- Арсен Яковлевич, в условиях современного информационного общества, когда любая информация немедленно появляется в сети, не теряет ли своего значения спецпропаганда как фактор воздействия на противника в условиях войн и конфликтов?
     - Я бы начал ответ с академической постановки вопроса. На войне действуют два фактора - чисто материальный и моральный, либо духовный. В связи с этим уместно привести такое высказывание Наполеона - человека, пользующегося среди военных стратегов заметным авторитетом. Он утверждал, что на войне нравственный фактор соотносится с физическим (материальным) как три к одному. Делая комплимент русским солдатам, он говорил, что если бы у него были русские солдаты и французские маршалы, то он завоевал бы Индию.
     Советский термин «спецпропаганда» по большому счёту соответствовал распространённому на Западе термину «психологическая война». Последний термин мы не могли использовать по понятным причинам. Сейчас больше употребляется такое понятие, как «информационная война». Никакая «горячая» или «холодная» война не может вестись без информационной войны. Так вот, спецпропаганда - это изучение личного состава и населения противника и воздействие на их моральный дух.
     - Рождение спецпропаганды состоялось в 1940 году, а первый выпуск факультета - в 1971-м. Вот в эти 30 лет что происходило на этом направлении информационно-психологической деятельности? И, кстати, почему именно 1940-й, а не 1941-й?
     - Ещё в боях на Халхин-Голе применялись определённые элементы работы по деморализации противника. В частности, использовались громкоговорящие установки, а в 1940-м состоялось официальное создание в Красной Армии органов спецпропаганды. Что же касается Великой Отечественной войны, то именно она максимально способствовала появлению технологий воздействия на умы людей, прямо или косвенно участвующих в боевых действиях. Это касается не только русских или немцев, но также и американцев, и англичан. Война дала толчок появлению научной и специальной литературы в области спецпропаганды.
     Сейчас много говорят о такой сфере деятельности, как паблик релэйшнз - связи с общественностью. Так вот, институализация этого явления произошла после Второй мировой войны, а многое из военной практики реализовывалось уже в мирное время. В военной же сфере на смену «горячей» войне пришла война «холодная», и опыт спецпропаганды оказался вновь востребованным. «Психологическая война» широко использовалась и Соединёнными Штатами, и другими государствами в международных отношениях - в воздействии на население той или иной части мирового сообщества.
     - То есть получается, что две мировые системы стали вести борьбу за умы людей всего мира. Но это относится к пропагандистской стратегии великих держав. И здесь механизмы были созданы огромные. Взять хотя бы ЮСИА - огромная структура США по ведению психологических операций. А если спуститься на чисто военный уровень, что происходило здесь?
     - Я бы так сказал: вы говорите об общем фоне, что же касается спецпропаганды, то она присутствует там и тогда, где есть конфликт, где начинаются активные боевые действия. До этого органы спецпропаганды находятся, если так можно сказать, в ожидательно-подготовительном режиме, оценивают ситуацию, совершенствуют свои методики, техническую базу. Идёт активное научно-ориентированное изучение потенциального противника, поиск способов возможного воздействия на него. Не менее важный аспект спецпропаганды послевоенного времени - это работа с армиями наших союзников, главным образом по укреплению боевого содружества. Аналогичная работа проводилась, кстати, и в НАТО.
     - Если учесть всё то, что вы говорите, то создание или, если хотите, воссоздание в рамках тогдашнего ВИИЯ факультета спецпропаганды стало делом и закономерным, и логичным.
     - Да, нужна была системная подготовка таких кадров. Не забывайте также, что после войны у нас в Вооружённых Силах осталось много людей, имевших огромный практический, а потом уже и накопленный теоретический опыт в этой сфере, что было учтено при создании факультета. Возможно, им не хватало неких знаний в смежных областях, в частности социологии, психологии - науках, которые были как бы в немилости у советского руководства, но это были по-своему уникальные специалисты. Помню, Николай Николаевич Берников, который был начальником кафедры в послевоенный период, говорил так: «Для того чтобы противник заглотил ваш аргумент, его надо немного подмаслить». Вот на таком практическом уровне шло преподавание спецпропаганды до 1956 года.
     Затем институт, как известно, был расформирован и воссоздан лишь в 1963 году. За этот период никакой подготовки спецпропагандистов не велось. Воссоздание же факультета спецпропаганды и подготовка специалистов начались с 1966 года. Тогда же по решению правительства, Министерства обороны была воссоздана и наша кафедра. Примерно с этого времени началась аналогичная подготовка и среди офицеров запаса - в МГУ. Они получали наш ВУС.
     - Как шло формирование первого набора слушателей факультета?
     - Набирали из числа военнослужащих и выпускников суворовских военных училищ, имевших специальную подготовку. Две языковые группы были сформированы из числа слушателей факультета западных языков, в которую и попал ваш покорный слуга.
     - Чем подготовка на факультете спецпропаганды отличалась от учёбы на других факультетах, например от факультета восточных языков?
     - По языковой и профессиональной военной и политической подготовке было всё то же самое, что на факультете восточных языков, плюс специальные дисциплины. Во главу угла было поставлено преподавание принципов и методов морально-политического изучения личного состава и населения и способов воздействия на него. В процессе обучения корректировался список преподаваемых дисциплин. Так, в него вошли такие предметы, как ораторское искусство (был оборудован даже целый класс по нему), теория массовой коммуникации, роль СМИ и некоторые другие прикладные науки, имеющие отношение к спецпропаганде.
     - Вы можете назвать кого-то из ваших преподавателей спецдисциплин, ваших непосредственных начальников?
     - У нас очень хорошие воспоминания о Николае Васильевиче Волкове - фронтовике, блестящем германисте, очень благожелательном человеке, обладавшем большой культурой и эрудицией. В годы войны он работал в спецпропаганде. Он блестяще знал не только немецкий, но и английский язык, рассказывал нам много поучительных, а подчас и забавных историй из своей практики. Многих языковых преподавателей мы вспоминаем с благодарностью. Мы помним нашего первого начальника факультета Леонида Прохоровича Макарова, первого замполита Анатолия Петровича Филиппова, который впоследствии возглавил факультет. Было у нас 4 языковые группы - немецкая, испанская, итальянская и японская.
     - Наверное, знали, с кем воевать будем...
     - Потом к ним присоединилась английская группа. А вот испанская группа - это наша нацеленность на тогда очень актуальное латиноамериканское направление. Но главное, что нас отличало, - это комплексная, системная и углубленная подготовка специалистов. Требовательность со стороны преподавательского состава была очень высокая. Мы тогда даже обижались на преподавателей, но потом, по прошествии времени, были им только благодарны и вспоминали их с большой теплотой. Нас учили патриотизму, любви к стране и её Вооружённым Силам, высокой ответственности и самодисциплине. И вот практически со второго курса слушателей нашего факультета стали отправлять в заграничные командировки. Началось всё с арабо-израильской войны в июне 1967 года. Потом была Чехословакия 1968 года, когда часть испанской группы, как говорят, «перевернули» на чешский язык. Ездили также на Кубу.
     - Но они тогда не могли работать спецпропагандистами, не пройдя курс специальных дисциплин.
     - Это так, но в этих командировках люди получали большой жизненный и военный опыт, они были приближены к боевым действиям, потом они и спецдисциплины воспринимали иначе. Были и своеобразные командировки. Это участие в разведывательных полётах на самолётах Ту-95 над Атлантикой и Тихим океаном, где размещались крупные соединения ВМС США, мы их фиксировали. Из других заданий вспоминается военно-техническая помощь Сирии и Египту в ходе противостояния с Израилем. Но это была чисто языковая практика, которая впоследствии ложилась в основу спецпропаганды. А вот в Чехословакии мы, скажем так, больше соприкасались с профессиональной работой - практически с корабля на бал. Это было непосредственное общение с чешским и словацким народами, представителями армий стран Варшавского договора.
     - Вот заканчивается учёба, и выпускники отправляются в действующие части и соединения Вооружённых Сил. Как складывались судьбы спецпропагандистов с профессиональной точки зрения?
     - Все работали на направлениях в соответствии со страной избранного языка. Это были группы войск, округа и флоты. Преимущественно выпускники работали в политуправлениях. Любопытно отметить, что у нас низшая должность инструктора дивизии по спецпропаганде, на которую назначали, была майорской. Для выпускника-лейтенанта пойти на майорскую должность - очень почётно. То есть сама должность была статусной и важной.
     - Как, Арсен Яковлевич, сложилась ваша судьба после выпуска?
     - По окончании учёбы с немецким языком я был отправлен в Группу советских войск в Германии и практически прошёл все ступеньки служебной лестницы, которые должен пройти спецпропагандист. Занимался вопросами укрепления боевого содружества с Национальной народной армией ГДР и, естественно, спецпропагандой. Всегда считал очень важным вопросы укрепления её материальной базы - технической оснащённости. Потом, как это нередко бывает, занялся преподавательской работой, заведовал кафедрой в Военном университете.
     - Насколько я знаю, в вашу бытность кафедра значительно укрепилась.
     - Когда я пришёл, она была только что воссоздана, там работали всего 5-6 человек. Позже она насчитывала уже более 30 преподавателей спецдисциплин. Но я даже не в этом вижу свою роль. Главное, нам удалось укомплектовать её современным по тем меркам учебным и техническим оборудованием. Без него - не обучаться, не обучать и не работать.
     - А насколько необходима спецпропаганда в нынешних условиях?
     - А как без неё? В том или ином регионе мира всё время возникают военные конфликты. Этим структурным подразделениям вооружённых сил очень много работы. Напомню, что в 1991 году, когда ликвидировали Главное политическое управление, возник вопрос: что с ними делать? Многими наша профессия, понятно, воспринималась далеко не однозначно. Раздавались голоса, что всё касательно деятельности Главпура нужно ликвидировать. Тем не менее нашлись светлые головы, которые поняли, что спецпропаганда весьма условно была отнесена к Главпуру, и не допустили развала её института. И во все конфликты, с которыми Россия столкнулась так или иначе после 1991 года - на Кавказе, в Средней Азии, в Приднестровье, плюс внешние конфликты, включая Югославию, - выезжали наши специалисты. Они там работали, готовили соответствующие материалы. Причём уровень их работы подчас был выше, чем у их западных коллег.
     Ребята из числа моих учеников в ходе стажировки в Боснии поспорили с американцами, кто сделает лучше газету для местного населения. Нашли третейских арбитров из числа местных. Подавляющее число голосов было подано именно за нашу газету.
     Не сомневаюсь, что значение этой работы будет только возрастать. Конечно же, в век цифровых технологий, когда интернет всесторонне развит, абсолютно меняется конфигурация информационного противодействия. Это надо осознать, из этого надо извлечь выводы, менять и саму методику подготовки специалистов, её содержательную часть, и стратегию того, что мы сейчас именуем «психологическими операциями». Сейчас речь не идёт об идеологическом противоборстве, речь идёт о самой настоящей информационной войне.
     - Вернёмся к вашему первому выпуску. Сейчас все эти люди наверняка в отставке. Вы как-то общаетесь, какова вообще спустя сорок лет судьба выпускников 1971 года?
     - Эти люди в подавляющем большинстве с точки зрения полученного образования и опыта своей работы оказались высоко востребованными и в нынешних условиях. Они очень высоко котируются на современном рынке труда, кстати, не только российском. Наши люди, например, работают в Администрации Президента, правительственных структурах, крупных компаниях, в системе ВПК, в журналистике. Некоторые из них возглавляли средства массовой информации, после окончания воинской службы были успешными в бизнесе.
     Пользуясь случаем, хотелось бы от имени всех выпускников 1971 года выразить благодарность Военному университету Министерства обороны, его руководству в лице Валерия Ивановича Марченкова, заведующему кафедрой Сергею Ивановичу Онищуку за организацию встречи выпускников 1 июля этого года.