Тотальная
     «перезагрузка» буксует
     Изначально предполагалось, что при Обаме «перезагружаться» будет вся внешняя политика Вашингтона. Но на втором году работы молодого американского лидера всеобщие восторги и ожидания, связывавшиеся в мире с его приходом в Белый дом, заметно поутихли. Выяснилось, что на одном личном обаянии далеко не уедешь, даже если ты президент США, а менять политику сложнее, чем представлялось со стороны. Для Обамы щелчок по самолюбию неприятен вдвойне, поскольку он изначально считался в сфере международных отношений неофитом. Конечно, ему хотелось и хочется доказать критикам, что «не боги горшки обжигают»...
     Конечно, и при всём том Вашингтон по-прежнему продолжает играть «первую скрипку» в мировых делах. Но даже в самих США неправительственные эксперты хором признают, что американское влияние - политико-дипломатическое, валютно-финансовое и торгово-экономическое, культурно-идеологическое - заметно ослабевает... Один из вашингтонских аналитиков в доверительной беседе с корр. ИТАР-ТАСС на эту тему напомнил, что инструменты «мягкого влияния» Америки на мировые дела - например, те же программы международной помощи - теряют эффективность ещё и потому, что всё хуже финансируются из-за вынужденных бюджетных ограничений. В то же время военные расходы продолжают расти порой даже вопреки желанию самой американской администрации. Конгресс не позволяет их сокращать по самым разным соображениям - от национальной безопасности до сохранения рабочих мест.
     Боюсь, как бы это не привело к непроизвольной «милитаризации» нашей политики, сказал собеседник, - просто из-за того, что военные решения вдруг окажутся (или покажутся) наиболее доступными и удобными. Чтобы этого не допустить, продолжал он, нам сейчас особенно необходима «позитивная повестка дня» в отношениях с ключевыми странами, прежде всего Россией.
     По Красной площади
     с оркестром
     Формирование такой повестки дня собственно и является основной целью «перезагрузки» отношений Вашингтона с Москвой. В уходящем году этот процесс неуклонно развивался. Президенты Дмитрий Медведев и Барак Обама за год провели два двусторонних саммита - в Праге и Вашингтоне, а в общей сложности встречались целых семь раз и к тому же регулярно общались по телефону.
     Созданная в прошлом году российско-американская Президентская комиссия по сотрудничеству продолжает расширяться и насчитывает уже 18 рабочих групп. К прежде существовавшим направлениям добавилось и такое традиционно закрытое и щекотливое, как разведка. Не исключено, что это также помогло двусторонним отношениям успешно выдержать «испытание на прочность» после известной летней истории с разоблачением российских агентов-нелегалов. К концу года, кстати, о ней в Вашингтоне уже никто и не вспоминал.
     Наиболее наглядным воплощением нового характера отношений между нашими странами стало, видимо, участие американских военнослужащих в юбилейном Параде Победы 9 Мая на Красной площади.
     Судьба ДСНВ
     В сфере международной безопасности важнейший результат «перезагрузки» и её политический символ - новый российско-американский договор по СНВ. К сожалению, в ходе процесса ратификации в сенате США он по существу стал заложником внутриполитических «разборок» между демократической «партией власти» президента Обамы и республиканской оппозицией.
     После убедительной победы республиканцев на ноябрьских промежуточных выборах в конгресс США накал этого противостояния ещё более усилился. Лидер сенатской республиканской фракции Митч Макконнелл публично провозгласил, что главная задача его партии на ближайшие два года - не допустить переизбрания действующего президента страны на новый срок. Это подтвердило, что оппозиция воспринимает межпартийное соперничество как «игру с нулевым результатом», в которой выигрыш одних автоматически означает проигрыш других.
     Это в корне противоречит политической философии Обамы, который не устает призывать к поиску взаимовыгодных, «победных для обеих сторон» решений и во внутренней, и во внешней политике. По его убеждению, новый ДСНВ как нельзя лучше отвечает этому критерию, поскольку соответствует интересам национальной безопасности США и России, всей международной стратегической стабильности.
     Печать США отмечает, что, сражаясь за договор, Обама отстаивает и собственный авторитет в глазах американской и международной общественности, президентские прерогативы по формированию внешней политики страны. По определению службы новостей Блумберга, для него на карту поставлена «роль мирового лидера».
     Иран
     Новый ДСНВ - конечно, крупнейший, но все же далеко не единственный «бриллиант» в новой «короне» российско-американского сотрудничества. США, например, считают чуть ли не столь же ценным её украшением договоренность о подходе к Ирану с позиции «кнута и пряника», воплотившемся в резолюции 1929 СБ ООН от 9 июня с.г. На её основании Москва позже приняла решение о запрете на передачу Тегерану ЗРК С-300.
     Вспоминая об этом под занавес года в вашингтонской штаб-квартире политологического Фонда Карнеги, главный советник Обамы по России в аппарате Белого дома Майкл Макфол подчёркивал, что в отличие от того же ДСНВ данная ооновская резолюция была «асимметричной» с точки зрения экономической и геостратегической «цены вопроса» для России и США. По его словам, «это был, наверное, самый большой и спорный вопрос в американо-российских отношениях» за последние два года, и решить его удалось только после того, как Вашингтон обязался считать его «начальным вкладом» в долгосрочное американо-российское партнерство, способное, по его заверениям, более чем компенсировать Москве любые издержки в отношениях с Тегераном.
     Впрочем, и теперь Россия продолжает последовательно выступать против дополнительных односторонних санкций США против Ирана, тем более если они могут коснуться российских компаний.
     ПРО
     Как большой успех американской дипломатии преподносятся властями США итоги лиссабонских саммитов НАТО и Россия - НАТО. Имеется в виду прежде всего состоявшаяся на этих форумах дискуссия по ПРО, и, конечно, американцы склонны видеть в самом факте этой дискуссии важный сдвиг в отношении России к их собственным планам, суть которых остаётся неизменной: мы, мол, в любом случае действуем по своей программе, а вы, если хотите, можете присоединиться - разумеется, на наших условиях.
     Очевидно, однако, что подобный подход как был, так и остался для Москвы неприемлемым. И уже после Лиссабона и президент, и премьер-министр России публично предупредили США, что согласие по ПРО может быть достигнуто лишь путём создания полноценного совместного механизма сотрудничества. Если же выйти на конструктивную договорённость не удастся, то, как прямо заявил в Послании Федеральному Собранию РФ Дмитрий Медведев, «начнётся новый виток гонки вооружений» и России «придётся принимать решение о размещении новых ударных средств».
     СНГ
     Этого, разумеется, никто не хочет - ни в России, ни в НАТО. И сам факт «перезагрузки» отношений Москвы с Североатлантическим альянсом не следует недооценивать. Два года назад, по признанию того же Макфола, подобное было бы немыслимым. А теперь, надо полагать, стало возможным прежде всего из-за тех шагов навстречу России, которые были сделаны администрацией Обамы сразу после прихода к власти.
     Весомость этих «начальных взносов» со стороны США бесспорна. Они касались планов дальнейшего расширения НАТО, размещения в Польше и Чехии компонентов американской системы ПРО, поддержки «разноцветных» демократизаторских прожектов в постсоветских государствах, т.е. фактически всех наиболее чувствительных интересов России.
     В том же «ближнем зарубежье» РФ американцы при Обаме перенесли вектор своей дипломатической активности на попытки улаживания застарелых конфликтов. Сначала без особого успеха пытались выйти на урегулирование ситуации в Нагорном Карабахе, помирив предварительно Армению с Турцией. Теперь вроде бы хотят вплотную заняться Приднестровьем.
     Конечно, подходы Москвы и Вашингтона, например к грузинскому режиму, до сих пор диаметрально противоположны. Но в отличие от своих предшественников администрация Обамы отвергает искусственные «увязки» разнородных проблем.
     Без фундамента
     На всём протяжении новейшей истории в российско-американских отношениях обе стороны жалуются на то, что у этих отношений нет надёжного торгово-экономического фундамента. И теперь, по общему признанию, в сотрудничестве на этом направлении слов о благих намерениях по-прежнему заметно больше, чем дела. Хотя и дела тоже есть, включая вызвавшую большой общественный резонанс сделку по приобретению российским миллиардером Михаилом Прохоровым профессионального баскетбольного клуба НБА «Нью-Джерси нетс». За год состоялся целый ряд контактов на министерском уровне.
     Конечно, главная системная задача в торгово-экономической сфере - завершить наконец многолетний процесс присоединения России к Всемирной торговой организации. Сами участники этого процесса давно зареклись давать прогнозы, но теперь, кажется, действительно виден свет в конце туннеля. В конце года было объявлено, что все спорные вопросы в диалоге России с США и ЕС по поводу ВТО вроде бы сняты.
     Хозяин Белого дома подтвердил личную заинтересованность в скорейшем завершении этого процесса. Однако после этого главный торгпред США Рон Кирк заявил журналистам, что разногласия с Россией улажены... на 95 процентов, и назвал как минимум три сохраняющиеся спорные темы. Между тем, как известно, подобные переговоры ведутся по принципу «пока не согласовано всё, не согласовано ничего».
     «Референдум»
     И все же в Белом доме исходят из того, что уже весной вопрос о присоединении России к ВТО перейдёт в практическую плоскость. Для США это, кстати, будет означать необходимость отмены печально известной поправки Джексона - Вэника. Пока остаётся в силе этот законодательный реликт «холодной войны», увязывавший в свое время вопросы внешней торговли со свободой еврейской эмиграции из СССР, сами США не смогут в полной мере пользоваться теми преимуществами, которые членство России в ВТО откроет перед её партнерами.
     Макфол, кстати, прогнозирует, что отмена поправки будет сопровождаться в США дебатами, которые станут своего рода «референдумом об отношении к России».
     Смысл ожидаемого «референдума» понятен без объяснений. По сути, вопрос будет сводиться к тому, заслуживает ли Россия доверия как страна, с которой у США имеются не только области совпадения интересов, но и общие идеалы и ценности. Америка давно убедила себя и других, что без этого подлинное международное партнёрство с кем бы то ни было для неё невозможно.
     В теории всё это звучит красиво. Но, как говорится у классика, «а судьи кто»? Когда у США в друзьях оказываются люди типа Михаила Саакашвили, поневоле возникает вопрос, чем на самом деле руководствуется Вашингтон: пресловутыми идеалами или другой известной цитатой, приписываемой сразу нескольким американским лидерам: «Имярек, конечно, сукин сын, но он наш сукин сын»...
     * * *
     Главный дефицит в американо-российских отношениях - это по-прежнему дефицит взаимопонимания и доверия. И очень хорошо, что одни из самых активных рабочих групп в Президентской комиссии - именно те, которые занимаются темой общественных и гражданских связей, вопросами истории, идеологии и культуры.