В МАЕ 1981 года в гипербарическом комплексе, построенном в 1976-м в районе Геленджика, с глубины 100 метров поднялись акванавты Института медико-биологических проблем (ИМБП) А. Родченков, Р. Унку, А. Суворов и А. Михненко.
     Для знатоков истории водолазного дела эта юбилейная дата - 30 лет! - на первый взгляд вроде бы меркнет на фоне сведений о проведении людьми подводных работ (добыча жемчуга, кораллов, раковин, строительство пристаней, морских бассейнов и даже ведение боевых операций), которые имели место ещё до нашей эры.
     Для них не очень убедительно (опять же на первый взгляд) может выглядеть и глубина погружения - всего-то сто метров. Ведь ещё в 1930–1940-х годах советские военные водолазы И. Чертан, В. Хмелик, П. Спаи, В. Медведев и Н. Максимец совершили погружения на сжатом воздухе до глубины 137 метров, и это достижение до сих пор не превзойдено. А ещё более фантастическим представляется рекорд свободного погружения без дыхательного аппарата в 1960-х годах - 163 метра! - отважного кубинца Пипина Фераро.
     Но событие 11 мая 1981 года имело особое значение даже на фоне более ранних сверхглубинных рекордов. Дело в том, что советские акванавты на 100-метровой глубине провели... 18 суток - 462 часа! И выполнили программу глубоководного длительного погружения (ДП-3) Института медико-биологических проблем. А вообще-то эксперименты такого рода начались в 1966-м с погружения дома-лаборатории «Ихтиандр». Но не следует забывать и о том, что ещё в 1956 году Н.К. Кривошеенко, В.В. Смолин, С.Е. Буленков и другие водолазы ВМФ СССР успешно отработали технико-спасательную программу в Каспийском море на глубинах до 305 м.
     ОКЕАН - как бы небо и космос «наоборот». Ведь акванавтам при достижении глубин со сверхдавлением приходилось дышать инертными газами, как если бы они оказались на некой далёкой планете с громадным давлением атмосферы.
     Как и космические и авиационные, подводные технологии стали самыми передовыми. Они постоянно развивались как в области техники, так и в среде медико-физиологических проблем. Не случайно тема акванавтов была включена в программу исследований «космическим» ИМБП. Все участники эксперимента прошли жёсткий отбор по здоровью - как физическому, так и психоэмоциональному. Акванавтов отбирали так же, как космонавтов.
     К этой тематике, как и космической и авиационной, были причастны множество НИИ, КБ и заводов и, соответственно, тысячи ученых, конструкторов, инженеров, рабочих высшей квалификации. И это объяснимо: требовались новые материалы, атомные, химические и другие автономные источники энергии, различные двигатели, информационные технологии. Системы автономного жизнеобеспечения было бы невозможно создать без комплекса знаний о человеке и, конечно, без учёта законов и правил гидродинамики.
     Но всё это было закрытой темой: подобного рода исследования проводились в интересах фундаментальной науки, космоса и ВМФ и потому не подлежали опубликованию. И лишь в случайном разговоре с бывшим космическим испытателем Героем России С.И. Нефёдовым я узнал, что он ратует за присвоение акванавтам ИМБП Золотых Звёзд Героев России к 50-летию первого полёта человека в космос.
     Тогда, во второй половине 1980-х, как и в космосе в 1960-х, СССР опередил на этом направлении американцев вчистую, продемонстрировав миру непревзойдённую научную, державную и моральную мощь советской страны. Наши учёные, военные моряки и судостроители в те годы создавали уникальные средства для проведения подводных работ, которые и не снились зарубежным водолазам.
     В США подобные эксперименты считали чрезмерно рискованными, а главное, дорогостоящими. На Западе подводные работы были ориентированы прежде всего на освоение нефтегазовых месторождений Северного моря.
     У нас же для надводных судов-носителей подводного оборудования и спасательных подводных лодок ВМФ Минсудпром создавал уникальные разработки, на десятилетия опережающие зарубежные. Аварийно-спасательная служба Военно-морского флота России была одной из лучших в мире, и ряд уникальных спасательных операций, проведённых ею, подтверждает это.
     Однако с началом перестройки финансирование экспериментов в данной области начало сокращаться. А в начале 1990-х финансировать эксперименты и вовсе перестали. И именно в те годы наша страна утратила приоритет в глубоководных исследованиях и работах. Позднее, в 2000 году, это показала гибель АПЛ «Курск», экипаж которой спасти не удалось.
     А американцы тем временем резко пошли вперёд и в 1992-м достигли, как считается, предельной для организма человека глубины - 701 метр...
     Нам же оставалось утешать себя мыслью, что при всём этом первыми и самыми-самыми в 1950–1980-х годах были наши акванавты! Ведь ещё в 1956 году водолазы ЭПРОНа Ф. Шпакович и К. Павловский достигли глубины более 300 метров. Представляете, какие возможности открывались бы при ином отношении к акванавтике в конце 1980-х - начале 1990-х для наших водолазов-глубоководников!
     Американцы же, отрапортовав о достигнутом рекорде, секретами сверхглубинного погружения делится не собирались. Это и неудивительно: технологии глубоководных погружений всегда и во всех странах, СССР - не исключение, относились к закрытой тематике. Причём скрывались как высокие достижения, а они, безусловно, были, так и отставание от возможных соперников. До сих пор хроника событий не опубликована.
     Более-менее подробно об истории познания и использования океана можно узнать разве что из вышедшего в 2001 году пособия для акванавтов А.Ю. Утевского и его соавторов под названием «Книга для подводных пловцов SCUBA-diving».
     А ТЕПЕРЬ вернёмся на Чёрное море, где под Геленджиком в 1976 году (ещё один юбилей отечественной акванавтики!) завершили строительство берегового гипербарического комплекса. Его предполагали использовать в первую очередь для проведения фундаментальных исследований по проблемам глубоководных погружений, а также технических исследований и подготовки водолазов-глубоководников для проектируемой новой подводной лаборатории и глубоководного водолазного судового комплекса.
     Основным исполнителем программы исследований был выбран Институт медико-биологических проблем, который к тому времени имел большой опыт обеспечения работ по космическим программам. ИМБП, в свою очередь, приглашал для выполнения отдельных частей гипербарических программ других исследователей - из Института физиологии им. А.А. Богомольца, Института биофизики АН СССР, Института по изучению мозга Академии наук Болгарии и других.
     В том же 1976 году была выполнена программа по изучению влияния азотного наркоза на работоспособность человека и определению границ его применения.
     Одновременно в барокамерах комплекса совместно с Институтом источников тока под высоким давлением проводились испытания электрохимических источников тока.
     А ещё в те годы по заказу Мингазпрома была проведена разработка и апробация режимов декомпрессии акванавтов для экскурсионных погружений с различных горизонтов насыщения. Это была подготовка к разработке залежей углеводородов на шельфах.
     Всего до 1993 года на БК было проведено 20 экспериментов по длительному пребыванию человека под давлением и около 250 экспериментальных спусков в режиме кратковременного пребывания.
     Максимальная глубина, достигнутая в барокамере в 1984 году, - 450 метров, максимальная длительность пребывания под давлением - 48 суток. В этих экспериментах принимал участие и врач-реаниматолог ИМБП Виктор Лавров, оставивший о них воспоминания.
     «НЕОН» - это программа, при реализации которой впервые в мире были проведены эксперименты по изучению работоспособности человека при чрезвычайно высокой плотности газовой среды. Достигнутая в 1986 году 400-метровая глубина с использованием неона в составе дыхательной смеси соответствовала 2.000 метров, когда бы использовалась традиционная газовая смесь.
     В малых исследовательских барокамерах проводились опережающие исследования на животных, которых погружали до глубин 4.000 м.
     «ЧЕРНОМОР» - совместная программа Академии наук СССР и ИМБП - явилась прекрасной школой, в которой вырос коллектив инженеров, испытателей, врачей, научных работников, способных создавать сложную морскую технику, понимать и любить море. Научное руководство экспериментальными работами осуществлял замечательный ученый и организатор профессор ИМБП А.М. Генин. Вместе с испытателями он действительно шёл на очень серьёзный риск. Вот записи из отчётов о проведённых под Геленджиком работах.
     Выполнялась комплексная программа исследований с использованием дыхательных смесей с неоном или гелием. Иначе говоря, новым «ихтиандрам» не вживляли жабры, а просто наполняли лёгкие смесью кислорода с этими газами. И вот только некоторые факты из книги учёта экспериментов, относящиеся к разным годам (но перерывов в погружениях не было). Так, были погружения на 14 суток на глубину 100 м с экскурсиями до 190 м. Или кратковременные спуски по программе подготовки водолазов-глубоководников до 200 м перед 7-м рейсом научно-исследовательского судна «Витязь». Или по той же программе спуски на обитаемость глубоководных отсеков в подводном доме-лаборатории. А вот особо впечатляющие эпизоды. С 16 ноября по 24 декабря 1981 года была достигнута глубина погружения 350 м. Время эксперимента - 38 суток, или 901 час 40 минут. Испытатели - Скудин, Унку.
     С 10 мая по 13 июня 1984 года на 36 суток, или 817 часов, акванавты Унку и Тутубалин погружались на глубину до 450 м, вторая пара - Подымов и Суворов - до 350 м. Изучалось влияние высокой плотности газовой среды на физическую и умственную работоспособность в условиях длительного погружения. Период проведения - с 20 мая по 19 июня 1986 года. Испытатели, Семенцов и Михненко, дышали смесью на неоне, Крылов и Матвеев - на гелии. Глубина погружения до 400 м. Спуск ступенями: пребывание на 100 м, на 200 м, на 250 м, на 300 м и на 350 м - все по трое суток, на 400 метрах нахождение 1 час. Подъём осуществлялся соответственно - по трое суток пребывания на каждой ступени, чтобы избежать кессонной болезни.
     Следует сказать, что участники гипербарических работ окончили профессиональную водолазную школу и курсы по подводной физиологии и медицине в Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова (Ленинград). Окончившие эти курсы имели право обеспечивать глубоководные водолазные работы без ограничений по глубине.
     КРАСИВАЯ история закончилась печально. Как вспоминал врач-реаниматолог «Черномора» Виктор Лавров, Александр Михненко умер от инсульта в 1995-м в возрасте 46 лет. Юрий Захаров - от острой сердечной недостаточности в 1999-м тоже в возрасте 46 лет. Примерно в этом же возрасте умер Миша Бобровницкий. Юрий Матвеев стал инвалидом. Он долго и безуспешно пытался доказать, что инвалидность связана с гипербарическими работами. Живёт на пенсию, размер которой лучше не называть.
     Люди, сумевшие сделать то, чего в мире никто не достигал, оказались невостребованными после гибели великой державы. Звёзды Героев получили только акванавты ВМФ, достигшие в 1992-м глубины 500 м.
     ...В 2000 году барокомплекс в Геленджике выглядел как территория «зоны» из фильма «Сталкер». Вся следящая аппаратура была выворочена до самого «Шара». Силами и желанием оставшихся сотрудников в рабочем состоянии поддерживается только маленькая барокамера - на случай кессонной болезни у аквалангистов. Опытнейшая водолазная элита летом учит желающих дайвингу. Зарабатывает на зиму. За державу не просто обидно - стыдно.
     У меня есть копия протокола заседания очень серьёзной Межведомственной комиссии по водолазному делу (МКВД) от 2007 года. Там прямым текстом сказано, что всё сделанное в 1970–1990-х годах утрачено.
     Возродится ли когда-либо рать «Черномора»?