15 февраля – День воина-интернационалиста. На территории Демократической Республики Афганистан за десять лет афганской эпопеи в качестве инструкторов и советников выполняли интернациональный долг 856 военнослужащих Внутренних войск МВД СССР.
     Один из них – Иван Семёнович Дугин. Находясь на должности инструктора по пропаганде отдельного танкового батальона дивизии имени Дзержинского Внутренних войск МВД СССР, он два года – с апреля 1983 по апрель 1985 года – провёл «за речкой», исполняя обязанности советника по политической работе командира батальона Главного управления защиты революции ДРА (аналога советских Внутренних войск в Афганистане). В Союз капитан Дугин вернулся кавалером ордена Красной Звезды, отмеченным афганскими медалями «За отвагу» и «От благодарного афганского народа». Закончил службу в звании полковника.
     А ещё так получилось, что именно Иван Семёнович в своё время стал автором текста присяги, которую принимали бойцы подразделений афганских внутренних войск – «защитники Апрельской революции».
     Сегодня ветеран-«афганец» рассказывает о годах своей боевой молодости...
     Особый экипаж
     13-й батальон ГУЗРа дислоцировался в Асадабаде, административном центре провинции Кунар. Он выполнял задачи по сопровождению колонн, участвовал в войсковых операциях, засадах, охранял участок государственной границы и строившуюся Кунарскую гидроэлектростанцию. За два года командировки 49 афганских сослуживцев Ивана Семёновича погибли.
     Гузровцы не участвовали в открытых боестолкновениях с душманами, этим занимались армейские части. Да и вооружение батальона не годилось для общевойскового боя: видавшие виды БТР-60, БРДМ, две «зушки», одна из которых постоянно прикрывала вертолётную площадку возле Асадабада, да три 82-миллиметровых миномёта. Вот и всё серьёзное вооружение.
     Автомобильные колонны с гражданскими и военными грузами батальон сопровождал на маршрутах Джелалабад – Асадабад и Асадабад – Барикуд. Оба маршрута пролегали в горах. Иной раз колонна растягивалась на полтора километра. Спокойно добраться до конечного пункта никогда не удавалось. Душманы всякий раз обстреливали колонны. Причём «духи» занимали позиции на скалах в три яруса и открывали стрельбу поначалу с одного из них. Когда оживал «серпантин», охранение колонны сосредоточивало огонь на этом ярусе. А моджахеды начинали стрелять с другого, затем с третьего «этажа», перебрасывая свои силы с других ярусов. Обстрел вёлся из РПГ, ДШК, 110-миллиметровых китайских минометов, термитные мины которых легко прожигали броню БМП.
     Однако подразделения сопровождения колонн вскоре нашли противоядие от таких обстрелов: поочередно били по верхнему и среднему ярусам, и лишённые возможности маневра и огневой поддержки душманы быстро покидали позиции.
     Экипаж одного из бронетранспортёров 13-го батальона был особым. В него входили непосредственный начальник Ивана Дугина – старший советник Представительства МВД СССР при МВД ДРА в провинции Кунар полковник милиции Станислав Жуков, его заместитель майор Борис Горский и собственно Иван Семёнович.
     - Наш «советнический» экипаж умело использовал всю мощь бортового вооружения, когда встречался с душманскими засадами, – вспоминает Иван Дугин. – К тому же мы, руководя боем, немедленно передавали по рации координаты огневых точек противника остальным машинам сопровождения. И всегда выходили победителями.
     Батальон не только сопровождал автоколонны – на джелалабадском маршруте от него выставлялось 13 постов. Случалось, «духи» на них нападали. В середине апреля 1984 года в результате такого нападения погибли комбат, его заместитель по технической части, командир миномётного взвода и пятеро афганских солдат.
     На строительстве Кунарской ГЭС тоже было неспокойно. Душманы периодически обстреливали станцию с пакистанского берега. Несколько раз они пускали к ней по реке бурдюки со взрывчаткой и зажжённым огнепроводным шнуром. Но взорвать плотину им так и не удалось. Душманские «подарки» останавливались толстыми тросами, которые гузровцы и пограничники заблаговременно натянули вблизи ГЭС над самой поверхностью воды.
     Авторитет мушавера
     «Мне пришлось фактически руководить политической и воспитательной работой в батальоне, несмотря на то, что в штате имелись заместитель командира по политчасти, секретарь организации Народно-демократической партии Афганистана (НДПА), батальонный «комсомольский вожак», а также два муллы, – говорит Иван Семёнович. – Я регулярно проводил с афганцами политзанятия, беседы. Взял себе за правило проверять организацию питания личного состава. Контролировал, как бойцы обеспечены обмундированием, предметами первой необходимости».
     Общаясь с солдатами, он старался быть больше воспитателем и просветителем, чем политработником, тем более что некоторые бойцы батальона ещё пребывали в мальчишеском возрасте: на военную службу в Афганистане в то время могли призвать и двенадцатилетнего подростка. К тому же около 60 процентов личного состава не умели читать и писать. «Я всегда старался поговорить с солдатом по душам, найти в нём струнку, затронув которую можно было вдохновить человека, поднять настроение, нацелить его на добросовестную службу. Работать приходилось в тесном взаимодействии с батальонными муллами. Их мнение по разным вопросам «нестроевого» характера значило очень много», – признаётся Иван Семёнович.
     К его мнению в батальоне прислушивались. Однажды двоих молодых солдат уличили в употреблении наркотиков. Их ожидали арест, заключение под стражу и суровое наказание. А Дугин предложил командиру батальона, чтобы бойцам дали шанс искупить свою вину в бою. «Со мной согласились, – вспоминает он. – Те двое, провинившиеся, кинулись целовать мне руки. И в бою они не подвели».
     Приходилось ему в Афганистане и тыловыми вопросами заниматься. Авторитет наших советников (мушаверов) был очень высок, и поэтому Ивану Семёновичу нередко удавалось что-то выбить у местных властей для батальона по части снабжения или, например, договориться о том, чтобы выделили «вертушку». Страна-то ведь бедная, тем более Кунар – окраинная провинция, здесь регулярно возникали перебои с материальным обеспечением, питанием. Часто приходилось делиться продуктами с местным населением, советскими армейскими частями. Выбивал он и стройматериалы для работ на Кунарской ГЭС, иногда даже сам их привозил. Солдаты из батальона помогли построить в Асадабаде начальную школу, клуб и две мечети...
     На верность родине
     и революции
     Во время службы, пройдя вместе с афганскими товарищами через многие бои и испытания, Иван Семёнович не раз задумывался: почему их солдаты не принимают присягу? Такая большая страна, мужское население – отменные воины. А присяги нет! Так не годится.
     И решил он тогда исправить положение дел хотя бы в масштабах «своего» батальона, сделать так, чтобы у «подсоветных» бойцов-афганцев появилась клятва на верность родине и революции. Недолго думая взял за основу советскую военную присягу, переработал её слегка, показал командованию. Батальонный мулла включил в текст ссылки на Коран, предварительно согласовав их с Иваном Семёновичем.
     Полковник Станислав Жуков показал окончательный вариант текста начальнику кунарского царандоя (провинциального управления МВД). Тому идея понравилась, он издал приказ. И 7 ноября 1984 года 13-й батальон ГУЗРа МВД Демократической Республики Афганистан впервые в истории этого государства был приведён к военной присяге. Неграмотные солдаты вместо росписи напротив своей фамилии ставили отпечатки пальцев. В тот же день такую же присягу приняли сотрудники местного царандоя.
     А позднее нашу присягу утвердили в качестве единой для всех силовых структур Афганистана...

     

---

     Бойцы 13-го батальона ГУЗР на привале во время боевой операции. Провинция Кунар. Февраль 1984 года.
     Группа советских военных советников. Джелалабад. Апрель 1984 года. ДУГИН - крайний справа.
     Батальон ГУЗР на прикрытии колонны.
     Советники и инструкторы МВД СССР при МВД ДРА. Асадабад. Декабрь 1984 года. ДУГИН - третий справа. л