Время неумолимо приближается к 200-летнему юбилею победы России в военной кампании 1812 года. Его празднование подведёт для потомков итоговую черту под этим событием российской истории, вырванным, к сожалению, из общего контекста истории антинаполеоновских войн. За два столетия по политическим и идеологическим мотивам события той войны до такой степени обросли мифами и легендами, что стало невозможно без изучения первоисточников и воспоминаний очевидцев составить объективную картину того времени.
     Попробуем проанализировать события военной кампании 1812 года в контексте единой общеевропейской истории. Начнём с того, что все участники войны 1812 года, в отличие от фронтовиков времён Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, не имели представления о том, что они являются участниками «Отечественной войны». Само название «Отечественная война» появилось впервые в книге участника многих военных кампаний с Наполеоном (с 1805 по 1813 год) Ф.Н. Глинки «Письма русского офицера...», изданной в Москве в 1815-1816 годах и ставшей в то время одной из самых читаемых в России.
     Изначально слово «отечественная» носило чисто территориально-разграничительный характер и не имело смысла национальной войны, вызванной ростом национального самосознания русского народа. Хотя бесспорным является факт небывалого роста патриотических чувств среди разных сословий. Вместе с тем, не будем лукавить, они проявлялись по-разному. Не следует забывать и о юридическом положении крестьян в сословном обществе Российской империи, где они наравне со скотом имели свою стоимость. Война затронула весьма ограниченный участок исконной территории России и длилась всего около полугода.
     После войны 1812 года в обстановке всеобщего ликования по поводу изгнания за пределы России наполеоновской армии и в силу необходимости поддержания в обществе иллюзии единства всех сословий во главе с дворянством (главной идеи царской власти) полюбившееся петербургской аристократии название «Отечественная война» в 1837 году (к 25-летию победы в войне) по «высочайшему повелению» Николая I было закреплено в российской истории.
     С точки зрения беспристрастного исследователя нашего прошлого военная кампания 1812 года являлась пиковым фрагментом эпохи антинаполеоновских войн (1790—1815 гг.) и имела несколько составляющих.
     * * *
     Для России это фактически было продолжением её усилий противостоять «наследникам» Великой французской революции, оказывающей «дурное» влияние на сложившийся к концу XVIII века европейский порядок. В конце сентября 1811 года Россия по договору с Пруссией была готова вновь выступить против Франции (в 1806—1807 гг. прошла так называемая война четвёртой коалиции, в ходе которой наполеоновской Франции противостояла коалиция трёх великих держав – России, Пруссии, Англии). Это должен был быть реванш за навязанный России Тильзитский мир 1807 года (Российская империя присоединялась к континентальной блокаде против Англии, отказывалась от торговли с ней – со своим главным партнёром; на территории польских владений Пруссии образовывалось герцогство Варшавское, зависимое от Франции; российские войска уходили из Молдавии и Валахии, завоёванных у Турции). Но из-за двойственной политики Пруссии император Александр I решил новую военную кампанию отложить.
     Интересы России в предполагавшейся новой войне с Францией состояли в сохранении за ней ранее приобретённой после раздела Польши территории Великого княжества Литовского (около 460 тыс. кв. км с примерно 6-миллионным населением) и восстановление прежнего уровня отношений с Англией.
     По сути дела военная кампания 1812 года для России началась ещё в 1810 году с секретных операций разведывательных и дипломатических служб, увеличения численности армии и её подготовки к предстоящей войне и с выработки стратегии предстоящих боевых действий.
     Позже, после победы над Наполеоном, стал неизбежен очередной передел польских границ. Австрия потеряла большинство своих территориальных приобретений от разделов Речи Посполитой, а Пруссия сохранила за собой лишь Великое княжество Познанское и «вольный город» Гданьск (Данциг). Все остальные территории Великого герцогства Варшавского отошли к Российской империи и составили Королевство Польское из 8 воеводств. 3 мая 1815 года в ходе Великого конгресса Александр I подписал «Основы конституции» Королевства Польского.
     Это сейчас поляки для россиян совершенно иностранцы, а тогда отношения русских к полякам было примерно таким же, как после распада СССР к украинцам...
     * * *
     Для наполеоновской Франции военная кампания 1812 года делилась на два этапа. На начальном этапе это был политический поход с формальным названием «Вторая польская кампания», целью которого было принуждение России к выполнению достигнутых в Тильзите договорённостей, то есть к полной покорности вассала, востребованного для дальнейшей борьбы против Англии в Европе, а может быть, и в Азии. При этом имела место странная задержка в Вильно, где войска Наполеона находились полных 18 дней, что, учитывая значительное суточное содержание столь огромной армии, не поддаётся логическому объяснению.
     Очевидно, что задача по отторжению от России территорий, изменению её феодального уклада жизни и истреблению населения не стояла. Наполеон понимал нереальность захвата и расчленения России, поэтому нужно было нанести ей тяжёлое поражение и тем самым заставить Александра I подписать мирный договор, подобный Тильзитскому, т.е. обязать его активнее участвовать в континентальной блокаде Англии.
     Свидетельством этого являются воспоминания камердинера Наполеона Луи-Константина Вери, сопровождавшего императора в ходе кампании 1812 года. В них отражены мысли Наполеона накануне войны с Россией: «...В Дрездене я помню о разговоре императора с маршалом Бертье, которого он вызвал к себе... <...> Император заявил примерно следующее: «Я ничего плохого не хочу Александру; это не с Россией я веду войну, так же как и не с Испанией. У меня есть только один враг – Англия, и это до неё я стараюсь всеми силами добраться до России. Я буду преследовать её повсюду».
     Об этом же говорит в своих мемуарах французский генерал барон Жан-Батист Марбо, участвовавший практически во всех крупных кампаниях наполеоновских войн, включая поход в Россию: «Единственной целью императора при вступлении в войну с Россией было восстановление континентальной блокады (против Англии). Дополнительным доказательством этого служил тот факт, что на берега Немана Наполеон не привёз никаких запасов оружия, ни обмундирования для вооружения и экипировки войск, которые смогли бы выставить поляки».
     Однако в случае «упрямства» Александра I Наполеон был готов применить и более жёсткие меры воздействия. Об этом сообщали в своих донесениях высокопоставленные чины русской контрразведки: «Из дома французского посла разносится слух, что Наполеон издал уже Манифест, в котором (он) все наши польские губернии объявляет присоединёнными к Королевству Польскому...»; «французы говорят, что Наполеон желает кончить кампанию завоеванием всех польских губерний».
     Видимо, это были крайние меры, которые Наполеон мог озвучивать только в состоянии эмоциональных вспышек. Он не мог не осознавать, что восстановление Польского королевства за счёт территорий, доставшихся России по польским разделам, сделало бы последующее примирение с Россией практически невозможным. Наполеон не питал иллюзий в отношении «склочной» и ненадёжной Польши, бесполезной для его далеко идущих планов. Другое дело, Россия – «бескрайняя», культурно близкая по сути, к которой он, судя по всему, с юности испытывал чувство глубокой симпатии.
     Мало кто сегодня знает, что молодой Наполеон хотел служить в русской армии. Посланный императрицей Екатериной II в охваченную революционным пламенем Францию для набора офицеров в русскую службу калужский дворянин генерал И.А. Заборовский проявил принципиальность и не удовлетворил требования молодого амбициозного поручика-артиллериста Наполеона Бонапарта, желавшего перейти в русскую службу – но только в звании майора...
     В 1812 году Наполеон был в сложной ситуации – кризис в дипломатических отношениях с Россией привёл к объявлению ей нежелательной войны, цели которой не понимали даже верные его маршалы. Война потребовала провозглашения понятных лозунгов. Одним из них стало освобождение Польши, что позволило привлечь во французскую армию много поляков. Первоначально войну предполагалось вести на «спорных» территориях, занятых Россией при разделе Польши, без переноса театра боевых действий на исконную русскую территорию.
     На участие в «ограниченной» войне против России были вынуждены согласиться под давлением Наполеона и её бывшие союзники по разделу Польши - Австро-Венгрия и Пруссия.
     22 июня 1812 года Наполеон обратился к великой армии с воззванием: «Солдаты! Вторая польская война началась...»
     Неожиданно для самого Наполеона, начиная с перехода исторических российских рубежей и разорения Смоленска, война вступила во второй этап. Она перешла в новое качество, более известное в Европе под названием «Русский поход».
     В смоленском воззвании главнокомандующего 1-й Западной армией генерала Барклая-де-Толли к «Обывателям Псковской, Смоленской и Калужской губерний» говорилось: «Вы, истинные сыны своего Отечества, верные подданные монарху своему и бесстрашные защитники собственности! <...> Непримиримый враг наш, предприняв алчные против нас намерения, тешил себя доселе надеждой, что и одной наглости его довольно будет, чтобы устрашить нас, чтобы восторжествовать над нами. Но две храбрые армии наши, остановив дерзкий полёт насилий его, грудью противостали ему на древних рубежах наших...»
     Наполеон, являясь сторонником «бескровных войн», склонялся больше к тому, что эта война должна превратиться просто в «политическую войну» – в войну кабинетов, в нечто вроде дипломатической дискуссии, продолжаемой при помощи нескольких «жестов оружием», после чего обе стороны должны прийти наконец к какому-нибудь общему соглашению, выгодному Франции.
     Кроме этого, приведя с собой в Россию воинские контингенты многих европейских государств, включая бывших её союзников, и «замарав» их русской кровью, Наполеон надеялся существенно ограничить политическое влияние Российской империи на европейскую политику. А главное – разорвать опасный для Франции союз между Россией, Австрией и Пруссией, связанных участием в разделах Речи Посполитой.
     * * *
     Для поляков, потерявших свою государственность в результате разделов Польши в 1772, 1793 и 1795 годах, восстановление Наполеоном по Тильзитскому миру марионеточного Великого герцогства Варшавского дало иллюзорную надежду на восстановление Великой Польши в границах Речи Посполитой, то есть с присоединением Белоруссии, Литвы и части Украины. Вторая польская кампания, казалось, позволяла воплотить эту мечту в реальность.
     Наполеон умело обыгрывал «польский вопрос» для сокрушения своих противников и внесения разногласий между ними. После его переговоров с Александром в Тильзите (1807 год) на карте Европы на какое-то время появилось герцогство Варшавское. Первоначально оно включало в себя земли «прусской Польши» (после разгрома Пруссии), а с 1809 года – и большую часть «австрийской». Князем варшавским стал Фридрих Август, посаженный Наполеоном на саксонский трон. Таким образом, к 1812 году у поляков территориальные претензии к Пруссии и Австро-Венгрии были незначительными. Главным врагом на пути возрождения великой Польши была Российская империя.
     Наполеон действовал осмысленно. В герцогстве была принята конституция и создана боеспособная армия, которой командовал племянник последнего польского короля князь Юзеф Антоний Понятовский (в 1812 году он командовал 5-м (польским) корпусом во французской армии, вторгшейся в Россию). В 1807 году в герцогстве Варшавском отменили крепостное право с сохранением земельных владений за помещиками (принцип «иди, куда хочешь, ты свободен»).
     В донесениях российских спецслужб можно встретить информацию о росте раздражения поляков, проживавших на территории «русской» Польши, по отношению к политике царской власти на присоединённых территориях. В частности, в них говорилось: «Приехавшие из Житомира поляки жаловались здесь (в герцогстве Варшавском) на притеснения, чинимые тамошним помещикам воинскою полицией, рассказывая, что богатым позволяют выкупаться, а бедных ссылают и что при них шесть человек сослали в Киев. Сие производит великое роптание в тамошних краях. <...> Говорят, что Наполеон обещал <...> князю Понятовскому корону польскую, если к себе склонит российско-польские области, с тем что Конституция 3 мая 1791 года будет утверждена за ручательством французского Императора. Зайончеку обещано герцогство Лифляндское на польских правах. О всем сём ожидают от Наполеона прокламаций» (генерал Юзеф Зайончек (1752-1826) в 1812 году командовал 16-й (польской) пехотной дивизией в составе Великой армии).
     Необходимо отметить, что в кампании 1812 года большинство поляков выступили на стороне Наполеона, причём следует признать, что польские воины сражались очень храбро, не уступая в воинской доблести ни русским, ни французским воинам.
     Но были и другие поляки, которые в результате нескольких разделов Польши были уже давно отделёнными от матери-родины, они оказались в подданстве Австрии и Пруссии. Об этих поляках так отзывался в своих мемуарах французский генерал барон Жан-Батист Марбо: «Они неплохо и охотно выступили против России, но делали это под знамёнами своих новых государей. Они не испытывали по отношению к Наполеону ни любви, ни энтузиазма и боялись увидеть свои земли опустошёнными войной. Великое герцогство Варшавское, отданное в 1807 году королю Саксонии по Тильзитскому миру, было единственной провинцией прежней Польши, где сохранились остатки национального духа и некоторая привязанность к Франции. Но какую пользу могло столь малое государство принести армиям Наполеона?»
     На карте: Наполеон сосредоточил против России около 450 тысяч военнослужащих, из которых французские войска составляли половину. Австрия и Пруссия выделили корпуса (соответственно 30 и 20 тысяч) по союзным соглашениям с Францией. В походе против России приняли участие также голландцы, итальянцы, поляки, войска княжеств Рейнского союза.
     Около 200 тыс. французских военнослужащих были вовлечены в это время в борьбу с испанскими повстанцами. 90 тыс. человек находились в гарнизонах Центральной Европы (из них 60 тыс. - в Пруссии) и 100 тысяч - на территории Франции (Национальная гвардия).
     Россия могла выставить против агрессоров 370 тыс. пехоты, 170 тыс. кавалерии (почти две трети - казаки). Ещё около 100 тыс. военнослужащих составляли гарнизоны.
     (Окончание следует.)