ВОЙНА в Ливии, судя по поступающим из районов боёв сообщениям, подходит к логическому завершению. Военное превосходство Франции и Великобритании, поддержанных США, всё явственнее даёт о себе знать. Режим Каддафи, лишённый помощи извне, обречён. Какое-то время полковник сумеет продержаться, но его время неумолимо уходит. Влиятельные круги, стоящие за кулисами развернувшихся в арабском мире событий, нацелились на переформатирование всего геополитического пространства Северной Африки и Ближнего Востока. Египет, Тунис, Йемен, Ливия - только начало...
     Ливийцы в своей основной массе пока безучастно наблюдают за происходящим, мечтая о прекращении бомбардировок и возвращении мирной жизни. Им ещё предстоит с ностальгией вспомнить времена, когда они жили в Великой Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахирии и пользовались массой социальных льгот. Сегодня им надо уповать на то, чтобы после падения Каддафи в Триполи не утвердились исламисты и не началось жёсткое насаждение норм шариата. Ведь тогда сторонники Каддафи и просто городская интеллигенция испытают на себе то, через что прошло население Кабула в 1992 году, когда в афганскую столицу ворвались моджахеды.
     У ливийской трагедии несколько причин. Первая, лежащая на поверхности, - нефть и природный газ, то есть энергоресурсы, за контроль над которыми с конца XIX века идёт беспощадная борьба. В новом веке, когда объём мирового потребления углеводородного сырья всё более возрастает, этот вопрос обострился до «красной черты». Западные аналитики обоснованно указывают, что ближайшие два-три десятилетия человечество ждёт полоса «ресурсных войн». Собственно говоря, они уже начались. Зарождается растянутая во времени Третья мировая война, которая представит собой вереницу внешне не связанных между собой вооружённых конфликтов в районах месторождений полезных ископаемых и маршрутов их транспортировки.
     ТО, ЧТО СОБЫТИЯ в Ливии непосредственно связаны с темой «энергобезопасности Запада», ныне ни для кого не является секретом. Когда в прошлом десятилетии Каддафи помирился с «западным миром» и выполнил ряд его требований (в частности, отказался от ядерной программы), санкции против Джамахирии в 2004 году были сняты, и десятки крупных нефтяных и газовых компаний стали соперничать за получение лицензий на добычу.
     Американские дипломатические депеши, опубликованные WikiLeaks, проливают свет на эту закулисную сторону ливийских событий. Республиканская администрация Джорджа Буша-младшего восстановила отношения с режимом Каддафи ради доступа к ливийским месторождениям нефти и газа. В августе 2009 года влиятельный американский сенатор Джон Маккейн побывал в Джамахирии во главе двухпартийной делегации конгресса США, члены которой встретились с ливийским лидером. Маккейн тогда охарактеризовал «общий темп развития двусторонних отношений как великолепный», а сенатор Джо Либерман назвал Ливию «важным союзником в войне с терроризмом».
     В то время ливийское руководство демонстрировало свою заинтересованность в развитии отношений с Западом, в Вашингтон была переданы прогнозные оценки возможных перспективных месторождений нефти и газа. Согласно одной из опубликованных американских телеграмм (сентябрь 2009 года) тогдашний глава ливийской Национальной нефтяной компании (NOC) Али Сугхейр заявил представителям посольства США, что «в Ливии обнаружены осадочные бассейны с нефтяными и газовыми запасами» и данные сейсмической разведки показывают, что «ещё больше месторождений по всей стране только предстоит открыть».
     Перед американскими нефте- и газовыми компаниями, об интересах которых всегда пеклись администрации Буша-отца и Буша-сына, открывались большие возможности, сулящие огромные прибыли. Но тут выяснилось, что полковник Каддафи до конца так и не отказался от «вредных привычек», по-прежнему в Триполи, как писали дипломаты США, доминирует «ливийский национализм в отношении ресурсов» - политика, направленная на «увеличение контроля ливийского правительства и его доли в доходах от запасов углеводородов».
     Ливийские власти вынуждали нефтяные и газовые корпорации перезаключать контракты в соответствии с новым, более выгодным для Триполи вариантом соглашения о разведке и разделе продукции. Крупные компании - такие, как американские «Эксон Мобил» и «Оксидентал петролеум», канадская «Петро-Канада», испанская «Репсоль», итальянская ЭНИ, французская «Тоталь», - были вынуждены подписать новые соглашения с ливийской NOC на значительно менее выгодных условиях, чем те, которые у них были прежде. Им к тому же пришлось заплатить ливийцам 5,4 млрд. долларов в качестве аванса.
     Следующей на очереди летом 2008 года была «Оазис груп», созданная несколькими американскими компаниями, включая гиганта нефтяного бизнеса «Коноко Филлипс». Предприниматели из США ранее, в 2005 году, уже заплатили 1,8 млрд. долларов, но Триполи это не удовлетворило. В телеграммах из Триполи американские дипломаты в связи с этим высказывали сомнение по поводу возможности доверять Каддафи и рассчитывать на то, что он будет соблюдать условия контрактов, а не «стремиться к увеличению своей доли». Посольство США обращало внимание госдепартамента на угрозу принудительного пересмотра и перезаключения контрактов, что создало бы «опасный международный прецедент» - «новую парадигму для Ливии, которая может получить повтор по всему миру в растущем количестве производящих нефть стран».
     КАДДАФИ в то время недооценил опасность, уповая на противоречия между западными странами и доверительные отношения с рядом западноевропейских политиков, в том числе с председателем совета министров Италии Сильвио Берлускони. В начале 2009 года во время видеоконференции со студентами Джорджтаунского университета он в свойственной ему эмоциональной манере опрометчиво выступил с новыми угрозами в адрес «нефтяных воротил» Запада - полковник пообещал национализировать нефтяную и газовую отрасль Ливии.
     Раздражение Вашингтона вызывало и то, что Каддафи после снятия санкций стал развивать отношения с экономическими конкурентами США - Евросоюзом и Китаем. Наметились перспективы восстановления экономических связей Ливии с Россией, в Триполи появились представители «Газпрома», РАО «РЖД».
     В июне 2008 года дипломаты США докладывали в Вашингтон о том, что наблюдают «всплеск интереса к Ливии со стороны незападных международных нефтяных компаний (в частности, компаний из Индии, Японии, России и Китая), которые получили в последнее время массу концессий от Национальной нефтяной компании Ливии».
     Летом 2009 года, как отмечалось выше, сенатор Джон Маккейн пытался на месте, непосредственно в Триполи, оценить ситуацию, но, видимо, договориться не удалось, несмотря на улыбки и оптимистические публичные заявления обеих сторон. Поэтому Белый дом усилил отслеживание внутриполитической ситуации в Ливии, стремясь нащупать «точки опоры» в её восточной части, где сейчас верховодят оппозиционный Переходный национальный совет и исламисты. Действовать напрямую американцы не решились, занятые умиротворением Ирака и Афганистана. Третья наземная операция была бы обременительна даже для сверхдержавы, поэтому на арену вышли европейцы.
     У ФРАНЦИИ, как считают западные обозреватели, был свой счёт к Каддафи, хотя Николя Саркози в начале своего президентства неплохо ладил с Триполи, шли даже переговоры о поставках боевой техники, военных советниках. Но верх взяли другие факторы.
     Дело в том, что французские финансовые круги давно уже раздражает активность Каддафи в Африке. В декабре 2010 года он высказался за создание Соединённых Штатов Африки, а для начала - единой армии, чтобы «сделать континент сплочённее и придать смысл битвам и жертвам, принесённым африканцами на протяжении их истории». По его словам, «единая африканская армия, в которую можно набрать до миллиона солдат, будет устрашающей силой» и сумеет защитить национальные богатства.
     Своими радикальными предложениями создать единое африканское государство с собственной валютой - золотым динаром Каддафи более чем встревожил мировых финансовых владык. При финансовой поддержке Ливии появились Африканский валютный фонд (штаб-квартира в Камеруне) и Центральный африканский банк (стал функционировать в Нигерии). Возникла реальная угроза существованию африканского франка, используемого с колониальных времён 14 бывшими французскими колониями. В обмен на французскую гарантию конвертируемости африканского франка эти государства держат 65 процентов своих валютных резервов на специальных счетах в казначействе Франции. И неудивительно, что из Парижа послышались обеспокоенные голоса: «Ливийцы замахнулись на финансовую безопасность человечества».
     Растущее экономическое проникновение Ливии во «французскую Африку» стало одним из решающих «раздражающих факторов». Так что дело не только и не столько в нефти, хотя некоторые эксперты объясняют французскую ангажированность в ливийских событиях желанием укрепить позиции компании «Тоталь». Всё намного сложнее.
     СЕГОДНЯ обозреватели, когда пишут о Ливии, ведут речь о борьбе за контроль за месторождениями «чёрного золота», и как-то в тени остаётся «газовый фактор», который в данном случае более важен. Между тем, как обоснованно отмечает российский эксперт Саид Гафуров, «военное решение в Ливии стало просто элементом решения глобального газового конфликта».
     Дело в том, что с появлением технологии сжижения природного газа и специальных судов для перевозки СПГ региональные рынки «голубого топлива» сложились фактически в единый мировой. Конкурентная борьба на рынке Европы ещё более усложнилась. Раньше в трубопроводном сегменте рынка российский газ конкурировал с норвежским и арабским (Алжир, Ливия), ныне началась конкуренция иного рода - между сжиженным природным газом и газом, поступающим по трубопроводам. Компании стран Евросоюза задумываются над тем, не отказаться ли им от долгосрочных контрактов на поставки газа по ценам, привязанным к мировым ценам на нефть. Объёмы СПГ, закупаемых европейцами на спотовом рынке (разовые сделки), стали расти, многие потребители предпочитают товар, предлагаемый на условиях биржевого ценообразования.
     Кто ныне является крупнейшими экспортерами СПГ? Это - Австралия, Алжир (поставляет газ и по подводному трубопроводу), Индонезия, Катар, Малайзия, острова Тринидад и Тобаго. К ним, видимо, в скором времени присоединится, если подвергнется нападению, Иран, который пока продаёт газ в Бахрейн на электростанции крупного алюминиевого завода.
     Из списка этих стран следует обратить особое внимание на Катар, чьё финансовое благополучие основано прежде всего на продажах СПГ - конкурента трубопроводному газу.
     Ливия, заметим, прервала поставки газа по подводному трубопроводу в Италию (не менее 8 млрд. кубометров), и итальянские компании вынуждены искать ему замену, как, впрочем, и высококачественной ливийской нефти. Так что у Каддафи, возможно, были основания обвинять Катар в «подпитке беспорядков».
     Доказательств предъявлено, правда, не было, но есть несколько фактов, которые приводят западные СМИ и блогеры. Катар - единственная арабская страна, которая выделила для действий против Ливии боевые самолёты - 6 истребителей «Мираж-2000» (действуют с авиабазы Суда на греческом Крите). Во время недавних столкновений в Бенгази между верными Переходному национальному совету формированиями и отрядами убитого исламистами генерала Юниса была замечена бронетехника с катарской символикой (впрочем, её могли нарисовать сами мятежники). Наконец, особую роль в Ливии, как и в событиях в Тунисе и Египте, сыграла телекомпания «Аль-Джазира», финансируемая правящей династией Катара...
     СУЩЕСТВУЕТ ещё один фактор, который влияет на ситуацию в арабском мире в целом. После Первой мировой войны, особенно во второй половине ХХ века, большинство арабских государств - даже монархий (Марокко, Иордания) - превратились в светские государства со значительным влиянием европейской, пусть и американизированной, культуры. Со средневековым мракобесием и религиозным фанатизмом в них давно покончено, но с середины
     1970-х годов некоторыми западными спецслужбами были начаты опасные эксперименты по использованию исламистских организаций в геополитических целях. В период афганской войны 80-х годов это оправдывалось необходимостью «противостоять экспансии СССР». Советского Союза не стало, но треугольник отношений (спецслужбы - исламские экстремисты - монархии Аравийского треугольника) сохранился, и именно там родился монстр, названный «международным терроризмом».
     Один из блогеров на днях дал, кстати, злободневную характеристику роли «традиционных и круто исламистских монархий Залива, у которых много денег, но мало силы». «Кто опасен для монархов Залива?» - ставит вопрос блогер и сам отвечает: «Очень многие. Собственно, все, кроме исламистов, с которыми они теснейшим образом (мы даже не догадываемся, до какой степени) связаны. Арабский либерализм - и вот вам Тахрир (площадь в центре Каира, ставшая в январе этого года главным местом общественных протестов в Каире. - Ред.), и вот вам умирающий Мубарак за решёткой. Арабский национализм - и вот вам авиация НАТО, вкупе с катарскими танками утюжащая Джамахирию. Арабский социализм - и вот вам Сирия. Что на смену всем этим опасным для традиции экспериментам придут дикие муллы, можете не сомневаться...» Сказано резко, но, видимо, небезосновательно.
     Многих европейских экспертов ныне тревожит, что на «нефте- и газодоллары» может начать распространяться в массовом сознании арабов идея халифата от Атлантики до Индийского океана. Её реализация чревата опасностями для самих европейских стран Южного Средиземноморья, где из года в год растёт в результате иммиграции арабская диаспора, в частности в Париже, Лионе и Марселе. С иммигрантами пытаются работать эмиссары исламистских организаций, пропагандируя экстремистские идеи.
     В преддверии падения Каддафи аналитики задаются вопросом, а удастся ли победителям утвердить в Ливии западноевропейскую политическую модель? Боевики из радикальной организации «Аль-Каида аль-Магриби» не для этого проливают кровь на подступах к Триполи, под Мисуратой и Эль-Брегой. Опасности заигрывания с экстремистами хорошо понимают в соседнем с Ливией Алжире (отсюда и его известная солидарность с Триполи), но, похоже, в самой Южной Европе прозрение ещё не наступило.