами похороненных. И рядом сказано: «Над захоронением шефствуют Кольцовская и Ермаковская школы».
     Таким вот образом в год 65-летия Победы в Великой Отечественной войне была окончательно прояснена судьба одного из фронтовиков-краснозвездовцев. Поэта, который так и не отважился напечатать хотя бы одно из своих стихотворений в родной газете. Это уже после его гибели в одном из блокнотов Леона прочли:
     Своим трудам – большим и малым –
     Веду я твердый счет,
     Я знаю, что под флагом алым
     И мой пример живет.
     Но даже с гор единым взглядом
     Не охватить дорог,
     Которые прошел солдатом
     По-честному – как мог.
     

     

---

     Батальонный комиссар Е.П. Петров и капитан 3 ранга В.Н. Ерошенко на лидере «Ташкент».
     Старший политрук Л.В. Вилкомир.