(Продолжение. Начало - в № 100,104.)
     В 1206 ГОДУ полоцкий «король» Владимир вновь осадил замок Гольм. Согласно немецким летописям, «русские же, не знавшие арбалетов, но привычные к стрельбе из луков, бились много дней и ранили многих на стенах; собрав большой костёр из брёвен, они старались поджечь укрепления, но старания эти были тщетны, а при сборе дров многие из них пали, сражённые арбалетчиками. Поэтому король послал гонцов к жителям Торейды, к летам и к окрестным язычникам, чтобы все они выступили в поход против рижан. Люди из Торейды тотчас же с радостью собрались к королю, и тем, кто пришёл, было поручено единственное: собрать дрова для поджога замка. А так как доспехов у них не было, то, пока они собирали, многие из них были убиты неожиданными выстрелами. Леты же и сами не пришли, и гонцов не прислали. Сделали русские и небольшую метательную машину, по образцу тевтонских, но, не зная, как метать камни, они ранили многих своих, попадая в тыл. Тевтоны из-за своей малочисленности - их было всего двадцать человек - опасались предательства со стороны ливов, которых было много с ними в замке, днём и ночью оставались на стенах в полном вооружении, охраняя замок и от друзей внутри, и от врагов снаружи. Ливы же вместе с королём ежедневно искали способа, как бы, захватив их хитростью, передать в руки русским, и если бы не сократились дни войны, то едва ли рижане и жители Гольма при их малочисленности могли бы защищаться...»
     Когда разведчики донесли полоцкому «королю», что в море у Риги замечена эскадра кораблей, он приказал снять осаду Гольма.
     Любопытно, что о деятельности «короля» Владимира мы знаем исключительно из германских рифмованных хроник, которые упоминают о нём на протяжении 32 лет. В русских же летописях и родословных о князе Владимире нет ни слова. Это связано с тем, что полоцкая династия Брячиславичей была обособлена от остальных князей Рюриковичей и те периодически пытались захватить Полоцк.
     А позже, к концу XIII века, Полоцкое княжество попало под власть литовских князей, которых мало интересовали архивы их предшественников. Мало того, литовские князья утверждали, что Полоцк был их исконной вотчиной и, скорее всего, старые летописи были сожжены по их приказу.
     Следует заметить, что в германских рифмованных хрониках XII-XIII веков под термином «христиане» понимаются исключительно немцы, противниками же «христиан» являются язычники и русские. Русских пока ещё не называют даже схизматиками.
     В 1207 ГОДУ кукейносский князь Вячеслав Борисович (Вячко), вассал полоцкого князя, попросил помощи у рижского епископа в борьбе с набегами воинственных литовцев. По германской версии, князь предложил епископу половину земли, если тот «защитит его от варваров». А пока шли переговоры, немецкий рыцарь Даниил фон Леневарден внезапно напал на Кукейнос и захватил его, а князя Вячеслава заковал в кандалы.
     Епископ сумел уговорить Даниила отпустить князя. Вячеслава привезли в Ригу, там епископ подарил ему дорогие одежды и несколько коней. Затем князя отпустили в Кукейнос, но не одного, а с немецким гарнизоном.
     Вячеслав сумел по достоинству оценить «заботу» крестоносцев. Улучив момент, когда большая часть немцев была занята на строительстве укреплений Кукейноса, княжеская дружина напала на них. Лишь трём немцам удалось бежать в Ригу. Вячеслав послал гонцов в Полоцк за помощью. «Король» Владимир начал собирать войско, но задержался. Епископ Альберт опередил его и с отрядом рыцарей подошёл к Кукейносу.
     Согласно германской хронике, при штурме Кукейноса были убиты 500 русских дружинников, а сам Вячеслав с двумястами дружинниками бежал в Юрьев. Как писал С.М. Соловьёв: «...окружённые туземцами в глубине дремучих лесов своих, искали спасения от мстительности пришельцев, но не всем удалось найти его: немцы преследовали их по лесам и болотам, и если кого отыскивали, то умерщвляли жестокою смертию».
     В 1209 году епископ Альберт решил захватить город Герсик (Герцике), где правил русский князь Всеволод, женатый на дочери могущественного литовского князя. Всеволод, по мнению немцев, оказывал поддержку литовцам, совершавшим набеги на район Риги. О разгроме Герсика нам известно из ливонской хроники:
     «Собрав войско со всех областей Ливонии и Леттии, он [епископ Альберт] вместе с рижанами, пилигримами и всем своим народом пошёл вверх по Двине, к Кукейносу...
     Русские, увидев издали подходящее войско, бросились к воротам города навстречу им, но когда тевтонцы напали на них с оружием в руках и некоторых убили, то не смогли сопротивляться и бежали. Преследуя их, тевтоны ворвались в ворота, но из уважения к христианству убивали лишь немногих, больше брали в плен или позволяли спастись бегством. После взятия города женщин и детей пощадили и многих пленили. Король, переправившись в лодке через Двину, бежал со многими другими, но королева была схвачена и представлена епископу с её девушками, женщинами и всем имуществом. В тот же день всё войско оставалось в городе; собрали по всем закоулкам большую добычу, захватили одежду, серебро, пурпур и много скота, а из церквей - колокола, иконы, прочее убранство, деньги и много добра и всё это увезли с собой, вознося хвалу Господу за то, что так неожиданно он даровал им победу над врагами и позволил без потерь войти в город.
     На другой день, разграбив всё, приготовились к возвращению, а город подожгли. Глядя на пожар с другой стороны Двины, король с тяжкими вздохами и причитаниями восклицал: «О, Герцике, милый город! О, наследие отцов моих! О, нежданная гибель моего народа! Горе мне! Зачем я родился, чтобы видеть пожар моего города и уничтожение моего народа!»
     После этого епископ и всё войско, разделив между собой добычу, с королевой и всеми пленными возвратились в свою землю, а королю было предложено прийти в Ригу, если только он ещё хочет заключить мир и получить пленных обратно. Явившись, тот просил простить его поступки, называл епископа отцом, а всех латинян братьями во Христе и умолял забыть былое зло, заключить с ним мир, вернуть ему жену и пленных».
     В итоге Всеволоду вернули жену, но заставили его стать вассалом епископа.
     ВОЙНА между крестоносцами и полоцким «королём» шла с переменным успехом. В 1210 году рижские немцы были вынуждены заключить «вечный мир» с Владимиром. Полный текст договора до нас не дошёл, но в рифмованной хронике говорится, что рижский епископ платил «королю» ежегодную дань. Надо полагать, что в договоре были выгодные для русских условия прохода торговых караванов по Западной Двине.
     Весной 1216 года эсты из приморских областей и острова Эзель (Сааремаа) прислали послов к полоцкому «королю» с предложением захватить Ригу и устье Западной Двины. «Король» собрал большое войско, но, поднимаясь на корабль, внезапно упал и умер. Поход был отменён.
     После смерти Владимира в Полоцком княжестве началась ожесточённая борьба за власть. А в 1223 году Полоцк на некоторое время был захвачен смоленскими князьями. Всё это позволило крестоносцам закрепиться в нижнем течении Западной Двины. Таким образом, этот выход к морю оказался закрытым для Руси на целых пять столетий.
     * * *
     ПОНАЧАЛУ русские летописцы не придавали особого значения действиям русских князей в Прибалтике. Вот, к примеру, краткая запись под 1030 годом: «В то же лето пошёл Ярослав на чудь, и победил их, и поставил град Юрьев».
     В данном случае под термином «чудь» подразумеваются эсты. Вообще же чудью (чухонцами) русские именовали все угрофинские племена. Юрьевом город был назван в честь самого князя. Юрий - это христианское имя Ярослава Мудрого. Первые два века христианства на Руси князья в большинстве случаев имели два имени - русское (языческое) и христианское.
     Видимо, тогда же был основан и город Колывань на месте нынешнего Таллина. Эсты стали данниками русских князей. Русские в отличие от немцев ограничивались выплатой им дани, практически не вмешиваясь в быт и религиозные верования населения Прибалтики.
     Несколько слов стоит сказать и о стратегическом значении города Юрьева. Наши историки много говорят о водных путях на Балтику через Неву или Северную Двину, но не упоминают о водном торговом пути через... Центральную Эстляндию. А ведь через нее в IX-XV веках шло значительное число товаров в Псков и далее на Днепр и Волгу.
     На старинных германских картах Эстляндии весь этот водный путь именовался Эмбах (Эмайыги). Сейчас же это название относится только к реке, текущей из озера Выртсьярва в Чудское озеро (река Эмбах). На этой-то реке и построил город Ярослав Мудрый.
     

---

     До появления немецких рыцарей всё южное побережье Балтийского моря принадлежало Руси. Князья бывали там редко и ограничивались получением дани от местных народов. Особо ценными эти земли в XI веке у великих князей Киевских не считались. Владимир Святославович, крестивший Киевскую Русь, подарил Померанию и Бранденбург германскому королю Оттону III; его сын Ярослав Мудрый отдал Западную Пруссию мужу своей сводной сестры Добронеги (в крещении - Мария) - польскому королю Казимиру Восстановителю.
     В конце первой половины XII века в результате княжеских разборок побережье от Куршского залива до западного берега Финского залива стало владением великого князя Владимирского Андрея Боголюбского. Примерно в 1158 году он по просьбе короля Германии Фридриха Барбароссы разрешил католическим священникам проповедь христианства среди ливов и пруссов.
     

---

     Примерно в 1130 году чудь захватила Юрьев и перебила местных жителей. Спустя три года черниговский князь Всеволод Ольгович совершил поход на Юрьев, и город был возвращён, а чудь основательно побита.
     В 1210 году русское войско совершило поход в Угаунию (Уггеноис) - территорию западнее Чудского озера. Видимо, поводом стала невыплата дани чухонцами. Возглавляли войско новгородский князь Мстислав Мстиславович Удалой и его брат, псковский князь Владимир Мстиславович. Русские осадили большую крепость Оденпе (Отепя, Медвежья Голова). После 8 дней осады чухонцы сдались и выплатили русским 400 серебряных монет. При этом часть чухонцев крестилась по православному обряду, причём делала это добровольно.
     Вскоре после ухода русской дружины к Оденпе подошли войска крестоносцев из Риги. Город был взят и сожжён, а окрестное население насильно крещено по католическому обряду. Соответственно выплата дани в Псков прекратилась.
     КРЕСТОНОСЦЫ действовали не только кнутом, но и пряником. Немцам удалось сделать своим «агентом влияния» псковского князя Владимира Мстиславовича. Князь даже выдал свою дочь за брата епископа Альберта. Это не понравилось псковичам, и в 1213 году они выгнали Владимира из города. Владимиру пришлось бежать к новому родственнику в Ригу, где ему дали в управление Идумейскую область, расположенную между Ригой и Венденом.
     Жизнь у немцев князю пришлась не по душе, и он убежал обратно в Псков. Горожане его простили, и он с псковскими и новгородскими ратями в феврале 1217 года двинулся к Медвежьей Голове.
     Магистр венденских меченосцев Бертольд внезапно напал на русский лагерь. Но новгородцы быстро оправились и контратаковали немцев. Рыцари были разбиты, Владимир Мстиславович взял в плен своего зятя Феодориха и привёз его в Псков.
     К русским присоединилось много эстов. «Пошёл с ними и король Псковский Владимир со своими горожанами, и послали гонцов по всей Эстонии, чтобы приходили осаждать тевтонов и угаунийцев в Одемпе. И явились не только эзельцы и гарионцы, но и сакальцы, уже давно крещёные, надеясь таким образом сбросить с себя и иго тевтонов, и крещение. И пришли они навстречу русским, и осадили вместе с ними замок Оденпе, и бились с тевтонами и другими, кто был там, семнадцать дней, но не могли причинить им вреда, так как замок был весьма крепок. Но лучники епископа, находившиеся в замке, и братья-рыцари со своими арбалетами ранили и убили многих русских. Точно так же и русские ранили стрелами из своих луков некоторых в замке...
     И когда епископы и братья-рыцари услышали об осаде, они послали на помощь своим около трёх тысяч воинов. И отправились с ними магистр рыцарей Волквин, и Бертольд Венденский, и Теодорих, брат епископа, вместе с ливами, леттами и некоторыми пилигримами. И дошли они до озера Ристегерве, где встретили мальчика, шедшего из замка. Они взяли его в проводники, с наступлением утра подошли к замку и, оставив справа эзельцев, двинулись на русских и бились с ними. Русских и эзельцев было без малого двадцать тысяч, поэтому, испугавшись такого множества, они отошли в замок. И пали тут некоторые из братьев-рыцарей, храбрые мужи Константин, Бертольд и Элиас и кое-кто из семьи епископа, а остальные все невредимыми достигли замка. И из-за множества людей и коней в замке начался голод, не хватало еды и сена, и стали кони объедать хвосты друг у друга. Так же и в русском замке был недостаток во всём. Наконец на третий день после столкновения начались переговоры с тевтонами.
     И был заключён мир с ними, но с условием, чтобы тевтоны все покинули замок и вернулись в Ливонию. И позвал Владимир зятя своего Теодориха пойти с ними в Псков, чтобы скрепить там мир. И поверил тот, и вышел к нему. А новгородцы тут же вырвали Теодориха из рук его и пленником увели с собой».
     Так рассказано об этом походе в «Хронике Ливонии». Русские же летописи почему-то не упоминают о потерях немцев, сказано лишь, что у них убиты три главных воеводы и взяты 700 лошадей.
     ОСЕНЬЮ 1217 года старейшина Сакала Лембит поднял против немцев большую часть эстонских племён. Он послал гонцов в Новгород за помощью. Однако в то время новгородский князь Мстислав Удалой отправился в поход против венгерского короля. И новгородцы взяли себе в князья Святослава, сына киевского князя Мстислава Романовича. Тот обещал помочь Лембиту и стал собирать войско.
     К началу сентября на северной границе Сакала, у берегов реки Пала (Навести), собралось не менее шести тысяч воинов из Ляэнемаа, Харьюмаа, Вирумаа, Рявала, Ярвамаа и Сакала. 15 дней они ждали русское войско, но оно так и не подошло. Причиной этого, скорее всего, послужил конфликт новгородского веча и Святослава. Тому горожане «показали путь», а взамен позвали его брата Всеволода.
     К этому времени из Германии прибыл в Ригу граф Альберт фон Левенборх с отрядом рыцарей. Объединившись с местными крестоносцами, он с тремя тысячами всадников отправился к Сакала. Лембит выступил навстречу рыцарям.
     (Окончание следует.)