21 Декабря 2011 года |
За кулисами истории |
Среда |
|
||
До сих пор нет подлинного манифеста об отречении Николая II. Есть только странный документ, который нам выдают за царское отречение. На листке бумаги обыкновенной машинкой напечатан странный текст, который начинается словами: «Ставка. Начальнику штаба».
Игумен Серафим Кузнецов по этому поводу писал: «Невольно закрадывается в душу сомнение: «А действительно ли подписан Государем акт отречения?» Это сомнение можно выгнать из тайников душевных только тогда, когда беспристрастная экспертиза докажет, что акт отречения действительно подписан Николаем II...» М. Сафонов в своей интереснейшей статье «Гибель богов» хорошо показывает те вопиющие разногласия в тексте документа с иными источниками, которые выявились в ходе его исследования. Так, совершенно непонятно, почему так называемый «манифест об отречении» не имеет обязательной для такого документа шапки: «Божьей поспешествующей Милостию Мы, Николай Вторый, Император и Самодержец Всероссийский...» и так далее. То есть из документа «Начальнику штаба» непонятно, к кому конкретно обращается император. Более того, этот документ совершенно не характерен для телеграмм Николая II. «Николай II, - пишет Сафонов, - по-иному оформлял свои телеграммы. Это хорошо видно из собственноручно написанных им между 15 и 16 часами 2 марта телеграмм Родзянко и Алексееву. Вначале он указывал, кому адресована телеграмма, потом - куда она направляется. Например, как это отчётливо видно на факсимиле: «Председателю Гос. Думы. Птгр», то есть Петрограда. Соответственно телеграмма Алексееву выглядела так: «Наштаверх. Ставка». «Наштаверх» - это означало «начальнику штаба Верховного главнокомандующего». Поэтому слова: «Ставка. Начальнику штаба», которые мы видим на фотокопиях, были написаны людьми недостаточно компетентными, ибо просто «начальнику штаба» царь никогда бы не написал. Далее безграмотно поставлена дата телеграммы. Действительно телеграммы, которые отсылал Данилов из штаба Северного фронта, заканчивались так: «Псков. Число, месяц. Час. Минута». Потом обязательно следовал номер телеграммы. Потом следовала подпись. Нетрудно заметить, что на фотокопиях нет номера телеграммы, который обязательно должен был здесь находиться, если бы она действительно была подготовлена к отправке. Да и сама дата выглядит несколько странно: «2 марта 15 час. 5 мин. 1917 г.» Как правило, год в телеграммах не обозначался, а если обозначался, то цифры должны были следовать после написания месяца, например, «2 марта 1917 г.», а отнюдь не после указания точного времени». Сафонов считает, что текст отречения был вписан в бланк царской телеграммы с уже имевшимися подписями царя и министра двора графа Фредерикса. О каком же «историческом документе» может тогда идти речь? И что было сказано в подлинном тексте манифеста, который Николай II передал в двух экземплярах Гучкову и Шульгину, о чём имеется запись в дневнике царя, если только, конечно, и дневник не подвергся фальсификации? САМЫМ интересным исследованием так называемого манифеста об отречении Николая II стала работа А. Разумова. Он пишет: «Поглядим внимательно на эту бумагу. Неспешный её анализ поведает пытливому человеку многое. К примеру, всем исследователям бросается в глаза то, что подпись государя сделана карандашом. Удивлённые историки пишут, что за 23 года правления то был единственный раз, когда государь поставил на официальном документе карандашную подпись». Кроме того, на бумаге отсутствует личная печать Николая II, а сама бумага не завизирована правительствующим Сенатом, без чего никакой царский манифест не имел юридической силы. Немало путаницы возникает при выяснении вопроса о том, как выглядела та самая бумага, которую подписал государь. Так, В.В. Шульгин пишет о том, что текст отречения был написан на телеграфных «четвертушках». «Это были две или три четвертушки, - пишет он, - такие, какие, очевидно, употреблялись в Ставке для телеграфных бланков». Разумов справедливо задаётся вопросом: «Сообщение Шульгина весьма любопытно, но вызывает ряд вопросов. К примеру, сразу возникает вопрос: как же подписывал Государь этот удивительный подлинник из нескольких телеграфных четвертушек - каждый листок в отдельности или поставил одну общую подпись в конце? Каким образом разместилась информация на этих четвертушках?» Но самое поразительное, что бумага «начальнику штаба» не представляет собой никаких «четвертушек»! Это цельный лист бумаги с напечатанным текстом. К слову сказать, такие судьбоносные документы обычно писались лично, чтобы не было сомнений в их подлинности. Текст так называемого отречения великого князя Михаила Александровича был написан именно от руки. Что помешало Николаю II сделать то же самое? Разумов сравнил подписи царя на экземплярах «манифеста» и установил, что они идентичны и скопированы с подписи Николая II под приказом о принятии им верховного командования в 1915 году. ЛЮБОПЫТНО и следующее. В своём дневнике Николай II пишет, что передал два экземпляра какого-то манифеста. Но сегодня существует, по меньшей мере, 4 экземпляра «манифеста»! И все они, как нас уверяют, подлинники! Наконец, ещё один потрясающий факт. Как известно, по утвердившейся версии государь отрёкся 2 марта 1917 года. Но уже 1 марта в ряде газет был опубликован текст отречения, оформленный именно как манифест. Разумов убедительно доказывает, что текст отречения является фальшивкой. Он составлен генералами Алексеевым и Лукомским (генерал-адъютант М.В. Алексеев - начальник штаба Ставки Верховного главнокомандующего, генерал-лейтенант А.С. Лукомский - генерал-квартирмейстер штаба Ставки Верховного главнокомандующего) при помощи заведующего дипломатической канцелярией Ставки Н.А. Базили. Таким образом, события в феврале-марте 1917 года были не чем иным, как свержением Николая II с престола. Узнав об отрешении царя от власти, английский премьер-министр Ллойд-Джордж воскликнул: «Главная цель войны достигнута!» 8 (21) марта 1917 года Николай II обманным путём был арестован. Главным доказательством решающей роли в аресте Николая II именно союзников, а не Временного правительства служит признание генерала Мориса Жанена, возглавлявшего в 1916–1917 годах французскую военную миссию при русской Ставке. Оно было сделано им в 1920 году в телеграмме французскому верховному комиссару Сибири Роже Могра по поводу обстоятельств гибели адмирала Колчака. Объясняя Могра, почему он, Жанен, фактически способствовал выдачи верховного правителя пробольшевистскому временному иркутскому правительству, Жанен пишет: «Адмирал был передан комиссарам временного правительства так же, как это было сделано с царём, которого французский посол мне персонально запретил защищать». О том, что французские правящие круги немедленно отстранились от судьбы свергнутого императора, видно и из бумаг самого французского посла той поры М. Палеолога. В его бумагах мы находим следующее сообщение в Париж: «Секретно. 21 марта 1917 года. Руководители военных миссий при русской Ставке заявили о готовности сопровождать императора в Царское Село, желая оказать ему тем самым услугу и защиту. Я приказал генералу Жанену не покидать Могилёва». Что же касается правящих кругов Соединённых Штатов, то в данном случае мы видим не просто отстранённость их от судьбы свергнутого русского царя, но крайне враждебное к нему отношение, как и ко всем представителям Дома Романовых. 19 марта 1917 года, то есть в то же самое время, когда Палеолог запрещал своим подчинённым всякую поддержку свергнутому Николаю II, посол США в России Фрэнсис отправил государственному секретарю своей страны следующую телеграмму: «Государственному секретарю (телеграмма) Петроград, 19 марта 1917 года, 8 часов вечера (получена в 6 часов вечера). Порядок сохраняется по-прежнему. Приняты все меры, чтобы не допустить никаких претензий на трон как со стороны великого князя Михаила, представляющего прямое наследование после отречения царя и царевича, так и сделать тщетной всякую попытку сохранить имперскую преемственность вплоть до «people act». Это последнее выражение «people act» означает не что иное, как физическое устранение любого потенциального претендента на русский трон, если тот выразит готовность его занять. ИСТИННЫЕ мотивы ареста государя и силы, сыгравшие в этом решающую роль, осветил скончавшийся в 2003 году в США князь Алексей Павлович Щербатов, который хорошо знал Керенского. В своём интереснейшем интервью он привёл свои беседы с Керенским: «Керенский в наших беседах долго избегал обсуждать тему о том, кому же принадлежала инициатива взять под стражу «гражданина Романова». Наконец я спросил его об этом прямо. <...> Внимательно посмотрев на меня, Александр Фёдорович произнёс: «Решение об аресте царской семьи вынесла наша ложа». Речь шла о могущественной масонской ложе Петербурга «Полярная звезда», членом которой состоял и Керенский». В своём сборнике статей, изданном в Париже в 1922 году, Керенский яростно доказывает, что он сделал всё, от него зависящее, чтобы отправить царскую семью за границу, но этого ему не дали сделать англичане. Он на шести страницах защищается от нападок «реакционеров» и обвинителей его в гибели царской семьи. И вдруг на самой последней странице он пишет загадочную фразу, которая выделена у него иным, чем весь остальной текст, шрифтом: «Летом 1917 года б. император и его семья остались в пределах России по обстоятельствам, от воли Вр. пр. не зависившим». Что это были за причины, которые не зависели от Временного правительства? Щербатов приводит следующие слова Керенского, объясняющие эту причину: «Керенский сказал, что Тобольск тоже был выбран ложей». Перед отправкой царской семьи в Тобольск обергофмаршал императорского двора Павел Бенкендорф спросил Керенского, как долго царская семья останется в Тобольске? В ответ Керенский доверительно сообщил, что сразу же после Учредительного собрания, которое соберётся в ноябре, Николай II и его семья смогут вернуться в Царское Село или жить там, где они сочтут нужным. Но Керенский лгал, когда говорил эти слова... О ПРИЧАСТНОСТИ американского банкира Якова Шиффа к убийству царской семьи говорилось уже в 1920-е годы, когда в газете «Царский вестник», издававшейся в Белграде, была помещена статья «Кто убил царскую семью?» Приведём её фрагмент, непосредственно касающийся рассматриваемого нами вопроса. «Когда большевики и местный Совдеп при приближении белых вынуждены были спешно покинуть Екатеринбург, то впопыхах они оставили на телеграфе телеграфные ленты зашифрованных переговоров по прямому проводу между Свердловым (Москва) и Янкелем Юровским (Екатеринбург). Ленты эти вместе с другими следственными материалами попали в руки следователя по особо важным делам Н.А. Соколова, проводившего следствие об убийстве царской семьи по приказанию адмирала Колчака. Расшифровать эти ленты Н.А. Соколову удалось лишь в 1922 году в Париже при помощи специалиста по разборке шифров. Среди этих телеграфных лент оказались ленты исключительной важности, касающиеся именно убийства царской семьи. Содержание их было следующее. Свердлов вызывает к аппарату Юровского, сообщает ему, что на его донесение в Америку об опасности захвата царской семьи белогвардейцами или немцам последовал приказ, подписанный Шиффом, о «необходимости ликвидировать всю семью». Приказ этот был передан в Москву через американскую миссию, находившуюся тогда в Вологде, равно как и через неё передавались в Америку и донесения Свердлова. Свердлов подчёркивал в своем разговоре по прямому проводу, что никому другому, кроме Свердлова, обо всём этом неизвестно и что он в таком же порядке передаёт приказание «свыше» ему, Юровскому, для исполнения. Юровский, по-видимому, не решался сразу привести в исполнение этот приказ. На следующий день он вызывает к аппарату Свердлова и высказывает мнение о необходимости убийства лишь главы семьи, последнюю же он предлагал эвакуировать. Свердлов снова категорически подтверждает приказание убить всю семью, выполнение этого приказа ставит под личную ответственность Юровского. Последний на следующий день выполняет приказ, донеся Свердлову по прямому проводу об убийстве всей семьи. После этого Свердлов сообщил об этом ЦИКу, поставив его перед свершившимся фактом. Все эти данные, не вошедшие в книгу Соколова об убийстве царской семьи, были лично сообщены Соколовым в октябре 1924 года, то есть за месяц до внезапной своей смерти, его другу, знавшему его ещё как гимназиста Пензенской гимназии. Этот личный друг Соколова видел и оригинальные ленты, и их расшифрованный текст. Соколов, как можно видеть из его писем своему другу, считал себя «обречённым» человеком, поэтому он и просил своего друга прибыть к нему во Францию, чтобы передать ему лично документы чрезвычайной важности. Доверять почте этот материал Соколов не решался, так как письма его по большей части по назначению не доходили. <...> Полное опубликование следственных материалов оказалось для Соколова невозможным, так как издательства не соглашались на их опубликование...» Исследователь О.А. Платонов установил личности и автора статьи, и упоминаемого в ней друга Соколова. Автором оказался доктор К.Н. Финс, а другом - А. Шиншин. Таким образом, изложенное в статье приобретает черты подлинных событий. Кроме того, в книге израильского историка М. Хейфеца приводится рассказ А. Акимова, которого автор именует охранником Ленина. «Я.М. Свердлов, - рассказывал Акимов, - послал меня отнести телеграмму на телеграф, который помещался тогда на Мясницкой улице. И сказал: «Поосторожнее отправляй». Это означало, что обратно надо было принести не только копию телеграммы, но и саму ленту. Ленту мне телеграфист не отдавал, тогда я вынул револьвер и стал угрожать телеграфисту. Получив от него ленту, я ушёл. Пока шёл до Кремля, Ленин уже узнал о моём поступке. Когда пришёл, секретарь Ленина мне говорит: «Тебя вызывает Ильич, иди, он тебе сейчас намоет холку». В этом отрывке много неясного. Во-первых, если охранник был ленинский, то почему указания ему давал Свердлов? Во-вторых, почему телеграфист не хотел отдавать телеграфные ленты и Акимову пришлось трясти наганом? В-третьих, если Ленин, как считает Хейфец, был в курсе отправки телеграммы, то почему он «намылил холку» Акимову, который в точности выполнил указания Свердлова? Хейфец считает, что телеграмма, содержащая приказ об уничтожении Романовых, была написана на условном языке, и Ленин не хотел, чтобы о ней знали служащие. Нам представляется, что Свердлов действительно передавал телеграмму об уничтожении царской семьи на условном языке (скорее всего ту самую телеграмму с приказом Шиффа), но передавал он её через своего агента, возможно, им завербованного в окружении Ленина, и передавал втайне от Ленина. Этим объясняется и угроза оружием со стороны Акимова, и ленинский гнев, когда он узнал, что какую-то телеграмму послали в Екатеринбург без его уведомления. Кстати, факт того, что у Свердлова были в окружении Ленина свои люди, в том числе и среди тех, кто был связан с ленинской корреспонденцией, подтверждает Н.К. Крупская. В своих воспоминаниях она писала: «...К нам часто заходил Яков Михайлович Свердлов. Наблюдая, как Владимир Ильич строчит свои работы, он стал убеждать его пользоваться стенографистом. Ильич долго не соглашался, наконец убедил его Яков Михайлович, прислал лучшего стенографиста». Известно имя этого стенографиста - Я. Хлебников. Известно также, что на французское издательство «Payot», первым издавшее книгу Соколова, оказывалось мощное давление с целью не допустить этого издания. Причём людьми, непосредственно приходившими к издателю и угрожавшими ему неприятностями, были Милюков и князь Львов. ИНТЕРЕСНО, что расследование убийства царской семьи постоянно натыкалось на противодействие и некоторых представителей союзников. Все вещественные доказательства следствия Соколова были перевезены на Запад при помощи французского генерала Жанена. Большая и самая главная их часть бесследно исчезла, в том числе и костные останки, найденные Соколовым на месте уничтожения тел убитой царской семьи. Другие материалы, не представлявшие интереса для следствия, были отправлены по приказу Колчака в Лондон. Эмигрировавшая за границу великая княгиня Ксения Александровна, сестра императора Николая II, должна была получить одежду, украшения, книги, иконы своего брата и его семьи. Всего было 50 ящиков. Когда эти ящики прибыли пароходом в Лондон, то оказалось, что большая часть груза бесследно исчезла, а тара была забита разным мусором. ТАКОВА точка зрения историка П.В. Мультатули - правнука Ивана Михайловича Харитонова, повара государя, расстрелянного в Екатеринбурге вместе с царской семьёй. История гибели Николая II хранит немало тайн, и вряд ли они будут когда-либо раскрыты. Видимо, так и останется одной из версий предположение некоторых исследователей, что убийство последнего русского царя носило, возможно, некий оккультный или ритуальный характер. В пользу такой версии, по их мнению, говорит ряд фактов. Убийство было совершено, видимо, с применением не только огнестрельного, но и холодного оружия - не то штыков, не то каких-то кинжалов, следы от ударов которых следователи Белой армии обнаружили на месте убийства. В одной из комнат на стене имелась странная надпись на немецком языке, а на краю подоконника - сделанные чернилами чёрного цвета три одна под другой надписи: 24678 ру. года, 1918 года, 148467878 р. Вблизи были написаны такими же чернилами и тем же почерком цифры: 87888. На стенных обоях имелись ещё какие-то четыре знака, до сих пор не расшифрованные (три из них, по мнению историков, похожи на знаки, которыми пользовались иллюминаты в XVIII веке). Что касается надписи на немецком языке, то её мог сделать только очень образованный человек. Она воспроизводила с небольшой неточностью одну из строф известного произведения немецкого поэта Гейне, посвящённого библейскому царю («Валтасар»): «В эту самую ночь Валтасар был убит своими слугами». Наконец, при всей тщательности розысков в окрестностях Екатеринбурга нигде - ни в кострах, ни в почве, ни в шахте - ни одного зуба жертв следователями Колчака не было найдено. У них поэтому возникло подозрение, что головы убитых были с какой-то целью изуверски отделены от тел. Предполагалось, что лично участвовавший в расправе Голощёкин, возможно, отвёз их в заспиртованном виде в Москву Свердлову в качестве подтверждения, что его указания выполнены... Но что произошло на самом деле в ночь с 16 на 17 июля 1918 года, точно установить уже невозможно. Все причастные к этому злодеянию мертвы, некоторые из них были расстреляны ещё в 1930-е годы в период «чисток». Как утверждал Пётр Войков, комиссар снабжения Уральского совета и один из организаторов убийства, «мир никогда не узнает, что мы с ними сделали». P.S. Исследователям судьбы последнего государя из династии Романовых известна также версия, согласно которой кому-то из семьи Николая II удалось, возможно, спастись. Её приверженцы намекают на некую тайную договорённость между Советом народных комиссаров Советской России и германским императором, достигнутую якобы в рамках Брестского договора о мире. Уже после распада СССР судьбой Николая II и его близких занимался талантливый журналист-международник Лоллий Петрович Замойский. Перед самой смертью он собирался поделиться собранной информацией с редактором отдела истории «Красной звезды» Александром Бондаренко, но не успел приехать в редакцию... И всё же некоторые из его материалов оказались в нашем распоряжении. О них мы расскажем в начале будущего года. Генерал Морис ЖАНЕН, руководитель французской военной миссии при русской Ставке в 1917 г. На фото: Рисунок из французского сатирического журнала, изображающий отрезанную голову Николая II (1905 г.). Надпись сверху: Святая Русь. Дети Николая II, ставшие заложниками и жертвами «большой политики». Николай II и его сын Алексей. Крым, лето 1914 г. Генерал Морис ЖАНЕН, руководитель французской военной миссии при русской Ставке в 1917 г. |
Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства |
|