Ветеран Великой Отечественной, он имеет много исключительно значимых заслуг перед Родиной и ее наград. Но человек скромный и беспредельно преданный службе, он посвятил свои мемуары 180-летию образования Военно-топографического училища и памяти его бывших курсантов. Да и в самих воспоминаниях разговор идет больше именно об офицерах училища, их непростой и сложной работе, и лишь немного о себе.
     Борис Ефимович Бызов еще в годы службы стал личностью легендарной в военно-топографических частях, картографических предприятиях, организациях и НИИ не только Советского Союза, но и ряда других стран.
     Доктор наук в области информационных технологий, профессор, он единственным на должности начальника ВТУ ГШ удостоился третьей генеральской звезды, стал лауреатом Государственной и специальной премий.
     Легендой он остается для военных топографов России и ныне, хотя 15 сентября ему исполняется 90 лет.
     Борис БЫЗОВ родился и вырос в большой рабочей семье в деревне Братское Великоустюгского района Вологодской области.
     После семилетки окончил речной техникум по специальности «изыскатель», работал на реках Волхов и Мста. Каждое лето, еще учась в техникуме, служил матросом на земснарядах, трудился в изыскательских партиях на реках Северная Двина и Пинега. Это позволило приобрести хорошую трудовую закалку, столь необходимую для предстоящей службы в армии.
     В армию он был призван осенью 1939 года. Был направлен в 261-й отдельный саперный батальон, дислоцировавшийся в Бобруйске. Там Бориса Бызова зачислили курсантом учебной роты.
     В августе выпускники учебной роты были распределены по ротам батальона в качестве младших командиров. Сержантам срочной службы со средним образованием предложили поступать в военные училища. Борису Бызову в армии нравилось, но он хотел, чтобы дальнейшая служба была связана с его гражданской специальностью. Потому выбрал Ленинградское военно-топографическое училище (ЛВТУ), куда и поступил в сентябре 1940-го.
     В ЛВТУ он учился с желанием, легко, на отлично и хорошо. Он и сейчас помнит почти всех, кому обязан хорошей подготовкой и пониманием сути армейской службы: командиров роты капитанов И.К. Гомона и В.И. Светличного, преподавателей подполковников Д.И. Васильчикова и М.Ф. Захарова...
     Благодарная память об учителях, помогавших ему стать профессионалом и в дальнейшем успешно выполнять свой долг, - это одна из человеческих характеристик Б.Е. Бызова.
     В марте 1941-го по директиве Генштаба группы курсантов второго и частично первого курса сняли с учебы и направили в БВО на топогеодезические изыскания для строительства аэродромов.
     19 июня, когда стажеры завершили работы, их вместе с другими группами вывезли в Брест, рассчитали и отправили поездом в Ленинград. Перед этим Бызов с товарищем успел на полученные деньги сходить в кино. В ночь на 21 июня они были под Минском, а утром 22-го Минск уже бомбили немцы.
     В июле 1942-го окончивший ЛВТУ с отличием лейтенант Борис Бызов был направлен в 11-й военно-топографический отряд (вто) Закавказского фронта: Гитлер рвался к Каспийской нефти...
     11-й вто с июня 1942-го выполнял оперативное спецзадание по обновлению (полевому обследованию) устаревшей (издания 1919 г.) карты масштаба 1:50 000 прифронтовой полосы Северо-Кавказской группировки войск в районе Гудермеса, Грозного, Ведено, Ботлиха.
     В горных районах хозяйничали чеченские бандиты, действовавшие на стороне немцев и получавшие от них оружие.
     Полевые обследования проводили тремя командами по 20 человек, вооружение - по винтовке на брата. Нередко на маршрутах и перевалах военные топографы проводили рекогносцировку под автоматными обстрелами бандитов. На ночь поднимались в горы и там окапывались для ночлега. Подготовленные отрядом данные самолетами отправляли в штаб фронта, где печатались и рассылались в войска обновленные карты.
     НА ПЛАТО УСТЮРТ в восточной части Прикаспия 11-й вто начал производить съемку карты 1:200 000 в конце сентября 1942-го. Фронтовой тыл требовал топокарту на тыловые районы, а ее не было. Задание было сложным и срочным: враг вышел к Волге в районе Сталинграда. Геодезические сети в прикаспийских степях и плоскогорьях практически отсутствовали. Топогеодезисты 11-го вто начали работы от астрономических пунктов.
     Суровая пустынная местность, колодцы с горько-соленой водой разбросаны в 100-150 км один от другого. Машины застревают в песках и такырах. Выручали верблюды, не требовавшие ни воды, ни бензина. Сами топографы, грязные и потные, ночевали в палатках, в спальных мешках. В конце декабря выпал снег, растопив который, наполняли водой бурдюки, поили верблюдов и, наконец, могли помыться сами.
     Но за два месяца весь огромный объем работ был выполнен. Данные для двух карт масштабов 1:100 000 («сотки») и 1:200 000 («двухсотки») из штаба вто в г. Байрам-али в Туркменистане были переданы в Генеральный штаб.
     А из Генштаба в марте 1943-го поступило новое задание: съемка карты масштаба «сто» на приграничную с Китаем территорию Киргизии.
     Сегодня генерал гордится: это и по его картам «столбили» границы с Китаем, Монголией, Турцией и другими соседями. Вместе с работниками МИДа и пограничниками его подчиненные активно участвовали в демаркации государственной границы державы.
     ТЯНЬ-ШАНЬ - это по-китайски «небесные горы». Они требуют от людей неимоверных волевых и физических усилий, хорошей горной подготовки и упорных длительных тренировок. А военные топографы должны были сразу приступить к полевым топогеодезическим работам в этом поднебесье.
     Как и каждый офицер отряда, Бызов получил задание по привязке и дешифровке аэроснимков на площади... 800-1000 кв. км! Да еще при этом требовалось «набрать высотные точки» для последующей рисовки рельефа: забираться на вершины гор и наносить кроки местности в радиусе просматриваемых 8-20 км. За один летний сезон они сделали по 20-25 восхождений на горы высотой до 5 тыс. метров. Если суммировать, это был подъем на высоту 100-125 тысяч метров, и столько же они одолели при еще более трудных спусках!..
     Спустившись наконец с гор, уже командиром сводной роты вто, на пункте проводной правительственной связи старший лейтенант Бызов встретил Валю, Валентину Михайловну, ставшую ему верной боевой подругой на 65 лет...
     ИРАН в начале 1944 года стал третьим после Кавказа и Тянь-Шаня горным регионом, который пришлось осваивать их 11-му вто.
     Это было спецзадание, связанное с переброской войск. На Иран крупномасштабных карт («соток» и «полусоток») в Генштабе РККА не было. Четыре отряда в жестко установленные сроки должны были провести геодезические и топографические работы.
     Бызову досталась «трапеция» для «сотки» на хребте Эльбрус возле кратера Демавенд - вершины этого хребта. Здесь, через хребет, проходила единственная железная дорога из Прикаспийской низменности к Тегерану.
     Он на месяц раньше завершил свою работу. Выполнил за другого офицера отряда оставшуюся половину его работы. Когда спустился с гор и сдал материалы, пребывание в знойной пустыне, а затем в субтропической провинции Мазандаран вызвали у него легочное кровотечение. А тут еще бойцы напоили занедужившего командира водой из арыка... К болезни легких добавился брюшной рецидивный тиф, и Бызов четыре месяца пролежал в госпитале. Выжил чудом.
     НА РОДИНУ со своим отрядом он вернулся только в октябре 1944-го. Вскоре его направили на учебу в академию. Но Бызову там отказали в приеме - по состоянию здоровья. Тогда уже кадровики ВТУ ГШ определили ему менее горячее место службы - в Киеве, на военно-картографической фабрике (ВКФ). Здесь в апреле
     1945-го ему и вручили орден Красной Звезды, а после Победы и медаль участника Великой Отечественной войны.
     Отсюда в 1950 году после настоятельных советов замначальника ВКФ он снова поехал поступать в академию - для 30-летнего офицера это был последний шанс. Поступил в числе первых по набранным баллам.
     АКАДЕМИЮ он тоже окончил с отличием. В 1956-м был направлен в Германию, в ГСВГ, начальником топослужбы 20-й армии. Бывшая 4-я гвардейская армия со штабом в Эберсвальде имела особую задачу на период «Ч» - блокирование и нейтрализацию Западного Берлина. Ее поставили после восстания в июне 1953-го в Восточном Берлине.
     Чтобы понять объем работы начальника топослужбы армии, надо представлять, что такое развернутая общевойсковая армия в ГСВГ. Это порядка 5 дивизий, каждая из которых состоит из 5 полков: 3 мотострелковых, танкового, артполка, разведбата, инженерно-саперного батальона, медсанбата, реактивного дивизиона, дивизиона ПВО и других подразделений. Каждый командир и штабы полков и батальонов, а желательно и командиры рот, должны иметь свои комплекты карт на ведение боевых действий - в обороне, переходе в наступление, а когда части выдвигаются на полигоны для проведения боевых стрельб, в штабах продолжается работа на картах - по ведению боевых действий уже на территории противника.
     А еще отдельно составлялись карты по нейтрализации Западного Берлина и блокированию направления возможного прорыва к нему американцев.
     Осенью 1956-го командующий 20-й армией генерал-лейтенант В.Ф. Чиж докладывал замминистра обороны маршалу К.К. Рокоссовскому и главкому ГСВГ генералу А.А. Гречко о действиях своих дивизий по сигналу «Ч».
     Демонстрация проводилась на макете Западного Берлина, который за одни сутки в ящике с песком 10х10 метров «построили» Бызов со своими топографами. Все в точности, до деталей повторяло западную часть германской столицы: улицы, каналы, дома, предприятия, железная дорога и трамвайные линии, станции метро...
     Главкому Гречко понравились и макет, и уверенный доклад командарма. Но маршал остудил их пафос: «Уж больно легко у нас все получается. Забыли, как в 45-м Берлин два фронта штурмовали, да еще и третий помогал? Восемь армий вели бои! И сейчас легко быть не может. В западной зоне Берлина 30 тысяч подготовленных резервистов, в городе их отмобилизуют за час. Каждую улицу перекроют завалами, в полуподвалы посадят гранатометчиков и огнеметчиков, на крыши - снайперов. А сколько там бывших солдат и офицеров вермахта? И наши союзники, американцы с англичанами, им наверняка помогут, а в Берлине у них войск немало. Так что думайте и готовьтесь серьезнее. В общем, помните войну!»
     УРОКИ ГСВГ были поучительны, несомненно, для всех офицеров, прошедших здесь школу не только боевой подготовки. Отсюда Бызов убыл в январе 1961-го, получив назначение в Москву старшим офицером отделения боевой подготовки ВТУ Генштаба. Через 6 лет, получив немалый опыт работы в Генеральном штабе (и пройдя курсы руководящего состава при Военно-инженерной академии), по настоятельному запросу командования ГСВГ подполковник Б.Бызов в апреле 1967 г. был откомандирован на должность начальника топослужбы ГСВГ.
     Среди многих дел того периода Борису Ефимовичу запомнилась такое. Для нового главкома генерала В.Г. Куликова в 1969-м по его просьбе срочно, в течение 20 суток, изготовили большую (4х2,5 метра) настенную рельефную карту-«двухсотку» территории обеих Германий. На ней были выделены крупные водные преграды и горные массивы, все полигоны ГСВГ и НАТО, места дислокации соединений и объединений на ТВД, в дальнейшем уточняемые каждые сутки по данным разведки. Стоит ли говорить, что трудиться пришлось в три смены всей топослужбе, а начальнику и того больше?
     После установки карты главком целый день заслушивал по ней руководящий состав полевого управления ГСВГ. Вечером вызвал Бызова и, поблагодарив за карту, попросил внести в нее некоторые уточнения. Через 10 дней по этой карте с нанесенной оперативной обстановкой и дислокацией войск на ТВД главком докладывал министру обороны Маршалу Советского Союза А.А. Гречко. Министр остался доволен докладом и тем, что В.Г. Куликов за столь короткий срок сумел глубоко уяснить и правильно оценить обстановку на ТВД.
     С этой «ожившей» огромной картой кабинет главкома ГСВГ стал напоминать ЦУП (центр управления космическими полетами в Подлипках). Он стал вроде вершины высокой горы, с которой видно далеко-далеко... Об этом обмолвился, уже став маршалом и начальником Генштаба, сам В.Г. Куликов.
     ГЕНЕРАЛ высок и сухощав, хотя здоровье, конечно, уже не то, тверд в памяти: имена, цифры и даты, события называет сразу, словно в голове у него мини-компьютер с чертовски большим объемом «жесткого диска» и оперативной памяти.
     Кстати, третью звезду на генеральские погоны начальник ВТУ ГШ Б.Е. Бызов получил вместе с Государственной премией фактически за компьютеризацию. Точнее, за участие в разработке и эксплуатации двух космических комплексов и организацию создания цифровых карт местности для крылатых ракет.
     Первый комплекс - КГК (геодезический), «Сфера», разработанный под руководством академика М.Ф. Решетнева и принятый на вооружение в 1972 г. под названием «Геоид». Следующим, в 1987 г., был «Геоик».
     Второй комплекс - ККК (картографический), «Зенит-4МТ», был создан под руководством генерального конструктора спутников специального назначения Д.И. Козлова. ККК принят на вооружение в конце 1970-х как «Орион». За ним была «Комета».
     ЭЛЕКТРОННАЯ КАРТА, если говорить просто, - это набор цифр-характеристик для каждой точки земной поверхности: координаты и высота относительно уровня океана. Но в том-то и дело, что необходимы были точные данные для каждого маршрута крылатой ракеты или по крайней мере довольно широких полос по всем направлениям их предполагаемых полетов.
     Когда из космоса начали сканировать координаты-высоты точек земной поверхности, обнаружилось немало ошеломительных фактов. К примеру, в океанах нашей планеты выявились весьма масштабные по площадям «провалы» до 60-70 метров ниже основного уровня океана! И вода в «провалах» отличается значительно большей плотностью, что логично объяснить большей силой гравитации в этом месте планеты.
     - Приборы для считывания рельефа и контуров земной поверхности были разработаны и в очень короткое время созданы под руководством тогда еще совсем молодого талантливого конструктора Г.И. Джанджгавы. К разработке космической и наземной геодезической, радиотехнической доплеровской, светодальномерной (лазерной), фотоастрономической и фотограмметрической техники были привлечены НИИ и КБ Москвы, Красногорска, Свердловска, Белорусские институт технической кибернетики и КБ «Пеленг» и другие организации и предприятия. Главным заказчиком технических заданий для них был 29-й НИИ Минобороны, - все это и сегодня помнит генерал Б.Е. Бызов.
     - Никто из представителей министерств, предприятий, НИИ и КБ не захотел быть «головным» в этом деле, вот и поручили это мне, как отвечающему за исполнение конечного продукта - цифровых карт. Решение министра обороны было утверждено постановлением Политбюро и Совмина, и задача обрела приоритетное государственное значение.
     В итоге в предельно сжатые сроки наши крылатые ракеты были оснащены бортовыми комплектами электронных карт. И они уже не уступали американским в дальности, автономности, интеллекте и гарантировали точность попадания.
     Но для этого потребовалось поистине горы свернуть: разработать всю программу в целом, увязав ее с министерствами и ведомствами, НИИ, КБ и предприятиями; провести НИОКРы; изготовить и вывести на орбиты серии спутников, оснащенных специальной аппаратурой; «накинуть» на планету сетку своих координат (у американцев система координат отлична от европейской, поскольку ведет отсчет с южного полюса, иначе можно было воспользоваться их картами и данными); отсканировать всю поверхность планеты и особо тщательно и подробно некоторые ее участки; создать из полученной информации базы данных, перенести их на носители и - продолжать, продолжать работу...
     ГЛАВНЫМ ИТОГОМ своего полувекового служения стране и народу генерал-полковник Б.Е. Бызов видит именно эти «свороченные горы», организацию надежного картографического обеспечения систем навигации крылатых ракет, РВСН, ВВС, ВМФ, Дальней авиации.
     Эту базу для ведения сетецентрических боевых действий, важнейшую для реформы Российской армии, в свое время создавал и генерал-
     полковник Б.Е. Бызов.
     

     Командование и личный состав ВТУ ГШ сердечно поздравляют Бориса Ефимовича Бызова с его 90-летием!
     


     

---

     Военные топографы на Тянь-Шане. 1943 год.