- В чём, на ваш взгляд, состоят основные причины развернувшихся в странах Арабского Востока антиправительственных выступлений? И что послужило непосредственным поводом для их начала?
     - А. Филоник: В этом плане можно говорить о разных причинах, но главные из них состоят в том, что мировой финансовый кризис, который по-разному проявился в странах региона (Тунисе, Алжире, Египте, Йемене), «наложился» на имевшиеся у государств Арабского Востока социально-политические проблемы. К числу этих проблем можно отнести, во-первых, серьёзную социальную дифференциацию, большие разрывы в доходах между бедной и богатой частями населения этих стран, а во-вторых, крайне низкий уровень занятости людей. Известно, что основу крупной «армии безработных» в регионе составляет молодёжь до 25 лет, у которой, по сути, нет перспектив встроиться в окружающий мир и найти достойное место. Согласно данным ООН, к 2015 году население арабского мира возрастёт примерно до 400 млн. человек со 150 млн. в 1980 году. Таким образом, проблема создания для молодёжи и людей среднего возраста новых рабочих мест в арабских странах является на сегодня крайне острой. Тем более учитывая тот факт, что большинство этих стран не обладают стабильной экономикой, включая наличие развитых отраслей обрабатывающей промышленности, опираясь на которые можно было бы успешно «выходить» на внешний рынок. Наконец, следует также подчеркнуть, что для стран Арабского региона свойственны авторитарные политические режимы, раздувшие коррупцию, непотизм до гигантских размеров, и непропорционально большой государственный аппарат. Характерным при этом является также срастание политической и экономической элит, когда в руках властной верхушки оказываются сосредоточенными огромные капиталы, а также наиболее прибыльные отрасли экономики.
     Что касается того, как повлиял мировой финансовый кризис на события в регионе, то следует упомянуть, что он, во-первых, во многих странах привёл к снижению доходной части бюджетов и ухудшению макроэкономических показателей, а во-вторых, вызвал существенное повышение цен на продовольственные товары, что стало серьёзным ударом для и без того бедного населения.
     - Б. Долгов: Безусловно, кризис в Египте, Тунисе и других странах Арабского Востока, который мы наблюдаем, является системным кризисом, который давно назревал. Это кризис социально-экономический и политический одновременно, кризис всего общества. Неожиданным он стал, пожалуй, только для неспециалистов.
     Интересен, на мой взгляд, ещё один момент. На политическую мобилизацию населения арабских стран повлиял также такой значимый фактор, как наличие новых электронных и мобильных средств связи, которые широко использовались при организации демонстраций и акций протеста. В начале февраля из египетских источников, например, поступила информация о некоем Ваиле Ганиме - египетском инженере, специалисте по техническим системам связи, который практически в одиночку с помощью мобильной связи смог организовать массовые выступления в стране. Начиная с декабря прошлого года, антиправительственные выступления проходили в Тунисе, затем, согласно «эффекту домино» и во многом благодаря новым техническим средствам «мобилизации», взрыв недовольства «перекинулся» на Египет, Алжир, Иорданию и достиг Ирана, Ливии и Бахрейна. Далеко не случайно за последние одну-две недели нередкими стали сообщения, что власти тех или иных стран региона стали проводить отключения мобильной связи и Интернета, чтобы не допустить эскалации социальных выступлений.
     - Означает ли это, что акции протеста в арабских странах были организованы какими-то политическими силами внутри этих стран или международными политическими игроками?
     - А. Филоник: Антиправительственные выступления в странах региона происходили во многом спонтанно. Учитывая, что в основном для арабских стран характерны авторитарные политические режимы со слабой политической оппозицией, оппозиционные партии и движения почти везде играли второстепенную роль. Они начинали «перехватывать» лозунги масс и пытаться вести за собой участников антиправительственных выступлений не с самого их старта, а только на последующих этапах развития политического кризиса.
     Роль религиозного фактора, т.е. влияние мусульманского духовенства на развитие политических и социальных протестов, тоже была достаточно слабой. В основном мы наблюдали протестные выступления, которые носили исключительно светский характер, это не были акции протеста исламистского толка. В силу определённых причин движение «Братьев мусульман», несмотря на влияние в некоторых слоях населения, в ходе январско-февральских антиправительственных выступлений не стало себя активно проявлять. Даже если представители «Братьев мусульман» и принимали участие в акциях социального протеста, то себя не афишировали. В результате на площади Тахрир не было отмечено никаких акций, которые можно было бы связать с исламистским движением, и в частности, никто из демонстрантов не выступал с исламистскими лозунгами типа «Аллах Акбар» или «Ислам - это выход».
     Искать какие-то внешние силы, которые могли «инспирировать» взрыв недовольства арабского населения, также, видимо, нет оснований, пока отсутствует какая-то информация. Только позднее США, Европейский Союз, Израиль сформулировали свою позицию в отношении разворачивающихся событий и начали давать им оценки. В отношении египетских событий те же Соединенные Штаты вообще вели себя достаточно противоречиво: так, вначале Барак Обама заявил, что Мубарак должен уйти, затем представители Госдепартамента, рассматривающего деятельность бывшего египетского президента как способствующую миру и стабильности на Ближнем Востоке, пытались дезавуировать эти заявления.
     - Б. Долгов: Я абсолютно согласен с мнением, что социальные выступления в арабских странах носили стихийный характер, объясню, почему. Для всех арабских стран огромной бедой является наличие огромной массы безработной молодёжи - дипломированных специалистов, которые не могут найти себе применение. Причём эти молодые люди чётко понимают, что они не будут иметь постоянной работы, что у них нет никаких перспектив для развития. По сути, они составляют горючий материал, «зажечь» который не составляет особого труда.
     - Самой обсуждаемой новостью последней недели в Арабском регионе стал уход с политической сцены президента Египта Хосни Мубарака и передача власти в стране высшему cовету вооружённых сил. Какое значение эти события имели для Египта? Каковы перспективы дальнейшего политического урегулирования в Египте и какие важнейшие задачи теперь стоят перед новым руководством страны?
     - А. Филоник: Отставка президента Египта Хосни Мубарака сопровождалась передачей власти высшему cовету вооружённых сил, который возглавил министр обороны страны Хусейн Тантауи. В этот совет вошли вице-президент Египта Омар Сулейман, глава генерального штаба и руководители всех ключевых видов вооружённых сил - сухопутных войск, ВВС и ВМФ. Ведущая роль в совете, возможно, будет принадлежать вице-президенту страны Омару Сулейману, которому некоторые комментаторы прочат роль преемника Мубарака. Высший cовет представляет собой фактически переходную модель власти. Как следует из заявлений самого этого органа, он будет действовать в таком составе и с переданными ему полномочиями до парламентских и президентских выборов, которые намечены на сентябрь этого года (в связи с чем, кстати, высшим советом был распущен действующий парламент).
     Если перевести смысл этих заявлений в категорию реальной политики, то, видимо, можно предполагать, что высший совет под руководством Сулеймана будет осуществлять вплоть до выборов временное номинальное руководство Египтом при фактическом руководстве Мубарака и его окружения. Главной задачей высшего совета вооружённых сил в рамках «переходного периода» станет политическая и социальная стабилизация в Египте и удержание событий в стране под контролем. Еще одной важной задачей станет разработка основ новой конституции, что являлось одним из требований демонстрантов на площади Тахрир.
     - Б. Долгов: Египетская армия в ходе социально-политического кризиса, развернувшегося в Египте, безусловно, сыграла позитивную роль. Она выступила как стабилизирующий фактор, не давая скатиться стране в совершенный политический хаос. В этом плане контрастировала с Египтом ситуация в Тунисе, когда армия не поддержала режим и отказалась выполнять приказы президента Бен Али. То есть произошёл раскол в правящей верхушке, армия президента не поддержала, и в результате президент вынужден был покинуть страну.
     - Укрепили ли египетские оппозиционные силы и партии своё влияние на население в ходе произошедшего кризиса, и какие оппозиционные силы следует рассматривать как реальных претендентов на власть в Египте?
     - А. Филоник: Оценивая роль политической оппозиции в социально-политических выступлениях в Египте, нельзя утверждать, что она была той силой, которая вела за собой народные массы и возглавляла политический протест. Только после того, как протест в стране принял массовый характер, оппозиционные силы начали структурироваться, выдвигать свои требования и своих лидеров.
     Самой крупной политической партией в Египте на сегодня является правящая национально-демократическая партия. К кризисным событиям Египет подошёл именно с этой партией во главе и еще с несколькими партиями и организациями, не являющимися массовыми и представляющими все слои народа. Речь идёт о таких партиях, как «Вафд», «Группа 6 апреля» (или «Аль-Кефая»), «Аль-Гад» («Завтра»). Наиболее успешной из них можно, видимо, считать «Аль-Кефая» (что по-арабски означает «довольно»), которая была сформирована представителями египетской молодёжи менее чем год назад на волне демонстраций в промышленном пригороде Египта Махалля аль-Кубра. Эта группа фактически первой из оппозиционных сил проявила себя на площади Тахрир. Приняли участие в движении социального протеста и другие политические и общественные объединения Египта. И в частности, египетские профсоюзные организации, выполняющие роль связующего звена между рабочими массами и руководителями предприятий (высказываются мнения, что около одной трети профсоюзов контролирует движение «Братья мусульмане»).
     Египетские партии, по сути, представляют собой «картонную» оппозицию, не обладающую особым влиянием на широкую общественность. Достаточно слабы они и в организационном отношении, и в этом смысле их участие в выступлениях мало что изменило. Еще один важный момент заключается в том, что египетская оппозиция пока так и не смогла выдвинуть из своей среды достаточно сильных и харизматичных политических лидеров, которые могли бы претендовать на президентский пост и другие высшие государственные должности в Египте. Ни лидеры «Аль-Кефая» и «Аль-Гад», ни аль-Барадаи или Амр Муса такими фигурами не являются.
     - А о египетском движении «Братья мусульмане» можно сказать то же самое? Растет ли популярность в стране этого исламистского объединения и выдвигаемых им лозунгов?
     - Б. Долгов: Что касается движения «Братья мусульмане», то нужно признать, что это очень мощная для Египта политическая организация. В Египте нет других оппозиционных сил, которые могли бы похвастаться таким количеством охваченных своим влиянием людей - по приблизительным оценкам, от 15 до 25 процентов населения (некоторыми экспертами при этом называются и более высокие цифры). Хотя об этом нет никаких достоверных данных, можно предположить, что движение «Братьев мусульман» лучше структурировано и обладает более широким составом, чем другие египетские политические объединения. И все это несмотря на то, что деятельность этого радикального движения запрещена с 1954 года, причём и к ближайшим выборам оно тоже вряд ли будет легализовано - это могло бы взорвать политическую обстановку в стране.
     Говоря о ситуации, вряд ли нужно серьёзно воспринимать угрозу, что «Братья мусульмане» в скором времени придут к власти в Египте. Такое вряд ли может произойти. На ближайших выборах, скорее всего, целью движения будет получить достаточное количество голосов в египетском парламенте, с тем чтобы принять дальнейшее участие в борьбе за власть и перераспределении экономических и политических ресурсов, а эти процессы, безусловно, только усилятся после подведения итогов сентябрьской кампании. Но даже если своих сторонников во власть «Братьям мусульманам» провести не удастся, в любом случае это объединение будет оставаться серьёзным фактором, влияющим на политические события в стране.
     Причём его шансы будут тем выше, чем сильнее будет политический раскол в Египте и чем острее будет борьба между различными группировками политической и экономической элиты.