Радиопомехи против ФАУ-2

     Еще с 1930 года Куммерсдорфский артиллерийский полигон, находившийся недалеко от Берлина, сотрясали грохот и разрывы снарядов. Немцы то и дело испытывали новые образцы реактивной техники. Однако к строительству испытательного центра в Пенемюнде, на острове Узедом, где разрабатывались боевые ракеты дальнего действия ФАУ-2, они приступили лишь спустя шесть лет. Эти сборочные цеха для серийного выпуска невиданного по своей мощи оружия Германия смогла запустить лишь тогда, когда под Сталинградом все для них кончилось крахом. В 1943 году эти цеха вместе с испытательными стендами разрушили бомбардировки англичан. Тем не менее немцы исследовательские работы не свернули. Они эвакуировали предприятия ракетной техники в наиболее укрытые и удаленные от фронтов районы. Подневольным трудом военнопленных был создан неподалеку от Нордхаузена огромный подземный завод, получивший наименование «Миттельверк», где можно было собирать до 20 ракет в сутки.
     

     Наша справка
     Дальность полета ФАУ-2 составляла 250-270 километров. Взрывчатого вещества в ее головной части помещалось от 800 до 1.000 килограммов. Рассеивание при стрельбе ракетами по дальности и боковому отклонению было в пределах плюс-минус 10-20 километров. Совершенствование ракет дальнего действия немцы осуществляли как за счет форсирования реактивного двигателя, так и перехода к новым схемам.
     

     До того как район Нордхаузена заняли советские войска, американцы вывезли оттуда ценные архивы, серийные и опытные ракеты, приборы, лабораторное оборудование, а также свыше 500 ведущих немецких специалистов, включая и руководителя работ - профессора фон Брауна. Все, что не смогли эвакуировать, испортили или уничтожили.
     Собирать первые ракеты нам пришлось из разрозненных и разбросанных по всей Германии, Австрии и Чехословакии деталей, приборов и чертежей. Из остатков производственной мозаики в одной из штолен подземелья мы пытались «склеить» разбитый вдребезги завод «Миттельверк». Вскоре его перенесли в промышленное здание одной из расположенных неподалеку соляных шахт.
     Кроме ракет ФАУ-2, нужно было восстановить наземное пусковое и заправочное оборудование, заброшенное и поврежденное сначала отступавшими немцами, а затем уходившими из Нордхаузена американцами. Еще сложнее все обстояло с системой управления ракетой. Подлинные детали отыскать долгое время не удавалось. Все, что поначалу находили наши специалисты, относилось к более старым, недоработанным модификациям. Столь необходимые приборы и агрегаты обнаружили только тогда, когда наши ракетчики уже, казалось, потеряли надежду...
     Вначале немцы придумали следующий принцип управления ракетой. От места старта в направлении цели в эфир давали мощный радиолуч. Установленные на ФАУ-2 радиоприборы работали только в его зоне и не позволяли ракете уклоняться от заданного курса. Однако такая система имела много недостатков. Во-первых, она была громоздкой, но не в этом ее уязвимость. Главная проблема заключалась вот в чем: англичане, узнав, что ФАУ-2 управляется по радио, начали вводить в эфир радиопомехи, сбивавшие ракету с нужного направления. Поэтому немцам пришлось перейти на «автономную», то есть независимую от управления с земли аппаратуру. ФАУ-2 оснастили гироскопическими приборами «Горизонт» и «Вертикант», которые удерживали снаряд по тому курсу, который был поставлен на нем заранее. Дальность полета регулировалась специальным датчиком, который выключал двигатель в тот момент, когда ракета набирала заданную скорость.
     Впрочем, советские инженеры стремились не только воссоздать по чертежам немецкие ФАУ-2, но и с самого начала привнести в отечественное ракетостроение что-то новенькое. Так они изобрели спецпоезд, который состоял из вагонов-лабораторий для испытания автоматики двигателя, проверки приборов управления полетом, площадок-платформ для перевозки оборудования, а также крытых полувагонов для транспортировки ФАУ-2. Кроме того, он включал в себя механические, слесарные вагоны-мастерские, в которых можно было выполнить текущий ремонт агрегатов ракет, а также цистерны. Состав поезда № 1, насчитывавший 67 вагонов, содержал в себе значительно больше оборудования и различных вспомогательных средств, участвующих в подготовке и запуске ФАУ-2, чем штатная немецкая батарея.
     И все же на первых порах без специалистов из Германии было никак не обойтись. Неизвестно, как бы по срокам сложилась летопись нашего ракетостроения, если бы не те инженеры, которые работали в спецлагерях МВД. Кстати, среди попавших туда оказался и директор Бреславского завода, того самого, где выпускали двигатели для ракет.
     Шпионские страсти
     Станцию, расположенную в Леестене, почти на самой границе с американской зоной оккупации, где двигатели ФАУ-2 проходили огневые испытания, вряд ли можно было назвать «засекреченной». Оттуда на всю округу постоянно издавался дикий рев. Чтобы устранить неполадки, а также укротить строптивый нрав двигателя ракеты, из института в Бляйхероде пришлось откомандировать Коермана, заместителя технического руководителя. Разведка не дремлет, и американские агенты узнали об этом.
     Кстати, о том, как зарубежные спецслужбы «обрабатывали» немецких специалистов, сотрудничавших с советскими, можно написать детективный роман. Все начиналось с Коермана.
     Однажды, как бы невзначай, к нему в ресторане подсели посетители, представились администраторами берлинской труппы артистов. Выпили, закусили, непринужденно заговорили о театре, а затем завели доверительные разговоры о смысле жизни. Только в эту незамысловатую беседу «на троих» то и дело врывались меркантильные рассуждения агентов о больших гонорарах, о «золотом дожде», которым Америка щедро одаривает немецких инженеров.
     Когда Коерман слегка захмелел, один из собутыльников огорошил его сообщением: «Мы прибыли сюда не случайно, а по делу», и предложил удалиться для разговора тет-а-тет.
     - Будьте немцем, и мы сможем друг друга понять, - наседал на растерявшегося ученого агент, представившийся Ионтахом. - Я - офицер американской армии, получивший специальное задание узнать обо всем, что делается в Леестене.
     Ионтах ни о чем не расспрашивал изумленного немца, ничем не интересовался, а сам рассказывал все, что ему было известно. Чтобы не спугнуть ученого, который уже и так, казалось, потерял дар речи, американский агент напросился к нему в гости. Когда Коерман возвратился домой в Бляйхероде, к его дому подкатила машина, на которой приехали те самые собутыльники. Теперь разведчики говорили только о деле. Ионтах, демонстрируя завидную осведомленность, расспрашивал немца обо всем, что ему было интересно: «работает ли Гертруд (доктор Гельмут Греттруп, руководитель научно-исследовательского ракетного института «Рабе») на Красную Армию», «получил ли он офицерское звание», «носил ли военную форму», «что у русских появилось нового в области реактивной техники», «могут ли русские стрелять из ФАУ-2»...
     Из докладной записки уполномоченного МВД СССР в Германии министру внутренних дел СССР (от 27 июня 1946 г.) видно, что заместителю главнокомандующего американскими войсками в Германии генерал-лейтенанту Клею было известно, что «в русской зоне оккупации занимаются производством реактивной техники». Над заводом «Верк-3» (г. Бляйхероде) то и дело кружились английские и американские самолеты на предельно низкой высоте. Оно и понятно: когда-то именно там собирали ракеты ФАУ-2.
     Тем временем к немецким инженерам, уже работающим по заданию Министерства вооружения СССР, примкнули еще несколько видных специалистов-соотечественников. Они перебежали из английской зоны оккупации, опасаясь того, что их вывезут в Великобританию. В их помощи Советский Союз был чрезвычайно заинтересован. Тем более что директор института «Рабе» Гельмут Греттруп все чаще оказывался на больничной койке, прося освободить его от работы. Однако увольнять ключевого сотрудника никто не спешил: нужно было разобраться, в чем тут закавыка. Оказалось, что он получил письмо с предложением... трудиться на англичан на более выгодных условиях. Однако эта провокация, как и другие происки союзников, не могли подорвать наши планы: СССР уже всерьез готовился к пробным пускам ракет ФАУ-2.
     Комплект журналов. Пресса для Сталина
     И все же Запад в этой области был впереди... Американская пресса вовсю трубила о том, что летом 1946 года США провели испытания немецких ФАУ-2. В СССР это вызывало обеспокоенность. Медлить было опасно. Кстати, командующий артиллерией Вооруженных Сил главный маршал артиллерии Николай Воронов еще 13 марта 1947 года сетовал по этому поводу в докладной записке Сталину: «Отсутствие необходимых решений Совета Министров СССР крайне задерживает развертывание работ по реактивной технике, в развитии которой мы явно отстали». К своему посланию он приложил внушительную подшивку западной периодики («Пехотный журнал», «Артиллерийский журнал», «Популярная механика»).
     Тогда и у нас в арсенале было уже около 30 ракет.
     Поначалу пуски планировалось провести в Германии, в Пенемюнде, вдоль Балтийского моря, в сторону Мемеля. Причин для этого было несколько. Во-первых, к нам в руки попали немецкие геодезические и географические характеристики этого района. Во-вторых, небольшая удаленность места старта ракет ФАУ-2 от института «Нордхаузен» позволяла использовать во время испытаний его исследовательские лаборатории. В-третьих, там пусть и частично, но все же сохранилось оборудование, при помощи которого можно было запустить ракету. Кроме того, в Пенемюнде находился действующий завод по производству жидкого кислорода, используемого в качестве окислителя. Наконец, это давало возможность быстрее исправить ошибки по технической документации и самой сборке «изделий», если они, конечно, обнаружатся, а также поскорее приступить к работам в Советском Союзе.
     Тем не менее 26 июля 1947 года вышло постановление Совета Министров СССР о проведении опытного пуска ракет А-4 (ФАУ-2) в районе села Владимировка Астраханской области. Как известно, уже 18 октября в бескрайней солончаковой степи ракета ушла с позиции. Она упала на 30 километров левее директрисы стрельбы. Это был первый, еще весьма неуверенный шаг по зыбкой дороге, ведущей к покорению космических вершин. Пришло время, и в 1960 года вместо ГАУ - Главного артиллерийского управления - в структуре военного ведомства появилось ГРАУ - Главное ракетно-артиллерийское управление, а совсем незадолго до этого возникли и РВСН.
     P.S. Издательство «Российская политическая энциклопедия» выпустило сборник «Задача особой государственной важности. Из истории создания ракетно-ядерного оружия и Ракетных войск стратегического назначения (1945-1959 гг.)». В нем и опубликованы все документы, которые автор использовал при подготовке этого материала.
     

     

---

     Именно отсюда впервые взлетела ракета.