О контроле за ядерными взрывами полковник Руслан Турбал, возглавляющий кафедру в вузе, может рассказать немало любопытных историй. По его словам, для регистрации сейсмических волн чуть ли не во всём Подмосковье сложно найти более подходящий район, чем Серпуховской. Большие транспортные магистрали находятся в стороне, да и каких-то других источников, которые могли бы создать помехи, не найти во всей округе. Поэтому вузовская лаборатория спецконтроля почти ничем не отличается от реальной, штатной. Курсанты неоднократно регистрировали сигналы с испытательных полигонов США и Франции. Неудивительно, что тактико-специальные учения для них не менее долгожданны, чем, скажем, отпуск или увольнения. Даже войсковая стажировка немногим отличается от таких практических занятий. Любое волнение или содрогание планеты - для них повод поломать голову: что это - землетрясение или ядерный взрыв? Курсанты должны научиться не только точно определять координаты таких колебаний, но и рассчитывать их мощность.
     Когда Руслан Адамович перечислял все стихийные бедствия, которые удалось засечь его подопечным, начальник научно-исследовательского отдела полковник Юрий Астапенко заметно оживился, вспомнив историю из своей курсантской юности. Ещё на пятом курсе он стал свидетелем катастрофического землетрясения с магнитудой около семи баллов по шкале Рихтера, произошедшего в юго-западной части бывшего СССР. Речь идёт об Армении, которая находится на границе двух - Анатолийской и Евразийской - тектонических плит. Как известно, в начале декабря 1988 года от того стихийного бедствия пострадали десятки городов и посёлков не только в Армении, но и в Азербайджане и Грузии. Приютившийся в непосредственной близости от эпицентра 16-тысячный город Спитак был полностью разрушен. Как известно, разрушения усугубились после того, как за главным толчком последовала серия афтершоков. Всё это и без выпусков новостей было известно курсантам Серпуховского военного института Ракетных войск. Когда об этом рассказали в СМИ, они только проверили свои расчёты. Оказалось, что никто не ошибся, сбылись самые печальные прогнозы.
     Мистическое совпадение. В тот день, когда произошло это землетрясение, вошедшее в историю как Спитакское, в Ашхабаде, пострадавшем от аналогичной катастрофы несколько десятилетий назад, проходило всесоюзное совещание сейсмологов, приуроченное к очередной её годовщине. Учёным прямо в зал заседаний принесли свежие сейсмограммы, и они сразу же предсказали масштабы разрушений. О том ашхабадском землетрясении в Серпуховском военном институте знают только из публикаций. Факультета, готовящего специалистов в сфере ядерной безопасности, тогда ещё не было.
     

     НАША СПРАВКА. История вуза начинается с 1 февраля 1941 года, когда в подмосковном Серпухове создали 2-ю Московскую военную авиационную школу механиков спецслужб. Через месяц приставка «авто», добавленная к названию школы, скорректировала профиль учебного заведения. А 6 января 1949 года 2-я Московская военная авиационная школа автомехаников спецслужб приобрела статус военного авиационно-технического училища спецслужб ВВС. Начиная с 15 марта 1960 года Серпуховское военное учебное заведение входит в состав Ракетных войск стратегического назначения. На начальном этапе здесь готовили техников-ракетчиков по программе среднего специального образования. Стремительное развитие сложной ракетной техники требовало глубоких знаний и совершенствования системы подготовки специалистов-ракетчиков. В 1962 году на базе среднего специального военного училища формируют Серпуховское высшее командно-инженерное училище, переименованное впоследствии в Серпуховской военный институт ракетных войск.
     

     Такую специальность можно получить только здесь и больше нигде в России. Поэтому конкурс при поступлении тут не меньше, чем, скажем, в МГУ имени М.В. Ломоносова. Как утверждает заместитель начальника института по учебной и научной работе полковник Александр Людоговский, вступительные испытания выдерживают лишь самые-самые... Зато потом некоторые курсанты даже в изобретательской деятельности обходят своих педагогов, коллекционируя патенты, словно почтовые марки. Об одном из таких курсантов - Антоне Кривоногове - «Красная звезда» уже рассказывала. Его чудо-сейсмограф, который исследует перемещения почвы при помощи светодальномера, уже вызвал интерес у многих известных учёных... Впрочем, со своими новинками он планирует выступить на очередном салоне интеллектуальной собственности «Архимед».
     Неудивительно, что и карьерные перспективы у таких ребят весьма и весьма завидные. География их службы охватывает всю Россию: от Дальнего Востока до Калининграда, от Крайнего Севера до южных рубежей нашей страны. Это само собой разумеется, однако здесь не стоит ставить точку. Многие выпускники этого режимного вуза получают распределение за границу.
     - Как известно, Россия входит в международную систему мониторинга, которая контролирует соблюдение договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, - поясняет полковник Людоговский. - Поэтому наши выпускники служат чуть ли не по всему миру, в том числе и в Вене, в Международном информационном центре.
     Интересно, а засекли ли в Серпуховском институте сигналы от ядерных испытаний, проведённых относительно недавно в КНДР? По словам полковника Турбала, аппаратура в тот момент была отключена. Если в частях сейсмические колебания регистрируют круглосуточно, то в вузе аппаратуру используют только для тактико-специальных учений.
     - Тем не менее, - не без гордости продолжает он, - именно наш выпускник майор Павел Кириенко, который служит сейчас на Дальнем Востоке, первым предположил, что полученный сейсмический сигнал следует отнести к ядерным взрывам. Кстати говоря, именно этой теме он посвятил свою научную работу. Сложность заключалась в том, что никаких архивных наработок по Корее в отличие, скажем, от китайцев у нас не было. Впрочем, другие технологии мониторинга подтвердили его предположения.
     На кафедру астрономо-геодезического обеспечения, навигации и прицеливания ракетных комплексов, которую возглавляет полковник Алексей Шолохов, я заглянул не случайно. Дело в том, что без участия специалистов этого профиля не полетит ни одна ракета. Кстати, «прицельщиков» также не готовят больше нигде, ни в каком другом вузе Минобороны России.
     - Не секрет, что сейчас многие лейтенанты назначаются на сержантские должности, - продолжает полковник Шолохов. - Наших выпускников это не касается. Никто другой не сможет решить их задачи, тут необходим специфический образ мышления. Поэтому все они распределяются в войска инженерами, начальниками расчёта прицеливания и навигации.
     Весьма любопытно, что наряду со сложными военными системами при подготовке курсантов здесь применяется и ГЛОНАСС. Оказывается, это значительно дешевле в мирное время, а освоить её не сложнее, чем сотовый телефон.
     - Тем не менее, - тут же поясняет офицер, - эта радиосистема, как и любая другая, уязвима. Уже с первых занятий по военной топографии мы внушаем это нашим курсантам. Систему ГЛОНАСС мы используем как дополнительную, только для решения простейших задач...
     Следует также подчеркнуть, что кафедра оборудована системами прицеливания и навигации всех ракетных комплексов, которые стояли и стоят на вооружении РВСН. Поэтому свои знания курсанты могут применить и на практике: в пойме Оки укрылся навигационно-геодезический полигон.
     Серпуховской военный институт готовит специалистов преимущественно для подвижных грунтовых ракетных комплексов. Поэтому при выпуске наряду с дипломом о высшем образовании многие лейтенанты получают и водительские права категории «С». Все они овладевают и навыками вождения «Тополей». Однако прежде чем курсанты сядут за руль учебных семиосных МАЗов, им предстоит пройти долгий курс подготовки на специальных тренажёрах. Признаться, такие занятия весьма занимательны и ничуть не уступают самым современным компьютерным играм, наоборот, превосходят их, ведь три кнопки на клавиатуре никогда не заменят руль. Вместо лобового стекла в кабине такого тренажёра установлен огромный монитор. Как шутят в институте, до меня один из корреспондентов уже пытался научиться управлять таким ракетоносцем, однако выход на маршрут боевого патрулирования для него закончился первым в истории РВСН подводным пуском ракеты. А если говорить серьёзно, то научиться водить «Тополя» и вправду нелегко: для этого нужно провести за баранкой не меньше полугода.
     - Нарушил последовательность выполнения операций по запуску двигателя, - поясняет подполковник Сергей Струков, - или двинулся с затянутым стояночным тормозом, компьютер сразу же известит об этом. На первых порах курсанты то и дело сваливаются с колейного моста и подрываются на минно-взрывном заграждении. Лиха беда начало, но уже через три-четыре занятия их не узнать...
     По словам полковника Людоговского, не исключено, что в будущем здесь будут учить и механиков-водителей для Ракетных войск.
     - Сейчас мы планируем получить лицензии на подготовку сержантов, получающих среднее профессиональное образование, - поясняет он, - сразу по 10 специальностям. Если будет принято решение возложить их подготовку на наши плечи, мы, безусловно, справимся с этой задачей.
     По его словам, по всем аккредитационным показателям вуз достиг статуса академии: здесь можно обучать специалистов абсолютно по всем специальностям, которые имеются в РВСН.
     

     НАША СПРАВКА. Выпускники Серпуховского института получают высшее техническое образование двойного назначения в области информатики, управления, навигации и ориентации ракетных и космических комплексов, летательных аппаратов, автомобильной техники и других технических систем с присвоением квалификации «инженер» и «инженер-физик».
     

     - От уровня знаний и профессиональной подготовки, которые закладываются здесь, - заключает полковник Людоговский, - напрямую зависит боевая готовность частей и подразделений Ракетных войск. В РВСН, где всё подстраивается под ритм боевого дежурства, любые задержки и промедления в подготовке специалистов «на допуск» неприемлемы. Поэтому главная наша цель - это воспитание в стенах вуза таких офицеров, которые в войсках в минимальные сроки приступят к выполнению своих обязанностей в полном объёме.
     Неудивительно, что в позапрошлом году, когда вуз ещё набирал курсантов, конкурс тут был порядка пяти человек на место. Таким он обещает быть и впредь, и хотя институт пока ещё не вырастил ни одного командующего РВСН, у него всё впереди...