Мировая глобальная экономика оказалась сейчас в системном кризисе, который выражается в сохранении макродисбалансов между регионами и отдельными странами. Наиболее зримо этот кризис проявляется на мировых финансовом и валютном рынках, где, по словам министра финансов Бразилии, начались «валютные войны». В эпицентре противоречий – доллар США и юань КНР.
     Обменный курс национальной валюты Китая – юаня устанавливается Народным банком КНР, который получает соответствующие инструкции от правительства страны. Данная система функционирует в условиях, когда у юаня не существует свободного рынка: иностранцы практически не могут иметь юаней, а граждане КНР не могут продавать их без каких-либо ограничений.
     Сегодня юань является валютой, которая не конвертируется и не имеет свободной котировки. В этом она кардинальным образом отличается от доллара США, евро и большинства других «твердых валют» стран Запада. Данная система, считают западные специалисты, позволяет поддерживать заниженный – до 40 процентов – обменный курс юаня по отношению к доллару и тем самым обеспечивать повышенную конкурентоспособность китайской экономики.
     Подобное положение отвечает главной задаче нынешней фазы экономического развития КНР – обеспечение на долгосрочной основе высоких темпов создания новых рабочих мест. «Заниженный курс юаня является ключевым элементом стратегии нынешнего китайского руководства по сохранению роста занятости в национальной экономике», – отмечает известный китайский экономист Фан Ганг.
     Китай активно использует юань для проведения экономической политики, известной в науке как меркантилизм, подчеркивают западные аналитики (меркантилизм – итал. il mercante – торговец, купец – система взглядов, появившихся в XV–XVII веках и обосновывавших необходимость активного вмешательства государства в хозяйственную деятельность. –Ред.). Так, в 1994 году, когда темпы экономического роста вышли на двузначные цифровые показатели, Китай неожиданно девальвировал юань на 50 процентов по отношению к американской валюте, установив соотношение 1 доллар – 8,6 юаня. Затем оно было уточнено до пропорции 1 доллар – 8,27 юаня.
     Подобное положение сохранилось до лета 2005 года. В то время конгресс США принял по инициативе Чарльза Шумера и Линдси Грэма резолюцию, которая грозила введением протекционистских мер против КНР, в случае если Пекин не проведет ревальвацию национальной валюты. В приложенных к резолюции документах отмечалось, что «курс юаня сознательно занижен с целью дать Китаю значительные и несправедливые экономические преимущества в ущерб его торговых партнеров».
     Китай ответил на это установлением нового соотношения: 1 доллар – 6,85 юаня. Центробанк КНР провел постепенную ревальвацию, когда с июля 2005 по июль 2008 года курс юаня вырос по отношению к доллару на 21 процент.
     Однако разразившийся в мировой экономике глобальный кризис привел к прекращению процесса усиления позиций юаня, так как потребовались меры по поддержанию роста в экономике КНР. Китай оказался страной, которая в начальной фазе нынешнего кризиса выделила самые значительные средства для стабилизации национальной экономики. В 2009 году правительством КНР была принята программа по активизации экономического роста в размере 1,1 трлн. долларов, что равно 24 процентам национального ВВП.
     Аналогичная программа правительства США составляет 787 млрд. долларов, или 5,5 процента ВВП страны. В результате Китай первым вышел из кризиса и стал местом притяжения зарубежного инвестиционного капитала.
     Тем временем экономика США продолжала сохранять низкие темпы роста, который в третьем квартале текущего года начал показывать тенденцию к застою. Соединенные Штаты также не смогли решить проблему гигантского торгового дефицита по отношению к Китаю.
     В начале 2010 года в конгрессе США по инициативе Шумера и Грэма вновь появилась резолюция, обвиняющая Китай в «манипулировании курсом юаня». В ней также фигурирует требование к Белому дому ввести против китайского импорта повышенные тарифы и налоги ввиду «его субсидирования». В конце сентября данный документ был принят конгрессом и сейчас поступил в сенат.
     Китай болезненно отреагировал на нынешние события, усмотрев в них прямую угрозу для своей промышленности. Тем более что и КНР переживает сейчас сложный период, когда правительство страны пытается сдержать рост в ряде секторов национальной экономики.
     По мнению западных аналитиков, проблема китайской экономики состоит в том, что в ней создались и продолжают усиливаться опасные дисбалансы. Главный из них состоит в том, что экономическое развитие поддерживается за счет привлекаемых инвестиций при относительном сокращении внутреннего спроса.
     Китай сейчас представляет собой парадокс с точки зрения классической экономики: вместо того чтобы падать, экспортная составляющая ВВП страны растет. Если на начало рыночных реформ она была на уровне 5 процентов, то на начало кризиса 2007 года увеличилась до 37 процентов и до сих пор продолжает расти. При этом в ВВП падает составляющая внутреннего потребления – с 50 процентов в начале 1990-х годов до 30 процентов сейчас.
     В результате китайская экономика оказалась в тотальной зависимости от ситуации в мировой торговле, а также от притока новых инвестиций. При этом увеличивающиеся инвестиции создают избыток производственных мощностей, которые сохраняют рентабельность только при низком обменном курсе юаня.
     Структурные проблемы китайской и американской экономик и существующие между Пекином и Вашингтоном финансовые дисбалансы во многом явились причиной нынешнего глобального финансово-экономического кризиса.
     Имея по отношению к Соединенным Штатам устойчивое и значительное положительное сальдо торгового баланса, Китай закупает на получаемые от экспорта доллары все новые партии государственных облигаций США, что поддерживает американский кредитный рынок и еще больше усугубляет проблему задолженности страны и ее населения.
     Как считают независимые специалисты, именно эти дешевые и обильные кредиты со стороны Китая и привели к тому, что в начале нынешнего века в США многократно были облегчены условия для получения широкими слоями населения займов, в том числе и на ипотечном рынке. Данная практически неограниченная доступность любого желающего к кредитам и вызвала летом 2007 года в США нынешний финансово-экономический кризис, который очень быстро перерос в глобальный.
     Сейчас, спустя три года, несмотря на предпринимаемые меры по борьбе с кризисом, его главная причина – дисбалансы в мировой экономике – сохранилась и продолжает генерировать все новые трудности.
     Как отметил известный французский экономист Франсуа Лангле, «крупное положительное торговое сальдо Китая вызывает дальнейший рост американского дефицита». До сих пор эта сложнейшая проблема не решена, так как Китай продолжает сохранять положительное сальдо торговли с США и усиливает свои позиции в качестве главного кредитора Вашингтона, замечает он.
     Сейчас сложилась парадоксальная ситуация, когда Соединенные Штаты заинтересованы в том, чтобы Китай продолжал скупать в крупных объемах государственные облигации минфина США. В противном случае создастся опасность повышения учетной ставки по доллару, что способно привести к краху американской финансовой системы. Таким образом, в мировой экономике сформировалась сложная система, основанная на опасных дисбалансах, которая грозит привести к беспрецедентным кризисам, в том числе политическим.
     В связи с этим ряд ведущих экономистов и политологов настаивает на запуске экстренного процесса согласования условий по координированию ведущими мировыми экономическими державами финансово-валютной политики.
     В этих условиях для делового мира не стали неожиданностью поступившие в минувшие выходные дни сообщения о том, что будущий председатель финансовой «двадцатки» – Франция – ведет консультации с Китаем «по валютным вопросам». Как отметила лондонская «Файнэншл таймс», Франция действует с целью заключения валютного соглашения между ведущими мировыми экономическими державами.
     Согласно полученной корреспондентами ИТАР-ТАСС информации из доверительных источников в Елисейском дворце, валютное соглашение должно стать составной частью более широких договоренностей «двадцатки» по реформе мировой финансовой системы. Последняя предполагает более тесную координацию действий правительств в вопросах монетарной, фискальной и валютной политики.
     Четверть века назад, 22 сентября 1985 года, в нью-йоркском отеле «Плаза» ведущими на то время западными финансовыми державами – США, Францией, Великобританией, ФРГ и Японией – было подписано специальное соглашение по координации финансовой политики и регулированию валютных рынков. Его главной целью было снижение обменного курса доллара для сокращения дефицита госбюджета США. В результате к 1987 году доллар потерял по отношению к японской йене 51 процент своей стоимости. Проведенная девальвация американской валюты стала следствием скоординированных действий центробанков, которые потратили на эти цели более 10 млрд. долларов.
     Как отметила на днях «Файнэншл таймс», «возрождение духа Соглашения «Плаза» станет бесценным вкладом в решение нынешних сложных проблем мировой экономики». В свою очередь, глава влиятельного вашингтонского Института Петерсона Фред Бергстен отметил, что «сохраняет оптимизм относительно шансов на создание всемирного экономического правительства».
     Ясно, что сегодняшняя глобальная экономика значительно отличается от той, что существовала 25 лет назад. Однако также предельно очевидно, что без реформы мирового финансового и валютного рынка невозможно ликвидировать существующие дисбалансы в мировой экономике и тем самым окончательно преодолеть нынешний финансово-экономический кризис.
     Мировой валютный рынок в настоящее время вошел в фазу повышенной неустойчивости, которая выражается в резких и неожиданных колебаниях курсов основных валют, отмечают ведущие европейские финансовые аналитики. При этом ряд экспертов настаивает, что наблюдаемые эффекты являются обострением «глобальных валютных войн», то есть ситуации, когда по всему миру страны намеренно прибегают к политическим мерам для снижения обменных курсов своих валют с целью обеспечения своему экспорту конкурентного преимущества в международной торговле.
     Как один из наиболее активных приверженцев этой политики рассматривался Китай, но США, Великобритания и другие страны, указывают сегодня специалисты, по-своему также вовлечены в подобные процессы.
     На глобальном валютном рынке отмечен рост объемов торгов за последние несколько лет. По опубликованным здесь в сентябре данным, за последние три года они возросли сразу на 20 процентов, до 4 трлн. долларов в день. Рост показателя был подстегнут увеличением глобальной активности инвесторов, особенно в странах с переходными и товаропроизводящими экономиками, и ускорен компьютерным трейдингом и хедж-фондами, отметили экономисты.
     Основным моментом наряду с расширением торгов по евро на фоне долгового кризиса в еврозоне стала тенденция изменения в объемах торгов, которая отразила растущую глобализацию в инвестировании. «В условиях, когда крупнейшие экономики – США, Европа и Япония – испытывают затруднения, инвесторы в поисках доходности вложений обращаются к другим рынкам и в процессе генерируют больше торгов иностранными валютами», – констатировали аналитики. Увеличивающаяся денежная масса из стагнирующих экономик Запада устремляется на рынки стран с переходной экономикой, что причиняет вред их валютам и экономикам, отмечают наблюдатели.
     Отражением этой ситуации стало заявление министра финансов Бразилии Гиду Мантеги, который на днях отметил, что «мы сейчас находимся в условиях «валютной войны»; это угрожает нам, так как отнимает у нас конкурентоспособность». «Ведущие страны стремятся девальвировать свои валюты», – отметил Мантега, указав на США, страны Европы, Японию.
     «Бразилия, Мексика, Перу, Колумбия, Республика Корея, Тайвань, ЮАР, Россия и даже Польша либо проводят прямые интервенции на валютных рынках для предотвращения слишком большого подъема (обменного курса. – Ред.) их валют, либо изучают, какие у них есть варианты приостановить разрушительные поступления (капитала)», – указывает в связи с этим британская газета «Дейли телеграф».
     Продолжающийся рост цен на золото, которое служит «безопасной гаванью» и устанавливает в последние дни абсолютные рекорды своей стоимости один за другим, показывает, что многие инвесторы поверили бразильскому министру. Некоторые центробанки активно проводят интервенции, чтобы ослабить обменные курсы своих валют, а другие, включая ФРС США, печатают деньги, они видят настоящий круг понижений курсов валют по принципу «разори соседа», в которых никто в результате не выигрывает.
     Сейчас наблюдаются сигналы ФРС США по поводу ее планов перехода к увеличению долларовой денежной массы в целях не допустить развития в американской экономике дефляции (повышения покупательной способности национальной валюты. –Ред.). На практике это означает, что будет включен печатный станок и в обращение поступят новые объемы не обеспеченных активами долларов.
     Более слабый доллар увеличивает стоимость импорта и активно поддерживает американский экспорт, помогая сдерживать потери рабочих мест в стране за счет заграницы.
     Некоторые аналитики полагают, что миру в условиях нынешнего системного кризиса грозят еще и непосредственно «торговые войны». Центробанки приблизились к пределам использования доступных им инструментов регулирования, и возможно возвращение протекционизма, считают они.
     Роста протекционизма по принципу «око за око» пока отмечено не было. Приверженность современных правительств открытости рынков основывается на представлении о том, что восстановление глобальной экономики будет быстрым и устойчивым. Однако если в ближайшие месяцы спад и безработица усугубятся, а традиционные политические инструменты будут становиться все более неэффективными, то стремление к протекционизму будет нарастать и вероятность «торговых войн» серьезно усилится.