на главную страницу

8 Февраля 2011 года

Страна и мир

Вторник

ДСНВ-3 ВСТУПИЛ В СИЛУ

Владимир КОЗИН, государственный советник Российской Федерации 2-го класса, кандидат исторических наук.



Итак, новый российско-американский Договор о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений вступил в силу. Официально это произошло 5 февраля в Мюнхене, после того как главы внешнеполитических ведомств России и США обменялись ратификационными грамотами по Договору о СНВ. При этом министр иностранных дел РФ Сергей Лавров ещё раз подчеркнул, что этот договор отвечает национальным интересам и России, и США, способствует процессу многостороннего разоружения. В свою очередь, госсекретарь США Хиллари Клинтон отметила, что, обменявшись ратификационными грамотами, обе страны заявили о своей решимости укреплять доверие, сокращать риски, повышать предсказуемость, стабильность и безопасность.

     
Что дальше?

     Введение в действие нового Договора о СНВ (ДСНВ-3) положительно встречено мировым сообществом и вместе с тем вызвало вполне закономерный вопрос: а что будет дальше? Совершенно очевидно, что он открывает дорогу к новым сокращениям стратегических наступательных вооружений, но при этом не ведёт к автоматическому решению большой и многоплановой проблемы сокращения и ограничения других видов вооружений, определяющих глобальную стратегическую ситуацию. Этим надо серьёзно и основательно заниматься.
     Российская Федерация уже неоднократно обращала внимание на целесообразность осуществления скоординированного и параллельного процесса регламентирования количественных объёмов и установления пространственных лимитов на размещение таких вооружений, к которым могут быть отнесены стратегические и тактические ядерные вооружения, средства ПРО, устанавливаемые за пределами национальных территорий, а также космические и основные виды обычных вооружений. Принципиальный подход нашей страны к решению этой многоплановой задачи был сформулирован в ряде выступлений российского военно-политического руководства в последние годы. По меньшей мере, по пяти направлениям.
     В процессе обеспечения контроля над вооружениями действительно настал такой момент, когда последующие акции не должны замыкаться только на одной, пусть даже очень важной проблеме, например, снижения уровней СНВ. Любые грядущие переговоры в этой сфере не должны идти по прежней схеме, то есть вестись только на двусторонней основе с США или исключительно по какому-то одному конкретному виду вооружений. Вряд ли продуктивно сокращать только какой-то один вид вооружений, одновременно оставляя вне переговорных усилий их другие виды, влияющие на глобальную военно-стратегическую ситуацию. Это в основном касается тех видов вооружений, которые объективно связаны между собой.
     Поэтому потребуется комплексный подход и учёт таких факторов, как: расширение новых систем ПРО, главным образом, за пределами национальных территорий; наличие ядерного оружия у целого ряда других государств мира, находящегося «за скобками» переговоров; вероятность выведения ударных вооружений в космос; застой в урегулировании проблемы возникших дисбалансов в обычных вооружениях; сохранение наступательных ядерных доктрин у ряда государств.
     Россия по-прежнему привержена идее построения безъядерного мира, готова неуклонно продвигаться по пути проверяемых и необратимых сокращений ядерного оружия на многосторонней основе. Но это движение должно осуществляться в русле поэтапного процесса, целью которого могло бы стать более широкое и взаимосвязанное ограничение наиболее дестабилизирующих видов вооружений. Такая цель может быть достигнута только при соблюдении принципа равной, одинаковой и неделимой безопасности для всех регионов и государств мира.
     На этих условиях Россия и США вполне могут выйти на новые сокращения СНВ. Например, договориться об уровне в 500–700 ядерных боезарядов на оперативно развёрнутых носителях, а затем после этого пригласить вступить с ними в переговоры другие юридические и фактические ядерные государства, к которым относятся, соответственно, три государства ядерной «пятёрки» (Великобритания, КНР и Франция), а также Индия, Израиль и Пакистан. Кстати, каждая страна из последней «тройки» имеет примерно от 60 до 200 ядерных боезарядов. При этом они до сих пор не присоединились к ДНЯО, никогда не вели и не ведут переговоров о сокращении своих ядерных арсеналов.
     
Проблемы, требующие решения

     Но подписание нового договора о более глубоких сокращениях СНВ станет невозможным, если США нарушат реально существующую взаимосвязь между СНВ и стратегическими оборонительными вооружениями (СОВ), пойдут по пути качественного и количественного наращивания возможностей систем ПРО, развёртываемых ими самостоятельно или совместно с другими государствами. Такая формулировка нашла своё адекватное отражение в пункте 5 статьи 2 Федерального закона Российской Федерации № 1-ФЗ от 28 января 2011 года «О ратификации Договора между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений».
     Серьёзную проблему в будущем может представить переоборудование Соединёнными Штатами носителей СНВ стратегической дальности (свыше 5,5 тысячи км) под доставку обычных, неядерных боезарядов. Достаточно сказать, что только четыре американские ПЛАРБ типа «Огайо», переоснащённые под неядерные крылатые ракеты морского базирования (по 154 КРМБ на каждой субмарине), получившие аббревиатуру ПЛАРК, представляют собой дополнительную угрозу стратегической стабильности.
     Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что представители республиканской партии, находящейся в оппозиции к нынешней администрации Белого дома, подвергали и продолжают подвергать ДСНВ-3 жёсткой критике. На днях наиболее твёрдый противник его ратификации сенатор от штата Аризона Джон Кайл попытался даже рассуждать, что если оговорки, утверждённые Россией к ДСНВ-3, не будут сняты, то это, мол, будет иметь серьёзные последствия. Вероятно, сенаторы-республиканцы и впредь будут поднимать тему «несоответствия нового ДСНВ национальным интересам Соединённых Штатов», игнорируя то, что он является единым и в полном объёме юридически обязательным документом.
     Параллельно США предлагают нашей стране ущербный путь решения проблемы ТЯО, настаивая на выработке соглашения «по устранению неравенства по запасам тактических ядерных вооружений». Под ними они понимают якобы существующее превосходство российских ядерных вооружений тактического назначения над аналогичными американскими ядерными средствами, развёрнутыми на территории четырёх западноевропейских государств и Турции. При этом в Вашингтоне явно игнорируют географический фактор дислокации ТЯО, то есть то, что американские тактические ядерные вооружения, развёрнутые в Европе, представляют собой ядерные средства передового базирования относительно России. Более того, США приступили к его модернизации и усовершенствованию авиационных средств его доставки. К этому следует добавить, что размещение американского тактического оружия в Европе является прямым нарушением ДНЯО. Как со стороны США, так и государств, разрешивших его размещение на своей территории. Важно, чтобы США и эти страны прекратили учения с привлечением ТЯО и демонтировали централизованные базы его хранения. Поэтому сначала Москве и Вашингтону следует договориться об «устранении географического неравенства по ТЯО», дабы выйти на равные стартовые переговорные позиции, а потом уж обсуждать его сокращения.
     Требует особого внимания также подготовка рамочного документа, который позволил бы начать переговоры о восстановлении режима контроля над обычными вооружениями на европейском континенте. США и их ближайшие партнеры по НАТО, являющиеся участниками Договора об обычных вооружённых силах в Европе, до сих пор не ратифицировали его, в то время как Россия и другие государства бывшего СССР решили этот вопрос. Вместо этого, располагая значительным перевесом по пяти категориям обычных вооружений, упомянутым в указанном договоре, по сравнению с Россией, Соединённые Штаты и их союзники по НАТО значительно превысили все согласованные в нём лимиты. Участниками этого договора до сих пор не стали государства Балтии, ставшие членами трансатлантического альянса.
     
США: заявка на глобальную ПРО

     Сокращая СНВ, а впоследствии, вероятно, и ТЯО, нельзя оставлять в стороне от переговорного процесса противоракетные средства, которые постоянно совершенствуются Пентагоном и под размещение которых выделяются всё новые территории и осваиваются новые пространственные сферы. С учётом нынешней наземной и морской составляющей системы ПРО США, а также перспективного варианта её воздушного и космического базирования она в скором времени может охватить весь земной шар. Прикрываясь подобной многослойной и усиленной системой ПРО, Соединённые Штаты могут нанести мощный удар по любому государству даже с использованием сокращённого Договором о СНВ количества боезарядов. Вероятно, не случайно Вашингтон отказывается увязывать вопрос о сокращении ТЯО с проблематикой ПРО.
     Если учесть ещё, что усовершенствованная система ПРО США будет усилена объединённой системой ПРО Североатлантического союза, практическое оснащение ударно-боевыми средствами которой уже давно осуществляется, то легко представить себе её суммарные боевые возможности. И это при том, что Иран, для защиты от которого, по официальной версии, предназначена вся эта мощь, уже сегодня надёжно «прикрыт» противоракетными средствами США наземного и морского базирования.
     Особую тревогу в этом плане вызывает то, что Соединённые Штаты не намерены отказываться от своих далеко идущих планов по развёртыванию компонентов системы ПРО в Европе и в АТР. Так, в письме в американский сенат 2 февраля этого года Барак Обама чётко и определённо заявил о том, что США не откажутся от политики «качественного и количественного улучшения» национальной системы ПРО, в том числе от своего четырёхэтапного плана по её развёртыванию в Европе.
     Примечательно, что всё это происходит на фоне нежелания руководства альянса создавать единую и технически интегрированную систему ПРО вместе с Россией. Все предложения, которые делаются на этот счёт России со стороны НАТО, свидетельствуют, что нашей стране определена второразрядная роль - роль поставщика информации о запускаемых баллистических ракетах, но никак не равноправного участника процесса принятия решений на эвентуальное применение ракет-перехватчиков. По словам официальных представителей нашей страны, если переговоры НАТО и России по ПРО будут использоваться как прикрытие для создания противоракетной системы США и Североатлантического союза при одновременном игнорировании российских интересов, то Москва будет вынуждена «принять адекватные меры, чтобы себя защищать».
     Как отмечал 5 февраля на Мюнхенской конференции по вопросам безопасности Сергей Лавров, российско-натовская договорённость об обсуждении путей налаживания сотрудничества в области ПРО «ни в коей мере не означает заведомого согласия России на присоединение к разрабатываемой без её участия программе НАТО». Схема «либо берите, что дают, либо не участвуйте вообще» здесь не проходит. Российская сторона придерживается твёрдой позиции: разрыв взаимосвязи между СНВ и СОВ вынудит нашу страну задействовать статью XIV ДCНВ-3, предусматривающую выход из него любой стороны, интересы которой будут ущемлены с точки зрения её национальной безопасности. Это будет вынужденный, непростой, но справедливый шаг.
     В конечном счёте наиболее радикальным средством решения проблемы ПРО должно быть не размещение её информационно-разведывательных и ударно-боевых компонентов на чужих территориях, а ограничение их развёртывания национальными рубежами. Россия, США и другие космические страны должны договориться о том, чтобы системы ПРО ни под каким предлогом не размещались в космосе. Исключением могут стать только противоракетные системы морского базирования в качестве дополнительного средства парирования ракетных угроз.
     
Не допустить милитаризации космоса

     К сожалению, вопреки воле подавляющего числа государств - членов ООН США по-прежнему занимают негативную позицию по столь важному вопросу мировой политики, как немилитаризация космического пространства и предотвращение размещения в нём любых видов оружия. Сначала США методично блокировали все практические усилия СССР, направленные на недопущение милитаризации космоса, начав с того, что в 1958 году они отклонили одно из первых советских предложений заключить широкое международное соглашение о запрещении использования космического пространства в военных целях. Отклоняет Вашингтон и российские предложения по данной проблематике.
     Так, США отказались поддержать заявление России, сделанное 5 октября 2004 года, о том, что она не будет первой размещать в космическом пространстве оружие любого вида, а также её призыв к государствам, обладающим космическим потенциалом, последовать такому примеру.
     Не поддержали США российско-китайский проект Договора о предотвращении размещения оружия в космическом пространстве, применения силы или угрозы силой в отношении космических объектов, внесённый в 2008 году. Американская сторона высказала по нему целый ряд юридически несостоятельных и политически некорректных замечаний, не предложив никаких альтернативных вариантов.
     При голосовании на 65-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН в декабре 2010 года проектов резолюции «Предотвращение гонки вооружений в космическом пространстве», соавторами которой стали 36 государств, а также резолюции «Меры по обеспечению транспарентности и укреплению доверия в космической деятельности», соавторами которой выступили 69 стран, делегация США воздержалась при голосовании - в первом случае вместе с Израилем, а во втором - в гордом одиночестве.
     Правда, нынешний глава американской администрации несколько снизил жёсткую тональность в заявлениях по проблематике развёртывания оружия в космическом пространстве по сравнению со своим предшественником. Так, в качестве кандидата на пост президента США Барак Обама обещал предпринять дипломатические шаги, направленные на обеспечение «выживаемости» искусственных спутников Земли и пилотируемых космических аппаратов, а также на предотвращение «вооружённого конфликта в космосе».
     Но все свои идеи нынешний президент США ограничил невнятным предложением о разработке только «кодекса поведения» в космосе, который обеспечил бы в нём «регулируемое движение» космических аппаратов. Более того, придя в Белый дом, он фактически взял курс на доминирование США в космосе и линию на размещение в нём ударных боевых средств. Об этом свидетельствует одобренная им стратегия «Космические операции» (Space Operations), представленная министром обороны Робертом Гейтсом 1 февраля 2010 года.
     Аналогичные постулаты содержатся и в «Национальной космической политике Соединённых Штатов Америки» (National Space Policy of the United States of America), одобренной 28 июня 2010 года. Она ставит перед Пентагоном задачу противостоять «безответственным актам в космическом пространстве», сдерживать другие государства от целенаправленного вмешательства в работу космических аппаратов, а также «подавлять усилия, предпринятые с целью нападения на них, если политика сдерживания окажется безуспешной».
     В 2010 году Пентагон осуществил успешное испытание «орбитального экспериментального аппарата», или Orbital Test Vehicle-1 (OTV-1), - беспилотного автоматического космического «мини-челнока», получившего кодовое наименование X-37B, который находился на околоземной орбите свыше семи месяцев. Этот аппарат стал первым автоматическим транспортным космическим аппаратом многоразового использования, выведенным на околоземную орбиту с сугубо военными целями. 24 апреля 2010 года газета «Крисчен сайенс монитор» со ссылкой на неназванных американских экспертов писала, что, по их мнению, запуск
     Х-37В означает «начало вывода оружия в космическое пространство и прелюдию к созданию высокоточных потенциалов в глобальном масштабе».
     Похоже, что нынешняя администрация США действительно взяла решительный курс на «вэпонизацию космоса» (weaponization of space), иными словами, на оснащение его ударными космическими вооружениями, используя возникший международно-правовой вакуум в этой сфере.
     Итак, в мире остаётся целый ряд нерешённых проблем по контролю над вооружениями, не охваченных переговорным процессом. С другой стороны, ключевые виды вооружённой борьбы, оказывающие существенное воздействие на глобальную стратегическую ситуацию, тесно связаны друг с другом. По этой причине ведущие державы мира, располагающие крупным военным потенциалом, должны определить последующие шаги, направленные на сокращение подобных видов вооружений, и ограничить пространственные сферы их развёртывания. Иными словами, процесс сокращения и пространственного ограничения вооружений должен стать многосторонним и всеохватывающим.
     При этом представляется важным доводить до США и их ближайших союзников по НАТО мнение о нецелесообразности проявления выборочного подхода к решению проблем сокращения пяти видов вооружений, упомянутых выше, которые оказывают влияние на глобальную военно-стратегическую ситуацию. Дальнейшие действия на этом направлении должны предусматривать пределы сокращений указанных видов вооружений и ограничение зон их развёртывания, адекватные потребностям национальной обороны и одновременно не подрывающие национальную безопасность любой страны мира.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex