После смерти отца, похороненного в Ревеле, потомственный моряк Иван Григорович не колебался в выборе жизненного пути. В 18 лет он поступил на военную службу и в мае 1871 года впервые ушёл в плавание. В марте 1874 года окончил Морское училище (Морской кадетский корпус) в городе на Неве и после годичного плавания гардемарином и успешной сдачи экзаменов в 1875 году был произведён в мичманы с зачислением в состав Балтийского флота. В 1874—1886 годах служил на Балтике на различных судах и в различных должностях. Во время русско-турецкой войны 1877—1878 годов участвовал на клипере «Забияка» в Цимбрийской экспедиции в Северо-Американские Соединённые Штаты. До 1881 года плавал на «Забияке» в должности вахтенного начальника и старшего офицера. В 1883 году за усердие получил звание лейтенанта и стал командиром своего первого корабля - небольшого портового парохода «Колдунчик», а в 1884–1886 годах - парохода «Рыбка».
     В 1888—1889 годах Григорович - флаг-офицер штаба начальника эскадры Тихого океана. В 1890–1891 годах - командир парохода «Петербург», в 1891 году - старший офицер фрегата «Герцог Эдинбургский», флаг-капитан берегового штаба 2-й флотской дивизии. С 1893 г. - старший офицер корвета «Витязь», а затем крейсера 1 ранга «Адмирал Корнилов». В 1895 году - командир крейсера 2 ранга «Разбойник», в 1895–1896 гг. - монитора береговой обороны «Броненосец», в 1896-м - минного крейсера «Воевода». 22 сентября 1896 года был удостоен ордена Св. Владимира IV степени с бантом. Этот знак отличия был пожалован капитану 2 ранга Григоровичу за участие в 20 морских кампаниях.
     В 1896—1897 годах Григорович находился на военно-дипломатической работе в Великобритании. Одновременно с работой военно-морского атташе в Лондоне он в 1896—1898 годах был морским агентом во Франции. В 1898 году направлен во Францию для наблюдения за строительством в Тулоне эскадренного броненосца «Цесаревич» и крейсера «Баян». 13 апреля 1897 года получил чин капитана 1 ранга. В феврале 1899 года Григорович принимает командование над строящимся броненосцем «Цесаревич». По окончании строительства в 1903 году под командованием капитана 1 ранга Григоровича броненосец совершил переход в Порт-Артур на усиление 1-й Тихоокеанской эскадры. Там «Цесаревич» стал флагманским кораблем.
     Григорович с особой теплотой вспоминал о годах своего командирства на «Цесаревиче», ведь броненосец рождался на его глазах. «Цесаревич» считался одним из лучших кораблей 1-й Тихоокеанской эскадры, принимал участие в боевых действиях в первые дни русско-японской войны. Ночью 27 января 1904 года во время внезапного нападения японских миноносцев корабль был подорван на рейде Порт-Артура, но броневая и противоминная переборки выдержали: имея крен в 17 градусов, «Цесаревич» оставался на плаву и всю ночь отражал атаки неприятеля. Позднее неисправности удалось устранить, и флагман Артурской эскадры вновь вошел в строй. Командир броненосца Григорович, находясь в ту ночь на «Цесаревиче», был контужен разорвавшимся снарядом.
     Интересна дальнейшая судьба броненосца: 28 июля 1904 года после жестокого боя с японцами «Цесаревич» прорвался в Циндао, в 1908 году участвовал в оказании помощи населению г. Мессина в Италии, пострадавшего от землетрясения. Участвовал в Первой мировой войне, входя в состав сил обороны Рижского залива, сражался в Моонзундской операции, совершил Ледовый переход из Гельсингфорса в Кронштадт. В годы Гражданской войны артиллерия броненосца (с марта 1917 г. - линкора «Гражданин») использовалась на сухопутных фронтах. В 1924 году корабль был разобран на металл...
     В течение пяти лет - с 1899 по 1904 год - Григорович был командиром «Цесаревича». Умелые действия командира броненосца высоко оценил командующий Тихоокеанской эскадрой адмирал С.О. Макаров, и в апреле 1904 года И.К. Григорович стал главным командиром Артурского порта, получив чин контр-адмирала. Круг его обязанностей был очень широк: ремонт поврежденных кораблей, организация траления акватории базы и внешнего рейда, постановка минных заграждений на наиболее вероятных путях подхода противника к Порт-Артуру, снабжение эскадры боеприпасами, запчастями и всеми видами довольствия. Между тем в крепости постоянно ощущалась нехватка снарядов, в мастерских порта не было соответствующего оборудования и материалов, а минно-тралящие средства приходилось изготавливать своими силами. И сил этих тоже было мало, что сказывалось на сроках и качестве ремонта кораблей. Положение несколько улучшилось после приезда адмирала Макарова - вместе с ним прибыл целый поезд со столь нужными для флота станками и материалами. О многом говорит хотя бы тот факт, что за период боевых действий в судоремонтных мастерских осаждённого Порт-Артура удалось не только вернуть к жизни ряд боевых судов, но и построить подводную лодку, командиром которой стал будущий полярный исследователь Б.А. Вилькицкий.
     Участие в русско-японской войне могло бы стать «чёрной меткой» для Ивана Григоровича, какой оно стало для некоторых офицеров и адмиралов. Однако ни к нему, ни к «Цесаревичу» нельзя было предъявить каких-либо претензий. Даже после падения Порт-Артура Тихоокеанский флот продолжал существовать, и многие видели в том личную заслугу Григоровича. Один из участников обороны писал: «Энергия и распорядительность Ивана Константиновича творят чудеса... Флот существует, и заслуга в том Григоровича бесспорна». За мужество, проявленное при обороне Порт-Артура, Григорович в 1904 году был награждён орденом Св. Станислава I степени с мечами и мечами к ордену Св. Владимира III степени.
     В 1905—1906 годах Григорович был начальником штаба Черноморского флота и портов Чёрного моря. 14 мая 1906 года при взрыве брошенной террористами на параде в Севастополе бомбы он был контужен. После убийства командующего флотом Чухнина некоторое время командовал флотом. Потом был переправлен на Балтику и с декабря 1906 по 1908 год командовал военным портом в Либаве (Лиепая). Там Григоровичу удалось за короткое время создать мощную судоремонтную базу и сформировать первый в России Учебный отряд подводного плавания.
     ...В феврале 1909 года в штаб Кронштадтского порта морской министр С.А. Воеводский присылает телеграмму с сообщением об очередном назначении Григоровича: «Иван Константинович, Государь Император соизволил назначить Вас товарищем (заместителем) морского министра. Поздравляю Вас от души и желаю полного успеха в новой деятельности на пользу флота». В том же году (29 марта) Григорович произведён в вице-адмиралы. С новым назначением неизмеримо большей стала и ответственность. Пост заместителя морского министра был не столько почётным, сколько крайне трудным, от него отказывались многие: в ведении Григоровича были кораблестроение и судоремонт, вопросы материально-технического и гидрографического обеспечения флота.
     К концу 1909 года экономическая депрессия, вызванная поражением России в русско-японской войне и событиями революции 1905—1907 гг., сменилась наконец-то промышленным подъёмом. Важнейшим фактором того времени стал монополистический капитал в ведущих отраслях промышленности - в металлургии, в машиностроении и топливной отрасли, что создавало объективные предпосылки для становления России как великой морской державы. Однако Государственная дума не спешила с принятием законопроектов о выделении средств на возрождение флота. Руководство «Цусимского ведомства», как тогда иронически называли Морское министерство, по-прежнему вызывало недоверие у большинства депутатов, считавших, «что отпущенные на строительство флота деньги будут истрачены без пользы для дела».
     После русско-японской войны ни одно ведомство России не находилось в таком крайнем разорении, в каком оказался военно-морской флот. За пять лет сменившие друг другa на посту морского министра адмиралы Бирилёв, Диков и Воеводский с задачей возрождения флота не справились. Назревала необходимость в коренной реорганизации морского ведомства. Правительство пошло на уступки Думе, и первым шагом на этом пути стала отставка министра Воеводского 18 марта 1911 года.
     По общему убеждению, на его место надлежало назначить «человека незаурядного, наделенного организаторским талантом, знанием дела и высокой личной ответственностью». Разумеется, этот человек должен был прекрасно ориентироваться в структуре сложившейся политической системы и обладать большими дипломатическими способностями, необходимыми в отношениях с Госдумой и представителями частного капитала. Ко всему прочему, репутация нового руководителя морского ведомства должна была быть такова, чтобы никому и в голову не пришло упрекнуть его в причастности к гибели флота во время русско-японской войны. Кандидатура Григоровича оказалась самой подходящей, и 19 марта 1911 года с одобрения Думы Николай II назначает Григоровича морским министром с присвоением звания адмирала.
     В короткий срок новый министр организов
     ал работу всех подотчётных ему учреждений, наладил взаимоотношения с Государственной думой и высшими органами управления Российской империи, добился почти полного удовлетворения запросов и нужд флота. Иван Константинович не был кабинетным руководителем. Матросы называли Григоровича «беспокойным адмиралом»: его чаще можно было встретить у стапелей верфи, чем в Адмиралтействе. Он инспектировал флоты и судостроительные заводы, лично контролировал ход постройки кораблей, подготовку команд и отдельных специалистов. Были проведены положения, направленные на улучшение материального состояния личного состава, и изменены условия прохождения службы.
     Григорович осуществил ряд судостроительных программ (в 1911 и 1914 годах для Черноморского флота, в 1912 году для Балтийского), учредил совещание по судостроению, которое решало вопросы распределения заказов среди частных предпринимателей и за границей. Он был твёрд в выполнении своих требований, верен обещаниям, чужд формализму и канцелярщине. В 1913 году в Ревеле Григорович участвовал в закладке серии лёгких крейсеров типа «Светлана», а позже, инспектируя заводы Беккера, «Вольта» и «Ноблесснер», осматривал строящиеся там новейшие эсминцы (типа «Новик»), подводные лодки и оборудование для нужд флота. Стоит отметить, что и через тридцать лет, в начале Второй мировой войны основу советского Военно-морского флота составляли корабли, построенные еще в бытность Григоровича военным министром. А именно - все линкоры, 40 процентов крейсеров и треть эсминцев. Многие считают, что если бы не события 1917 года, то Балтийский флот и в Первой мировой войне остался бы непобедим.
     Григорович поддерживал контакты с октябристскими кругами Госдумы, в 1916 году был выдвинут ими на пост премьера. Вследствие «либерализма» его кандидатура была отклонена. Но в Совете Министров он имел большой авторитет, его ценил Николай II. Он был одним из двух министров, кто уцелел после министерской чехарды последних лет императорской России до Февральской революции.
     Шесть лет возглавлял Григорович Морское министерство России. Изучив опыт флота в русско-японской войне, он строил флот на новой основе. Уже накануне Первой мировой войны Россия имела 9 линкоров, 14 крейсеров, 71 эсминец, 23 подлодки, а в ходе Первой мировой войны флот был усилен еще 9 линкорами, 29 эсминцами, 35 подводными лодками. Были созданы лучшие в мире эсминцы типа «Новик», линкоры типа «Севастополь», первые в мире тральщики, лучшие в мире образцы мин и тралов. В составе флота появились флотилия Северного Ледовитого океана, оперативные соединения-эскадры. Но решением Временного правительства от 22 марта 1917 года адмирал Григорович был отстранён от должности и отправлен в отставку, о чем Иван Константинович узнал только из личного письма нового военного и морского министра А.И. Гучкова. Он был уволен от службы «с мундиром и пенсией», имел возможность уехать из России, но не сделал этого. Временное правительство предприняло попытку привлечь его к ответственности, но найти какие-либо материалы для обвинения не удалось.
     Григорович мог уехать из России и после Октябрьской революции, но опять остался. Большевистская власть оценила это разве что сохранением ему жизни и скудным продуктовым пайком за работу в составе Морской исторической комиссии по обобщению опыта Первой мировой войны и боевых действий на море, по заданию которой Григорович написал мемуары. Пайка не хватало, и ему приходилось вместе с другом, академиком-кораблестроителем А. Крыловым подрабатывать пилкой и колкой дров. Позже удалось устроиться архивариусом Морского архива, потом - на преподавательскую работу в Высшей школе водного транспорта. В конце концов Григорович отошёл от дел. Он не имел сбережений (будучи министром, адмирал много и безоглядно жертвовал из личных средств на нужды различных комитетов, Скобелевскому, Мариинскому и другим фондам), перебивался случайными заработками и жил впроголодь, «праздники» случались лишь тогда, когда не забывавшие «беспокойного адмирала» матросы заносили ему гостинцы - мешок картошки или корабельных сухарей.
     Осенью 1924 года Советское правительство разрешило Григоровичу, уже тяжело больному, выехать за границу для лечения. Адмиралу была необходима сложная операция, он уехал на Французскую Ривьеру и в Россию больше не вернулся. Он был полным кавалером орденов Французского легиона, но отказался от положенной ему в этой стране пенсии «по принципиальным соображениям». Участия в общественной жизни эмиграции Григорович не принимал.
     Есть сведения, что английское правительство, узнав о крайне тяжелом материальном положении отставного адмирала, предложило ему пенсию «в вознаграждение заслуг Русского флота перед Британским в эпоху Великой войны», но Иван Константинович не счел возможным ее принять. Он остался верен себе. Последний императорский морской министр, русский адмирал Иван Григорович во Франции жил тем, что продавал свои картины, морские пейзажи, которые писал на набережной Ментона: пригодилось одно из увлечений юности. Незаслуженно забытый адмирал умер практически в нищете 3 марта 1930 года в Ментоне. Перед смертью он завещал, чтобы его прах был предан родной земле и захоронен в Санкт-Петербурге, в фамильном склепе рядом с могилой жены. На его могиле в Ментоне была выбита надпись по-английски: «Всегда любимая, всегда дорогая, о Россия, иногда вспоминай о нём, кто так много думал о тебе...»
     В 2005 году корабли Черноморского флота РФ в составе гвардейского ракетного крейсера «Москва» и сторожевого корабля «Пытливый» совершили заход в Ментону на Лазурном берегу Франции, где взяли на борт урну с прахом адмирала Григоровича. Из Ментоны прах адмирала доставили в Новороссийск, а оттуда самолётом переправили в город на Неве. Там, в соответствии с завещанием Григоровича, его останки были похоронены в семейном склепе на Никольском кладбище Александро-Невской лавры...
     

     

---

     Офицеры броненосца «Цесаревич». В первом ряду шестой слева капитан 1 ранга И.К. Григорович.