Поэтому в пятницу Госдума РФ на своём последнем в этом году заседании 350 голосами против 58 приняла законопроект о ратификации Договора СНВ-3 лишь в первом чтении. При этом депутаты одобрили ту редакцию законопроекта о ратификации, которую вместе с текстом договора внёс на рассмотрение Президент РФ Дмитрий Медведев. Второе чтение законопроекта, в ходе которого можно внести в ратификационный законопроект поправки, учитывающие интерпретацию сенатом США Договора СНВ-3, намечено на январь. Поправки должны быть направлены для рассмотрения в 14-дневный срок.
     Госдума способна «зеркально» парировать оговорки в ратификационной резолюции сената конгресса США по Договору о СНВ-3. Об этом заявил, как сообщает ИТАР-ТАСС, председатель думского Комитета по обороне Виктор Заварзин, выступая в пятницу от парламентского большинства по итогам обсуждения соответствующего законопроекта. По его словам, на фоне обеспечения достаточных условий по эффективному сдерживанию американского наступательного потенциала России удалось добиться от США максимально возможных уступок. Так, согласованы практически оптимальные для нас уровни стратегических носителей и боезарядов на них, отменены прежние, откровенно дискриминационные для России ограничения и меры контроля, наша страна получила возможности впредь самостоятельно определять структуру своих Стратегических ядерных сил. «Это касается реализации российских программ, включая долгосрочные, по принятию на вооружение новых образцов СНВ», - подтвердил парламентарий.
     «Кроме того, России впервые за всю историю разоруженческих договоров не придётся в отличие от США «по живому резать» уже имеющиеся боеготовые стратегические системы», - подчеркнул Виктор Заварзин. Говоря о ратификационной резолюции сената, он отметил, что оппоненты президента Обамы не смогли внести изменения в текстовую часть СНВ-3. Однако, по предварительным оценкам специалистов, резолюция содержит ряд интерпретационных толкований договора описательного характера, не затрагивающих существа документа. «Поэтому мы должны внимательно ко второму чтению посмотреть все процедурные озабоченности, которые прописаны в этой (американской) резолюции, и высказать своё - российское - мнение», - отметил председатель думского Комитета по обороне.
     Депутат Госдумы академик РАН Андрей Кокошин, в 1990-е годы занимавший пост секретаря Совета Безопасности РФ, комментируя в беседе с корреспондентом газеты «Красная звезда» итоги обсуждения в Госдуме Договора СНВ-3, особо остановился на проблеме взаимосвязи между стратегическими наступательными и стратегическими оборонительными вооружениями.
     Академик Кокошин, являющийся признанным авторитетом в области исследований проблем войны и мира (недавно вышел в свет его новый, получивший признание специалистов труд - книга «Обеспечение стратегической стабильности в прошлом и настоящем»), напомнил, что в преамбуле нового договора отмечено наличие взаимосвязи между стратегическими наступательными и стратегическими оборонительными вооружениями. Причём отмечена возрастающая важность этой взаимосвязи в процессе сокращения стратегических ядерных вооружений. У российской стороны есть все правовые и военно-стратегические основания настаивать на особой важности и правовой обязательности данного положения, отметил он. По его словам, по целому ряду технологий для систем ПРО «каждое десятилетие появлялись определённые достижения».
     «Но не стояло на месте и развитие стратегических наступательных вооружений - как в плане повышения их боевой устойчивости, неуязвимости в отношении упреждающего удара противника, так и применительно к способности к прорыву ПРО другой стороны для обеспечения гарантированного ответного удара. Мы над этим работали интенсивно даже в тяжелейшие 1990-е годы, в результате чего в нашей стране были созданы, в частности, такие системы стратегических ядерных вооружений, как «Тополь-М» и «Ярс», - подчеркнул Андрей Кокошин.
     Усилия России по обеспечению боевой устойчивости собственных Стратегических ядерных сил, по развитию ядерных средств тактического и оперативно-тактического назначения, считает Кокошин, - весомый вклад в обеспечение глобальной стратегической стабильности в интересах практически всего международного сообщества. Эти усилия касаются не только наземной составляющей Стратегических ядерных сил, но и их морской и военно-воздушной составляющих. «Многие крайне важные элементы повышения эффективности отечественных Стратегических ядерных сил закладывались в 1980-е годы в концепцию и конкретные программы нашего «асимметричного ответа» на американскую «Стратегическую оборонную инициативу», подобного рода меры реализуются и по сей день», - сказал он.
     По его мнению, «развитие системы стратегической ПРО США, чему так привержены многие сенаторы от республиканской партии, опасно во многом тем, что её наличие может создать иллюзию возможности прикрытия от ослабленного ответного удара, после того как будет нанесён гипотетический упреждающий «обезоруживающий» удар по другой стороне. ПРО - это и одно из средств обеспечения эскалационного доминирования в кризисной ситуации».
     Академик Кокошин высказал своё отношение и к вопросу о тактическом ядерном оружии. Этот вопрос сенаторы США на прошлой неделе затронули в своей резолюции при ратификации договора. Он указал, что тактическое и оперативно-тактическое оружие играет в современных условиях особую роль в обеспечении безопасности России и наших друзей и союзников. Дело в том, что России приходится учитывать значительное преобладание США и их союзников в силах и средствах общего назначения, в обычных вооружениях.