Ракета встает
     на крыло

     Прототипом первой отечественной ракеты дальнего действия Р-1, как уже говорилось, стала немецкая ФАУ-2. Они были настолько похожи, что издали не различишь. Как ни стремились мы все до последней гайки изготовить на наших заводах, многое не получилось. Пришлось залатать дыры трофейными деталями. Например, Министерство машиностроения никак не могло освоить производство сильфонных шлангов для жидкого кислорода. Одним словом, не все шло так, как было написано на бумаге. Нередко поломки случались уже на старте, и это затягивало испытания.
     Ракета Р-1 впервые ушла с позиции 17 сентября 1948 года, почти через год после пробного пуска ФАУ-2 в астраханской степи. Однако она, как говорят «стратеги», завалилась «за бугор». Отказала система управления полетом. Кабельная мачта была повреждена, а пусковой стол смещен в сторону. Через неделю Р-1 решили снова «поставить на крыло». Она так и не распрощалась с землей - подвел главный кислородный клапан. Третья попытка закончилась пожаром. Оказалось, камера сгорания дала течь, и не успела Р-1 оторваться от земли, как вспыхнул спирт...
     Пожалуй, наиболее полную и развернутую картину этих испытаний дает постановление Совета Министров от 13 февраля 1949 года. Из девяти первых ракет в заданный квадрат попала только одна. Несмотря на это, представители промышленности настаивали, чтобы «изделие» приняли на вооружение без государственных испытаний. В таком случае у них были бы развязаны руки, и они могли бы работать над новой, более совершенной ракетой - Р-2. Казалось бы, предлагать нечто подобное - абсурд, но командующий артиллерией Советской Армии главный маршал артиллерии Николай Воронов 25 февраля 1950 года все же провел совещание, посвященное этому вопросу. Сомнения развеялись сами собой: как боевое оружие ракета была еще не готова. Оно и понятно, Р-1 получилась «сырой». У нее вскрылось много (а точнее - не одна сотня) изъянов и недостатков. Пожалуй, даже сугубо технический журнал не отважился бы скрупулезно перечислить их, а уж газетной полосы для этого и вовсе не хватит, поэтому расскажем о самом главном. Во-первых, меткость стрельбы ракетой оставляла желать лучшего: перелеты, боковое отклонение... Летом, «с заклепанным прицелом», как выразился начальник Государственного центрального полигона генерал-лейтенант артиллерии Василий Вознюк, она была способна поразить мишень, удаленную от стартовой площадки на 270 километров. Однако сложно было предсказать, как поведет себя «изделие» в суровые морозы: не откажут ли командные и бортовые батареи, не загустеет ли масло в рулевых машинах. А если расстояние до цели будет меньшим, что тогда? Попадет или промажет? Никто не мог однозначно ответить. Впрочем, ни ночью, ни в туман Р-1 тоже не пускали, да и систему наводки, позволяющую сделать это, у нас к тому времени еще не изобрели. Во-вторых, редуктор давления то и дело ломался. В-третьих, при запуске двигателя раздавался сильный холопок. Три пуска ракет с боевым снаряжением показали, что энергия разрушения при взрыве распространялась в глубину, а не по поверхности. Никто не знал, на какое поражение цели можно рассчитывать.
     Кстати, вопрос хранения ракет также оставался открытым. В полях они были защищены только чехлами. Однако и на артиллерийских базах, где, казалось бы, все должно быть продумано до мелочей, без курьезов не обошлось. На одной из баз мыши вывели из строя почти половину ракет: перегрызли резиновую и хлорвиниловую изоляцию... Как ни странно, случилось это уже в декабре 1954 г., через три года после того, как Р-1 приняли-таки на вооружение.
     Вместо спирта –
     керосин
     В отличие от Р-1 испытания ракеты Р-2 прошли без проволочек. Видимо, при ее изготовлении многое было учтено и доработано. В июле 1951 года свои позиции покинули, стартовав, шесть ракет. Пуски показали, что рассеивание при стрельбе значительно меньше допустимого. Обследование мест падения головных частей свидетельствовало о безотказном действии взрывательных устройств. Тем не менее сведения, которыми располагал Советский Союз, позволяли говорить о том, что США по-прежнему впереди, они уже находились на пороге создания баллистических ракет с дальностью полета, измеряемой тысячами километров. А мы в то время топтались на месте. Не секрет, что ракета Р-2 могла преодолеть расстояние никак не более 600 км. Это все, чего нам удалось добиться за семь лет. Фактически все работы Министерства оборонной промышленности предполагали копирование немецких образцов, а также их дальнейшую модификацию. Поэтому в соответствии с постановлением Совета Министров СССР от 13 февраля 1953 года опытно-конструкторские бюро включились в работу над образцами вооружения - Р-11, Р-5 и Р-12.
     Чем же они отличались от предшественниц? У ракеты Р-11 была такая же дальность полета, как и у Р-1. Тем не менее она была вдвое легче. Вместо кислорода и этилового спирта ее двигатель должен был работать на керосине. Однако первый пуск опытного изделия проводился на горючем ТГ-02, поскольку надежно работающего на керосине двигателя отработать к моменту испытания не удалось.
     Прародительницей ракеты Р-5 стала еще только-только доказавшая свою надежность отечественная новинка Р-2, над которой наши конструкторы изрядно поломали головы. Во-первых, из нее извлекли стабилизаторы. Во-вторых, оснастили несущим кислородным баком. Предполагалось, что дальность полета на этот раз увеличится вдвое. Р-12 предстояло поставить новый рекорд. Конструкторы рассчитывали, что она сможет преодолевать ни мало ни много, а 1.500 км. Невзирая на весьма скромные достижения, Советский Союз уже тогда заглядывал далеко вперед, исследуя возможность создания управляемой двухступенчатой баллистической ракеты с дальностью полета 8.000 км.
     Стратегические
     перспективы
     Подтверждение этому факту можно найти в докладной записке В.А. Малышева и М.В. Хруничева Г.М. Маленкову от 19 октября 1953 года. Из нее же мы можем почерпнуть и другие, не менее любопытные детали: «В современных условиях, когда с каждым днем прогрессируют и совершенствуются средства обнаружения воздушных целей (радиолокация) и противовоздушной защиты (зенитные управляемые ракеты), делается крайне затрудненным проникновение даже современных бомбардировщиков с атомными и водородными бомбами к крупным неприятельским политическим и промышленным центрам.
     Потери бомбардировщиков будут, безусловно, очень большими, а ...ракеты дальнего действия являются более неуязвимыми и более пригодными для транспортировки атомных зарядов».
     Тем не менее тогда у наших ракет был весьма существенный недостаток - малая кучность у цели. Его планировалось компенсировать за счет снаряжения изделий атомными зарядами, сила взрыва которых в тысячи раз превышала обычную взрывчатку. Как следует из докладной записки, уже тогда не исключалась возможность, что в ближайшее десятилетие ракеты станут основным видом вооружения и смогут в значительной степени заменить истребители, бомбардировщики и крупнокалиберную дальнобойную артиллерию.
     Кстати, об этом 1 сентября 1954 года будущий главком РВСН Митрофан Иванович Неделин доложил первому заместителю министра обороны СССР маршалу Георгию Константиновичу Жукову, представляя новейшую технику на Государственном центральном полигоне. По его словам, у этого вида вооружения все еще были свои минусы: недостаточная меткость и кучность стрельбы, уступающие артиллерии и авиации, а также сложности снабжения ракет жидким кислородом. Все это через несколько лет мы сумели устранить, тем более что преимущества ракетной техники становились очевидными и бесспорными. Современная реактивная бомбардировочная авиация уступала ракетам по скорости и высоте полета. Кроме того, самолеты могли быть заблаговременно обнаружены радиолокационными станциями ПВО. Засечь ракету и ее приближение к объекту было труднее. Впрочем, и поражение летящей ракеты тогда представлялось фантастикой. Как утверждал Неделин, их уничтожение возможно только там, где они изготавливаются, при транспортировке, а также на стартовой площадке. Но это в равной степени относилось и к авиации. Кроме того, стартовые позиции ракет не требовали сложного оборудования и могли быть замаскированы в лесных массивах, горах и оврагах...
     Может быть, именно поэтому, когда вопрос о передаче инженерных бригад резерва Верховного Главнокомандования в состав Сухопутных войск стоял ребром, Жуков поддержал Неделина, призывавшего это не делать... Хотя, вероятно, были и другие причины.
     Кто же мог тогда знать, что спустя всего-то четыре года Митрофану Ивановичу предстоит возглавить новый вид Вооруженных Сил - РВСН, а в 1960 году вместо ГАУ - Главного артиллерийского управления - в структуре военного ведомства появилось ГРАУ - Главное ракетно-артиллерийское управление.
     

     P.S. Издательство «Российская политическая энциклопедия» выпустило сборник «Задача особой государственной важности. Из истории создания ракетно-ядерного оружия и Ракетных войск стратегического назначения (1945–1959 гг.)». В нем и приведены документы, которые автор использовал в материале «ФАУ и ГРАУ», опубликованном в номере от 13–19 октября, и при подготовке этой публикации.
     

     

---

     Генерал-лейтенант В.И. Вознюк с сыновьями.