- Андрей Афанасьевич, мысли о грядущей войне не давали Свечину покоя...
     - Опираясь на анализ исторических тенденций и оценку социально-политических и промышленно-экономических возможностей ведущих держав, Александр Свечин постоянно подчёркивал, что будущая война для Советского Союза будет делом тяжёлым и, скорее всего, примет затяжной характер, потребует поэтапной мобилизации огромных ресурсов, напряжения сил всего народа, - отметил академик Кокошин, занимавший в 1990-е годы должности первого заместителя министра обороны и секретаря Совета Безопасности России. - Он предостерегал от упования на быстрые успехи, на реализацию РККА идей так называемой стратегии сокрушения, которая позволила бы решить судьбу войны с главными капиталистическими противниками блестящей серией наступательных операций в короткие сроки.
     - В трудах Свечина было немало сбывшихся прогнозов...
     - Да, наряду с верной оценкой долгосрочных и среднесрочных тенденций, требующих учёта при формировании военной стратегии СССР в грядущей войне, в его творчестве присутствовало и немало конкретных, поразительных по своей прозорливости предвидений. Они касаются, в частности, географии размещения производительных сил в СССР с учётом военно-стратегического фактора.
     Свечин, в частности, в 1926 году настойчиво предостерегал против дальнейшей концентрации промышленности в Ленинграде, называя его в своём труде «Стратегия» «Севастополем будущей войны». Он подробно рассматривал проблемы Северной столицы с военно-стратегической точки зрения и считал нецелесообразным увеличивать в городе концентрацию промышленности и населения, ибо его было легко тогда отрезать от остальной части страны.
     Александр Андреевич неоднократно обращал внимание на то, что необходимо учитывать возможность захвата части территории СССР противником в случае агрессии с Запада и в связи с этим на важность военно-стратегических соображений при строительстве новых промышленных объектов на западе СССР. Применительно к развитию отечественной промышленности на Урале и в Сибири в предвоенный период сработали если и не идеи Свечина, то та логика, которая лежала в основе его политико-военных и военно-стратегических и военно-экономических построений.
     - Как виделся военному теоретику сценарий нового конфликта в Европе?
     - За 13 лет до начала Второй мировой войны в Европе Свечин прозорливо указал на государство, которому суждено стать первой жертвой удара со стороны Германии. Он конкретно указывал на Польшу. Она, пишет Свечин, «ещё будет иметь возможность обдумать, как ей следует благодарить Францию за подарок Данцигского коридора, который обеспечивает Польше первенство по отношению к германскому удару».
     Теоретик предвидел, что будущая война будет для нашей страны очень тяжёлой и потребует колоссального напряжения сил, принятия государственным руководством особых мер. Свечин писал, что для обеспечения победы в такой войне «придётся временно отказаться от восьмичасового рабочего дня и приостановить действие Кодекса о труде», встанет вопрос и об уменьшении реальной заработной платы. При этом, подчёркивал он, «предъявление требований к массам, обречение их на каторжный труд, лишение их сносных условий существования должны будут идти параллельно с борьбой за эти самые массы, за их сознание, за их верность лозунгам борьбы».
     - Резко сказано...
     - За такие оценки Свечин подвергся жесточайшей критике, а фактически шельмованию, в первую очередь в рамках кампании, развёрнутой против него Тухачевским в 1931—1932 годах. Бывшего генерала императорской армии обвиняли в прокулацких настроениях, в том, что он предлагал «зажим» для рабочего класса, фальсифицировал платформу советской власти и т.п.
     Свечин, как и многие другие отечественные военные специалисты, не сомневался, что Европу, мир в целом ждёт ещё одна гигантская война, причём война не классовая, как считали многие советские партийные руководители и даже военачальники, а война, которую он называл национальной. Он понимал, что это будет, по сути, тотальная война, война на выживание нашей многоэтнической нации с ведущей ролью великорусского этноса.
     Важные предвидения сделал Свечин и о действиях Японии в будущей войне: «Флот, начавший войну 1904 года внезапным торпедным нападением на порт-артурскую эскадру, начнёт и будущую войну, но посредством внезапного нападения с воздуха». Это предвидение Свечина полностью сбылось, но не применительно к СССР, а к США, когда 7 декабря 1941 года самолётами с группы японских авианосцев был внезапно атакован Пёрл-Харбор, где находились в тот момент главные силы американского флота на Тихом океане.
     - Начало войны показало неготовность командного состава РККА вести стратегическую оборону...
     - К сожалению, разработки Свечина о соотношении обороны и наступления оказались невостребованными по ряду причин при формировании военной стратегии Советского Союза, а ведь они имели огромную теоретическую и практическую ценность. В его трудах по военной истории и военной стратегии содержится целый ряд исторических примеров, показывающих моменты, когда стратегическая оборона была единственно верным способом разгрома противника. Но такой подход отвергался и политическим руководством СССР, и высшим военным командованием, не поддерживался и общественностью. В истории сторонники «решительных действий», «наступления», «немедленных решающих сражений», увы, не раз оставались на вершине славы даже после того, как выяснялась полная непригодность их линии действий, приводившей к тяжким поражениям.
     Вопреки утверждениям ряда своих критиков, Свечин в вопросах обеспечения стратегической обороны отнюдь не уповал исключительно на обширность пространств нашей страны, её бездорожье и суровую зиму. Как раз наоборот, он прямо предостерегал против опасных иллюзий в отношении тех возможностей, которые предоставляют нам территория, климат. Так, ещё в 1924 году Свечин писал: «Советская власть получила от старого режима сложное наследство, в том числе и ту пуховую перину, которую представляли мысли о бесконечности русской территории, представляющей широкое поле для отступлений, о неуязвимости для внешнего врага политического центра, о русской зиме, которая остановит всякое вторжение».
     - Как виделась Свечину стратегическая оборона?
     - Не как пассивное отступление, а как совокупность соответствующих операций, включавших в себя контрудары, сражения и бои на различных заранее подготовленных рубежах. Вопреки обвинениям в том, что он уповает лишь на оборону, Свечин расценивал её прежде всего как средство обеспечения условий для перехода в эффективное контрнаступление. Он писал, что действенность стратегической контратаки в большинстве случаев в своём размахе сильно превосходит первоначальный удар наступающего.
     Свечин подчёркивал, что материальные средства ведения войны со времён поражения Наполеона в России радикально изменились. Он отмечал, что телеграф, радио, авиация, автомобили, вся современная техника - это «великие пожиратели пространства».
     История, по его суждениям, учит, что стратегическое значение столиц находится в прямой зависимости «от напряжения политических страстей». Поэтому в будущей войне, которая будет иметь острейший политический характер, Свечин настойчиво рекомендовал обратить основное внимание на то, чтобы была надёжно обеспечена в первую очередь защита Москвы как политического центра Советской России. «На задаче защиты Москвы должны быть сосредоточены все силы Советской России, решительная партия должна быть сыграна здесь», - подчёркивал он. Так, мы знаем, и произошло осенью 1941 года.
     Его концептуальные взгляды предполагали прежде всего построение глубоко эшелонированной стратегической активной обороны, предусматривавшей на определённом этапе переход от отдельных контрударов к контрнаступлению, трансформирующемуся в общее наступление, ведущее в конце концов к полному разгрому противника - в том числе в тотальной войне, каковой и стала для нас Великая Отечественная война.
     В ходе Великой Отечественной войны СССР удалось добиться полного овладения стратегической инициативой к осени 1943 года только в результате сознательно избранной стратегической обороны с замыслом, аналогичным свечинским идеям, - измотать противника в оборонительных сражениях с нанесением контрударов и последующим переходом в контрнаступление. Стратегическая оборона была спланирована прежде всего по инициативе Жукова, Василевского и Рокоссовского, трёх наиболее значительных советских полководцев Великой Отечественной войны, которым не сразу, но удалось убедить в необходимости такого замысла Сталина. Стратегическая оборона была соответственно трансформирована в действия, в тщательную подготовку к обороне на главном направлении на оперативном и тактическом уровне.
     Результатом была знаменитая Курская битва. После успешного проведения гигантской оборонительной операции в ходе Курской битвы Красная Армия начала, как известно, контрнаступление, которое переросло в серию стратегических наступательных операций РККА, прежде всего таких, как «Кутузов» и «Полководец Румянцев». Эти операции и привели нашу страну к выдающейся победе над одним из самых грозных и опасных противников в мировой истории.
     По свидетельству Маршала Советского Союза Александра Михайловича Василевского, Сталин смог овладеть методами и формами «руководства вооружённой борьбой по-новому... лишь в ходе сражения на Курской дуге». Следуя этой оценке Василевского, это произошло более чем через два года после кровопролитнейших сражений Великой Отечественной войны.
     Многие теоретические выводы Свечина подтвердила война, и о вкладе Александра Андреевича в развитие отечественной мысли мы забывать не вправе.
     

---

     На фото:
     1. 22 июня 1941 г. Немецкие солдаты пересекают границу СССР.
     2. Одним «юнкерсом» меньше. Фото Василия АРКАШЕВА.
     3. Контратака советских танков Т-26, лето 1941 г.