20 июня в музее состоялось открытие выставки «Дороги войны», приуроченное к 70-летию начала Великой Отечественной войны. А сегодня, 22 июня, в день, когда 70 лет назад началась Великая Отечественная война, в Центральном выставочном зале «Манеж» начинает работу Международная выставка «Мемориал-2011», посвящённая выполнению межправительственных соглашений о воинских захоронениях, на которой в том числе отведено место и экспозиции, подготовленной работниками главного военного музея страны. Здесь можно увидеть экспонаты, связанные с самыми первыми днями Великой Отечественной войны, - оплавленные кирпичи, документы, имеющие отношение к героям Брестской крепости, полковому комиссару Ефиму Фомину и майору Петру Гаврилову, пулемёт системы «Максим», из которого стрелял один из её защитников, и как символ фашистской агрессии - немецкая бомба FLA-500...
     Выставка в «Манеже» продлится всего два дня, а вот в самом музее она будет работать практически до зимы. Выставка необычная. Это совместный проект Центрального музея Вооружённых Сил РФ и Издательского дома Руденцовых, который выпустил альбом фоторабот из архива военного фотокорреспондента Анатолия Архипова, чьи фронтовые дороги начались с неудачного наступления Юго-Западного фронта на Харьков. Затем были Сталинград, Ленинградский фронт, снова Восточная Украина, Курск, освобождение Киева, Белоруссия, Польша, Германия... Известно, что в ноябре 1942 года под Сталинградом Архипов был ранен, после госпиталя снова оказался на передовой. О нём самом вообще известно немного - в дом, где он жил, попала бомба, и весь довоенный архив сгорел.
     Анатолий Архипович родился в 1913 году в Харькове, с 1938 года работал фоторепортёром газеты «Радяньска Украина», затем - в редакции «Иллюстрированной газеты», единственном в стране издании образца западных широкоформатных журналов. В годы Великой Отечественной издание получило название «Фронтовая иллюстрация». Дважды в месяц в действующую армию приходил журнал-фотохроника. Кроме него, выходила и большая ежемесячная стенгазета, посвящавшаяся одному из последних успешных сражений. И листовки о героях и их подвигах. Всю эту летопись войны создавала небольшая команда, в которую входил и Архипов, - фоторепортёры, два художника, литературный и художественный редакторы. В каждом номере публиковались небольшие очерки и стихи, для чего привлекались известные литераторы. После войны Анатолий Архипович был назначен ответственным секретарём газеты «Красноармейская иллюстрация». Истинный профессионал, фронтовик, награждённый медалями «За оборону Сталинграда», «За взятие Берлина», орденом Отечественной войны II степени, ушёл из жизни рано, трагически погиб в 1950 году. Из-за этого многие известные снимки, сделанные им, порой либо безымянны, либо подписывались кем-то другим. Так случилось, что отпечатки и негативы, составляющие архив «Фронтовой иллюстрации», оказались рассеяны. Но благодаря сыну Архипова в семье сохранилось большое количество негативов, часть которых и вошла в фотоальбом. Была проведена огромная работа по подготовке негативов к современной печати, делалось всё, чтобы подписать фотоснимки, особенно те, на которых изображены рядовые герои войны. Какие-то имена сохранились на страницах номеров «Фронтовой иллюстрации», что-то удалось расшифровать из сохранившихся рабочих записей Архипова... Большую помощь в подготовке альбома оказали сотрудники Центрального музея Вооружённых Сил РФ В. Афанасьев, А. Дементьев, М. Коломиец, И. Прокуденкова, В. Палаткина, сотрудник Мемориального музея немецких антифашистов Виктор Гащенко, внук создателя Академического ансамбля песни и пляски Российской армии имени А.В. Александрова Евгений Александров.
     Основу нынешней выставки в музее как раз и составляют фронтовые фотографии Анатолия Архипова, которые организаторы дополнили предметными экспонатами и документами военной поры. Так, через объектив очевидца, словно бы приблизивший к нам великое время подвига и скорби, войну воспринимаешь в режиме «здесь и сейчас». Вот фотографии разрушенных после обстрела и бомбёжек городов и деревень, вот воины на поле боя, а вот бойцы встречают в час затишья приехавших на передовую артистов. А в музейных витринах - револьвер системы «наган», найденный в руинах Брестской крепости, петлица с чьей-то гимнастёрки, нарукавная звезда... Всё вместе, как умело положенные мазки на художественных полотнах, выстраивает некое общее представление о войне, «об огнях-пожарищах, о друзьях-товарищах».
     Сколько же единиц хранения в музее относится к самому началу Великой Отечественной? Начальник выставочного отдела Анна Морозова посетовала: к сожалению, не так и много. Ведь в первые дни, месяцы войны музейным работникам было сложно организовать розыск, доставку и хранение вещественных реалий той поры. О том, как и в каких условиях проходил сбор экспонатов в то время, сотрудники музея написали целую книгу. С января 1940 по ноябрь 1943 года начальником Центрального музея Красной Армии был полковой комиссар, а затем полковник Владимир Федянин. Кстати, хотя в январе 1944 года Владимир Иванович отправился в действующую армию, его служебный путь всё равно оставался связанным с ЦМКА. Он становится старшим инструктором, а затем заместителем по тылу командира 79-го стрелкового корпуса, того самого корпуса из 3-й ударной армии, который навечно вошёл в историю как водрузивший Знамя Победы над поверженным рейхстагом. Ныне это знамя - бесценнейшая реликвия музея. С марта 1945 по март 1947 года Федянин исполнял обязанности замначальника тыла по трофейному имуществу 3-й ударной армии, поэтому многие из музейных предметов, поступивших тогда из Берлина, передавались на хранение в Центральный музей Красной Армии.
     27 июня 1941 года ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли решение «О порядке вывода и размещения людских контингентов и ценного имущества». Из Москвы эвакуировались и основные экспонаты музея. Хотя сам музей работу не прекращал всю войну. И уже 19 июля 1941 года начальник архива музея старший политрук А. Трофимов сдал представителям Казанского Дома Красной Армии первые 76 реликвий. В Казань постоянно привозили и передавали на хранение «во временное пользование КДКА» и новейшие поступления - в том числе и с мест недавних боёв. Вот, например, акт о приёме и сдаче таких от 29 декабря 1941 года, подписанный представителями КДКА старшим политруком Гурвицем, политруком Хаитом и представителем ЦМКА младшим командиром Коптеловым. Из него узнаём, что поступило на хранение в Казань. Плакаты по «Великой Отечественной Освободительной войне советского народа», выданные на пополнение выставки при Казанском Доме Красной Армии. Их названия красноречивы: «Врагу не будет пощады», «Больше металла - больше оружия», «Ты чем помог фронту?». Среди экспонатов - немецкий 50-мм миномёт за № 4904, немецкая радиостанция, кирка-мотыга немецкая в кожаном чехле, 5 немецких солдатских касок, ранец немецкого солдата, знамёна с древками - 5 штук и без (27 штук) (видимо, немецкие), партизанская пушка и сани, газеты (в папках). Только в одном акте перечислены десятки наименований будущих экспонатов! А сбор их производился по специальным методических указаниям. Вот выдержка из них. «Придавая исключительное значение воспитанию личного состава Красной Армии на славных боевых традициях частей и подвигах героев, проявивших образцы железной воинской дисциплины, стойкости, доблести и мастерства в борьбе с немецкими захватчиками, Главное политическое управление Красной Армии предлагает политорганам фронтов, частей и соединений организовать сбор исторических материалов по боевой деятельности Красной Армии на фронтах Великой Отечественной войны. В политорганах фронтов, частей, соединений, а также во фронтовых, армейских и окружных ДКА возложить на специальных лиц сбор исторических материалов и организацию их выставок. По условиям обстановки части не всегда могут организовать хранение и экспонирование на выставках собранных исторических материалов. Систематизация, хранение, использование материалов для экспозиции и для передвижных выставок, направляемых в части, возлагается на Центральный музей Красной Армии, в адрес которого (Москва, пл. Коммуны, 2, ЦДКА им. М.В. Фрунзе, Центральный музей Красной Армии) предлагается направлять весь собранный в частях исторический материал». К этим указаниям был дан и перечень из 5 пунктов по сбору необходимых экспонатов. «Текстовый документальный материал» - это «заявления бойцов и командиров с просьбой о приёме их в ВКП(б) и ВЛКСМ, поданные перед боем (или фотокопии заявлений), записки бойцов, командиров и политработников, погибших смертью героев, их письма, личные документы, документы, показывающие звериное лицо врага, акты о зверствах немцев, письма и дневники немецких солдат и офицеров, документы, показывающие разложение и ослабление немецко-фашистской армии в ходе войны. Документы о боевой деятельности партизан». «Фотографический материал» - это снимки, отражающие боевую деятельность Красной Армии и партизан, связь армии и населения, получение подарков на фронте, красноармейскую самодеятельность, работу полевых госпиталей, фотопортреты героев и т.д. В том числе и фото, на которых запечатлены зверства немцев над населением временно оккупированных советских районов и над пленными красноармейцами. «Иллюстративный материал» - это зарисовки армейских художников, рисунки красноармейцев, иллюстрированные листовки, фронтовые и армейские издания плакатов, лубков, карикатур и т.п. «Вещественные реликвии и материалы» должны были представлять обмундирование, снаряжение, оружие и различные бытовые предметы павших смертью героев, оружие и различные бытовые предметы партизанских отрядов. В этом пункте давалась сноска-примечание о том, что «в настоящее время зачастую наблюдаются случаи, когда, например, автомат героя-снайпера, традиционно передававшийся другим снайперам, после его технического износа сдаётся на склад как негодное оружие, сдаётся безымянным, без его героической истории. А между тем экспонировать этот автомат - это значит рассказать о делах бойцов, мастерах своего дела, бьющих без промаха. Такое оружие... должно, безусловно, сохраняться и направляться в Музей Красной Армии, с приложением подобного описания, фото героев, боевых расчётов, пользовавшихся данным оружием».
     Насколько серьёзным было отношение к музейной работе, видно и из отчёта начальника отдела пропаганды управления агитации и пропаганды ГлавПУРККА Миронова от 4 апреля 1944 года о деятельности Центрального музея Красной Армии. «В течение 1942—1943 гг. музей провёл большую и ценную работу по организации выставок «Разгром немцев под Москвой», «Разгром немцев под Сталинградом», «Провал летнего наступления немцев в 1943 г. и победоносное наступление Красной Армии», «Партизаны - народные мстители» и др. ...Начальник музея Логинов провёл большую работу по сбору исторических материалов о Великой Отечественной войне. С этой целью работники музея неоднократно выезжали на фронты для сбора материалов. В 1943 году музей посетило 126 тысяч человек. В январе 1944 года - 14 тысяч, а в феврале - 20 тысяч человек».
     Порой материалы поступали в музей и от частных лиц. В архиве ЦВМС хранится, например, записка известного писателя, журналиста Ильи Эренбурга, который во время войны был корреспондентом «Красной звезды». «В музей Красной Армии. Из действующей армии мне прислали нагайку, которой избивали советских военнопленных в лагере. Хутор Вертячий. Передаю эту вещь в музей. Илья Эренбург. Москва, 5 сентября 1944 г.». Что это был за лагерь в хуторе Вертячий, с какими трудностями порой добывались необходимые материалы, можно узнать из воспоминаний о поездке в войска Донского фронта экскурсовода музея М. Назаровой, где она работала вместе с заместителем начальника музея П. Логиновым. «...Добирались в теплушках, в неотапливаемых товарных вагонах до конечного пункта движения поездов, а дальше попутными машинами. Сложностей было много. Нас никто не приглашал и не ждал. Надо было везде «пробивать» пути к нужным материалам... Нам надо было найти воинов, о которых писалось в газетах, найти их оружие, если они погибли, их документы, вещи и т.д. (о враге можно было легче получить материал - оружие, письма - всё это было в большом количестве). А вот о своих... В политотделе давали примерные координаты... Страшную картину мы видели на хуторе Вертячий. Его только что освободили. Из окон, опутанных колючей проволокой, выносили искалеченных, полузамёрзших наших бойцов, попавших в плен. В сильные морозы лагерь под открытым небом. Солдаты-санитары выносили полутрупы. Я на всю жизнь запомнила страдающие глаза и обмороженные ноги...»
     ...За каждой «единицей хранения» в музее - своя горькая и героическая история. Их тысячи и тысячи. Из них начальнику отдела фондов Валентине Кожиновой и начальнику выставочного отдела Анне Морозовой особенно помнится один экспонат. Это светлое, буквально воздушное платьице, которое принадлежало героической девушке-снайперше. Скорее всего, это был её наряд на школьном выпускном балу. Какая она была, никто теперь не знает. Но впереди ей грезилась счастливая жизнь - с семьёй, мужем, детишками. Не судьба! «Это, наверно, один из самых страшных документов войны, который голосует за мир», - считают сотрудницы музея.