на главную страницу

18 Января 2011 года

Новые книги

Вторник

«...МЫ ПОВЗРОСЛЕЛИ РАНО»

Андрей ГАВРИЛЕНКО, «Красная звезда». Фото Павла ГЕРАСИМОВА.



Среди вышедших за последнее время книг особое место занимает сборник стихов «Память не стынет». В нём собраны произведения, автор которых - ветеран Великой Отечественной войны Юрий Александрович Фомичёв. Не будет преувеличением сказать, что так сильно, точно о войне мог написать только тот, кто знает о ней не понаслышке, кто сам участвовал в жесточайших боях, терял своих друзей, получал тяжелейшие ранения...

     Юрий Александрович родился в августе 1925 года. В Москве на Семёновской заставе в переулке со сладким названием - Медовый. Семья была большая - три сестры и два брата. Рос сильным, крепким. В 15 лет ростом был 176 см. В свободное время активно занимался спортом: катался на лыжах, коньках. Во время летних каникул в деревне работал на полях и в кузнице молотобойцем. Ещё увлекался радиоделом. В школе был старостой класса, председателем учкома. Среди оценок - лишь несколько четвёрок, остальные - отличные.
     Тяга к флоту появилась в 1935 году, когда мамин брат, дядя Шура, приехал с Черноморского флота. Там он служил на эскадренном миноносце «Незаможник», был старшиной котельной группы. Клеши, бескозырка, бушлат пленили мальчишку. Дядя рассказал и о том, что в семье Фомичёвых моряками были прадед и дед. Первый служил на Балтике судовым механиком, второй - на Черном море на миноносцах. И паренёк, как говорится, «загорелся». С увлечением стал читать литературные произведения на морскую тематику. Как раз в то время на экраны вышел кинофильм «Мы из Кронштадта». Впервые он шёл в кинотеатре «Орион» на Преображенской заставе. Юрий с друзьями со двора в тридцатиградусный мороз отправился на сеанс туда вверх по Медовому, затем вниз к реке Хапиловка - приток Яузы - по улице 9-я Рота мимо собора Петра и Павла. Все расстояние - около трёх километров. Пришлось постоять в очереди, а затем – вот они, альбатросы Балтики... Сама она суровая, свинцовая... Фильм смотрелся на одном дыхании. Эту картину Юрий посмотрел ещё более десятка раз!
     После семилетки хотел поступать в Херсонскую мореходку. Но папа посоветовал немного подождать - завершить обучение в средней школе, а уже после этого, если желание не изменится, поступать в военно-морское училище. Так и запланировали. Но в эти планы вмешалась война.
     Сверстники во дворе были старше года на четыре. В конце июня 1941 года всех друзей призвали в Красную Армию. Юрий пропадал в военкомате с утра до вечера, провожая партии призывников, мозоля глаза военкому. В армию из-за возраста его брать не хотели.
     И вот однажды, в конце июля, в одной из команд не хватало человека. Военный комиссар, в очередной раз увидев Юрия, произнёс: «Вот тебе сорок минут, чтоб в этот промежуток времени был здесь с вещами».
     Военкомат был рядом с домом. Фомичёв проходными дворами понёсся домой. Вещи у него уже были заранее собраны.
     Папа был в армии. Юра оставил записку маме, чтобы не беспокоилась, и побежал обратно. Через полчаса он был в строю новобранцев. Вечером их погрузили в поезд. Думали: едут на фронт, ведь у всех мысли были только об этом.
     Ехали сутки, другие. Ждали, вот-вот зазвучит орудийная канонада, но ночью и днём - тишина. Через десять суток дороги оказались во Владивостоке. Тогда стало понятно, какую шутку сыграл с юношей военком. Распределение Юрий получил в радиошколу на остров Русский. Но так как он был радиолюбителем-коротковолновиком, его досрочно аттестовали и распределили в так называемый дивизион плохой погоды, на сторожевой корабль «Метель». Уже там случайно узнал, что для отправки на фронт формируется отряд моряков. Только обязательно надо быть хорошим спортсменом. А Юрий завоёвывал второе место в Москве по конькам, с собой у него были грамоты. В отряд его взяли.
     В конце августа со своими товарищами уже был на западе. Прямо с колёс бросили в бой. За три дня от трёхсот молодых тихоокеанцев остался неполный взвод, но немцев не пропустили. Потом был Кронштадт, где заканчивала формирование 4-я бригада морской пехоты особого назначения. В конце сентября направили под Шлиссельбург, в район Невской Дубровки. Был получен приказ форсировать Неву и выйти на соединение с Волховским фронтом, не дать замкнуть второе блокадное кольцо вокруг Ленинграда.
     В ночь с 15 на 16 сентября, прикрываясь туманной дымкой, началось форсирование Невы. С ходу зацепились за левый берег в районе Московской Дубровки и, развивая бросок, заняли плацдарм до 3 километров по фронту и 1.800 метров в глубину. На рассвете 17 сентября к немцам пришло пополнение, и плацдарм сузился до 1.200 метров по фронту, глубина стала 800 метров. Так и стояли здесь моряки насмерть. Враг дальше не прошёл. Изнурительные, кровопролитные бои шли без перерыва круглые сутки: артиллерийские обстрелы, непрерывные атаки. Немцы в буквальном смысле слова перепахивали снарядами и бомбами пятачок, на котором не осталось ни деревца, ни кустика.
     Раненых не успевали отправлять на правый берег, многие погибали во время переправы. Мёртвых складывали в воронки от крупнокалиберных снарядов, и следующий артналёт засыпал их землей. На пятый день боёв Фомичёв был ранен – перебита подключичная артерия. Уже ближе к вечеру его удалось переправить на правый берег, а там самолётом в Москву, в госпиталь. Только поэтому он остался жив.
     После выписки его направили в 116-ю отдельную мотострелковую бригаду Тихоокеанского флота первого формирования. Юрий Александрович принимал участие в контрнаступлении под Москвой. Бригада входила в состав первой и третьей ударных армий.
     В марте - второе ранение. После госпиталя вновь морпехота, но уже под Сталинградом. В августе - новое ранение, и после выписки снова 116-я бригада, но второго формирования. Совместно с 66-й танковой бригадой 20-го танкового корпуса в феврале 1943 года была спланирована зимняя операция под Орлом. На слиянии Оки и Зуши, на крутом правом берегу Оки находилось село Городище, которое было приказано взять. Бой за это село продолжался трое суток. 66-я бригада потеряла почти все танки, а в батальонах оставалось от 150 до 250 человек. Но Городище держали в течение недели.
     «Нас сменили полнокровная стрелковая бригада и ещё один из полков подошедшей дивизии. Нас отвели на переформирование. Через десять дней мы узнали, что их вновь сбросили за Оку и Городище вновь у немцев. Это лишний раз показывало, что моряки если что-то взяли, то не отдают. Хоть мёртвые, но воюют», - говорил в беседе со мной Юрий Александрович.
     После переформирования из бригады создали морской стрелковый полк, а из артиллерийского дивизиона – артиллерийский полк. Фомичёв принял участие в битве на Курской дуге.
     Наши бойцы вновь форсировали Оку, взяли Городище и ещё несколько населённых пунктов. Не доходя до Орла, повернули на Мценск. Затем был Брянский фронт. Потом Западный, Смоленщина, Белоруссия. Фомичёв был среди тех, кто первым вступил в Минск. Затем освобождение Белоруссии, Польши, потом Восточная Пруссия.
     Вышли к заливу Фриш-Гав, затем повернули на Кенигсберг. Бои в Земландской группе войск, еще одно ранение в ходе тех боёв. Закончил войну под Пилау, нынешний Балтийск. Победу встречал в госпитале. После выписки опять был направлен на Тихий океан, но уже в составе частей морской пехоты. Последний бой за Сейсин и последнее тяжёлое ранение и контузия.
     Войну закончил гвардии главным старшиной. Среди наград - ордена Красной Звезды и Красного Знамени, медаль «За отвагу», орден Отечественной войны I степени. Год не ходил, полгода не говорил - такими были результаты контузии. В августе 1950 года Юрий Александрович был комиссован и привезён в Москву. При росте 189 см - вес 45 кг. Живой скелет! Год был инвалидом первой группы. В 1952-м переоформил на вторую группу, чтобы устроиться на работу.
     С большим трудом устроился регулировщиком специальной аппаратуры в опытное конструкторское бюро «Якорь». И с годами, приобретая опыт, повышался в должностях и вырос до ведущего инженера. Много, до самой пенсии, работал на полигонах Капустин Яр, Балхаш, Байконур...
     Рассказ об этом удивительном человеке мы завершим одним из стихотворений, вышедших в его сборнике «Память не стынет».
     
Зима 41 года

     Вновь вижу вас
     в тревожных снах...
     Зима... Шинели сняты.
     Идём – и ленточки в зубах,
     Распахнуты бушлаты.
     

     Атаки шквал... И враг бежит,
     Крича schwarz Tod, schwarz Tod.
     Мороз... Но кровь у нас кипит,
     Я помню сорок первый год.
     

     Бои... Бои... И в день, и в ночь...
     Гранат, патронов мало...
     Но гнали, гнали немцев прочь,
     В нас молодость играла.
     

     Гвардейцы - детище Петра,
     Мы Ушакова внуки.
     Наш клич «Полундра» и «Ура!»
     Ласкают сердца звуки.
     

     Бои... Начало января,
     С Москвы снята осада...
     Встречай, смоленская земля,
     Матроса и солдата.
     

     Идем сражаться за тебя,
     Мы повзрослели рано.
     Матросов дружная семья,
     Пришли мы с океана.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex